Вспомнив замечание Станислава, Филипп посмотрел на лагерь и странное подозрение зародилось в мозгу - с этой точки лагерь также просматривался великолепно!
Эксперт оперся рукой о камень и невидящее уставился на какое-то тщедушное существо, уползавшее из-под ног под защиту каменного козырька. Черт возьми! Развивая мысль Славы, "зеркала" можно представить как своеобразные следящие устройства! С туннельным пространственным эффектом. Но кому это нужно - следить за лагерем! Аборигенам? Чушь! Планета признана необитаемой… Тогда кому?
Филипп поморщился, а подозрение уже крепло, превращалось в уверенность: не чушь, не чушь! Недаром и Шалва связал события - грузы и "зеркальные перевертыши". И Земля тоже, случаи-то уже не единичные! Сначала на Истории, теперь на Шемали, да и дома, на Земле, хотя непонятно, за кем там следить. За ним, Филиппом? Невелика шишка… А, может быть, совпадения? С чего это у меня вдруг заиграло воображение? Как там говорил Слава: эксперт должен быть выдержанным и многозначительно немногословным… если нечего сказать.
Он усмехнулся, сделал шаг и… шарахнулся в сторону: ползущее лохматое существо, похожее на шапку-ушанку, вдруг подпрыгнуло, плюнуло в его сторону чем-то желтым и издало таквй дикий вопль, что с минуту со всех сторон доносилось каркающее эхо.
Существо, как ни в чем не бывало, опустилось на камни и поползло прочь, не сводя с замершего человека нескольких пар глаз-бусинок.
– Однако! - пробормотал оглохший Филипп и вежливо приподнял несуществующую шляпу.- Простите, сэр, я вас, кажется, напугал? Но и вы в долгу не остались, так что дуэли не будет.
Засмеявшись, он повернул назад, прыгая с камня на камень, спустился к подножию "крепостной стены", еще раз посмотрелся в "зеркало", невозмутимо, отражающее желтый пламень неба, и припустил к таким же чистым и желтым куполам лагеря.
Три дня провел Филипп возле таинственных "зеркальных перевертышей". Ему помогали инженеры "Тиртханкара", неразговорчивые парни, понимающие друг друга с полуслова, и Томах.
На исходе вторых суток при погружении в "зеркало" универсального всеволнового измерителя внезапно сработал один из малых ТФ-трассеров, несмотря на "малость" весивший на Шемали вместе с гравитационной антенной около трех тонн. ТФ-трассеры применялись на космолетах для определения координат выхода корабля из ТФ-канала, Филипп настоял взять два аппарата скорее из упрямства, чем по необходимости, все-таки таймфаговая аппаратура была его слабостью, и вот один из взятых с собой трассеров выкинул красный сигнал.
Филипп сначала даже не поверил глазам, узрев сигнал, но раздавшийся вслед за этим гудок заставил его подскочить к пирамиде трассера.
– Эхо! - растерянно сказал он, заметил вопросительный взгляд Томаха.- Трассер обнаружил волновое эхо в пространстве! Кто-то где-то рядом только что провел сеанс ТФ-связи!
– Точно,- подтвердил один из инженеров, подходя к трассеру и наклоняясь над плечом Филиппа.- Трассер обнаружил таймфаговый "след", еще тепленький.
– Ну и что? - сказал Томах.- "Тиртханкар" передал на Землю ТФ-депешу… или Вернигора разговаривал с Землей.
Филипп отрицательно мотнул головой.
– Частоты наших каналов ТФ-связи лежат далеко в стороне от принятого "эха". Да и мощность невелика… Кстати, почему-то не сработал второй трассер, странно…
– Ничего странного,- сказал инженер.- Диапазон частот второго на порядок меньше, вы же видите класс. Мы используем его только для определения фона и грубой ориентации в евклидовом пространстве.
Филипп вспомнил свои странные предположения, и сердце снова сжала холодная лапа тревоги. Он бегло просмотрел данные, полученные с помощью многочисленных датчиков, измерителей полей и другой аппаратуры, высвеченные на терминале компьютеркоординатора исследовательского комплекса, и решил поговорить с Томахом. Но Станислав сам подошел к нему, удивительным образом уловив его смятение: лица людей скрывались под масками и мимики лица Филиппа он видеть не мог.
– Что-нибудь случилось? Ты какой-то растерянный.
Филипп невольно посмотрел на блистающее "зеркало".
– Отойдем,- решил Томах и отвел его в сторону.- Рассказывай. Что, встречал "зеркальные перевертыши" раньше? Я видел, как ты реагировал на эффектный вход Вернигоры в "зеркало".
– Мне кажется, точно такое же сначала появилось на Земле.- Филипп рассказал о своей встрече с "зеркалом", которое он принял за видеопризрак "динго".
– М-да.- Станислав по-новому взглянул на друга.- Интересный крен получается. Сначала Никите на Земле повстречалось "зеркало", теперь, оказывается, и тебе тоже…
– Никите?! Когда?
– В тот вечер, когда нас собирал Керри. Его "прыгунок" врезался в нечто, напоминающее "зеркальную стену" и… оказался развернутым на сто восемьдесят градусов без всякого ущерба. Из-за этой встречи Никита и опоздал, помнишь? "3еркало" держало его около пятидесяти минут.
– Вот так номер! Что же это означает?
– Только одно, мой друг, - за нами кто-то установил наблюдение. Ведь если я тебя правильно понял насчет "эха", "зеркало" только что передало сообщение, так?
– Примерно так. Никогда не думал, что такое возможно! В таком случае "зеркальные перевертыши" суть таймфаговые станции с неактивным выходом и временной задержкой, иными словами - накопители-передатчики информации. Они явно не имеют своих энергопитающих систем, и тем не менее не связаны со своими хозяевами все время ТФ-каналами, а выдают информацию только при облучении. Направленная ТФ-волна инициирует их и "снимает" запасенную информацию. Только в этом случае энергия им не нужна. Зато теперь мы можем попытаться запеленговать их ТФ-передатчик, надо только разработать и изготовить на основе трассеров пеленгационную аппаратуру в нужных диапазонах и с необходимой чувствительностью. Одно мне непонятно: зачем "зеркалам" такие экзотические свойства? Имею в виду "вывертывание наизнанку".
Станислав хмыкнул, оглянулся на "зеркало", равнодушное ко всему, как казалось недавно, вздохнул:
Драгоценное зеркало ждет,
Чтобы в нем отразился цветок,
Но об этом узнает ли тот,
Жду кого я в назначенный срок!*
Филипп озадаченно посмотрел на спасателя.
Томах улыбнулся глазами.
– Учись удивляться спокойно, эксперт… хотя твои предположения несут больше вопросов, чем ответов. Да, "зеркала", вероятно, следящие устройства. Но чьи? На Шемали нет и не было разума, как и на Истории, кстати.- Томах задумался на мгновение.- Ты не обижайся, в твоей компетентности никто не сомневается, но… не ошибаешься ли ты?
Филипп улыбнулся, собираясь ответить, что обижаться тут не на что и надо будет, конечно, не раз проверить новые свойства "зеркал", но Томах снова угадал его мысли и благодарно сжал ку.
– А не напрасно мы тебя взяли, ей-богу! Помог ты нам здорово! Но все-таки постарайся проверить свои выводы, а?
– Буду ждать следующего "эха",- сказал Филипп; ему, конечно, давно осточертели мрачные, подавляющие психику пейзажи Шемали, хотелось скорее очутиться на Земле, окунуться в привычную атмосферу забот, тренировок и творческого поиска в "мыслительном" центре ТФ-института, но вслух он этого не сказал.
"Тиртханкар" вернулся на Землю лишь спустя две недели после разгадки тайны "зеркальных перевертышей", относительной, разумеется: свойства "выворачивателя" остались неразгаданными. Повторные, более тонкие измерения полей вокруг них, а также вблизи "звезды Ромашина", бесстрастно продолжавшей высвечивать "нотную гамму", не подтвердили и не опровергли гипотезу Филиппа - "зеркала" есть своеобразные пассивные следящие системы, выдающие ответ при облучении их ТФ-полем. Кем они были установлены и с какой целью, осталось также неизвестным. Вернее, можно было догадаться, что целью этих неведомых любопытных, * Вэнь Тинъюнь. Мелодия Пусамань. получивших собирательное название Наблюдатель, является слежение за действиями исследовательских групп на Истории и Шемали ("зеркала" на Истории изучали "настоящие" эксперты Управления, об этом Филипп узнал от Томаха уже на Земле), но так ли это на самом деле, никто наверняка знать не мог. К сожалению, запеленговать передачи хозяев "зеркал" не удалось: во-первых, потому что чувствительность имеющейся в распоряжении людей аппаратуры была на два порядка ниже, чем следовало, во-вторых, работала она в узкой полосе спектра и, в-третьих, "зеркала" вскоре исчезли, сначала на Шемали, потом на Истории. Как они образовывались - то ли вырастали, как живые существа или растения, то ли передавались по ТФ-каналу с планет Наблюдателя - физики установить не могли.
Но отделу безопасности УАСС это обстоятельство не помешало пробить тревогу, и полетели во все концы контролируемого космоса, на периферию исследуемой зоны ТФ-депеши о странных явлениях в пограничных ее слоях, на переднем крае неизведанного, где появлялись пока только земные разведкорабли, и напряглась в настороженном молчании, чутко вслушиваясь и всматриваясь в поле тьмы непознанных пространств, гигантская защитная система человеческой цивилизации…
Глава 3. ФОРМУЛА
Под утро ему приснился сон, будто сдает он экзамен на сертификат работника аварийно-спасательной службы и принимают этот экзамен четверо: обстоятельный, деловитый Керри Йос, сдержанный Никита Богданов, угрюмый Бассард и Аларика. Подробностей сна Филипп не запомнил, осталось ощущение стыда, неудачи и тревоги, но тело было легким, послушным, хотелось дышать, двигаться, есть и работать, одним словом, жить.
После возвращения с окраин известного космоса, куда закинул его неожиданный зигзаг судьбы, Филипп не вспахивал память плугом пережитых событий, но она сама давала о себе знать: то мигающей алой лампой над колпаком патрульного куттера, принадлежащего УАСС, то картиной видеопласта, включающегося по утрам и выдающего иногда пейзажи Шемали.
Филипп повернул голову. Дальняя стена комнаты отсутствовала, вместо нее уходила вдаль холмистая, поросшая сосновым бором равнина, а над одним из холмов парила голубовато-белая пирамида, сверкающая тысячью поляроидных окон. Сегодня домашний координатор, повинуясь неосознанным командам мозга в последние минуты сна, выдал вид с высоты на здание Института ТФ-связи, и Филипп понял, что соскучился по работе, по своему уютному конструкторскому "аквариуму", по грустной физиономии Кирилла, Травицкого. Конечно, было еще и желание выйти на площадку, но оно ушло на второй план - тело и так каждый день получало свою дозу упражнений, потому что без самотренировки любой спортсмен потерял бы форму в три дня. А мозг - мозг можно было тренировать только в привычных условиях, во всяком случае, Филипп не знал иного способа получить неограниченную власть над собственной мыслью, машинной памятью и быстротой операций, исследовать сразу несколько десятков вариантов, анализировать, отбирать самые перспективные из них и наконец найти один-единственный, дающий право называться конструктором-профессионалом и синектором.