Будет, если он так и продолжит сидеть на полу, жалея себя, несчастного.
Оттолкнувшись спиной от стены, Олег рывком поднялся.
– Идем, – прохрипел он, подавая руку Гале.
В какой-то момент юноше показалось, что спутница не послушается его, но через секунду Измайлова вцепилась в его ладонь, и он легко подтянул Галю вверх, поставив на ноги, – веса в ней было всего ничего.
– Идем, – повторил Олег.
И они пошли.
Поворот следовал за поворотом, перекресток сменялся перекрестком, коридоры то расширялись метров до шести, то внезапно сужались так, что и двоим рядом не встать, неизменным оставалось одно: никакого намека на близкий выход. У каждой развилки Олег внимательно осматривал стены, ища хоть какую-нибудь метку, но те были девственно чисты: судя по всему, нога человека не ступала здесь еще никогда. Насчет ноги Чужого уверенности быть не могло, но и он своих следов в этих тоннелях не оставил.
Сколько прошло времени с их последнего привала, юноша не знал: оно здесь измерялось поворотами и развилками, а считать их он давно перестал. Что такое секунда? Один шаг? Наверное, уже нет: от силы полшага, если не меньше. А минута? Вообще бессмысленное понятие. Что уж говорить о часах, днях, неделях… Могут они уже блуждать здесь неделю? Едва ли. А день? День – это когда солнце с неба светит, а тут только желтые лампы под потолком. Солнце осталось там, в прошлом. Как и Земля. Скоро к ним там присоединится «Ковчег», а значит, и этот треклятый лабиринт вместе с ним… Что ж, туда ему и дорога!
Забавно, как будто бы уже даже пить не хочется. Что такое «пить»? Лить в рот воду? Разве так бывает? Да и что такое вода? Слово-то какое смешное! И кто его только придумал такое?
Что-то сильно дернуло Олега вниз – это Галя, которую он держал за руку, молча опустилась на пол. Он машинально потянул ее, пытаясь снова поднять, но пальцы спутницы выскользнули из его ладони. Помедлив, Олег сел и сам, согнув ноги и обхватив колени руками. Девушка привалилась к нему слева, ее голова легла ему на плечо, светлая прядь упала на грудь. Не без труда высвободив руку, он обнял Галю за плечи.
Теперь время окончательно остановилось, так как не было больше ни перекрестков, ни поворотов – только стена за спиной, пол внизу и они двое, вымотанные и обессиленные.
Век спустя Галя оторвала голову от его плеча и посмотрела на Олега своими карими – в обрамлении густой сети бордовых прожилок – глазами. Губы ее шевельнулись, но издали лишь тихий свист.
– Отдыхай, – успокаивающе вымолвил юноша в ответ.
– Скоро… отдохну… – почти отчетливо прошептала Галя – видно было, каких усилий это от нее потребовало. – А сейчас… Поцелуй… меня… Пожалуйста…
– Что? – в самом деле не сразу понял он.
– Поцелуй… меня… – повторила девушка. – Не бойся… – голос ее как будто бы немного окреп. – Этим ты не предашь… ее… уже…
– Я не боюсь… – Нагнувшись к Гале, Олег коротко коснулся своими сухими губами ее – таких же сухих и шероховатых.
– Нет, – удержав руками, не позволила она ему отстраниться. – Не так… По-настоящему…
Промедлив лишь миг – хотя, может быть, и целую вечность, кто возьмется судить? – юноша привлек ее к себе, и губы их снова встретились. Пальцы Гали, тонкие и холодные, слегка тронули его щеку, его собственные скользнули по тыльной стороне ее ладони – к локтю по рукаву форменной куртки, затем к плечу, после вниз, к талии, где куртка уже заканчивалась, руки девушки обвили его шею…
– Кхым… Прошу прощения, что прерываю вас в столь ответственный момент, но не соблаговолите ли уделить мне несколько минут? – раздалось вдруг где-то рядом – а может быть, и на другом конце Галактики. – Потом, если пожелаете, можете продолжить…
Плохо соображая, что происходит, Олег обернулся, хотя и не сразу: зачем, если знакомый голос ему просто мерещится? Сбивчиво дыша, Галя тоже повернула голову на звук, нахмурилась:
– Тёма?!
– Можно сказать и так, – скрывавшийся под личиной невысокого взлохмаченного паренька Чужой картинно им поклонился. – Да, это я. А вы кого ждали? Гунгана с планеты Набу?
36
«Ковчег», день тот же
– Дай еще! – закашлявшись, попросил Олег, протягивая «Тёме» пустую плошку. Вода, словно песок или крупа, больно царапала горло и, казалось, бесследно исчезала куда-то сразу за ним, и близко не доходя до желудка.
– Для начала достаточно, – покачал головой Чужой. – Пусть сперва это усвоится. – Позже повторим.
– Откуда здесь вода? – спросила Галя, также возвращая опустошенную плошку.
– Здесь много чего есть, – пожал плечами «Тёма». – Надо просто знать, где искать.
– А ты, типа, знаешь? – язвительно просипел Олег.
– Увы, меньше, чем мне хотелось бы. Но чуть больше, чем рассказала вам наша милая Кора.
Они находились в небольшой квадратной комнате без мебели и без дверей – чтобы войти сюда, Чужой в буквальном смысле слова рассек кольцом стену коридора – так, по крайней мере, это смотрелось со стороны. Инна тоже была здесь – неподвижно сидела в углу, опустив веки – как если бы глубоко задумалась или задремала.
– Не трогай ее, – попытался остановить Олега «Тёма», когда тот бросился к ней с порога. – Она в оцепенении. Все слышит и понимает, но пошевелиться не способна. Это пройдет – часа через два или три.
Конечно же, все увещевания юноша проигнорировал – опрометью метнулся к Инне, упал рядом с ней на колени, схватил за руку… Та была словно каменная – не гнулась, кожа на кисти не прожималась под пальцами ни на миллиметр. Но дыхание у девушки было ровным и глубоким, можно даже сказать, умиротворенным – в отличие от его собственного, сбивчивого и свистящего.
– Что ты с ней сделал? – зло обернулся Олег к Чужому.
– Парализующая игла на конце хвоста, – спокойно ответил монстр. – Характерная особенность каст с двадцать третьей по тридцать первую. В долгосрочной перспективе для человека абсолютно безвредно, но временно вызывает эффект оцепенения. Как я уже сказал, через два, максимум – три часа он исчезнет.
– Зачем? – спросила Галя. – Зачем тебе это понадобилось?
– А как иначе мне было притащить ее сюда? У нее, между прочим, нехилый такой топорик был в руках, рубанула бы сдуру, даже случайно, мало бы не показалось.
– А зачем вообще нужно было ее куда-то тащить? – хмуро задал вопрос Олег, прикидывая, сможет ли в своем нынешнем состоянии задушить «Тёму» голыми руками. По всему выходило, что не сможет, но попытаться, без сомнения, стоило. Пусть только поближе подойдет… – Других ты на месте убивал.
– Сколько раз нужно повторять: никого я не убивал! – с видимым огорчением вздохнул Чужой. – А Инну уволок по одной-единственной причине: не будь ее здесь, фиг бы вы сунулись в лабиринт. Заперлись бы себе наверху, оставив Кору караулить выходы, да так и сидели бы до самого прилета.
«А если Чужой только этого и хочет – чтобы мы пришли? Пытается заманить нас на свою территорию?» – вспомнил Олег слова Вербицкого. Похоже было на то, что Андрей оказался прав. Как и всегда, впрочем.
– Ну да, – угрюмо кивнул юноша. – Убивать, так уж всех сразу, что там мелочиться!
– Японская чума, как говорит наш бравый капитан! – патетически вознес ладони к потолку «Тёма». – Может, и тебя кольнуть хвостом, чтобы ты перестал нести чушь и начал, наконец, слушать то, что тебе говорят? Для тех, кто на бронепоезде: я никого не убивал! Ни-ко-го, что тут неясного? Даже Артема Борисова на Земле я всего лишь оглушил – несмотря на связанные с этим риски. Ребят убил жнец.
– Что еще за жнец? – спросил Олег.
– Тринадцатой или даже двенадцатой касты, я не рассмотрел – времени не было. Впрочем, это вам без разницы. И если ты наконец сядешь спокойно, выпьешь воды и прекратишь бросаться идиотскими обвинениями, расскажу все по порядку.
– Воды? – уловил ключевое слово юноша. – У тебя есть вода?
– Сначала сядь, – потребовал Чужой. – Можешь прямо там, рядом с Инной, если хочешь. Ей тоже стоит послушать.
Помедлив пару секунд – скорее для вида, – Олег сделал как он велел. «Тёма» жестом указал Гале место на полу рядом с юношей, и Измайлова присоединилась к ним с Инной. После этого, открыв кольцом нишу в противоположной стене, Чужой извлек из нее две трехгранные плошки с водой и, вернувшись к ребятам, протянул одну Гале, другую Олегу. Рука его замерла в считаных сантиметрах от лица юноши. Если неожиданно ухватить за нее, резко рвануть на себя, ударить гада головой о стену… Он отчетливо представил себе, как проделывает все это – как, испуганно вытаращив глаза, летит вперед, теряя равновесие, «Тёма», как падает, опрокидываясь, плошка, как растекается по полу вода… И почти выхватив «бокал» из пальцев Чужого, давясь, принялся, жадно пить.
– А теперь поговорим, – заявил «Тёма», забирая у них с Галей пустые «бокалы» и возвращая их в нишу, тут же за ними закрывшуюся. – Собственно, для этого я всех вас здесь и собрал. Не хватает Вербицкого, но с ним мне, видимо, придется встретиться позже.
– Его тебе так просто не поймать, – буркнул Олег. Пить хотелось даже пуще прежнего, но шевелить языком стало намного легче.
– Я рассчитываю, что встречу с нашим капитаном мне организуете вы трое, – пояснил Чужой. – По-хорошему, можно было бы вообще обойтись без него, но, боюсь, вы не осмелитесь.
– Не осмелимся – на что? – спросила Галя.
– Терпение: все расскажу. Но сначала об убитых ребятах: должен признать, что доля моей вины в их гибели и в самом деле есть: жнец убивал их, пытаясь вычислить меня. Очевидно, он знал, в составе какой из полудюжин я попал на борт «Ковчега», и действовал методом исключения, устраняя ее членов одного за другим. Заметили, что все четверо погибших были из моей группы?
Олег машинально кивнул. Галя рядом поступила так же.
– Я был осторожен, к тому же, как вице-капитан, все время на виду, и добраться до меня, не выдав себя, жнецу было бы нелегко. Остальные – другое дело. Думаю, подкараулить в лабиринте Машу с Олей для него не составило никакого труда. Потом Вербицкий переполошился, ввел свои чрезвычайные меры – не самые глупые, надо признать, – и с Артемио жнецу уже пришлось придумывать что-то оригинальное. С Мариной же он вовсе откровенно рисковал, но, как видно, время поджимало. Очень уж ему нужно было разделаться со мной прежде, чем «Ковчег» покинет зону абсолютного влияния его страты, а корабль двигался по маршруту куда быстрее, чем ему бы хотелось. Я не говорил? Мы уже проделали больше половины намеченного пути. До цели остались никакие не месяцы – считаные дни.