тивников с сокрушительным поражением: 42–14, и толпа сходит с ума. Кейси Джонс из школьной газеты стоит в стороне и просматривает кадры из игры, когда я пробираюсь туда. Я не совсем уверена в правильности этикета безумия после игры. Чирлидерши находятся рядом с командой, поэтому они, вероятно, направляются внутрь с парнями, но я не знаю, что должна делать девушка, не являющаяся чирлидершей, пока она ждет своего бойфренда-защитника.
Итак, я задерживаюсь с Кейси и жду, пока Картер заметит меня и, надеюсь, расскажет, что мне делать дальше.
— О, это хорошо, — бормочет она.
Недолго думая, я наклоняюсь, чтобы украдкой заглянуть. Это кадр Картера в середине броска, и да, он чертовски хорош. На самом деле я даже не увлекаюсь спортсменами, но то, как выглядит его мускулистое тело в этой форме, его рука, готовая бросить мяч… черт.
Заметив мой неуловимый шпионаж, она поворачивает экран предварительного просмотра, чтобы мне было лучше видно. — Не для того, чтобы похлопать себя по спине, а посмотреть на это дерьмо.
Улыбнувшись, я говорю ей: — Нет, ты права. Ты заслуживаешь похлопывания по спине; вот это отличная фотосъемка.
Покачав головой, она переворачивает экран и прокручивает страницу, она говорит: — Это чертовски прекрасный экземпляр.
— На него приятно смотреть, — соглашаюсь я. — С ним тоже неплохо поговорить, но если ничего не поможет, по крайней мере, у него есть своя внешность, на которую можно положиться.
— И как миллиард долларов. Я думаю, он будет в порядке.
Я киваю головой, оглядывая ее. Она не совсем похожа на его тип, но ведь я видела только двух его прошлых любовниц. — Вы друзья?
Фыркнув, она говорит: — С Картером? Боже, нет, он не знает, что я существую. — Она пропускает удар, а затем говорит: — А что насчет тебя? Откуда у тебя хватило смелости появиться на футбольном матче? Я имею в виду, черт возьми, слава твоим огромным женским яйцам, но как?
Я как бы думала, что сегодня вечером веду себя незаметно, поэтому я удивлена и немного не уверена, что делать дальше. Однако в ее тоне нет враждебности, поэтому я открываю рот, чтобы ответить.
Прежде чем у меня появляется шанс, подбегает Картер с ехидной ухмылкой на лице. Он вспотел и счастлив, и он, не колеблясь, хватает меня за талию и притягивает к себе во всем своем снаряжении.
— Ты видела это? — он спрашивает. — Я же говорил тебе, что делал лучшие пасы. Тачдаун на 71 ярд, чтобы выиграть игру? Не слишком потрепанный, правда?
Его энтузиазм заразителен, и я не могу не улыбнуться ему. — С тем же успехом ты мог бы говорить и на латыни, но я рада, что ты выиграл.
Картер качает головой, темные глаза весело блестят. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, а затем говорит: — Мне нужно научить тебя футболу.
— Мое образование в этом конкретном вопросе явно отсутствует, — признаю я.
Его рука поднимается, чтобы нежно погладить мое лицо, и он снова целует меня. — Мне нужно вернуться в раздевалку, но мы выйдем, как только сможем. Ты не против, если Эрика присоединится сегодня вечером? Я скажу ей нет, если ты этого не хочешь.
Угу, Эрика. Я буду чувствовать себя подло, говоря, что она не может прийти, поэтому я отвечаю: — Это зависит от тебя.
— Это нет, — интерпретирует он, кивая. — Хорошо, без проблем. — Он снова целует меня, затем отпускает, прежде чем я успеваю ответить, и выбегает обратно на поле, где его товарищи по команде все еще празднуют.
Я смотрю туда, где собрались чирлидерши, и вижу, что Эрика смотрит на меня снизу вверх. Сопротивляясь желанию посмотреть в ответ, я снова обращаю внимание на Кейси, понимая, что Картер просто вел себя так, будто даже не мог ее видеть. Я не знаю, почему я удивлена. Картер хорошо известен, но не так давно я была одной из тех пылинок, которых он даже не мог видеть.
Кейси смотрит на меня. — Как это случилось?
— Долгая история, — отвечаю я.
Ее брови поднимаются, затем опускаются, затем она качает головой. — Ну, будь осторожна. Известно, что Эрика играет грязно. В прошлом году она порезала шины какой-то девочке за то, что она осмелилась явиться на игру и привлечь внимание Картера, а я рассказала о фактическом воздействии сахара в бензобаке после того, как она карамелизировала поршни учителя рисования, словно готовила хороший крем для деталей автомобиля. Брюле. Конечно, мне пришлось сделать вид, что я не знала, что это она, или рискнуть самой разжечь ее гнев, но она относится к стервозности как к соревнованию, и она стремится его выиграть.
— Да, я заметила, — бормочу я. — Я не боюсь Эрики.
— Наверное, так и должно быть. Она чертовски сумасшедшая.
Склонив голову набок, я спрашиваю: — Почему я тебя не знаю?
Покраснев и криво улыбнувшись, она говорит: — Мы явно не ходим в одни и те же круги. Я фотографировала эти игры в течение двух лет, и если на меня надавят, я сомневаюсь, что кто-нибудь в команде сможет назвать мое имя.
К сожалению, это звучит почти правильно. Закатывая глаза, я говорю ей: — Они могут быть действительно не замечающими, не так ли?
Она кивает, но ее взгляд направлен не на меня, он сфокусирован на моей спине, а в ее глазах блестит намек на беспокойство. Я поворачиваю голову, чтобы увидеть, куда она смотрит, и вижу что-то из кошмара — Джейк и Эрика приближаются бок о бок.
— Уфф, серьезно? — бормочу я.
Эрика выглядит самодовольной. Это не может быть хорошо. Она ухмыляется мне, когда останавливается. — Привет, подруга.
— Что случилось, подруга? — Я предлагаю обратно.
— Просто подумала, что я подойду и поздороваюсь. Как прошла вечеринка после того, как я ушла?
— Каким-то образом нам все же удалось повеселиться, — говорю я ей.
— О, держу пари, что ты это сделала. Судя по твоему присутствию сегодня на игре, ты трахнула Картера, да? Ты должна гордиться собой.
Нахмурившись, я говорю: — Похоже, странное чувство сопровождает близость с моим парнем.
— Парень? — Ее глаза расширяются, и она смотрит на меня, но сохраняет свое превосходное чувство веселья. — О милая. Он прожует тебя и выплюнет.
— Ну, если он это сделает, я уверена, тебе понравится шоу, — предлагаю я. Я почти не пропускаю ни секунды, не желая давать ей шанс еще больше заинтересовать меня. — В любом случае, хорошего настроения. У меня есть планы, поэтому я должна…
Прервав меня, прежде чем я успела уйти, она говорит: — Знаешь, что мы с Джейком только что обсуждали?
Вздохнув, я разворачиваюсь и натянуто улыбаюсь в ответ. — Почему ни один из вас не приглашен на групповую вечеринку сегодня вечером, так что, может быть, вам обоим стоит перестать вести себя как придурки, пока вы не потеряли всех своих друзей?
Взгляд Эрики тускнеет, затем обостряется. — Нет, шлюха. Мы говорили о том, какой ты, должно быть, удивительно странная, как сильно ты любишь немного… бороться.
Одного ее выбора слов было бы недостаточно, чтобы вывести меня из себя, но то, как ее глаза прыгают от восторга в дерьме, которое, как она думает, она собирается замутить… Джейк не мог на самом деле “рассказать ей”, верно? Все они вели себя как мудаки. Это не та история, которой ты делишься с кем-то, даже с Эрикой.
Она продолжает: — И у Джейка возникла мысль. Мы все знаем, что у Картера двойные стандарты; ему можно трахаться, без проблем, но его девушка? О, нет. Она должна быть вершиной нравственности, настоящей единоличной женщиной.
— Я не думаю, что Картер зациклен на “морали”, но если где-то поблизости есть точка…
— Я просто думаю, что если бы Картер узнал, что ты все еще флиртуешь с Джейком, он мог бы… разозлиться. Брианна сказала, что прошлой ночью он напоил тебя, так что я не знаю, что он уже сделал с тобой, но знаешь что? Бьюсь об заклад, от ревности и гнева становится еще хуже.
Моя челюсть отвисает, когда я в абсолютном шоке смотрю на ужасное человеческое существо передо мной. — Ух ты, Эрика. Серьёзно?
Она пожимает плечами. — Лоррейн видела, как вы с Джейком касались друг друга и смотрели друг другу в глаза у прилавка с закусками. Сказала, что ты смотрела на него трахни-меня глазами. Ну, я бы сказала, что Картер никогда бы не поверил, что у тебя может быть романтический интерес к кому-то, кто предположительно подвергал тебя сексуальным домогательствам. — Она делает паузу, уперев руку в бедро и постукивая по подбородку в притворной мысли. — Но знаешь что, может быть, он и поверил бы этому.
Моя грудь начинает сжиматься, когда я понимаю, что Эрика действительно знает, что Картер сделал со мной в тот день в том классе. Что-то в том, что этот опыт был заперт внутри меня — секрет, хранившийся между мной и этими тремя мудаками, — облегчил с ним дело, но теперь он не просто снаружи, он в руках Эрики.
Мнение Эрики ничего для меня не значит, но от ее знания меня тошнит. Это уже не безопасно. Не похоже, что она будет держать рот на замке. Я хочу ударить Джейка по лицу за то, что он таким образом воспользовался моим неудачным опытом, но для этого нужно дышать, а я сейчас борюсь с этим.
Вспыхивает вспышка, и Эрика подпрыгивает, ее взгляд метнулся к Кейси, как будто она тоже ее там не заметила. — Какого черта? Ты только что сфотографировала меня?
Кейси кивает, глядя на свой экран. — Ага. Я фотограф для школьного ежегодника, и я подумала, что ты выглядишь так красиво. Плохо, у меня раньше была включена функция видео, так что… упс. В любом случае, после того, как я случайно записала, как ты угрожаешь девушке Картера, я получила отличный кадр с тобой. Твоя линия подбородка выглядит убийственно. Хочешь увидеть?
Глядя на неё, Эрика говорит: — Удали это прямо сейчас.
— Эм, нет, — говорит она, качая головой с чем-то вроде сожаления. — Вы, ребята, уже достаточно замочили эту девушку в грязи. Кажется, она действительно нравится Картеру, поэтому мне страшно представить, что он будет делать, если я покажу ему это. Он, вероятно, отбросил бы тебя так далеко вниз по социальной лестнице, что тебе действительно пришлось бы выучить мое имя.