– Да ты что? – возмущенно выдохнула Лала. – Как ты смеешь? – и опять прижалась к подруге, будто бы ища защиты.
Даша гневно глянула на Мартина, а он надменно скривился в ответ.
– А что ещё думать? – снисходительно дернул плечом и нахально предложил: – Попробуй, пошарь в кармашках!
Даша сжала кулаки.
– Ты… – но ничего сказать не сумела, увидев, как Лала, сглатывая слезы обиды, копается в складках своей пышной юбке.
– Да на! Да, пожалуйста!
– Лала, перестань! Прекрати! ‒ потребовала Даша. ‒ Не…
И снова не договорила. Потому что из широких складок выпал сверток, со стеклянным звоном стукнулся о камень пола.
Белый шелковый платок развернулся, раскинул прямоугольные кончики, словно разжались пальцы, обнажая воровскую ладонь. И опять вспыхнуло кроваво-красное пламя, притягивающее к себе проблески света.
– Я не брала! – отчаянно выкрикнула Лала. – Не знаю, как он ко мне попал. Не знаю! Правда! Не представляю. Я не брала! Не брала!
Принцесса уставилась на Дашу огромными, требующими немедленного ответа, умоляющими глазами.
– Ты мне веришь?
Даша не смогла не верить. Но тогда как…
А Лала уже устремилась к Мартину.
– Это ведь ты мне подбросил? Да? Ты ведь хотел его взять! Ты ведь предлагал! Ты же последний выходил! – И вновь переметнулась к Даше. – Он был последним. Ты же видела?
– Не знаю, – нерешительно пролепетала Даша.
Она и понятия не имела, что происходило за её спиной, какой там установился порядок. Ей не хотелось быть решающим свидетелем, не хотелось выбирать, кто виноват. А Лала, непременно желая оправдаться, напрямую потребовала от Мартина признания:
– Скажи – это ведь ты подложил мне камень? Ты? Скажи? Ты же за факелом возвращался, вот тогда и взял.
Мартин молчал, смотрел на принцессу с презрительной жалостью, и Лала ответила ему ненавистью во взгляде. А Даша почувствовала растерянность и замешательство. Ей очень хотелось спросить у Мартина: «Неужели? Как ты мог?», и не выговаривалось. Но тот и без слов разобрал мучившие её вопросы, холодно и колко сверкнул глазами, сощурился, скривил губы.
– А, может, хватит причитать? Может, уже пойдем?
– Куда?
– Домой!
– Как? – Даша окончательно разозлилась. – Мы уже много часов здесь ходим. И никакого толку! С чего ты взял, что теперь мы можем уйти?
Мартин посмотрел в сторону.
– Ну, камня-то у нас больше нет, – он усмехнулся, заметив, как нервно вскинулась Лала. – Думаю, именно камень держал нас здесь. А теперь нас ничто не держит. С чем вошли, с тем и выйдем.
Даша резко втянула воздух, с трудом удержалась, чтобы не крикнуть: «Это не камень нас держал! Это ты нас держал! Твое воровство! Твоя подлость!» Но Лала совсем сникла, и лучше при ней не упоминать в очередной раз про неприятную, нечестную историю.
Даша осторожно прикоснулась к руке подруги.
– И правда, пойдем. Всё уже позади.
Принцесса мгновенно согласилась.
– Да. Скорее.
Ребята завернули за очередной каменный выступ, и окружающее пространство вдруг как-то сразу сузилось, стиснулось холодной каменной кладкой, заключилось в тесную четырехугольную камеру. С одной стороны – высокий проем, ведущий вглубь древнего дольмена, с другой – большое светлое пятно выхода, впереди – стена, и сзади, как ни странно – тоже глухая стена. В соседнем помещении, Даша уверена, сейчас всё так же, как и раньше, и камень спокойно сверкает на своем постаменте.
До портала ребята добрались, почти не глядя друг на друга, не проронив ни слова. Только грязь вызывающе громко и сочно чавкала под ногами, будто без конца напоминала, что она встречается не только снаружи, на дороге или в болоте, но у человека внутри. Или Мартин стал бы оправдываться тем, что не человек.
Он и проводил-то их только до места, где дрожащий как марево воздух обозначил границы портала, и посчитал, что полностью выполнил свои обязательства охранника и рыцаря, не прощаясь, растворился в воздухе. Хотя какой из него рыцарь после случившегося? А уж тем более ‒ ангел.
И в комнате с волшебным зеркалом он так и не появился, выбрал другой пункт назначения. Поэтому ни Лала, ни Даша точно не знали, а вернулся ли он во дворец вообще. Но его местонахождение их ни капли не волновало.
Девочки и сами, перекинувшись малозначительными, дежурными фразами разошлись в разные стороны, каждая в свою комнату. Сегодня они не сидели допоздна вместе, болтая и обмениваясь впечатлениями. Уж такими оказались эти впечатления, что совсем не хотелось ими обмениваться, а хотелось помыться, перекусить и забраться в кровать, спрятаться под одеялом. И хорошо бы побыстрее заснуть, чтобы не одолевали неприятные мысли. О том, что опять ничего не получилось и столько времени потеряно зря. И ещё о том, что Мартин, конечно, не подарок и это с первых минут знакомства было ясно, но вполне естественно и ничего особенного ‒ типичный заносчивый мальчишка. Но чтобы так!
Всё-таки усталость взяла верх, и Даша не заметила, как провалилась в тёплые объятия сна. Только вот длился он не слишком долго, опять смешавшись с реальностью.
Ей приснился бесконечный лабиринт, по которому они бродили совсем недавно, попав в ловушку древнего дольмена и чужой подлости, только на этот раз Даша оказалась в нём одна, шла и шла, а у пути по-прежнему не было ни конца, ни края. Она остановилась, потому что увидела далеко впереди тот самый манящий пульсирующий свет, но сейчас он показался насмешкой, довольно жестокой насмешкой.
Сколько раз он уже показывался ей, но Даша так и не смогла до него дойти. Или из желанной цели он превращался в свечение красивого, но совершенно бесполезного камня. Так стоило ли опять поддаваться обманному зову?
Далёкий огонёк мерцал алым, зато пламя на факеле, который Даша держала в руке, с каждым моментом становилось всё слабее и бледнее. Круг света сжимался, а мрак наступал. Скоро огонь погаснет, и Даша окажется в кромешной тьме, но почему-то она не испытывала страха. Ей было всё равно, абсолютно всё равно.
Ну и пусть! И пусть, и пусть. Раз от неё никакого толку.
Последний, совсем крошечный язычок пламени, на мгновение выглянул из прогоревшей верхушки, стрельнул искрой, будто прощался, и погас. И в этот же самый момент в Дашу вцепилась чья-то рука.
Возможно, кто-то хотел тряхнуть её за плечо ‒ не пришлось. Она и сама вздрогнула. Она бы и подпрыгнула, но это не так просто сделать, лёжа в кровати. И закричала бы. Но другая рука накрыла ей рот, и тут же раздалось:
‒ Тихо! Не кричи! Это я.
Глава 13о том, что в суматохе нет времени для долгих раздумий
Совсем близко Даша увидела лицо Мартина, затрепыхалась, попыталась оттолкнуть его ладонь.
‒ Только не кричи. Ладно? ‒ повторил он, и сам убрал руку. ‒ И вставай.
‒ Зачем?
Даша всё-таки подскочила. И вопросов задать ей хотелось гораздо больше, самых разных от «Что происходит?» и до «Ты совсем что ли?», но Мартин опередил, воскликнул:
‒ Некогда болтать. Давай быстрее! Вставай! Пошли! ‒ И добавил, почти умоляюще: ‒ Пожалуйста!
Даша послушалась, поверила, его интонациям, выражению лица, слезла с кровати, успев подумать: хорошо, что надела ночную сорочку, а не легла спать только в трусах и майке.
‒ Идём же! Идём! ‒ нетерпеливо проговорил Мартин, ухватил её за руку, потянул за собой. ‒ Быстрее.
И опять Даша послушалась. Они выскочили из комнаты, почти побежали по коридору.
‒ Мы куда? ‒ всё-таки не выдержала Даша.
‒ Хоть куда, ‒ на ходу отозвался Мартин. ‒ Сейчас тебе не надо быть там.
‒ Почему?
Мартин прибавил шаг, бросил коротко и совершенно непонятно:
‒ Не надо.
Если это какой-то прикол или розыгрыш, Даша его просто прибьёт.
Она резко остановилась, вырвала руку из его пальцев. Тогда и Мартину пришлось остановиться. Он развернулся, посмотрел сердито, но Даша не смутилась, заявила:
‒ Я никуда не пойду, пока ты нормально не объяснишь.
Он досадливо сморщился, произнёс:
‒ Даш…
Но договорить ему не удалось.
Похоже, именно там, откуда они пришли, родился странный звук, эхом разнёсся по коридорам, ударил в спину. То ли вой, то ли рёв. Не человеческий, звериный. Или, скорее, чудовищный. От него мурашки пробежали по рукам и спине и сердце замерло.
‒ Что это?
Мартин не ответил, воспользовавшись Дашиным замешательством опять ухватил её за руку, дёрнул, поволок за собой.
‒ Что это? ‒ упрямо повторила Даша, хотя на этот раз останавливаться не стала.
‒ Не знаю, ‒ торопливо бросил Мартин.
‒ Не правда! Знаешь! Иначе бы… иначе бы…
Он бы не появился у неё в комнате посреди ночи, не вытащил бы её из постели, не увёл.
‒ Мартин!
Он распахнул какую-то попавшуюся на пути дверь, в открывшееся за ней помещение втолкнул Дашу.
‒ Побудь здесь. Запрись и не открывай. И не спрашивай. Сейчас не спрашивай. Потом всё узнаешь. И не выходи. Никуда не выходи.
Но она всё-таки спросила:
‒ А ты?
‒ Я? ‒ Мартин оглянулся назад. Хотел сказать, что сам собирается вернуться?
‒ Но…
Он перебил.
‒ Ты же знаешь, я умею вовремя исчезать. И, пожалуйста, сделай, как я говорю.
Протолкнул Дашу ещё дальше, захлопнул дверь. Снаружи раздался его удаляющийся топот.
Да что на самом деле происходит?
Даша насупилась и сердито топнула, но ключ в замке всё-таки повернула. И что теперь?
Меньше всего хотелось выяснять, где она в данный момент находиться, гораздо больше интересовало, что происходит там, откуда они ушли, в коридорах и залах дворца. Когда они с Мартином подбегали сюда, Даша слышала, как те постепенно наполнялись шумом.
А если во дворец опять проникло чудовище? Та самая мантикора, убившая короля Велмира. Явилась за новой жертвой. Только вот за кем? За Дашей?
Иначе почему Мартин вытащил её из комнаты? Но откуда он мог знать? Случайно заметил ужасного зверя? Когда, где? А как же Лала? Как же королева Магнолия? А вдруг мантикора напала на них? Вдруг им нужна помощь, а Даша отсиживает здесь.