Непослушных детей не бывает. Революционный подход к воспитанию с рождения до 5 лет — страница 19 из 37

Вам сейчас не нужны никакие сценарии. Просто включите мозг мудрой совы и повторяйте успокаивающе: «Все в порядке, все в порядке, все в порядке».

Есть и другие полезные в таких случаях реплики.

«Мама (папа) понимает» (даже если вы вообще ничего не понимаете).

«Мама (папа) может помочь» (даже если вы не представляете, как это сделать).

«Все в порядке, выпусти пар, излей свои чувства».

Раскачиваясь взад и вперед, повторяя снова и снова одно и то же, помните, что так вы можете успокоить мозг ребенка, в частности его ящерицу. Как объяснял доктор Перри, целительная сила этого метода научно подтверждена, поэтому верьте, что вы помогаете ребенку «исцелиться», укрепляете доверие, предотвращаете будущие истерики и нежелательное поведение.

Подчеркиваю: «ступенька утешения» — это НЕ наказание.

Приведу некоторые случаи, когда она нужна.


• Если у вас гости, а ребенок переполнен эмоциями и не слушается.

• Если власть над вами захватил бабуин и вы не знаете, что с ним делать.

• Если ребенка нужно временно изолировать и подождать, пока все успокоятся.


Освоение этой практики потребует времени. Применяйте ее вновь и вновь — с любовью и сочувствием. И тогда ваш ребенок поверит, что мама и папа понимают его и сопереживают ему. Таким родителям можно довериться. Они точно помогут и любую ситуацию сделают лучше. Даже ребенка на грани истерики такой подход успокоит гораздо быстрее, чем сила, ругань или карательные меры. Ваше чадо станет с большим желанием выполнять ваши просьбы и угождать вам.

Майк: отец о детях

«Я думал, что, уступая детским слезам, теряю над ними контроль, кажусь слабым отцом, а в итоге делаю детей менее устойчивыми к будущим трудностям. Так уж меня воспитали. В северо-восточной Англии в 1970-е (годы моего детства) слова “избалованный” и “мягкотелый” были худшими оскорблениями для ребенка. Считалось, что таковым малыш становится именно потому, что взрослые ему потакают. Теперь я понимаю, что это неверно.

Родительская власть не навязывает ребенку собственные взгляды. Она понимает движущие силы его поведения и организует сотрудничество. Дети, которых раньше назвали бы “упертыми”, скорее уверенны и последовательны. Они точно знают, чего хотят, и сообщают об этом доступным им языком, привлекая своих мудрых сов, как выразилась бы Кейт. Именно так формируется твердый уравновешенный характер, который со временем позволит человеку лучше реализовать свои решения».

Порка

Наконец, слово о порке как о способе поддержать дисциплину. Я в это не верю. Применение силы по отношению к детям чревато тремя последствиями.


1. Разрушаются отношения между нами и детьми, теряется связь.

2. Мы показываем свою эмоциональную неуравновешенность, а значит, не можем быть образцом поведения для детей.

3. Мы прививаем детям мысль, что бить — это нормально. А значит, они тоже могут кого-то ударить.


Я знаю, как тяжело бывает родителям, когда терпение исчерпано. Однажды я выступала на родительском собрании. После ко мне подошел мужчина и сказал: «Меня лупили, и это не причинило мне никакого вреда!»

Я спросила: «Но когда вы вспомнили об этом, что вы чувствовали?»

Ответ вырвался у него прежде, чем он успел подумать: «Мне стало стыдно».

Когда мы применяем силу к детям, мы причиняем им не только физическую, но и душевную боль. Мы вызываем пагубные чувства стыда и вины. Побои могут негативно повлиять на взрослую жизнь «опозоренных» детей. Если вы часто теряете самообладание, стоит перейти к четырнадцатой главе. В ней я рассказываю, что делать с собственными эмоциями и как научиться контролировать себя. На эти же вопросы отвечают источники, которые я привожу в конце книги. Мы часто применяем в воспитании методы, знакомые нам с детства. Но будет замечательно, если вы поймете суть предлагаемых мною подходов и измените собственные педагогические практики. Это сослужит добрую службу и вам, и детям.

Я обсуждала эту тему с детским психологом доктором Сюзанной Зидик. Она, кстати, живет в Данди[9], а Шотландия первой в Великобритании запретила порку.

«В нашей культуре долгое время считалось, что бить детей вполне допустимо, — говорит доктор Зидик. — Мы рассматриваем порку как способ управления их поведением и думаем, что боль от ударов может многому научить. Но наука выяснила, что в этом случае дети узнают нечто не только об ограничениях, но и о доверии. Боль подсказывает, что люди, которых они любят, не стоят доверия, на их добрые чувства нельзя положиться. В результате мир может показаться жутким местом. Это физически меняет ребенка, потому что он переживает больше стрессов».

От родителей часто требуется мужество, чтобы принять такие идеи, особенно если они противоречат собственному опыту и принятым нормам. Самое ценное, что родитель может дать ребенку, — это уверенность в собственной эмоциональной надежности даже в трудных ситуациях.

Дети хотят нам угодить, хотят совместной деятельности и досуга. Они не могут целенаправленно конфликтовать, но мы часто об этом забываем. Нам важно понять суть стресса и иначе посмотреть на то, что дети вытворяют под его влиянием. Давайте вспомним: непослушания нет и «безобразия» детворы не направлены лично против нас. Нужно лишь разобраться, почему же маленький бабуинчик решил пойти против разъяренного взрослого.

Совиные премудрости

• Дети должны точно знать границы.

• Соглашение поможет установить семейные правила.

• Если дети разберутся с последствиями своих действий, их совенок будет расти и станет мудрой совой.

• «Ступеньки утешения» и взаимовыгодные соглашения решат проблемы лучше, чем наказания.

• Учитывая чувства малышей, мы развиваем мозг мудрой совы, чтобы в будущем дети научились самостоятельно управлять эмоциями и без слез отстаивать свои интересы.

• Благодаря мягким границам и сотрудничеству мы становимся единой командой. Дети видят, что их потребности принимаются в расчет. А еще они понимают, что, если родители что-то говорят, нужно прислушаться…



Глава 9. Откажитесь от ярлыка «непослушный»

Легче помочь детям стать сильными, чем исправлять сломленных взрослых.

Фредерик ДУГЛАС, американский социальный реформатор


Общение и хорошее поведение — это две стороны одной медали. Стоит ли ждать, что дети захотят сотрудничать и выполнять наши просьбы, если мы постоянно придираемся к ним или обзываем? Возможно, кто-то спросит:

— Обзываем?! Что вы имеете в виду?!

И я отвечу:

— Иногда мы говорим детям то, чего никогда не сказали бы друзьям: «Ты с ума сошел!», «Хватит ныть!», «Как с тобой трудно!», «Вот ты странный!» и, конечно, «Ты такой НЕПОСЛУШНЫЙ!».

Наши комментарии по поводу детей или обращенные к ним слова могут остаться с ними навсегда. Они способны вызвать чувства стыда, смущения и вины. Все эти чувства проникают в самую глубь детского сердца. Часто мы даже не осознаём, что делаем. Но бабуин ребенка все фиксирует и запоминает. Как мы уже знаем, это может стать причиной внезапного всплеска чувств, с которыми трудно будет справиться. Мы наблюдали этот закон в действии на примере Уилбура и «глупого» Санты. Из-за слов неразумного старика мой сын целый день был под давлением тяжкого стыда. Чувства, порожденные глубокими эмоциональными переживаниями, выплеснулись в ванной.

Психологи знают, что все мы склонны к негативу. Люди часто концентрируются на отрицательной информации, а позитивная может ускользать от внимания. Вот почему мы чаще вспоминаем оскорбления, а не комплименты. Мудрые родители это учитывают.

Представьте: партнер или закадычный друг весь день твердит, что вы сумасшедший или сложный. А если он постоянно вас одергивает и называет все ваши дела глупой затеей? А еще ответьте, как воспитывали вас самих? Что вам больше запомнилось: общение с родителями в позитивном ключе или негативном?

«Стыдные» ярлыки пристают намертво и тяжело ранят.

Когда я училась на консультанта, моя группа участвовала в эксперименте. У каждого из нас на груди был бейдж: «королева красоты», «шутник», «клоун в классе», «ипохондрик», «хулиган», «гений», «добряк» и прочее. Причем нельзя было прочесть свой бейдж.

Мне достался «ипохондрик». По легенде эксперимента все мы пришли на «вечеринку», где общение определялось нашими ярлычками. Когда группа подошла ко мне, у всех был озабоченный вид. Коллеги немного хмурились и, похоже, через силу спрашивали: «Как дела? Всё в порядке?» Я говорила, что все хорошо, но они сомневались: «Ты уверена?»

Я почувствовала себя слегка смущенной и раздраженной. Все обращались со мной как с не совсем нормальной. Я хотела прекратить эти расспросы и заметила, что бунтую, выхожу из роли, пытаюсь переубедить коллег. Я хотела казаться веселее и оптимистичнее, демонстративно повысила голос и сказала: «У меня все в ПОРЯДКЕ!» Я пыталась сменить тему разговора, но ничего не добилась: ко мне относились всё так же.

Я возненавидела свой ярлык.

Минут через пять я несколько смирилась с ситуацией и подумала: «Какой смысл их одергивать?» Согласившись с таким отношением к себе, я, с одной стороны, ужаснулась: «До чего же я докатилась!», а с другой — ощутила даже какое-то облегчение: теперь-то я совершенно соответствую их мнению обо мне. Я стала вести себя так, как требовала моя роль. И все это случилось за десять минут.

Я заметила, что и сама отношусь к коллегам иначе. У одной из них был бейдж «задира», и в течение «вечеринки» она становилась все более и более одинокой. Мы заметили, что не хотим к ней подходить! Сейчас все это кажется странным, но в той ситуации наше отношение к ней определял ярлык. Потом выяснилось: бедная женщина испытывала те же чувства, что и я, — сначала смущение, потом бунт и наконец обреченность, грусть и обиду на отвернувшихся коллег.