После этого Гоша стал Андрея узнавать.
— Андрюша пришел, — начал говорить Гоша, когда слышал голос Андрея.
Галя начала учить Гошу более сложным фразам: «Папочка, отдай Галочке получку!», и «Папочка, ты где был? Ты что пил? Ах ты пьяница!». Обе фразы попугай очень быстро запомнил, но произносил их немножко на свой лад.
— Папочка, дай Галочке палочку, — говорил он.
Услышав эту фразу, соседка была в шоке.
— Галя, что он такое говорит? — в ужасе спросила она. — Что он имеет в виду? То, что я думаю? Кто его этому научил?
— Ира, это у тебя дурные мысли в голове, а не у попугая. Я учила его говорить: «Отдай Галочке получку», а он все перепутал.
Потом все, кто слышал от попугая эту фразу, понимали ее точно так же, как и соседка Ира, и перед всеми Гале приходилось оправдываться.
Как-то из Оренбурга приехала мать Андрея, Альбина Ивановна, чтобы навестить сына, и остановилась у нас. Вечером пришел к нам и Андрей.
— Кто пришелочка? — сказал Гоша, услышав трель канарейки.
— Он так на звонок реагирует? — удивилась Альбина.
— Здравствуйте, это я, — поздоровался Андрей.
— Андрюша пришел, — обрадовался Гоша услышав его голос. — Ты чего пришел?
А дальше Гоша выдал фразу, которую раньше никогда не говорил: «Андрюша, ты где был? Ты что пил? Ах ты пьяница!». Услышав эту фразу, Альбина так и села на диван.
— Андрей, если про тебя такое птицы говорят, то что можно от людей услышать? Ты что здесь творишь? — спросила она сына.
И опять Гале пришлось оправдываться и объяснять, что бестолковый попугай все перепутал. Она его не этому учила.
Пришло время мне увольняться из армии. Это событие было решено отметить в бане, для чего и сняли на двенадцать часов баню в одном из санаториев, расположенном между Протвино и Кременками. Там мы чисто мужской компанией и гуляли до трех часов ночи, сочетая приятное с полезным, пока нам не объявили, что наше время закончилось. А душа, у всех присутствующих, требовала продолжения праздника. Всей толпой мы оттуда и приехали ко мне на квартиру. Пока гости мыли руки, а жена накрывала на стол, мои сослуживцы зашли к Лиле в комнату, и увидели клетку с попугаем. В их пьяных головах сразу же возникла идея научить попугая говорить. Видя столько незнакомых людей, обступивших его клетку, Гоша испугался, попятился назад и забился в дальний угол.
— Скажи: «Попка дурак! Попка дурак!», — учили его окружившие его клетку офицеры
Гоша молчал и только затравленно озирался по сторонам, ожидая от этих людей какой ни будь пакости.
— Бестолковая птица, — сказал один из них. — Мозгов у нее совсем нет. Это только большие попугаи разговаривают, маленькие нет.
Присутствующие немного отошли от клетки, и Гоша осмелел.
— Ты чего пришел? — сказал он, выходя со своего угла. — Ты чего кричишь? Иди отсюда вообще.
— Какая гостеприимная птица? — сказал один из них.
— А ты говорил, что маленькие не разговаривают, и что у нее мозгов нет, — заметил другой. Видишь, как нас отбрила. И все к месту.
— Вы к нему близко не подходите, — посоветовал я, — тогда он вам еще много чего расскажет.
В течение получаса, пока накрывали на стол, Гоша без умолку и рассказывал им все, что знал. А знал он очень много.
— Да он у вас прямо вундеркинд какой-то, — сказали офицеры, когда сели за стол. — Это ведь уникальный попугай, у него словарный запас как у Пушкина. Вы на магнитофон его разговоры записывайте.
— Да мы уже потихоньку записываем, но все записи идут отдельными кусками. Потом как-то нужно будет все это склеить, — ответил я.
Гоша прожил у нас лет шесть, все время пополняя свой словарный запас. Тот бардак, который творился у нас в стране в девяностые годы, сказался и на судьбе Гоши. Почему-то начались внезапные отключения электричества. Если отключалось электричество только в доме, но продолжали гореть уличные фонари, то Гоша спокойно прилетал в свою клетку, и устраивался там на ночь. Но однажды, электричество пропало во всей Слободе, той части города, где мы живем. В полной темноте Гоша, который в это время сидел в большой комнате, полетел в свою клетку, находящуюся в Лилиной комнате. Напротив двери большой комнаты находится дверь на кухню, а дверь в Лилину комнату — левее. И коридорчик, в котором Гоша должен был сделать двойной разворот, чтобы попасть в Лилину комнату, очень узкий, всего полтора метра. Но с этой задачей Гоша справился, в Лилину комнату он залетел. Дальше на его пути было еще одно препятствие, прямо перед дверью, на расстоянии полутора метров от двери, стоял большой шкаф. Я его специально там поставил, чтобы он и свет с окна не загораживал, и Лилина комната не просматривалась с коридора. А уже за шкафом стояла швейная машинка, на которой и находилась клетка для попугая. Днем Гоша легко облетал этот шкаф, в вот в потемках, он его облететь не смог. На большой скорости он и врезался в этот шкаф. Сильный удар, и по стенке шкафа Гоша сполз вниз. Мы зажгли свечу и подняли его с пола. Гоша тяжело дышал, но был жив. Положили его в клетку. Он лежал на полу клетки и даже не шевелился. Так он пролежал и весь следующий день. Только через день он смог встать на ноги и медленно пошел к кормушке. А еще через день, он опять прыгал по всей клетке, весело чирикал и разговаривал. Гоше повезло, что этот шкаф делал я сам. Его каркас был сделан из деревянных брусков, а сверху пробиты листы ДВП. Поскольку площадь этих листов была довольно большая, то, при нажатии на них, они немного прогибались и пружинили. Это и смягчило удар. Злополучный шкаф было решено переставить к окну, хотя он и будет загораживать свет. Теперь от окна стоя шкаф, потом Лилин письменный стол, и на входе — клетка с попугаем.
Прошло еще с полгода. Электричество пропадало не реже, чем два раза в неделю, но полных отключений не было. И вот опять полное отключение, свет погас везде, и опять, в полной темноте, Гоша полетел из большой комнаты в свою клетку. На этот раз он не рассчитал разворот в коридорчике, и на большой скорости врезался в бетонную стенку между кухней и Лилиной комнатой. Удар был страшный, наверно он все отбил себе внутри. Немного оклемался он только через четыре дня. После этого он и начал слабеть. Уже не было того веселого и жизнерадостного Гоши, который был раньше. По комнатам он уже летал мало, хотя его клетку вообще перестали закрывать. Большую част времени он проводил в своей клетке, хотя был такой же разговорчивый, как и раньше. А вот целоваться больше не предлагал, и птичку больше не ловил. И кушал все меньше и меньше, и пить чай на кухню больше не приходил. Как-то утром Лиля и обнаружила, что Гоша помер.
Лиля завернула тело Гоши в красивую тряпочку, положила в небольшую картонную коробочку, и мы пошли с ней порт, где на кустах всегда было много птичек. Под одним из кустов мы его здесь и похоронили. Лиля хотела, чтобы и здесь ее Гоша не скучал, чтобы и здесь он мог слышать пение птиц.
Коммерсант
Способности к коммерции у Фёдора обнаружились давно, еще, когда он служил на Алтае. Собственно говоря, такое понятие как коммерция, тогда не использовалось, просто, в отличие от других, он мог заработать дополнительные деньги. А деньги ему были нужны. Высокий и симпатичный, с пышными усами и заразительным раскатистым смехом, он любил жизнь, любил и все хорошее в этой жизни, а для этого нужны были деньги, желательно такие, о которых не знает жена. Начал Фёдор с мумиё. Мумиё — биологически активное смолоподобное вещество, вытекающее из расщелин скал южных гор — горное масло.
Предполагается, что мумиё представляет собой отходы жизнедеятельности летучих мышей и грызунов. Горные пещеры дают прибежище колониям летучих мышей, питающихся насекомыми горных регионов, которые в свою очередь питаются горными травами и/или нектаром их цветов. Существует теория, что содержащиеся в горных травах эфирные масла и прочие значимые для медицины соединения частично концентрируются и ферментируются в пищеварительном тракте летучих мышей. В дальнейшем экскременты скапливаются в местах ночёвок летучих мышей и подвергаются дальнейшему процессу ферментации и концентрации в уникальных микроклиматических условиях горных пещер. Исторически мумиё использовалось в качестве лекарственного средства в медицине Древней Индии, Древней Греции, средневекового Арабского Востока.
Федор сходил в горы, нашел пещеру, в которой жили летучие мыши, и набрал этого мумиё целый рюкзак. Это было баснословное богатство, оставалось только его правильно продать. Федор неделю просидел в читальном зале местной библиотеки, и прочитал про мумиё всё, что смог там найти. Прочитал он и про технологию очистки мумиё от посторонних примесей. После очистки Федор получил почти десять килограмм красивого, темно-коричневого мумиё, и стал его рекламировать среди знакомых. Люди с удовольствием брали у него пакетики с мумие, которые он раздавал для пробы, говорили, что оно им помогло, и хвалили Федю, но покупать не торопились. Удалось продать только с десяток таких пакетиков. Но разве это деньги? Не о таких деньгах мечтал Федор.
Гораздо большие перспективы должны были открыться в Москве, где он будет жить два ближайших года, так как поступил слушателем в военную академию. Там, возможно, мумиё будет лучше продаваться. Мебель он решил в Москву не тащить, и продал её на месте. Сложил кухонную утварь, своё драгоценное мумиё, и домашние вещи в большие ящики из-под аппаратуры «Брелок», загрузил все это в контейнер, и отправил в Москву. Комнату, в квартире с подселением, в Москве он получил сразу, в общем, устроился неплохо. Оказывается, правильно он сделал, что не потащил сюда мебель. Где здесь её ставить? Жена Дуся тогда была категорически против продажи мебели, купленной с таким трудом, но ему удалось её уговорить. Теперь, из ящиков, в которых были вещи и посуда, Федор соорудил два спальных места: одно себе с женой, а второе — дочери Оксане.
— Надо было хотя бы шкаф один оставить, — грустно сказала Дуся. — Вещи мы куда будем вешать?