— Постойте! Одну секунду.
Прожигая меня сердитым взглядом он выудил из нагрудного кармана рацию и отошёл на несколько метров.
— Генерал-майор дал вам десять минут, мисс Фейн, — объявил он, вернувшись. — Только поужинать вы, к сожалению, не успеете.
Он безжалостно выдрал из моих рук даже не начатую кашу и повёл к самой окраине деревни.
Здесь находилось что-то вроде землянки — огромной насыпи заросшей травой, без единого окошка. Зато дверей было несколько.
Понятно, они сделали здесь тюрьму. Винтовая лестница вела под землю на несколько уровней. Я даже не знаю на каком меня толкнули в спину и повели по узкому коридору со слабым освещением, которым служили несколько уличных фонарей со свечками.
Малфус сидел за одной из дальних дверей и совсем не обрадовался моему визиту.
— Десять минут, — напомнил охранник, вручил фонарик и закрыл за мной дверь.
Старик выглядел ужасно, на него было страшно смотреть: кровяные подтёки на лице, гематомы по всему телу, руки и босые ноги стёрты в кровь.
— Нужно было вам сидеть и не высовываться, — сочувственно произнесла я, не двигаясь с места.
— Ха! Ты думаешь они бы оставили меня в покое, милочка? — произнёс старик более бодро, чем выглядел.
— Они вас пытали?
— Пытали, — прокривлялся Малфус. — И если бы одного меня…
Времени на разговор было совсем мало. Мне очень хотелось ему посочувствовать, возможно даже пообещать, что всё будет хорошо, но кто я такая, чтобы убеждать в этом человека, для которого скорее всего всё кончено. Сейчас любой Артелианец — враг.
— Вы меня помните? — и всё же я старалась говорить мягче.
Малфус сузил глаза, разглядывая меня, и несколько раз противно усмехнулся.
— Как же тебя забыть, милочка! Девушка с мечом! Тьфу. Интересную фигуру из тебя раздули. Я бы на твоём месте с них плату затребовал! Одна пришла, или парня тоже притащила?
Голос задрожал.
— Дерек… он, его забрали стражи, затянули в дыру.
— Вот как? — похоже Малфус был удивлён. — Не думал, что он так быстро попадётся. Этот парень просто нечто. — Старик будто что-то припоминая закивал головой. — А тебе что от меня надо? Пришла узнать, что ты такое?
Я растерялась, судорожно соображая — показалось, или нет?
«Что я такое»?
— Я вас не понимаю.
— Нет? — голос старика сильно повысился, он уставился на меня удивлёнными полупрозрачными глазами. — Он тебе так и не сказал?
— Что Дерек должен был мне сказать?
Малфус прочистил горло и заговорил снисходительнее:
— Не должен был, но всякое бывает… Ты девчонка назойливая, думал, что рано, или поздно ты из своего дружка всё до последней капли вытянешь. Эх, плевать, если честно. Я сразу хотел рассказать, ещё когда увидел твою катану, вот было бы хохмы! Но тогда твой парень увёл тебя с глаз долой, а вскоре явился вновь и попытался воспользоваться внушением. Болван. Не знал, что со мной такие штучки не проходят! Долго извинялся и даже убедил ничего тебе не рассказывать, точно знал, что ты припрёшься снова и будешь меня доставать! Можно сказать, даже умолял, представь себе! Привёл тебя ко мне, в надежде, что услышь ты обо всём из моих уст, в твоей памяти что-то может проснуться, только глупости это всё, как я мог помочь тебе в этом? Да даже если бы и мог, то не стал бы этого делать!
Я окончательно ничего не понимала. Всё превратилось в одну большую кучу неразборчивой информации.
— Пожалуйста, прошу вас, давайте по порядку. Дерек воспользовался… чем?
— О! Да ты никак вежливостью обзавелась! — приподнял густые брови Малфус и каркающе рассмеялся. — В последний раз, мне помниться, ты осыпала меня угрозами.
— Простите, — жалостливо и вполне искренне выдавила я. — Мне очень жаль, что тогда я так вела себя, но сейчас мне нужна ваша помощь. Пожалуйста, объясните, чем воспользовался Дерек?
— Внушением, чем! Дурья твоя голова! Он тебе и этого не рассказал? Может ты до сих пор не знаешь, что паренёк Артелианец? Выдал себя сам, когда пытался применить ко мне «внушение».
— Знаю, — я с трудом сглотнула ком образовавшийся в горле, — он недавно рассказал, что из Артелии.
— Ну, — гаркнул старик, — а внушение — это его врождённая способность. Он почти любого может заставить сделать, то что ему нужно. Уж не знаю, кем были его родители и как сильно у него развита эта способность, но если бы в Совете об этом узнали, то быстро бы превратили в оружие, накачали бы чем-нибудь и сделался бы он их послушной домашней зверюшкой! Я то их знаю.
Дышать становилось всё труднее, то ли воздух был спёртый, то ли информация слишком насыщенная…
Рассказывать о том, что Дерек был очень близок к Совету я не стала, сейчас это значения не имело. Зато для меня теперь стало ясно то, как он уговорил военных выдать ему сумку с оружием, получил четырёхместную палатку, одежду и даже кофеварку. А ещё как он договорился с военными о жилище для Софи. Может быть и на Освальда он тоже повлиял, когда тот согласился украсть для нас бензин? Интересно, на мне он его использовал?.. Что если тогда, в домике лесничего, я так запросто решила довериться человеку, о котором ничего не знала, только потому, что Дерек применил ко мне это своё внушение?.. Уверена, так оно и было.
Живот сильно свело.
Время поджимало.
— А что вы говорили про меня? О чём Дерек вас просил мне не рассказывать? Что я должна была вспомнить?
Прорезанное морщинами лицо Малфуса наполнилось сомнением. Он несколько раз прищёлкнул языком, затем коротко вздохнул и ответил:
— Только из-за твоего паренька я хранил это в секрете, он действительно был не плохой малый. Ненавидел Совет не меньше моего, так что ты не подумай, что я могу испытывать к тебе жалость, или ещё чего. Ты мне противна ещё больше, чем те тупоголовые охранники за дверью. Если бы не твой дружок, все бы уже давно от меня узнали, что ты такое! И не носились бы с тобой, как с королевой и даже думать не думали сочинять про тебя сказки! Тебя б пристрелили на месте, или заперли где-нибудь в подземелье, типа моего, и долго-долго ставили бы эксперименты!
По коже забегали мурашки. Волосы на затылке встали дыбом.
— Почему вы так говорите? — воскликнула я. — Зачем оскорбляете?! Я же не существо бесполое какое-нибудь!
— Нет, не существо! Ты просто удачный Сосуд!
Взрыв.
В голове случился взрыв.
Ядерный взрыв!
— Что вы только что сказали?..
Старик загоготал.
— Так ты в курсе, что это такое? Ха-ха! Ах да, паренёк ведь тоже им был! Это он успел тебе рассказать?
— Вы… вы больны… — я отчаянно мотала головой.
— Это я больной? — Малфус загоготал пуще прежнего. — О нет, милочка, больны те, кто вообще эти Сосуды изобрёл! Вот у них-то точно катушка съехала! Эта их дрянная Эмпирия стала целым культом, а они больными фанатиками, просто помешались на ней! Наука? Тьфу! А ты — Сосуд, — подопытный образец Эмпирии, самый настоящий, если ты конечно понимаешь, что я имею ввиду.
Я попятилась назад и упёрлась спиной в дверь, фонарик вывалился из руки и покатился по неровному полу.
«Я Сосуд? Я Сосуд? — это всё что звучало в голове. — Не может быть… Это бред. Как я могу быть СОСУДОМ»?!
— Не знаю, как у них такое вышло, — продолжал скрежетать Малфус, будто бы не замечая моего состояния. — Когда они начали изобретать первые Сосуды я ещё состоял в Совете. Это была долгая и унылая работа. Чёрт знает, чего они хотели добиться. Всё чего у них получилось достигнуть за много лет работы, это предел в три дня для жизни Сосуда на Земле. Потом Сосуд умирал, а внедрённый разум возвращался в настоящую оболочку. Видимо они превзошли сами себя, раз ты тут уже… сколько?
— Бред, — бездушно промолвила я, пялясь в чёрную стену.
— Эх, думаю несколько лет точно, — без грамма сочувствия повторил Малфус. — Для них ты просто чудо какое-то. Наверное, эти выродки очень собой гордятся! Эмпирия в кое-то веки совершила прогресс! Мрак… Я понял, что ты Сосуд, потому как Киккаре никогда в жизни не прислуживал бы человеку! Но ты же где-то нашла его, более того, он признал в тебе хозяина! Это казалось абсурдом. Тогда я сразу понял, что никакой ты не человек, а обычный Сосуд, которых регулярно ссылают на Землю, только ты — с отшибленной памятью и просто более удачный, раз столько продержалась здесь. Уж не знаю, кто ты такая на самом деле, но явно того ещё поля ягодка, раз каким-то образом смогла заполучить Киккаре. Только вот ума не приложу зачем им понадобилось внедрять тебя в эту игрульку, забрали бы твой разум обратно, да дело с концами!
— Это не правда, — я наконец-таки обрела дар речи и смогла посмотреть старику в лицо. В венах закипала слепая ярость. — Не правда! Я не понимаю, зачем вам это? Я так сильно вас обидела? Почему вы говорите такие вещи? Я помню всю свою жизнь с детства! Помню свою семью, дом, друзей… Я помню, как умерла бабушка, мне было пять лет. Я помню, как ушёл отец. Помню, как тяжело нашей семье приходилось…
— Значит ты прожила две удачных жизни, поздравляю, — перебил Малфус и снова закашлялся. — Этого они и добивались — Эмпирия — человеческий опыт, они наблюдали за тобой в естественной среде, ты стала почти человеком. Зачем-то ведь этим чертям понадобилось лишать твой разум старых воспоминаний и внедрять в него новые — человеческие… Говорю ж — больные ублюдки.
— Не правда…
— О, правда! — старик буравил меня глазами. — И над твоей памятью очень хорошо поработали, раз ты до сих пор всё отрицаешь. Все твои воспоминания — ложь, милочка. Ложь чистейшей родниковой воды. На самом деле у тебя было совсем другое детство, совсем другая жизнь и совсем в другом мире, ха!
Отрицаю. Потому что не могу не отрицать! На моей жизни только что поставили крест, что мне теперь с этим делать? Я не могу в это верить! Малфус псих! К чёрту его! Это ведь просто не может быть правдой!
Надо валить отсюда.
— На твоей спине, внизу, ровно по центру над копчиком, ведь есть старый шрам? — прокаркал старик, даже не скрывая ухмылки. — Ведь есть же, я прав!