Возвращаемся в ванную.
Первое — «Стоп, СОПЛИ!».
• Стоп! Остановитесь, задействуйте свой мудрый совиный мозг. Посмотрите на ситуацию своими глазами, а затем глазами ребенка.
• Совсем не из-за нас истерика. Не принимайте это на свой счет. Есть какая-то другая причина.
• Определите, что именно случилось.
• Лично участвуйте в решении проблемы.
Итак, я поставила себя на место Уилбура.
Мальчику еще нет пяти, и его отчитывает не кто-нибудь, а сам Санта-Клаус. Каково это?! Должно быть, невыносимо!
Уилбур чувствовал себя униженным и держал это в себе весь день.
Стыд, как мы уже видели, — одно из самых разрушительных чувств, которые может испытывать ребенок. Детям нелегко делиться этими эмоциями с кем бы то ни было. Кстати, охотно ли вы сами говорите о том, чего стыдитесь? Проблема в том, что чувства невозможно сдержать или запереть. У слез ребенка младше пяти лет всегда есть конкретная причина, и они выльются (возможно, по всему полу ванной, как в данном случае).
Я так и не узнала, что стало триггером для истерики. Это могли быть и халат с капюшоном, и слова Майка, который отчитывал его, как Санта.
Если мы поймем ПОЧЕМУ, то будем знать, ЧТО делать.
Меня потрясла чудовищная реакция Уилбура. Подлый и неуместный комментарий Санты показался мне ненормальным, но я не думала, что он доведет ребенка до ТАКОГО состояния. С моей точки зрения, идиот в костюме Санта-Клауса ляпнул глупость — вот и все.
Но когда я посмотрела на случившееся глазами четырехлетнего мальчика, это довело меня до белого каления.
— Этот глупый старый Санта… — сказала я.
Уилбур посмотрел на меня снизу вверх.
— Как он посмел?! — я притворно расхохоталась.
Хотя щеки Уилбура еще не обсохли от слез, он тоже рассмеялся.
Ребенок смотрел на меня, и я чувствовала: связь между нами вновь крепнет и малыш страстно желает, чтобы мамочка облегчила его боль.
Я прижала его к себе и продолжила:
— Толстопузый старпер!
Уилбур разразился хохотом и добавил:
— У Санты большая голова, и в ней кака!
И так далее… Примерно за десять минут слезы сменились весельем.
Майк просунул голову в дверь ванной с явным облегчением и удивлением.
— Ух ты! Что все это значит?
Я сказала, что все в порядке, подробности будут позже. Мы еще больше успокоили Уилбура, рассказав несколько историй о других противных людях и о том, как маме и папе приходилось общаться с ними.
Через полчаса я уложила Уилбура спать. Истерика истощила малыша, и он тут же отключился. Майк прошептал: «Это невероятно. Я на полном серьезе воевал с четырехлетним ребенком. Я принял близко к сердцу его “каприз”. Я просто видел “непослушание” и думал, что если “сдамся”, то потеряю власть над ним — и прощай, дисциплина. Я думал, что нельзя уступать, иначе он никогда не будет меня слушаться».
Майк сказал, что, если бы не я, он все-таки вытащил бы скользкого и мокрого Уилбура из ванны и силой уложил бы его в постель. В результате оба были бы очень расстроены и муж корил бы и ненавидел себя за несдержанность.
«Кейт, ты справилась за десять минут, а мне понадобилось бы два часа».
«Уровень моего стресса зашкаливает, если ребенок делает что-то опасное. В тот раз Уилбур поскользнулся и ударился головой о ванну. Я могу быть крайне эмоциональным и знаю, что это оставляет глубокий след в “мозгу ящерицы и бабуина”, как выразилась бы Кейт. Это потому, что мой долг — защищать своих детей. И если они не обращают на меня внимания, значит, я плохо его исполняю, я слабый и никчемный отец. Именно теперь мне пришлось освоить технику “Стоп, СОПЛИ!”. Если мы продолжим сражаться, никто не победит. Через несколько минут после начала истерики уже было трудно определить, где взрослый, а где ребенок. Техника “Стоп, СОПЛИ!” действительно помогает. В тот момент я подумал, что проблема в Уилбуре: он избалован и упрям. На самом же деле причиной был ужасный Санта! Это хороший пример того, как я стремглав ринулся в бой с уверенностью в своей победе. Но какой вред нанесла бы она моему ребенку?!»
Все дело было в общении.
Когда мы согласимся, что непослушания не существует, мы сможем обуздать наших собственных бабуинов и не вступать в бой с детьми. И тогда произойдет чудо.
Именно эта техника способна наладить общение между вами и детьми, создать прочные связи.
Они будут крепнуть с каждым днем, стоит лишь научиться постоянно быть «в контакте». Это значит видеть, что стоит за поведением детей, и при необходимости быстро и эффективно помогать.
Не нужно все списывать на «чрезмерную» реакцию ребенка. Лучше посмотреть на все его глазами. То, что кажется несущественным для взрослых, может стать настоящим ударом для маленького бабуинчика. Помните: в этом возрасте у них нет опыта, знаний и средств, чтобы разобраться в ситуации. Санта опозорил Уилбура, а для ребенка его возраста это кажется невыносимым испытанием.
Нам всем жизнь бросает вызовы, всех сталкивает с трудностями. Каково же приходится маленьким детям! Они даже не всегда могут объяснить, что же произошло. Вот почему, увидев совершенно иррациональное критическое состояние малыша, будьте уверены: причина есть.
Осознайте, что поведение детей — это часть общения с ними. Покажите, что хотите их понять (даже если это невозможно). Скажите, что они могут доверять вам, что вы всегда их поддержите. Даже в случае со «всемогущим» Санта-Клаусом.
Именно так зарождается любовь на всю жизнь…
Психологический инструментарий: советы и методы
Красный код
Случай в ванной помог мне создать инструмент, который полезен моим детям, если их что-то огорчило или причинило боль, а я не могу сразу вмешаться.
Теперь мои расстроенные чада могут общаться и выражать чувства, даже если им не хватает слов, чтобы сразу все объяснить. Например, если Макс толкает Уилбура в грязь или Санта «угрожает» девчачьим платьем.
В шестой главе я писала, как физическая активность избавляет от стресса. А теперь давайте разберемся, как разрядиться при помощи сигналов.
Когда Уилбур столкнулся с тем ужасным Сантой, ему не было пяти лет. Может ли такой малыш четко объяснить, что его расстроило? Его словарный запас слишком мал, а мозг недостаточно развит. Речь, кстати, тоже. Ребенок будет чувствовать себя неуверенно, запинаться, путаться в словах, и это тоже может отбить желание что-то объяснять.
Мне нужно было смягчить вызов, который жизнь еще не раз бросит Уилбуру или Клеменси.
Итак, я придумала систему, стимулирующую общение (бесценное искусство!).
Метод называется «Красный код».
Я предложила детям новую игру.
— Ребята, представьте, что вы в школе, хотите пописать и чувствуете, что не успеваете добежать до туалета. Какой это был бы цветовой код?
Оба моментально выкрикнули:
— Желтый!
— А если вам очень холодно?
— Белый!
— А если вы голодны?
— Фиолетовый!
— А если у вас был самый удивительный день — самый лучший на свете?!
— Золотой!
Они хихикали и были полностью увлечены игрой.
— А если вас что-то расстроит?
— Красный!
Вот что я предложила детворе. Если им будет трудно рассказать родителям о какой-то ситуации, можно просто назвать код (красный, желтый, белый, фиолетовый и т. д.). Мы обсудим происшествие сразу или позже, когда вернемся домой.
Коды вошли в нашу повседневность. Если, забирая детей из школы, я замечала какое-то напряжение, то могла выждать момент или сразу спрашивала: «Как прошел день? Какие были коды?» Вскоре они стали отвечать, не дожидаясь моих вопросов: «Сегодня у меня был красный код». Сначала было довольно много желтого и фиолетового. У Уилбура в первые школьные дни вполне ожидаемо набралась «пригоршня» белых и фиолетовых случаев. Все эти сложности мы легко разрешили.
Он мог, например, сказать: «У меня был желтый код!»
— Ох! — отвечала я, улыбаясь. — Это естественно. Как же ты справился?
— О, все в порядке! Мне просто очень нужно было пописать, а в туалете кто-то был.
Бывает, дети ищут нашей поддержки, особенно в вопросах, связанных с чувством стыда или вины. Иногда я уточняла:
— Тебе пришлось нелегко. Долго ждал?
— Я нашел другой туалет.
А вот еще вариант продолжения разговора с малышом: «Что мог бы сделать учитель, чтобы помочь вам?»
Детям постарше можно задать такой вопрос: «Что ты мог бы сделать, чтобы это не повторилось?»
Так ребенок поймет, что может обратиться за помощью или подумать и самостоятельно решить некоторые проблемы.
А уж как важны золотые коды! Они показывают, что именно ваша детвора считает важным, особенным! «Мамочка, я сегодня отлично справилась с уборкой!» (Ура!)
Однако вскоре единственным упоминаемым кодом стал красный.
Дети привыкли говорить о нем свободно. Я спрашивала, обсудим ли мы это сейчас (по дороге из школы) или позже. Для занятых родителей это отличный способ поддерживать открытое и свободное общение. Можно раскрасить бумажки, оставить их на видном месте и обсудить перед сном или во время вечернего чтения. А может, выходя из школы, чадо «предъявит» вам красную карточку, как футбольный судья. Это простой способ завязать разговор и почувствовать связь, решая любые проблемы.
Если мои ребята откладывают разговор, это значит, что обсуждение переносится на время перед сном. Возможно, вашим детям легче говорить поздно вечером или в машине, подальше от чужих глаз.
Мой опыт показал пользу всех цветовых кодов, но именно красный лучше других помогает разобраться с переживаниями.
Вот пример с Клеменси. Как-то перед сном она сказала:
— Мама, сегодня у меня был красный код.
— О, Клеменси, что случилось?
— Джемайма не пригласила меня на день рождения.