— Я знаю человека, который сможет его активировать, — со скучающим видом и изображая зевок сказал я. — Если вам интересно, конечно.
— Звоните ему немедленно! — начал уже как следует раздражаться столичный маг. Давай-давай, ты ещё слюной побрызгай, может амулет от этого активируется.
— Это невозможно, у него нет телефона.
— Да в смысле? — голос гордеца уже начал срываться. — Сейчас у последнего дворника есть телефон!
— Если он не сидит в камере управления полиции.
— Вы имеете в виду Андрея Серафимовича? — спросил стоявший до этого молча рядом и с интересом наблюдавший за перепалкой Белорецкий.
— Именно, — кивнул я. — Он точно сможет его активировать.
— Это абсолютно исключено, — помотал головой Павел Афанасьевич. — Слишком большой риск. Если он не только активирует его, но и наденет, сам станет не хуже того псионика, которого мы ловим. А терять ему нечего, против него выдвинуто столько обвинений, что никакой дорогой папин адвокат от каторги не спасёт. Я так понял, Александр, Петрович, что амулет сюда прятали не вы, просто знали, где он находится. А тот человек, который его прятал, скорее всего деактивировал его. С ваших слов амулет вас чуть не убил, значит вам было не до того, чтобы его деактивировать, логично?
— Возможно логично, — хмыкнул я. Дядю Витю, который при мне снял активацию, я выдавать не буду, пусть надеются только на Андрея. Так я смогу его увидеть, и ему положительный эпизод в копилочку, может срок скостят. — Только я нашёл его уже деактивированным, даже не зная на тот момент, что это такое, а мой коллега спрятал его под этой туей, это всё, что я могу сказать. Единственное, что он понял на тот момент, что это очень опасная вещь. Это всё.
Белорецкий принялся ходить туда-сюда, неосознанно массируя правое ухо, потом левое. Замёрз что ли?
— Павел Афанасьевич, — не выдержал москвич. — Время идёт, надо действовать, мои коллеги его там долго не продержат, нам нужен этот амулет в рабочем виде. Едемте к вашему Андрею!
— Знаете, ребята, — начал Белорецкий, остановился и обвёл всех обречённым взором. — При свидетелях я снимаю с себя ответственность с подобного решения этого вопроса. Надо искать другой способ.
— Вы предлагаете нам поехать в библиотеку и искать информацию там? — чуть ли не перейдя на крик взвился Дьяков. — Едем к вашему заключённому под мою ответственность! Я приказываю!
Прынц нашёлся, нищих нет. Прям Фантомас разбушевался. Павел Афанасьевич посмотрел на Дьякова внимательно, кивнул и предложил всем разойтись по машинам. Теперь мы той же кавалькадой летели к полицейскому участку, заставляя шарахаться в стороны другие машины.
— Александр Петрович, вы будете постоянно рядом со мной, — сказал мне обречённый на рискованный поступок полицмейстер. — Как гарант безопасности.
— Не возражаю, — откликнулся я. Значит Андрея я точно увижу.
Мы прошли по нескольким коридорам, спустились по лестнице на пару этажей. Я уже начал представлять себе тёмный сырой карцер с плесенью и мхом на стенах, но, когда дверь камеры открылась, увидел полную противоположность. Там было чисто, сухо, даже в какой-то степени уютно, только не хватает какого-нибудь мини бара и джакузи. Андрей спокойно сидел на кровати и читал книгу. Когда дверь открылась, оторвался от чтения и удивлённо посмотрел на входящую процессию, улыбнулся мне.
— Андрей, очень нужна твоя помощь, — заговорил я первым, как мы договорились заранее. — Псионик сбежал, и чтобы его победить нужно активировать золотой амулет.
— Он всё это время был у тебя? — хмыкнул он. — Ну ты жук! Проскурин с Баженовым меня чуть наизнанку не вывернули, а он молчит!
— Ну извини, — пожал я плечами, — так получилось. Ты мне ничего не говорил, что у тебя из-за этого были проблемы.
— Я тебя раз пятьсот про него спрашивал, — покачал он головой.
— Задержанный Боткин, — строго сказал Белорецкий, — у нас нет времени, не уходите от темы разговора. Вы сможете активировать этот чёртов золотой амулет?
— Видимо сильно вас прижал этот псионик, — улыбнулся Андрей. — Смогу, а что мне за это будет?
— За содействие следственным органам в критической ситуации вам могут скостить срок на несколько лет.
— Типа дадут сорок семь вместо пятидесяти? Вы смеётесь? У меня всё равно шансов не будет выйти на свободу, там столько не живут!
— Помиловать или амнистировать мы вас не сможем, дело находится под контролем государя и центральной канцелярии, — Белорецкий старался держаться и говорил спокойным тоном. — Но я лично приложу усилия, чтобы для вас сделали более существенные поблажки. Активируйте амулет, мы задержим псионика и я направлю рапорт в столицу о вашем героизме при задержании опасного преступника.
— С родителями хоть дайте увидеться.
— После задержания псионика, — полицмейстер был непреклонен. Всё по порядку: утром деньги, в обед стулья.
— Чёрт с вами, давайте сюда эту железяку, — махнул рукой Андрей.
Один из подручных полицмейстера достал из саквояжа латунную шкатулку с хитрой гравировкой. Я её только сейчас рассмотрел, раньше я такую шкатулку не видел. Похоже это как раз доработка или старые запасы Виктора Сергеевича для маскировки силы артефакта, чтобы его не нашли в парке случайно. Внутри этой шкатулки находилась как раз та, в которой амулет находился под крышкой стола. Полицейский открыл вторую шкатулку, к амулету прикасаться не стал, а протянул это всё вместе Андрею.
Боткин бережно и с обожанием в глазах вынул амулет с цепочкой из мягкого ложа, немного полюбовался игрой света в драгоценных камнях. На мой взгляд слишком долго любовался, дураку понятно, что он просто хочет побесить полицейских. Потом быстро, почти неуловимо коснулся нескольких кристаллов на ободке, потом центрального. Мне показалось, что в камере стало ещё светлее. Все замерли в ожидании, мне показалось, что Андрей сейчас наденет его на себя и тогда нам всем здесь крышка. Хотя возможно меня он снова не тронет.
Когда он протянул руку с амулетом Дьякову, все облегчённо вздохнули. Мне кажется, сам великий столичный маг тоже протяжно выдохнул. Сергей Андреевич смотрел теперь на артефакт совсем по-другому. С каким-то благоговейным трепетом. Видимо ощутил его мощную ауру, которая заполнила всё помещение и понял, какая это могущественная «штуковина»
Глава 7
Московский боевой маг, один из лучших на государевой службе, Дьяков Сергей Андреевич, решил не откладывать в долгий ящик, а нацепить на себя амулет прямо сейчас. Как оказалось, слава Богу, что не во время задержания псионика. Через несколько секунд довольная улыбка на его лице куда-то исчезла, здоровый цвет лица стал мертвенно бледным. Потом его повело в сторону и он упёрся ладонью в стену. Теперь на лице был только дикий испуг, весь пафос и снобизм как ветром сдуло.
Рискуя тоже огрести от активированного артефакта за компанию, я бросился сдирать с него амулет. Не задумываясь ни на секунду, швырнул его Андрею. Только сейчас заметил, что тот сидит довольно ухмыляясь. Всё, что произошло он скорее всего предвидел и теперь наслаждался результатом. Мне стало не по себе, в лице друга я увидел злого гения, который сейчас покажет всем, где раки зимуют. Вопреки ожиданиям, он деактивировал амулет, положил в шкатулку и закрыл её, поставив на стол. А ведь он легко мог сейчас надеть его и стать свободным.
Дьяков к этому времени сполз по стенке и теперь пытался подняться на ноги, перебирая руками, как по скалодрому. Какое там на хрен великий маг? Он и на ногах-то еле стоял. Пенсне валялось на полу совсем близко от его ботинка, ещё немного и растопчет.
— Хочешь что-то сказать по этому поводу? — обратился я к Андрею, пока остальные стояли мебелью, просто превратились в соляные столбики. Это образно, конечно.
— Я знал, что этот зазнайка не справится с амулетом, если ты об этом, — хихикнул он. — Зато я точно с ним справлюсь и могу помочь обезвредить псионика.
— Нет, нет и ещё раз нет! — заявил Белгородцев, выходя из ступора. — Будем искать другие варианты решения проблемы.
— Какие другие решения, Павел Афанасьевич? — спросил Андрей и расхохотался. — Москвич окислился и выпал в осадок, я единственный, кто с этим амулетом справится, так что наберитесь смелости и примите правильное решение.
— Мы не можем так рисковать, — покачал головой Белорецкий. — Значит поднимаем всех на ноги и устраиваем бойню. Других вариантов я не вижу.
— Послушайте, Павел Афанасьевич, — Андрей говорил с лёгкой полуулыбкой, уверенный в своей правоте. — Если бы я хотел сбежать, то надел бы амулет, уложил вас всех в мгновение ока и ушёл куда глаза глядят. Никто не смог бы мне помешать. Вы не находите это странным?
Главный полицмейстер молча смотрел на Боткина. По лицу было видно, что в голове рой мыслей и сложная борьба. Все остальные не вмешивались, московский специалист перестал карабкаться на стену, снова сполз вниз и теперь сидел в позе лотоса на полу, прижавшись спиной к стене и медитировал. Учитывая, что он за несколько секунд практически обнулился, медитировать ему долго.
— Я принимаю ваше предложение, Андрей Серафимович, — выдавил наконец Белорецкий, с диким скрежетом переступая через себя и свои принципы. — Но при одном условии.
— Вы сделали правильный выбор, Павел Афанасьевич, — кивнул Андрей, лицо его было абсолютно серьёзным, больше не было никаких хитрых улыбок. — Что за условия?
— Мы наденем вам на ногу браслет, который взорвётся, если вы отдалитесь от другого такого же носителя браслета больше, чем на сотню метров.
— Да ради Бога, хоть два надевайте, — махнул Андрей рукой. — Меня это не пугает.
— Я предполагаю вариант, что вы сможете освободиться от браслета, но тогда взрывается другой, а он будет надет на ногу вашего друга, Александра Петровича. Это значит, что если вы решите сбежать, то ваш друг как минимум лишится ноги, но часто бывает и летальный исход.
— Да пожалуйста, — пожал плечами Андрей.
Мне стало не по себе. А что если он решит, сто свобода дороже, чем здоровье и жизнь друга? Зачем Белорецкий предложил такую сделку даже не спросив меня? Это просто какой-то странный сон.