– Когда вернулся?
– Всего полчаса назад.
– Все, надо было доложить сразу. В десять нас приглашают к себе физики. Экипаж "Витязя" и поисковый, отряд на дежурство не ставить, сутки пусть отдыхают. У них скоро появится работа.
Шелгунов вопросительно посмотрел на директора УАСС, но Спенсер ничего не стал объяснять.
– Не опоздайте на рандеву. Институт спейс-связи, демонстрационный зал номер два.
Ровно в десять Шелгунов, подтянутый и внимательный, вошел в зал под номером два.
Треугольный амфитеатр зала был невелик, на сто двадцать мест, и казался верандой, чудом выстроенной на скальном уступе. Панорама гор, открывшаяся "со скалы", могла бы в другое время и увлечь, вид был действительно хорош, но Шелгунов думал о другом, и лишь мельком взглянул на пейзаж, сразу найдя Спенсера в нижнем ряду амфитеатра.
Кроме директора УАСС в зале находилось еще человек пятнадцать, среди них начальник технического сектора Управления Данич и директор Института спейс-связи Роман Холод.
Спенсер кивнул Шелгунову на место рядом и дал знак Холоду. Тот взошел на небольшое возвышение с ярко-белым кольцом приемника аппаратуры численных команд: зал имел встроенное инженерно-техническое обеспечение. Легкий шумок разговоров стих.
– Начнем, друзья. У нас в гостях дирекция Управления спасателей, ждущая от нас чуда, и мы это чудо ей представим. Но сначала покажем фильм.
Холод сел, горный пейзаж исчез, вместо него перед зрителями появилась ходовая рубка крейсера с неподвижными фигурами пилотов. Что-то лопнуло со стеклянным звоном, фигуры ожили. Командир крейсера повернул голову к соседу справа, и Шелгунов невольно вздрогнул - это был Лозински.
– Хорошо бы… - начал Лозински, но докончить фразу не успел; в рубке над пультом зажегся алый транспарант: "Тревога степени Д" и приглушенно взвыл ревун…
Так начался фильм о том, как исчез крейсер спасательного флота "Славутич" с двадцатью членами экипажа и двадцатью спасенными из персонала станции "Солнце-7". Закончился фильм грандиозным зрелищем кипящего Солнца. Потом в центре видимого операционного поля фильма засиял ослепительный факел желто-голубого огня, и картина застыла. В зале вспыхнул свет.
Холод снова встал.
– Это не документальная запись, как вы подумали, а модель ситуации, построенная на основе анализа действий экипажа "Славутича", всех координирующих его работу служб и данных наблюдений этого участка солнечной поверхности. Институт смог воссоздать полную картину событий и построить, как нам кажется, достаточно адекватную модель инцидента. Станция "Солнце-7" прекратила существование через сорок две секунды после вывода с нее персонала, а "Славутич"… К сожалению, реализовалась самая невероятная гипотеза - петлевой хроновыверт. В результате спейс-старта в условиях внешней энергетической подкачки "Славутич" забросило не только в пространстве за сотни миллионов километров, но и во времени - на двести с лишним лет назад. Вот расчеты.
За спиной директора института возник экран, по которому поползли вереницы символов и цифр, трехмерные изображения узловых структур расчета, ряды цвето-пространственных сопряжении.
Шелгунов знал спейс-теорию в объеме институтского курса и смог уловить только общие закономерности расчета, но изящность математического и этико-логического аппарата произвели впечатление и на него.
Экран исчез, на его месте появилось уменьшенное изображение голубого факела в месте старта крейсера.
– Именно петлевой хроновыверт объясняет, почему мы ничего не знаем о появлении нашего крейсера в окрестностях Земли два века назад: появление крейсера в прошлом спровоцировало временное ответвление - "хронокарман". Образовалась как бы виртуальная реальность, развитие цивилизации в этом "кармане" пошло по другому пути, в то время как мы с вами живем в основном потоке времени. Теперь обратите внимание на этот факел.
Солнце за спиной Холода ожило, факел вытянулся вверх, разошелся бутоном тюльпана, изменив цвет на зеленый, и стал съеживаться, превращаясь в шар. Шар этот сначала покраснел, прошел всю гамму цвета от красного до темно-вишневого и коричневого и превратился в черный зрачок, опушенный белым сиянием.
– До сих пор этот след старта крейсера… - Холод оглядел присутствующих, - не исчез! Он дышит, изменяется в размерах, но живет! Не следует, очевидно, рассказывать, чего нам стоило понять, что это такое, скажу одно: мы только сейчас поняли, какие возможности заложены в спейс-теории и какие эффекты она способна предсказать! Эта "черная дыра", - Холод указал на черный зрачок на фоне алого сияния Солнца, - вход в "хронокарман", в петлю виртуального времени, и "Славутич" имеет возможность вернуться, не нарушив закона причинности. Но - только если ему указать обратный путь из "кармана", где он находится на правах "реального призрака". Как это сделать, вопрос другой.
– Почему же другой? - сказал Данич. - У нас нет выбора - спасать или не спасать. Если есть хотя бы малейший шанс спасти экипаж крейсера, мы пойдем на любой риск.
Шелгунов с сочувствием посмотрел на начальника техсектора, жена и сын которого находились на борту "Славутича".
– Риск есть. - Голос Холода дрогнул: он понимал, что его работа закончилась, начиналась полоса работы спасателей, и волновался, потому что не имел права ошибиться в выводах. - Риск есть, по нашим подсчетам он равен восьмидесяти из ста. Необходимо совершить бросок в "черный глаз" петли, найти "Славутич" и вывести обратно тем же путем. Тогда петля закроется и "хронокарман" исчезнет.
– Так просто! - с иронией бросил Спенсер и посмотрел на Шелгунова, как прицелился.
Шелгунов несколько мгновений смотрел в узкие глаза Джаваира, но сухое, бронзовое лицо командира группы оставалось бесстрастным. Наконец он произнес:
– Приказывать я не имею права, могу только просить. Вы согласны?
– Согласен, - помедлив, сказал Джаваир. - Но позвольте поговорить с группой самому.
Шелгунов досчитал до десяти и кивнул.
– Старт завтра, в три ноль-ноль по средне-солнечному. Если кто-нибудь откажется - не уговаривайте.
В глазах Джаваира мелькнули насмешливые огоньки.
– Позвольте решать этот вопрос мне. Мы будем готовы. Кто назначен начальником службы техобеспечения?
– Данич.
– Начальник десанта, таким образом, я. А начальник экспедиции вы?
– Да.
Джаваир кивнул и, не прощаясь, вышел, посеяв в душе Шелгунова сомнение в правильности его выбора. Все-таки Джаваиру шел восьмой десяток.
Подготовка экспедиции к рискованному броску в "черную дыру" временной петли заканчивалась, физики сделали все, от них зависящее, чтобы рассчитать варианты последствий броска, но их расчеты не могли обеспечить стопроцентную гарантию успеха. Даже удачные запуски зондов в петлю и их возвращение не разрешили всех проблем и не успокоили ответственных за экспедицию лиц. Базовым кораблем экспедиции был выбран крейсер "Витязь", лидер спасательного флота Земли. Специалисты технического сектора переоборудовали его в соответствии с предполагаемыми задачами и продолжали накачивать энергией и устанавливать дополнительные пояса защиты, дублирующие системы и комплексы контроля функционирования.
Когда все подготовительные работы были закончены, Спенсер собрал в конференц-зале Управления весь состав экспедиции, произнес краткую речь о ее цели, мерах предосторожности во время пребывания в прошлом, о расчетах каждого шага, а потом предложил тем, кто сомневается в успехе или в своих силах, отвести свою кандидатуру.
Желающих отказаться от участия в экспедиции не нашлось.
Спустя двадцать суток после исчезновения "Славутича" крейсер "Витязь" вошел в фотосферу Солнца напротив дрейфующего по воле неизвестных сил входа в тоннель, ведущий в прошлое. Двадцать человек спасательной команды во главе с Джаваиром заняли места в капсулах высшей защиты пассажирского отсека, в ходовой рубке крейсера осталось только три человека экипажа и начальник экспедиции.
Спенсер находился в рубке второго крейсера, кружившего на расстоянии трех миллионов километров от Солнца, и видел старт "Витязя" через видеокамеры зондов, следивших за черным оком входа.
"Витязь" тщательно сориентировался по данным локаторов и начал разгон, когда до входа в петлю осталось пятьсот километров. Он вонзился в черный шар точно по центру и - словно судорога перечеркнула недра Солнца - из-под черного шара вырвался факел огня, по экранам крейсера рассыпались огненные строчки бланксообщений, кричащие о зарождении вспышки и ливне жесткого гаммаизлучения. Черный шар входа на полчаса скрылся в усилившемся сиянии атмосферы Солнца, а когда он снова появился в поле зрения, Спенсер облегченно вздохнул: он со страхом ждал, что вход исчезнет, а вместе с ним и надежда на благополучный исход экспедиции.
– Боялись? - спросил он присутствующих в зале крейсера ученых во главе с Холодом.
– И сейчас боюсь, - признался директор Института спейс-связи.
Джаваир повернулся к главному виому, в котором вариатор вырезал окно дальновидения. "Славутич" был виден отчетливо, сел он в озеро или в болото, окруженное черной каймой выжженной земли, а в радиусе двадцати километров вокруг него располагались три цепи машин, вызывавших мрачные ассоциации.
– Может быть, опустим к ним модуль? Быстро и надежно.
– Что быстро - согласен, но вряд ли надежно. Если корабль до сих пор не смог ответить на наши сигналы, значит, поврежден он серьезно. И еще учтите, что цивилизация Земли в этом "хронокармане" развивается не совсем по сценарию основного потока. На здешней Земле три четверти суши занимает мусульманский Союз, изобилующий зонами воинствующего фанатического фундаментализма, и лищь одну четверть - Христианский Союз. Ни русских, ни американцев - арии и балты, неверные, так сказать, шурави. Звездолет же, к великому сожалению, совершил посадку в самом центре "Твердыни Веры" - Иранистана, имевшего печальный опыт международного терроризма. Понимаете? Я не могу предсказать, во что выльется посадка модуля. Технически наши "предки" оснащены неплохо и среагировать могут далеко не лучшим образом, как уже и было. Я даже не уверен, что наше пребывание на орбите в режиме "инкогнито" не будет расшифровано через день-другой.