– Да, полная профанация, – охотно кивнула Настя.
– Тогда я так же подумал, а теперь вот сомневаюсь… Ну да не суть. Выхожу я из медкабинета, вижу надпись на экране: типа, поздравляем, вы признаны годным для полета, пройдите по коридору направо. Прошел, куда было велено. Там комната, довольно большая, в ней шесть дверей с одной стороны – и что-то типа люка с другой. Над люком надпись: «Ожидайте». Ну, жду. Там кресла были у стены, я сел. Минуты через три одна из дверей открылась и вошел еще один парень. Тоже сел ждать. Потом девушка пришла, с голубыми волосами такая. Мариной назвалась. Парня, кстати, Максимом звали, но это не важно. Короче, где-то минут через двадцать набралось нас в комнате шестеро, три парня и три девушки – каждый вышел из своей двери. Кое-кто уже роптать начал, что так долго держат. Тут внезапно стена перед нами – та, что напротив кресел как раз, – зажглась, как экран, и на нем появилась девушка – ну, или молодая женщина – в чем-то наподобие униформы, не клоунской, как на охраннике при входе, а вполне себе стильной, хотя и необычной. «Приветствую, – говорит, – добро пожаловать на «Ковчег». Ваша планета находится на грани уничтожения, в этой связи вам предстоит перелет на другую». Тут кто-то из присутствующих шуточку отпустил, правда, я не очень понял смысл, наверное, там была обыграна какая-то популярная цитата, но я, как уже говорил, далек от всех этих вещей… Но остальные захихикали. А та, с экрана, говорит: сейчас, мол, вы будете доставлены на борт корабля. Для транспортировки используются индивидуальные капсулы. Прошу, говорит, по одному. Тут в стене открывается люк, тот, о котором я говорил вначале, и оттуда выползает здоровенная такая байда метра два длиной – типа цилиндра, нижняя половина металлическая, верхняя – прозрачная. Внутри – этакое ложе. Все оживились. Я встал, думал, раз первый пришел, первому и ехать, но ведущая с экрана говорит: «Яковлева Ольга, прошу!» Поднялась одна из девушек. Прозрачная часть цилиндра разошлась в сторону, и она туда залезла. Кто-то тут же пошутил про спящую красавицу и хрустальный гроб, еще кто-то вспомнил какой-то фантастический фильм, где было что-то подобное – я не смотрел. Стекло сомкнулось, Ольга эта весело помахала нам изнутри рукой и «гроб» плавно уехал в люк. Через минуту появился еще один – не знаю, просто такой же или тот же самый, но уже пустой. Безбородова почему-то этот вопрос очень интересовал: один и тот же приезжал цилиндр или разные. Тогда я подумал, что разные, но почему – объяснить теперь не смогу. Вторым вызвали Максима – фамилия у него еще какая-то нерусская оказалась. После него – еще одну девушку, потом третью и, наконец, второго парня, его, как и меня, Артемом звали, я еще дернулся, когда имя услышал. В общем, я, как всегда, последним оказался. Наконец «гроб» приехал в шестой раз. Стекло открылось. Эта, с экрана, говорит: «Борисов Артем, прошу!» После чего экран гаснет, типа, все на этом. Ну, я к «гробу». Склонился над ложем, буквально на секунду задумался, как бы половчее забраться внутрь, вдруг не столько услышал даже, сколько почувствовал позади какое-то движение. А ведь только что в комнате, кроме меня, никого не было! Хотел обернуться, но не успел: как треснет что-то сзади по затылку! Дальше – темнота…
Переведя дух – последние фразы юноша проговорил во все ускоряющемся темпе, словно боясь, что его перестанут слушать, – Артем подхватил чашку с, вероятно, уже подостывшим кофе и в два глотка осушил ее, после чего поднял глаза на Настю.
– Да, удивительная история… – неопределенно проговорила она.
– Удивительная? – хмыкнул юноша. – Это я еще самого главного не рассказал!
– Ну так рассказывай, – предложила девушка, неожиданно для самой себя переходя с собеседником на «ты».
– Сколько я провалялся без сознания – понятия не имею. Очнулся: голова раскалывается, никакого «гроба» в комнате нет, да и свет каким-то приглушенным сделался, в трех шагах уже ничего не разглядеть. Зато люк, в который «гробы» уезжали, словно прозрачным стал, что-то такое за ним виднеется, но конкретно в полумраке не поймешь что. Ну, встал я кое-как на ноги, хотел было к двери пойти, из которой пришел, но тут качнуло меня вдруг и потянуло к люку. А из него – пламя. Точнее, как оказалось, не из него – за ним. Все в полной тишине, ни звука не доносится. Жара никакого тоже нет, хотя просто адский огонь бушует совсем рядом, за не таким уж и толстым стеклом. Я упал на колени, рукой нечаянно схватился за это стекло – оно холодное. А пламя тем временем отступило, и стало видно, что там, за люком, нет больше никакого клуба – открытое пространство. И над ним поднимается… Знаешь… – как видно, рассказчик тоже решил сменить в отношении Насти чопорное «вы» на «ты». – Знаешь, иначе как «космический корабль» я это назвать не могу. Не ракета, нет, и не «летающая тарелка» – скорее такой многогранник типа икосаэдра, только еще с шипами во все стороны…
Что такое икосаэдр, Настя понятия не имела, но на всякий случай кивнула.
– Он был огромный, – продолжал тем временем Артем. – Такое впечатление, что даже больше, чем павильон, в котором размещался клуб. Ну, или, по крайней мере, казался таким через стекло люка. На миг он завис метрах в двадцати над землей, а потом свечой ушел в черное небо. Был – и нету… Вот, собственно, и все, – развел руками юноша. – Выйти из комнаты я не мог – все двери, не говоря уже о люке, оказались заперты. Часа два просидел там, пока меня не вытащили спасатели. Потом имел глупость честно рассказать все, что видел, следователям… Те, конечно, не поверили. Сперва решили, что я как-то связан с выдуманными ими террористами, а потом… Ну, наверное, что я поскользнулся, ударился башкой и все это мне привиделось. На наркотики тест сделали, на алкоголь проверили. Безрезультатно, естественно. Хотели в больницу положить, но тут уж я уперся: хотите, говорю, арестовать – арестовывайте, а в больницу не пойду. Не люблю я больницы. Думал, все же арестуют, но нет, через сутки, как раз сегодня утром, отпустили. Даже подписки о невыезде не потребовали. Но из виду, похоже, не выпускают… Вот такие дела, в общем, – заключил он. – Сомневаюсь, что ты мне поверишь, но кому-то я должен был это рассказать. Кроме следователей – они не в счет. А ты же тоже там была…
– Я не прошла дальше медосмотра, – заметила Настя, размышляя. Она привыкла считать себя девушкой рассудительной и практичной, не верящей ни в приметы (во время сессии не в счет!), ни в экстрасенсов, ни в коварную мировую закулису, ни тем более в вездесущих инопланетян. Вот террористы, взорвавшие ночной клуб – это да, это понятно, хотя и страшно. А космический корабль-ико… икосо… многогранник, в общем, – это уже извините… – Безбородов сказал, что соседние здания почти не получили повреждений, – вспомнила вдруг она. – Странно для взрыва, ведь так?
– Не просто странно – невозможно, – живо подхватил юноша. – В сети есть фотографии воронки, не очень четкие, правда, – это атомная бомба нужна, чтобы сделать такую! А павильоны вокруг лишь пеплом слегка припорошило. Как они все могут этого не видеть? Тоже мне, эксперты… Я себе еще кофе попрошу! – заявил вдруг он и поднял руку, подзывая официанта.
Настя скептически взглянула на свой, должно быть, уже едва теплый чай, затем перевела взор на собеседника. Рассказ Артема, конечно, звучал невероятно. Совсем не удивительно, что следователи сочли его психом. В конце концов, удары по голове даром не проходят! Лет пять назад у нее самой случилось сотрясение – партнерша по команде, пытаясь в прыжке принять уходящий мяч, с разбегу угодила кулаком Насте в лоб. Космические корабли ей, правда, не мерещились, но искры из глаз были, и соображалось какое-то время с трудом. Так, например, наутро Настя не могла вспомнить, как закончилась игра, – была уверена, что они выиграли (готова даже была назвать итоговый счет), а оказалось – проиграли. Но там был волейбол – оттого, наверное, и фантазии оказались на волейбольную тему, а здесь, в специфическом фантастическом антураже, мог и звездный икосаэдр привидеться… О! Она выговорила это без ошибки, пусть и про себя! Прогресс!
Официант принес Артему вторую порцию эспрессо.
И все же, в общепринятой версии с террористами тоже что-то было не так. Неповрежденные павильоны вокруг клуба – раз. Нелепый медосмотр – два. Зачем выпроваживать на улицу потенциальные жертвы? Наоборот, набить внутрь как можно больше народу – разве террористам не это нужно? Хотя если они не связаны с организаторами, тогда понятно, но медосмотр все равно идиотский! Нет, как-то должны быть связаны, иначе как объяснить, что террористы прицепились именно к «Ковчегам» – одновременно по всему миру? Плюс Безбородов говорил, что для такого взрыва нужен грузовик взрывчатки – кто, как не организаторы, имел возможность ее привезти и заложить? И опять же круг: грузовик взрывчатки, а соседние здания стоят целые…
И еще: если это был не взрыв, если это космический корабль – выходит, Олег жив?! Похищен инопланетянами? Неизвестно еще, правда, что хуже, но в любом случае в этом свете происшедшее начинает выглядеть по-иному…
Зря она тогда отказалась от предложения капитана своими глазами посмотреть на воронку! Все лучше, когда знаешь не с чужих слов…
С другой стороны, возможно, еще не поздно? Если Безбородов так и дежурит у ограждения…
– Мне пора идти, – проговорила Настя, загоревшись пришедшей ей в голову идеей, и потянулась к сумочке за кошельком. – Спасибо за интересный рассказ… Я… Я тщательно его обдумаю. Честное слово, – она достала купюру и потянулась подсунуть ее углом под блюдце так и нетронутой чайной чашки.
– Я заплачу, – поспешил остановить ее Артем, не слишком, похоже, удивленный ее поспешным уходом. – Можешь оставить свои координаты? – спросил он затем. – На всякий случай.
– Ты есть ВКонтакте? – не споря, она убрала купюру обратно в кошелек и взяла в руки телефон.
– Конечно, – кивнул юноша.
– Найди себя, я брошу тебе заявку, – предложила она, открыв на гаджете нужное приложение и пр