— Зато Вы кое-что не понимаете, доктор… — небрежным жестом поддела ногтем бейдж, читая фамилию, — Прай. Все те пострадавшие, о которых Вы говорите, откуда они?
— С Периферии, — понимая, к чему та клонит, кивнул Юта.
Вместо ответа девушка нервным движением выдернула из-под выреза платья именной жетон.
Андле Столми
Г. Р. 312
ДНК 79%
Победный взгляд, смотрящий на всех присутствующих, до зубовного скрежета раздражал её ровесников с Периферии. И Харден, к собственному удивлению, чувствовала абсолютно то же самое.
— Видите? Я из Центра. Мы все оттуда, так что нас должны обслуживать в первую очередь.
Неизвестно, что стало более сильным триггером: упоминание мнимого классового превосходства или обращение к медицинским работникам как к обслуге, — но после её слов дружелюбный настрой Прая исчез бесследно. Теперь перед девушкой стоял человек, который даже не пытался скрыть острого желания избавиться от назойливой девушки, не понимающей простой язык. Но и отступать от своих принципов он не собирался.
— Мисс Столми, запомните одно простое правило: пока я отвечаю за работу этого госпиталя, здесь не будет выставляться приоритет исходя из процента ДНК. Очередь оказания помощи формируется согласно степени тяжести повреждения. На такие мелкие ранения, как Ваше, выделен отдельный сотрудник, обрабатывающий раны. Если, — слегка повысив тон, прервал на корню зарождающееся возражение Юта, — Вас что-то не устраивает, берёте бумагу, ручку и пишете жалобу на моё имя. Это понятно?
Андле едва не рычала от злости, но противопоставить что-либо не могла. Молчание было принято за согласие, а недовольство благополучно проигнорировано.
Тогда она решила задействовать последний возможный аргумент, который если не сработает, то точно заставит дважды подумать, прежде чем принять решение.
— А как же закон? — вопрос наткнулся на непонимание, и Андле решила, что это и есть её шанс. — Разве по закону Вы не обязаны помогать сперва жителям Центра? Мы ведь более ценны для общества, о нашем благополучии надо думать в первую очередь. И почему полиция ничего не делает? — взгляд переместился на представителей правопорядка. — Вы понимаете, что это нарушение установленных правил?!
Рядом с Харден Ллойса буквально передёрнуло от таких слов. Желание высказать всё, что он о ней думает, было написано на лице, но рука сестры вовремя легла на плечо парня, остужая пыл. Это тонкости социальных взаимодействий, о которых не знает никто, если не искать целенаправленно. Вопрос был адресован им, но детектив не спешил отвечать. Тогда на помощь пришла Харден, которая в будущем так и не сможет ответить самой себе, как вообще на такое смогла решиться.
— Если Вы так ратуете за закон, то должны знать, что в нём чётко определён порядок оказания первой медицинской помощи, — каждое слово сперва давалось с трудом, будто ком в горле мешал говорить. Но по мере развития речи скованность исчезала, уступая место уверенности в собственной правоте. — Процент ДНК никак не влияет на этот порядок, а значит, Вам и Вашим друзьям действительно придётся подождать. Потому что по закону, в контексте оказания первой медицинской помощи, люди с процентом ДНК выше 70 не имеют никаких преимуществ. Придётся ждать.
Она замолчала, ожидая взрыва очевидно вспыльчивой пациентки, но того не последовало. Андле открывала и закрывала рот, как выброшенная из воды рыба. Поняв, что оказалась в крайне невыгодном положении, девушка распереживалась ещё больше, отчего кожа на лице и шее покрылась неровными красными пятнами. Благо, хирургу надоело смотреть на сосудистое светошоу, поэтому он кивнул в сторону зоны ожидания, вновь обращаясь к Андле:
— А теперь вернитесь на своё место. Не хватало ещё очередь пропустить.
— Ты ещё пожалеешь об этом. Вы оба, — сквозь зубы прошипела девушка, широким шагом вернувшись на своё место.
Харден посмотрела на хирурга широко распахнутыми глазами, только тогда заметив, что всё это время не дышала. Ей было бы страшно стоять перед разгневанным человеком, который требует оказать помощь вне очереди. Но, видимо, для врача это не такая уж редкость, раз ничего, кроме раздражения, на лице парня не появилось.
— Спасибо, — благодарно улыбнулся Юта, отчего первая степень гиперемии проявилась уже у Харден. — А ты неплохо знаешь закон.
— Это было круто, — вторил ему Андри, правда, его слова были обращены как к напарнице, так и к самому Праю. Вот уж от кого, а от Андри такого услышать не ожидал никто. Не перестаёт сегодня удивлять. — И часто такое случается?
— Постоянно, особенно если сталкиваются жители разных сторон, — поморщился Прай, тут же смотря на часы. — Люди почему-то думают: раз живут ближе к Центру, то и привилегий у них больше.
— Вообще-то, по закону так и есть.
— Но не когда речь идет о чьей-то жизни. Или Вы с этим не согласны?
На этот вопрос Андри отвечать не стал, хотя девушка была уверена: пару недель назад он бы без раздумий выступил против подобного суждения. Слишком сильно он был привязан к рамкам закона, выходить за которые не стремился.
Юта тем временем тихо перекинулся парой фраз с Ллойсом, после чего повернулся к старшему мужчине.
— Мистер Бруниген, можете дать им задание? Таких добровольцев у нас единицы, нельзя разбрасываться кадрами.
— Сколько лет должно пройти, чтобы ты, наконец, начал называть меня по имени? — рассмеялся мужчина.
— Вот когда дорасту до Вашего возраста, тогда всё будет, — весело кивнул парень, уже на ходу добавляя. — Рассчитываю на Вас!
— Что за человек, — покачал головой Рекдри, переводя взгляд на молодых людей. — Ну что, готовы поработать во имя великой цели?
— Это какой же? — подхватил тон Андри, в предвкушении закатывая рукава.
— Спасение человечества локального масштаба, конечно!
В итоге Андри отправился на улицу расчищать место происшествия от назойливых журналистов. Патрульных попросту не хватало, отчего юркие проныры с камерами успевали сделать пару-тройку кадров. И всё бы ничего, но своим мельтешением они мешали пожарным и спасателям, которые продолжали тушить пламя и передавать пострадавших медикам.
Ллойс с отцом были заняты заполнением сведений о пациентах, которые уже находились в палатах, и первичной сортировкой тех, кто только поступал в госпиталь. Это значительно снижало нагрузку на медперсонал, хотя рук всё равно не хватало. Даже будучи волонтёрами, до медицинской деятельности они не могли быть допущены, а значит, менять капельницы и работать со шприцами по-прежнему могли только медсёстры.
Харден же удостоилась чести поработать с Чатель. Дочь Рекдри и по совместительству сестра-близнец Ллойса, о чём сама Харден ни в жизни бы не догадалась, должна была проводить девушку в небольшое складское помещение, битком набитое коробками с лекарствами. Половину названий Харден видела впервые, вторую половину так или иначе встречала, но выговорить всё равно не смогла бы. Тем не менее, работать придётся здесь. Такой вывод девушка сделала, когда Чатель закрыла за ними дверь. Перед этим перевернула небольшую табличку, на которой с одной стороны был изображён красный круг, с другой — аналогичный зелёный. На каждого подошедшего теперь смотрел матовый зелёный глаз.
— Смотри, что мы будем делать. В этом помещении находится всё, что может быть введено пациенту. Любым способом: внутривенно, в мышцу, перорально и прочими путями. Каждое, абсолютно каждое вещество здесь выдаётся на руки персоналу с обязательной записью в журнал. Особенно это касается анальгетиков, поскольку часть из них наркотические. В этом случае мы собираем ещё и ампулы.
На стол легли два планшета, на которых Чатель включила единую сопряжённую базу данных. Одно из устройств она протянула девушке, после чего продолжила:
— Это отчётная таблица. Сюда мы вносим название препарата, количество выданных на руки штук и фамилию того, кто эти препараты взял. Если препарат из группы наркотических анальгетиков, в примечании добавляем, сколько ампул вернули, после чего эти самые ампулы кладём вот сюда, — палец указывал на белый контейнер, крышку которого украшала выписка с краткой информацией о госпитале и ответственном за него. — Ещё нужно не забывать спрашивать, сколько именно миллилитров планируют вводить пациенту, поскольку избыток тоже утилизируют.
— Я думала, тут всё намного проще, — честно призналась Харден. Опешила от такого объёма информации, начиная сомневаться: а справится ли? Хотя, с другой стороны, у Чатель получилось, почему тогда Харден не сможет? — И требований меньше.
— Нельзя допустить незаконного оборота лекарственных средств. К тому же, если что-то пропадёт, отвечать будет тот, на кого сейчас записан весь госпиталь.
— Доктор Прай? — получив согласный кивок, понятливо кивнула. — Вы всегда работаете вместе?
— Он чаще остальных дежурит в этом госпитале, — улыбнулась Чатель, надевая перчатки. Харден последовала её примеру, продолжая слушать. — И постоянно приезжает в наш сектор помогать тем, кто не может дойти сюда. Плюс мы знакомы уже лет десять, может чуть больше.
— Так он с Периферии? — удивилась Харден.
— Да, родился там, во втором секторе, а потом переехал жить в наш. Так и познакомились.
Хоть она и отвечала, но Харден видела: эта тема немного не та, которую стоило развивать дальше. Возможно, потому что касалась непосредственно другого человека, обсуждать которого Чатель считала неправильным. И девушка это прекрасно понимала, потому поспешила сменить тему.
— Ты работаешь врачом?
От этого вопроса Чатель зарделась, гордо смотря на девушку. И пусть выглядело это забавно, Харден не могла не улыбнуться. Слишком искренними были эти радость и гордость от услышанного.
— По закону я не имею права работать именно врачом, но я получила сертификат медицинской сестры. Правда, даже так мне не дают ставить уколы сейчас, но это не важно, — поправила собственную маску, протягивая такую же Харден. — Главное, что я могу заниматься любимым делом у себя дома. А это надень.