— Николай Петрович, а почему Вы ко мне, простому смертному, обращаетесь? У нас в отделе пять профессоров, и еще больше кандидатов наук. Для них интегралы — родная стихия. Среди них, они себя как рыба в воде чувствуют.
— Но среди них нет ни одного связиста. И все они чистые теоретики, они такую методику напишут, что в ней будут одни интегралы, и считать по ней будет невозможно. А Вы подобные методики уже разрабатывали. Нужна такая методика, чтобы по ней любой инженер мог расчет произвести. А потом еще и программу расчета для ЭВМ нужно будет написать.
— Ладно, Николай Петрович, уговорили. Только не знаю, как я буду это делать, сидеть ведь я не могу.
— Иван Федорович, Вы же признанный изобретатель, ну придумайте что ни будь.
И Иван стал думать. Попробовал писать лежа на животе. Очень неудобно, да и руки быстро устают. Попробовал на стул подушку подкладывать, потом сразу две, не помогло, даже с подушками сидеть больно. Хоть сидя на унитазе пиши, это было единственное место, где сидеть было не больно. И тут Ивана осенило, он понял, что решение проблемы найдено. Из толстого пенопласта он вырезал сидение, по форме напоминающее сидение унитаза, на него наклеил поролон, и все это обшил тканью. Получилось вполне симпатичное сидение, на котором теперь Иван мог сидеть на стуле за столом. Теперь ничто не мешало писать методику.
Пришло время окучивания картошки. При окучивании, и Ивану пришлось впрягаться в работу, у жены и дочери для этого просто не хватало сил. Но прошел уже месяц после его выписки из госпиталя, болеть стало меньше, и за три дня он с этой работой справился. Он был рад, что смог оказать помощь жене и дочери.
А через два дня он заметил в моче алую кровь. Что это? Неужели где-то шов разошелся? Откуда кровь? Иван не знал, что и думать. Боли не усилились, а кровь появилась. Пришлось записаться на прием к урологу. Записаться к Ковалеву, тому врачу, у которого он раньше лежал, не получилось, так как произошла какая-то медицинская реорганизация, и теперь их поликлиника относилась к другой больнице. Выписали Ивану талон к Ониськину, врачу- урологу из другой больницы. Врач, даже не осмотрев больного, выписал Ивану антибиотики в таблетках, которые должны были остановить кровотечение. Пить по три таблетки в день, в течение десяти дней. Опять пить антибиотики Ивану очень не хотелось, за время нахождения в госпитале он принял их очень много, можно было окончательно посадить и без того больной желудок. Но деваться некуда, придется лечиться тем, что прописали. Но, через пять дней приема этих таблеток, состояние не улучшилось, и кровь из мочи не исчезла. Иван все больше сомневался в правильности назначенного лечения, и решил сходить на платный прием к Ковалеву, который кроме основной работы, подрабатывал еще и в частной клинике. Осмотрев Ивана, Ковалев сказал, что шов не мог разойтись, так как после операции прошло достаточно много времени, чем немного успокоил Ивана. Возможно после операции где-то образовались спайки, и боль идет от них, а вот откуда кровь — этого он определить не мог. Для этого прибором нужно залезть внутрь, и посмотреть. Но делать это сейчас, крайне нежелательно, если не очень больно, то лучше немного подождать. А услышав, какие таблетки, и в каком количестве принимает Иван, Ковалев очень удивился.
— А для прикрытия желудка он тебе что выписал? — спросил он Ивана
— Больше ничего, только эти таблетки, — ответил Иван.
— И сколько ты уже их пьешь?
— Пять дней.
— Помогает?
— Пока нет.
— Тогда больше их не пей. Я тебе другие выпишу, более щадящие.
Еще три дня Иван попил новые таблетки, но улучшения все равно не было. Знакомые порекомендовали Ивану съездить на консультацию в институт им. Петровского, и договорились, что Ивана там примут. Ивана принял небольшого роста черноволосый доктор, которого звали Иван Иванович. Кроме имени и отчества, о том, что доктор русский, больше ничего не говорило. Из таблички на двери также следовало, что доктор является кандидатом медицинских наук. Это Ивана сразу обнадежило. Доктор внимательно осмотрел Ивана. В общем, ничего страшного он не видел, но ему было понятно, что после операции там что-то не так срослось. Но лезть сейчас с повторной операцией, он, как и Ковалев, не рекомендовал. Должно пройти не менее шести месяцев, после первой операции. Если боли не прекратятся, и такая операция понадобиться, то предлагал обращаться к нему. У них прекрасное оборудование, и через один единственный прокол он все обследует и найдет причину. Иван пообещал обращаться именно к нему, если потребуется повторная операция. За консультацию с Ивана доктор даже денег не взял. К своему врачу Ониськину, Иван решил больше не обращаться, полгода как ни будь перетерпит, а там видно будет.
Прошло сорок пять дней после того, как Ивана выписали из госпиталя, и Людмила Викторовна сказала, что продлять больничный она больше не может. Нужно оформлять инвалидность. На время оформления инвалидности продлевать больничный она сможет. И Иван начал собирать документы для оформления инвалидности. Собрал документы быстро, буквально за одну неделю. Ему нужно было торопиться, чтобы успеть попасть в санаторий. В этом году ему удалось получить путевку в санаторий на море. Сам он уже трижды был на море, а вот с женой ездили всего один раз, очень давно, когда он был еще старшим лейтенантом. И с тех пор, жена на море не была. Несколько лет назад он подвел свою жену, когда накануне поездки попал в больницу с почечной коликой, и поездку на море пришлось отменить. После этого получить путевку на море ему не удавалось. И вот в этом году, они с женой, наконец-то, могли съездить на море. Главное, опять не упустить эту возможность. Иван сдал документы в администрацию больницы, и спросил, когда приходить на комиссию.
— Примерно через три недели, — сказали ему, — точную дату мы Вам сообщим позже.
— Как, через три недели? — обалдел Иван. — Я в это время в санатории буду. А нельзя ли перенести мой приход на комиссию на более ранний, или на более поздний срок?
— Нельзя! Вы хотите и рыбку съесть, и ……… — сказала принимавшая документы женщина. — Придется выбирать: или санаторий, или инвалидность.
— Послушайте, три доктора из четырех, которые подписывали мое медицинское заключение, сказали, что инвалидность мне вообще не дадут, а если и дадут, то через год снимут. Посмотрите, пожалуйста, мои документы и скажите свое мнение.
— Пожалуй они правы, — сказала женщина, посмотрев документы.
— Тогда я не буду подавать документы, — решил Иван, и рассказал про свою соседку по даче Людмилу, с которой за полгода до смерти сняли инвалидность.
— И такое бывает согласилась женщина. Но Вы документы оставьте, вдруг передумаете, или с санаторием что-то не сложится.
На том и порешили. Накануне отъезда в санаторий, Иван пришел к Людмиле Викторовне, и попросил закрыть больничный.
— Как закрыть? — не поняла Людмила Викторовна. — У Вас еще три дня больничного, я не могу закрыть его сегодня. Приходите через три дня.
— Людмила Викторовна, завтра я должен быть в санатории, у меня путевка.
— Ну пусть жена придет.
— Жена со мной едет. А можно, дочь придет?
— Ладно, пусть приходит.
Иван сходил на работу. Отдал начальнику разработанную методику расчета. В исходных формулах для расчетов, которые Иван вывел и обосновал, тоже не удалось обойтись без интегралов, от этого никуда не денешься, но все интегралы ему удалось взять, и в итоговых формулах уже никаких интегралов не было. Не зря его считали сильным математиком. Может быть именно поэтому он, несмотря на возраст, все еще работал в институте. Как и просил начальник, произвести расчет по разработанной методике мог любой инженер. Более того, Иван еще и программу для расчета на ЭВМ написал. Так что и рассчитывать ничего не нужно, достаточно ввести в программу исходные данные, и параметры канала связи будут рассчитаны. Работой Ивана начальник остался доволен. Иван вспомнил высказывания по поводу математики в социальных сетях, где некоторые недалекие пользователи писали, что математика никому не нужна, что зря они в школе изучали математику, в жизни она им вообще не пригодилась. А у Ивана на каждом шагу математика, и именно она его до сих пор кормит.
Иван сходил в отдел кадров и написал заявление на отпуск, пообещав, что больничный лист дочь принесет через три дня. Сложил чемоданы, положив туда и свое сидение, и уехал с женой в санаторий. А через три дня позвонила дочь, и сказала, что Людмила Викторовна заболела, а работающий вместо нее врач, больничный ей не отдает. Пришлось через знакомых искать их знакомых, работающих в больнице, и просить их забрать больничный лист. Немало было потрачено нервов, но больничный лист удалось забрать.
Жене Ивана в санатории понравилось. Она купалась в море, загорала, ездила на экскурсии. Иван съездил с ней на одну экскурсию, в получасе езды от санатория, и сразу понял, что это не для него. Даже в столовую он ходил со своим сидением. В основном он лежал в номере и разгадывал кроссворды. Пару раз искупался в море и полежал на лежаке под тентом, загорать ведь ему врачи запретили. Утром и вечером, в качестве физзарядки, ходил на прогулку по парку. Потом на море был шторм, все тенты на пляже сорвало, и Иван перестал ходить купаться, так как лежать не под солнцем больше было негде. Через некоторое время боль усилилась, и Иван выходил из номера только в столовую, даже на прогулки по парку он уже не мог ходить. А перед отъездом еще одна напасть — прострелило спину, как раз в том месте, куда делали укол во время операции. Жена сделала ему три укола диклофинака, но ничего не помогало. С трудом добрались домой, при этом жене пришлось тащить оба чемодана. Иван уже не понимал, доброе дело он сделал, свозив жену на море, или она уже проклинает эту поездку.
Буквально через два дня после приезда домой боли резко усилились. Было больно не только сидеть и ходить, но и стоять. То ли это дорога так повлияла, то ли еще что, но терпеть такую боль еще полгода Иван уже не мог. Не удалось ему избежать очередной встречи с Ониськиным, пришлось опять идти к нему на прием. Врач взял в руки карточку Ивана, прочитал фамилию.