Нет. Похоже, всё произошедшее было не более, чем простым совпадением… Которое грозило разрушить все мои планы, мечты и надежды. И не только мои…
— Мне просто хотелось прогуляться, — всё-таки осмелилась открыть рот.
— В такой мороз? — парировал директор. — Дмитрию ещё полчаса заниматься. Даже в новой одежде вы можете подхватить простуду.
И я отстранённо отметила, что покупки он всё же оценил. И вроде положительно, раз не ругался. Уже плюс.
— Давайте поговорим откровенно, — между тем обронил Игорь Алексеевич. — Вам необязательно что-либо мне доказывать и рисковать своим здоровьем. Я не собираюсь увольнять вас за небольшую самодеятельность. Но впредь попрошу сначала советоваться со мной, а уже затем спокойно действовать. С моего одобрения. Ясно?
— Да, — вздохнула, забравшись в салон.
Жаль только, что было уже слишком поздно. Прошлого не изменить. На то оно и прошлое…
В общем, после такого заявления сидеть смирно стало совсем невыносимо. Я с трудом держала себя в руках и даже дышала через раз, опасаясь показать обуревающие меня чувства! Всё надеялась на чудо… И напрасно.
— Вижу Дмитрия, — внезапно сообщил Виктор. — Он сзади.
— Сзади?! — в один голос воскликнули мы с директором.
И буквально вылетели из машины, бросившись Диме навстречу.
— Что вы тут делаете? — застыв, ошарашенно уставился на нас парень.
— А ты? — не остался в долгу его отец.
Я же вторила Игорю Алексеевичу удивлённо вскинутыми бровями.
Потому что автобусная остановка находилась совершенно в другой стороне!
— Дарину напугать хотел, — пожал плечами Дима, подарив мне выразительный взгляд с чётким обещанием тяжёлого разговора наедине.
От перспектив которого меня чуть в дрожь не бросило.
— Мы договаривались встретиться возле школы, — очнувшись, пацан как ни в чём не бывало переключился на отца, — вот и я решил сделать сюрприз.
Пришла очередь Игоря Алексеевича скосить на меня глаза.
— Ты сам просил Дарину отпустить тебя одного? — сморгнув, продолжил допрос мужчина.
— Нет. Это она предложила.
— Зачем? — директор всем телом развернулся ко мне.
И я почувствовала себя в западне…
— Хотела, чтобы у Димы появился стимул делать домашние задания, — выдавила, виновато посмотрев на подопечного.
Типа, "Прости, парень. На достойную ложь не хватило времени…"
— А, так это благодаря вашим усилиям, Дмитрий теперь учит уроки в машине, вместо того, чтобы заниматься ими дома? — с угрожающими нотками сарказма протянул Игорь Алексеевич. — Достойный вклад в его образование, нечего сказать. Стоящий!
Его в прямом смысле распирало от гнева — и мне не требовалось гадать, к чему всё идёт… А значит, терять было уже нечего.
— Я понимаю, как это выглядит со стороны, — попыталась оправдаться, — но иначе Диму было вообще не уговорить…
— Правда? — недослушав, иронично вопросил директор. — Любопытно. А как же справлялись другие няни? До вас? Что-то я не видел, как при них Дмитрий занимался в дороге!
— Потому что тогда он вообще не занимался! — не выдержав давления, всё-таки сорвалась на крик. — Они всегда делали уроки за него! Все!
— Одна из них, — невозмутимо поправил меня Игорь Алексеевич, проигнорировав истеричные нотки в моём голосе. — И она была сразу уволена.
Да. Кажется, именно об этом случае меня и предупреждала Наргиза… Что ж. Похоже, директору пришла пора узнать истинное положение дел…
— Вы ошибаетесь, — выпрямившись, сухо возразила я. — Не одна. Все, кто работал у вас последние два года.
Кроме меня — однако об этом я благоразумно умолчала. И без того сказано было слишком много. Гораздо больше необходимого…
Я намеренно перешла черту. В трезвом уме и твёрдой памяти. Ради общего блага. С полным осознанием, что расплачиваться за сказанное предстоит не мне, а Диме… Потому что не видела иного способа перевести внимание работодателя на более безопасную тему.
18
— Это так? — Игорь Алексеевич мрачно покосился на сына. — Дарина говорит правду?
Но парень не смотрел на отца. Он смотрел только на меня. Причём таким злым и потерянным взглядом, полным вселенской ненависти, что мне вдруг захотелось исчезнуть. Испариться, сгореть от стыда — что угодно, лишь бы не видеть отражение этой по-настоящему невыносимой боли в его зрачках! А лучше — вернуться в прошлое и никогда не встречаться с тем потерянным мальчиком возле подсобки… Которого секунду назад предали все на свете.
— Дима! — не дождавшись реакции, директор вновь одёрнул сына. — Отвечай! Это правда?
В ту минуту пацану ничего не стоило сказать "нет". Соврать. Выставить меня виноватой — и выйти сухим из воды. Ведь все тетради за прошлые четверти мы выкинули, а записи в дневнике ничего не объясняли… Игорю Алексеевичу было бы просто не к чему придраться! Вот только Дима не стал увиливать.
— Да! — с вызовом подтвердил он. — Они все делали для меня домашку. Все до единой! Чтобы не ударить в грязь лицом и не потерять новую работу. И знаешь, что самое интересное? Что учителя прекрасно всё видели — и ничего тебе не говорили! Все в курсе, что тебе плевать на меня! И всем на это плевать!
На последней фразе парень вдруг резко крутанулся на пятках — без оглядки и умчался во дворы.
— Дима! — заорал ему вслед директор. — Дима! Вернись немедленно! Дима!
Он даже шагнул вперёд — но я его остановила, успокаивающе коснувшись предплечья:
— Не надо. Я разберусь…
В конце концов, кто кашу заварил, тому и расхлёбывать.
— Только не наказывайте его, пожалуйста! — добавила, умоляюще заглянув в лицо собеседнику.
Пацан же не виноват в меркантильности других!
— Не собираюсь, — мужчина быстро пришёл в себя и решительно высвободился, не позволив мне прочитать свои мысли. — Все наказания Дмитрия находятся в ведении его няни. Я могу лишь её заменить.
Сказал — и тоже растворился в тени фонарей. А я ещё немного постояла, пытаясь расшифровать смысл послания — и в результате бросила эту пустую затею, обречённо отправившись на поиски подопечного… Который, кстати, обнаружился совсем недалеко — в соседнем дворе, одиноко сидящий на скрипучих качелях пустой детской площадки.
— Я не поеду домой, — стоило мне появиться в поле зрения, сразу заявил парень.
— Замёрзнешь, — парировала я.
И, помедлив, опустилась рядом с качелями на корточки.
— Со мной не нужно разговаривать на одном уровне! — тотчас возмутился пацан. — Я не ребёнок!
— Во-первых, сейчас я нахожусь значительно ниже твоих глаз, — возразила устало. — И не пытаюсь завладеть твоим вниманием. Во-вторых, мне просто неудобно стоять…
— Неудобно стоять — тогда вали отсюда! — прервал меня Дима. — Нечего тебе тут делать!
Но мы эту колкость уже проходили. При первой встрече.
— А в-третьих, я хотела извиниться, — упрямо закончила речь.
И парень запнулся, вопросительно покосившись в мою сторону. Так, что я заметила и его опухший нос, и красные, воспалённые веки… Однако ничего не сказала.
— Я не должна была говорить про домашние задания, — покаялась, воспользовавшись тишиной. — Но вопрос твоего отца застал меня врасплох! Я растерялась — и не смогла придумать ничего лучше капли правды…
Как всегда в присутствии работодателя. Который, к тому же, слишком хорошо чувствовал ложь… По крайней мере, мою.
— А зачем ты вообще его сюда притащила? — вновь ощетинился Дима. — Хотела меня сдать?!
— Ты с ума сошёл?.. — аж отшатнулась от собеседника. — Он сам изъявил желание ко мне присоединиться! Чтобы убедиться, что ты в самом деле достаточно взрослый для самостоятельных поездок…
— Получается, ты всё ему рассказала?!
— Да нет же! Дослушай сначала…
В ответ пацан вызывающе сложил руки на груди и выразительно уставился на меня. Молча.
— Я немного заплавалась в бассейне и потеряла счёт времени, — уже спокойнее сообщила подопечному. — Игорь Алексеевич это обнаружил — и возмутился. В результате мне пришлось раскрыть ему часть правды. Слышишь? Часть! Только часть! И твой отец решил нас проверить…
— Если бы ты следила за временем — ничего этого бы не случилось! — припечатал Дима.
— Согласна, — потупилась. — Я допустила оплошность. Ошиблась. Но всё обошлось и теперь ты без труда сможешь ходить на занятия один…
— Не смогу.
— Почему?! — удивилась я. — Что-то случилось?
Мало ли. Вдруг после первого занятия ему резко разонравилась новая секция?
— Теперь папа будет следить за каждым моим шагом, — пояснил парень. — А когда узнает, что я прогуливаю тхэквондо — накажет…
И у меня отлегло от сердца.
— Не накажет, — улыбнулась. — Он сказал, что применение штрафных санкций остаётся на усмотрении няни. А мне нет смысла докапываться до тебя за мою же собственную идею.
Ох. Как же вовремя я подстраховалась и всё выяснила!
— А кто сказал, что после этого ты по-прежнему будешь числиться моей няней? — резонно поинтересовался Дима, вернув меня на землю.
Действительно. Таких гарантий мне никто не давал… Собственно, директор вообще вполне мог уволить меня десять минут назад. В одностороннем порядке и без уведомления… Но я надеялась на лучшее.
— Значит, надо найти способ рассказать всё твоему отцу! — заявила. — Выбрать оптимальный момент — и признаться… Мы же всё равно собирались раскрыть карты. До того, как твой тренер по тхэквондо забеспокоится и позвонит Игорю Алексеевичу… А теперь придётся ускориться, только и всего.
— Нет. Ускоряться мы не будем, — поразмыслив, обронил парень. — Когда папа узнает о прогулах, тогда и начнём беспокоиться. А пока оставим как есть.
— Ты уверен, что это хорошая идея?.. Может, лучше расскажем?
— Нет! — отрезал Дима. — Он не одобрит новую секцию, пока не увидит моих успехов!
— В таком случае тебе следует серьёзно заняться уроками. Чтобы с гарантией расположить к себе Игоря Алексеевича…
— И так хватит, — отмахнулся пацан. — Папа видит только итоговые оценки — годовые и четвертные. А на четвёрки я по-любому заработаю.