Глядя на него, я чувствую странный укол печали по нему. Во многих смыслах он избалован, но в основном, я думаю, он может голодать. Как он однажды сказал мне раньше, я первое настоящее существо, с которым Картер когда-либо столкнулся. Прожить столько лет, никогда не веря, что хоть одному человеку нравится то, кто он есть… Я не могу представить, насколько одиноким он должен быть, несмотря на его поверхностных поклонников и его армию миньонов.
Мои собственные мысли еще больше усложняют мне задачу. Я жажду крепко обнять Картера. Сказать ему, даже когда я так зла на него, что он все равно мне нравится. Он мне всегда нравился — и не блестящая, идеальная его сторона. Мне нравится грязь, печаль и темнота. Я жажду его испорченности, потому что знаю, что она внутри него, независимо от того, есть ли у него место, куда ее положить, или нет.
Мне нравится быть тем местом, где он прячет свою тьму. Мне нравится быть хранителем секрета того, кем на самом деле является Картер.
Я люблю его, черт возьми. Я не совсем это имела в виду, когда слова вырвались той ночью в посторгазмическом пузыре блаженства, но, Боже, помоги мне, я это делаю.
Я люблю Картера Махони, а это значит, что я по-настоящему в дерьме.
48
— Картер, нет!
Его рука грубо закрывает мой рот, отрезая все, что я собиралась сказать, пока он вводит в меня свой член. Я закрываю глаза и стону, радуясь, что он украл мою способность говорить. Становится все труднее и труднее умолять его остановиться, когда все, чего я хочу, это чтобы он продолжал.
— Ни слова от тебя, блядь, — грубо говорит он, сжимая кулаки и дергая меня за волосы.
“Боже, да.”
Я качаю головой и пытаюсь произнести приглушенное «нет», но его рука слишком крепко сжимает мой рот. Он отстраняется и проникает в тесную, горячую влагу между моими трясущимися ногами, и я кричу, уткнувшись в его руку. Все мое тело нуждается в освобождении больше, чем оно нуждается даже в самых основных потребностях. Я откажусь от кислорода на следующие две минуты и рискну, если он просто позволит мне кончить.
Картер убирает руку от моего рта всего через минуту, говоря мне: — Я слышу твой голос, я шлепаю тебя по заднице. Держи рот на замке.
— Да пошел ты, — плюю я в ответ.
Его низкое рычание вызывает мурашки по моей спине, затем рука Картера опускается на мою задницу, и я тихонько вскрикиваю, сжимая его простыни и цепляясь изо всех сил, пока он трахает меня сильнее. Я слишком близко к краю кровати, чтобы он мог толкаться так сильно. Трудно мыслить здраво, когда он берет меня вот так, но внезапное осознание того, насколько ближе я двигаюсь к краю с каждым толчком, заставляет меня схватиться за него и попытаться остановить его, по-настоящему.
— Картер, подожди.
Он игнорирует меня, вонзаясь в меня еще сильнее.
— Картер, остановись, — кричу я, не зная, как привлечь его внимание. — Я серьезно, мне нужно…
Еще одним жестким рывком он сбрасывает меня с края кровати. Мои руки выбрасываются, и я ловлю себя на земле через долю секунды после того, как наши тела разъединяются. Я переворачиваюсь в сидячее положение и начинаю смеяться, чувствуя себя глупо из-за того, что буквально падаю с его кровати, но Картер прерывает мой смех, хватает меня и швыряет на пол.
Вот дерьмо.
Я не уверена, как это возможно, но я чувствую, что становлюсь еще более влажной. Прежде чем я успеваю издать хоть звук, он хватает меня за бедра, меняет положение и засовывает свой член обратно в меня. Мои внутренности взрываются от ощущений, и я пытаюсь упереться ладонями в пол, чтобы удержаться, но как только я пытаюсь, он выбивает мою руку из-под меня и толкает лицом вниз.
— Задницу вверх.
Вожделение извивается во мне, даже когда он движется внутри меня. Я не знаю, что он делает со мной, но я не могу насытиться сегодня вечером. Может быть, ему это нужно больше, чем обычно, и мое тело реагирует на это. Я люблю давать ему то, что ему нужно. Я люблю быть тем, что ему нужно. У него осталось два раунда, и я боюсь, когда это произойдет в последний раз.
“В последний раз.”
Печаль приземляется, как камень, в моем животе. Даже если я позволю ему продолжать играть со мной в эти игры до конца выпускного года, это должно закончиться, когда он пойдет в колледж. Мы поступим в школы слишком далеко друг от друга, и теперь я знаю не понаслышке, Картер не обойдется без секса. Если он не может получить это от меня, он получит это в другом месте. Отношения на расстоянии с ним не сработают. Ни за что.
Собственные мысли сводят меня с ума, ослабляя возбуждение, которое накапливалось с тех пор, как Картер привел меня к себе домой после фильма, на который я поклялась, что не пойду с ним. Едва мы вошли в его спальню, как он сказал мне встать на колени и заплатить свой долг. Как и ожидалось, минет превратился в секс, причем секс стал грязным. Тем не менее, трудно достичь кульминации, когда вы заливаете себя грустью, и Картер сегодня вечером не в настроении отдавать.
Я могу сказать по его увеличенной скорости и гортанным звукам, когда он берет мою киску, что он приближается. Дерьмо. Я упустила свой шанс. Глупый мозг, блуждающий слишком далеко от основы.
Конечно же, мгновение спустя Картер глубоко въезжает и стонет, выпуская во мне свою сперму. Я сжимаю свои женские мускулы, сжимая его так же, как и он, пытаясь максимизировать его удовольствие.
Закончив, он падает рядом со мной на пол и заключает меня в свои объятия. Я прижимаюсь ближе и кладу голову на его бицепс. Это неудобная подушка, и пол, конечно, не такой уютный, как кровать, но я знаю, что он только что кончил, так что он, вероятно, не хочет вставать и двигаться прямо сейчас. Мне все равно приятно, поэтому я обнимаю его и прижимаю к себе.
Как только он переводит дыхание и его сердцебиение возвращается к устойчивому ритму, он оглядывается и спрашивает меня: — Ты в порядке?
С легкой улыбкой я киваю. — Ага.
— Я не мог понять, действительно ли ты это имела в виду на этот раз, — признается он, глядя в потолок. — Когда ты просила меня остановиться.
— Ой. Ну, я так и сделала, но только потому, что чувствовала, что вот-вот упаду с кровати. Если у меня будут синяки от того, что ты трахаешь меня, я бы предпочла, чтобы это было не потому, что я упала с кровати.
Это привлекает его внимание, и он смотрит на меня слегка встревоженно. — Я причинил тебе боль?
— Немного. Едва ли стоит упоминать. Иногда ты хватаешь немного сильнее, чем я думаю, а у тебя сильные руки спортсмена, пойми. Я получаю случайный отпечаток большого пальца.
— Дерьмо. Мне жаль.
Я слабо улыбаюсь. — Это не имеет большого значения. В любом случае, обычно его никто не видит. Может быть, если я ношу бикини, но, как ни странно, я не провожу много времени в бикини.
— Ты должна, — советует он. — Знаешь, у нас есть бассейн.
— Хлор делает с моими волосами неприятные вещи, — сообщаю я ему. Затем, дерзко проводя пальцем по его груди, я добавляю: — Кроме того, если бы мы пошли плавать одни, я уверена, что мы оба были бы голыми.
Картер улыбается, сгибая руку, чтобы притянуть меня ближе, чтобы он мог поцеловать меня. — Хорошая точка зрения. Тебе не нужно бикини. Чем меньше на тебе одежды, тем лучше.
Я вздыхаю от удовольствия, когда он наклоняет голову и снова начинает целовать мою шею.
— Хочешь услышать кое-что смешное? — он спрашивает.
— Конечно, — отвечаю я.
— Моя мама спросила меня сегодня утром, беременна ли ты. Она слышала это по всему городу.
Я тяжело вздыхаю. — Весело. Она сказала твоему отцу? Мне теперь искать киллера?
— Неа. Они не справляются с нежеланными мамами-подростками с помощью киллеров, их излюбленным оружием является чековая книжка. Ты все равно бы не была ненужной. Если бы у нас был ребенок, все было бы иначе. Мы уже более или менее достаточно взрослые для этого.
— Хорошо. Я еще раз повторю, что я не беременна.
— Я знаю, я просто подумала, что было забавно слышать, как мой собственный слух отзывается эхом.
— Я просто заволновалась, позволь мне это сказать тебе.
Без сожаления пожимая плечами, он говорит: — Не надо было мне говорить, что ты трахаешься с кем-то другим.
— Я этого не говорила. Я сказала тебе, что встречалась с кем-то другим, и я не ты. Свидание не обязательно приводит к сексу со мной.
— Без шуток, — говорит он, как будто я заставила его ждать целую вечность. — Секс тоже не всегда приводит к свиданиям. Ты странная девушка.
Поскольку он дал мне возможность задать вопрос, который у меня возник соблазн задать, я отбросила опасения по поводу ответа и сделала решительный шаг. — В любом случае, ты тот, кто на самом деле встречался с кем-то еще, — начинаю я достаточно легкомысленно, учитывая, как сильно бьется мое сердце, когда эти слова вылетают из моего рта.
— “Встречался” может быть преувеличением. Мы никуда не двинулись, я просто использовал ее, чтобы трахнуть тебя.
Клянусь, он иногда такой чертовски злой. В данном случае даже не мне, а глупой Дженне. — Она тебе совсем не понравилась? —Я спрашиваю, а сердце у меня в горле. Несмотря на то, что большую часть времени я руководствуюсь разумом, мое сердце стучит так, будто его дальнейшая работа зависит от его ответа. Глупое, глупое сердце.
Его темные глаза встречаются с моими, и он качает головой так, что я чувствую себя глупо, что вообще спросила. Хотя вполне возможно, что ему могла понравиться эта девушка, выражение его лица говорит мне об обратном. — Ты мне нравишься, — просто отвечает Картер.
— Ты спал с ней или с кем-то еще после меня?
— Пока нет.
Мое сердце замирает, а затем замирает от его ответа. Такое горько-сладкое напоминание о том, что он мог бы, если бы захотел, но не делает — “пока.”
В каком-то смысле, по крайней мере для меня, мне кажется, что тогда между нами действительно все кончится. Именно тогда все, что связывает нас вместе, растворится, когда я действительно смогу двигаться дальше по жизни и свернуть в направлении, которое полностью уводит от него.