То был тяжелый период в жизни Грязнова-старшего, после серьезного конфликта с начальством покинувшего, как он тогда считал, навсегда органы… Но дальше произошло то, что и предсказал сразу его друг Александр Борисович: старый служака без службы, занимаясь исключительно частным сыском, просто-напросто жить не смог… И разумеется, вернулся «в ряды», передав «Глорию» племяннику — Грязнову-младшему.
Турецкий машинально пролистал несколько страниц лежавшей перед ним папки и усмехнулся:
— Старый ты ворчун, Славка… Когда перестанешь делать вид, что завидуешь Денису и якобы сожалеешь о своем возвращении? Ни о чем ты не жалеешь, и другой жизни себе, как это доказано практикой, не представляешь и не желаешь!
— Ладно-ладно, уж и поскрипеть нельзя…
В этот момент в дверь кабинета постучали и одновременно ожил селектор на столе Турецкого:
— Александр Борисович, это Померанцев рвется, говорит, вызван…
Валерий между тем уже успел распахнуть дверь и перетупить порог, за его спиной маячило смущенное, раскрасневшееся личико Гали Романовой.
— Вижу, — коротко ответил Александр Борисович секретарше и, бросив быстрый взгляд на часы, поинтересовался уже у своего торопыги-подчиненного: — Если не ошибаюсь, до назначенного тебе времени еще почти полчаса…
— Что — нельзя?.. — Валерий нерешительно замер на пороге.
— Ладно, входи… Судя по твоей физиономии, ты не с пустыми руками?
— Точно!.. Здравия желаю, товарищ Грязнов!..
— Привет, — буркнул Вячеслав Иванович, не одобрявший, как он считал, некоторого панибратства в отношениях Сани с подчиненными.
— Здравствуйте, — тоненько пискнула Галочка, просачиваясь вслед за Валерием в кабинет.
— Здрасьте-здрасьте, — ухмыльнулся Александр Борисович, кивая на так и не убранные почему-то после общего совещания стулья, сдвинутые только в дальний угол кабинета. — Берите, присаживайтесь.
Уж чего точно нельзя было отнять у Валерия Померанцева, так это умения ясно, четко и быстро излагать необходимую информацию в самом сжатом виде.
Чтобы доложить о своих размышлениях и последовавших за ними действиях, ему понадобилось не больше пяти минут, после чего инициатива перешла к Галочке.
— Ну, в «Золотом орле» все было довольно просто, — начала она. — У них там, как и положено, есть специальная книга, в которую записываются все заказы. Поскольку и дата, и номера столиков были известны, почти сразу и выяснилось, что столик для болгар заказывала Лидия Константиновна Юркова, за два дня до того вечера, когда их пристрелили. А Башкир свой столик и вовсе за четыре дня заказал… Его там, как я поняла, хорошо знают, постоянный клиент…
— Теперь ясно, для чего вам машина понадобилась, — вставил Грязнов-старший.
— А-а-а, вы в курсе… — подал реплику Валерий. — Вообще-то Сашка, который мне помог, мой знакомый, совсем в другом департаменте трудится…
— Как видишь, узнать, что вам с Галей срочно понадобились «колеса», мне это не помешало, — покосился Вячеслав Иванович на Валерия. — К слову сказать, за сей факт твой Сашка уже успел схлопотать по шапке… Ну ладно. Насколько мы поняли, за девицей вы организовали «наружку»… И что она вам дала?
Снова заговорила Романова:
— Если коротко, тип, которого Юркова называет «Бобом», судя по всему, не кто иной, как адвокат Башкира Шахмин… Его Борисом Николаевичем зовут…
— А если не коротко? — попросил Турецкий.
— Ну… В общем, к институту я успела как раз к концу занятий, Юркова, правда, уже вышла и даже сидела в своей «мицубиси», но еще не отъехала, по мобильному с кем-то говорила… Минут пять, наверное, и, по-моему, ссорилась со своим собеседником. Стекла у нее не тонированные, все было отлично видно.
— Почему ты решила, что она ссорилась?
— По лицу — видно ведь, когда человек злится… А в конце, когда связь отключила, швырнула телефон на соседнее сидение, тоже со злостью. И почти сразу рванула с места… Я — за ней… А в итоге мы прибыли не куда-нибудь, а к конторе этого Шахмина!
— По адресу определилась? — поинтересовался Турецкий.
Галя помотала головой и продолжила:
— Нет, вначале я и понятия не имела, что это за контора такая, потом вижу — Юркова снова звонит по мобильному, на сей раз всего пару слов сказала и отключилась… И почти сразу же из двери конторы пулей вылетел этот Шахмин, тоже злющий! Подлетел к машине, распахнул пассажирскую дверцу и, не здороваясь, рявкнул: «Какого черта!..» А дальше я не слышала, поскольку он сел в машину и захлопнул дверцу.
— Почему решила, что это Шахмин? В деле его фотографии, насколько знаю, нет, — подал голос Александр Борисович.
— После того как они выяснили отношения и вроде бы помирились, как мне показалось, я за Юрковой не поехала, а пошла в контору, сделав вид, что мне нужен адвокат… Конечно, я вначале с Валерой связалась, это он велел…
Померанцев молча кивнул.
— В общем, на одном из кабинетов там есть табличка с его именем — я, когда уходила, так якобы ничего и не решив после разговора с их секретаршей, как бы нечаянно туда заглянула… У него две тетки в очереди под дверями сидели, зашипели на меня даже… Словом, оказался он… Пока все.
— Хочу особо подчеркнуть, — добавил Валерий, — насчет ее машины. «Мицубиси» цвета «металлик»… Пацан утверждает, что видел на месте взрыва «серебристую иномарку», вряд ли это совпадение…
— И вряд ли, — продолжил Турецкий, — если ему показать машину Юрковой, он сумеет достоверно определить, та это или не та, которая поджидала Познеева… А вот физиономию Шахмина показать парню точно стоит. Как там насчет словесного портрета? Подпадает Шахмин под описание хотя бы частично?
— Да какое там описание!.. — махнул рукой Померанцев. — Сами посмотрите, он у вас под рукой должен быть… Ну разве что по росту подходит, тоже коротышка, по Галкиным словам…
— Ну что, Саня, — поинтересовался Вячеслав Иванович, — может, и правда на этой версии как основной сосредоточиться?..
— Погоди… Какие твои дальнейшие действия? — поинтересовался Турецкий у Валерия.
— Я, Сан Борисыч, хотел у вас Яковлева просить… «Наружка» нужна — во-первых, а во-вторых, необходимо выяснить, где интересующие нас персонажи, я имею в виду и Шахмина, и самого Башкира, находились в тот вечер, когда убили Познеева… Галя одна не справится, не раздвоиться же ей!..
— В данный момент, — покачал головой Турецкий, — Володя занят.
— Но ведь наша версия действительно по всем признакам тянет на основную! — моментально завелся Померанцев. — Значит…
— Ничего это пока не значит! — оборвал его Грязнов-старший.
— И что тогда делать прикажете? Прервать оперативно-следственные действия до тех пор, пока они не освободятся?!.
— Успокойся, Валерий, — жестко произнес Александр Борисович. — Слишком много суеты, я бы сказал излишней…
— Не понял…
— А что тут не понять? В настоящий момент «наружка» не является мероприятием первой необходимости, куда важнее выяснить, есть ли у наших фигурантов алиби на интересующее нас время… Кстати, Юрковой это тоже касается в полной мере, за рулем машины вполне могла быть именно она… Надеюсь, ты это понимаешь?
Померанцев хмуро кивнул.
— Дело вы, надеюсь, читали внимательно. Наверняка там упоминаются в числе прочего и любимые места отдыха как этой парочки, так и Башкира…
Романова вслед за Валерием тоже кивнула.
— Словом, поле деятельности — широкое, так что с этого и начните. Все тактические приемы в данной ситуации известны даже первокурснику юрфака, так что подумай, Валерий, какие именно будете использовать вы…
— Александр Борисович, — робко произнесла Галя, — я помню, что Башкир… Иванов то есть, чаще всего оттягивается как раз в «Золотом орле», а мне туда нельзя, меня там после сегодняшнего визита сразу человека три узнают…
Турецкий хмуро глянул на Померанцева и слегка оттолкнул от себя ближайшую к нему папку с документами.
— Вот поэтому, Валерий, я и прошу вас всех, прежде чем осуществлять оперативно-следственные действия, показывать мне план следствия!..
В кабинете установилась тяжелая пауза, во время которой Померанцев слегка покраснел: вместо ожидаемой от шефа похвалы — замечание… Следователь чувствовал себя задетым за живое. Хотя и понимал, что Турецкий, как ни крути, прав.
Конечно же в «Золотой орел» естественнее всего было прийти вечером, вдвоем, в качестве обыкновенных посетителей: если действовать официально, расспрашивая обслугу, куда меньше шансов узнать правду… Он ни секунды не сомневался в том, что богатых, к тому же еще и постоянных клиентов в ресторане типа «Золотого орла» всегда прикроют. А самого клиента предупредят, что им интересуются органы. И не какие-нибудь, а Генпрокуратура…
В сущности, сегодняшний визит Романовой в ресторан, если вдуматься, нанес следствию куда больше ущерба, чем принес пользы…
— Ну ладно, что теперь об этом говорить? — неожиданно вступился за Валерия Вячеслав Иванович. Несмотря на склонность к ворчливости, проявившуюся у него в последнее время, он по-прежнему оставался тем, кем и был всегда: добрейшей души человеком, прятавшимся в силу необходимости за личиной сурового генерала. И мгновенно прокисшая от замечания Турецкого физиономия Померанцева тут же разбудила в Славе Грязнове его подлинную сущность…
— Меня вот что удивляет, Сань, — заговорил он, повернувшись к Турецкому. — Ведь Познеев действительно был высококлассным сыщиком, как же он с этой Юрковой-то промахнулся?.. Я бы сказал — довольно грубая ошибка…
— Как-как… — буркнул все еще сердитый Сан Борисович. — И на старуху бывает… Кроме того, как водится, начальство — торопит, к тому же и девица эта изложила вполне реально выглядевшую историю, которую, на первый взгляд, и проверить невозможно… Зато правдоподобно!
— И еще, — робко вставил Валерий, кинув на Вячеслава Ивановича благодарный взгляд. — Юркова не просто красотка…
— То есть? — сухо переспросил Турецкий. — Что ты имеешь в виду, артистизм, что ли?
— Да нет, другое… Она на познеевскую жену Марину, как родная сестра, похожа, если верить снимку… Думаю, и это сработало. Ну, и уж то, что она ангелом прикинулась невинным — сомневаться не приходится.