Кармайн решил отправиться в торговый центр лично; если кража пятидесяти тысяч из банка действительно проигнорирована, то его подразделение ждут крупные неприятности. Почему Кори ему ничего не сказал? И ни одного слова о торговом центре в отчетах! Что происходит с Морти Джонсом? Судя по словам «пьяный болван», он пил во время дежурства. По правилам ему следовало послать туда именно Кори, но, похоже, дело зашло слишком далеко. Капитан не мог быть уверен, что Кори изложит ему объективное видение ситуации с Морти. Всю правду может сказать только Делия.
— Тебе обязательно уходить? — спросила его Дездемона, выйдя в коридор. — Если Джулиан проснется и поймет, что тебя нет, он больше не уляжется.
— Без четверти полночь. Он не проснется, любовь моя.
— Может.
— Надейся на лучшее. — Он поцеловал жену. — Если проснется, скажи, что я буду через пять минут с плеткой.
— Кармайн!
— Все будет хорошо, Дездемона. Иди в кровать.
«Я не могу больше ждать приезда Прунеллы Балдучи, — думал Кармайн, сдавая назад и выезжая на своем «форде» на Восточную окружную дорогу. — Почему я не заметил, насколько неопытна моя жена, когда родился Джулиан? Она обладала тонной теоретических знаний, но они были лишь теоретическими. Джулиана надо было все время чем-то занимать, но тут мама оказалась занята вторым ребенком. И теперь Дездемону осаждает упрямый и балованный сын, который с легкостью изводит ее, потому что та все время чувствует себя уставшей и растерянной. Никогда не думал, что маленькие дети могут так изводить, пока не появился Джулиан».
К моменту прибытия в «Басквош-молл» Кармайн был готов услышать самое худшее о Морти Джонсе и испытывал благодарность к мистеру Генри Хэнку Мюррею, что тот не позвонил Сильвестри. Нет, он не собирался прикрывать Морти от официального наказания, однако и не хотел считать его окончательно потерянным для работы. Какое лаконичное описание: пьяный болван. Если он стал пить во время дежурства, то это произошло недавно, гораздо позже их последней встречи десять дней назад. И все из-за слов Авы, что дети не его. Морти любит этих детишек, любит гораздо больше, чем сама эгоистичная и похотливая Ава. И почему она путается с полицейскими, только с полицейскими? И все же, если его опьянение так заметно посторонним людям, оно должно быть очевидным и для Кори. А тот палец о палец не ударил.
Аманда Уорбертон испытывала боль и находилась в легком шоке, но могла все рассказать сама.
— Я потеряла голову, когда услышала звон разбиваемого стекла, — поведала женщина. — Он разбил мою чашу от Бьорна Виинблада на мелкие кусочки и как раз занес над головой кошку от «Коста-Бода», готовый сделать то же самое. Когда он увидел меня, то бросил вазу в мою сторону.
Кармайн потопал ногой — пол устилало черное покрытие с высоким ворсом.
— Странно, что ваза разбилась, — заметил он.
— Под ковром — бетон. Падение с небольшой высоты не причинило бы вреда, но чашу он держал над головой, а этой высоты более чем достаточно.
— Вы хорошо разбираетесь в стекле, мисс Уорбертон.
— Да, стекло — дело всей моей жизни. Но вандал тоже разбирался. Ведь кидал исключительно с высоты.
Тут вмешался Хэнк Мюррей.
— Этот идиот, сержант Джонс, решил, что первое нападение совершили старшеклассники школы Тафта, — сердито сказал он. — Никто из нас с ним не согласился, даже те двое патрульных — вот отличные ребята. Детективы получше его. Когда он не изменил своего мнения и после второго случая вандализма, мы с мисс Уорбертон полностью утратили к нему доверие. От него несло алкоголем! На этот раз я мистера Джонса сюда бы не пустил.
— Я беру дело под свой контроль, мистер Мюррей, — успокоил его Кармайн. — Есть какие-нибудь веские причины, почему сержант Джонс настаивал на старшеклассниках из школы Тафта?
— Возможно, был вандализм по соседству. Но школа Тафта располагается не так уж близко, разве что в той же восточной части города, что и торговый центр, — ответил Хэнк.
— А в торговом центре, кроме вандализма в «Стеклянном мишке Тедди» и кражи из банка, были еще какие-нибудь волны преступности, как это называют газетчики? Карманные кражи, выхватывание сумок, налетчики?
— Вы бы об этом знали, капитан.
«Должен был бы», — с горечью подумал Кармайн и сказал:
— Мне надо было выразиться понятнее, сэр. Я имею в виду то, о чем не докладывают в полицию. У вас ведь ночами патрулирует профессиональная охрана?
— Нет, — ответил Хэнк нахмурившись. — Охранная фирма «Шортленд секьюрити» приступит к патрулированию только с завтрашнего дня. Должно было случиться три случая вандализма и одно ограбление, чтобы владельцы торгового центра наконец меня послушали.
— Понимаю. А почему вас так удивила разбитая чаша?
— Потому что во время двух предыдущих визитов вандал не покалечил ни одной вещи, — ответил Хэнк, прежде чем Аманда успела вставить хоть слово. — В том и странность нападений.
Через заднюю дверь в магазин вошли два врача «скорой помощи», тем самым исключая дальнейшую возможность разговора с Амандой Уорбертон.
— Утром я первым делом пришлю сюда двух криминалистов, — сказал Кармайн женщине, пока ее выносили. — Но если каким-то чудом вас отпустят из больницы сегодня же, не приходите сюда. Никто не должен что-либо трогать, понятно? Мистер Мюррей, я встречусь с вами в десять часов утра и расспрошу об ограблении банка.
Кармайн решил, что Хэнк его слышал, хотя абсолютной уверенности в этом не было, так как управляющий все это время уверял Аманду, что отправится к ней домой покормить животных и позаботится о ключах. Настоящий влюбленный мужчина.
Прежде чем уйти из торгового центра, Кармайн снял трубку с телефона Аманды и набрал номер из своей записной книжки. Вскоре в ответ раздался сонный голос.
— Мисс Макинтош? Вам надо завтра к восьми утра быть в лаборатории Пола Бэчмена. Ровно в восемь вы вместе с ним отправитесь в «Басквош-молл» — в магазин «Стеклянный мишка Тедди», который подвергся нападению вандалов или вандала. Пол займется сбором вещественных доказательств, вы же будете выполнять обязанности детектива. Ваша задача — детальный опрос возможных свидетелей из соседних магазинов. Попытайтесь выяснить, если сможете, количество вандалов. Особое внимание уделите магазину с индейскими товарами на том же этаже, его допоздна готовили к открытию — могут найтись свидетели. Внимательно изучите ассортимент «Стеклянного мишки Тедди», эксклюзивность представленных в нем товаров и прочее. Завтра же передо мной отчитаетесь.
Она не могла не спросить:
— Это связано с Додо?
— Ничего общего.
«Так-то! Вам удалось добиться возвращения в Холломен, мисс Макинтош, но не удастся поработать над делом Додо, даже если бы вы были идеальным стажером, а не сущим наказанием. Пока я не могу задействовать вас в этом деле — оно все еще не сдвинулось с мертвой точки».
В понедельник утром Кармайн направился в окружную службу регистрации недвижимого имущества; поднимаясь и спускаясь по бесконечным лестничным пролетам и переходя из зала в зал, капитан ощущал себя так, словно вместо простого пути от офиса одной муниципальной службы к другой он проходит долгую дорогу к другому штату.
Без веских доказательств Кармайн не имел права интересоваться банковскими счетами Курта фон Фалендорфа, но был иной способ проверить правдивость сплетен о благополучии этого немца. Насколько ценным являлось его недвижимое имущество, и владел ли он им единолично? Кармайн ожидал, что информации по комплексу Керзон-Клоуз не окажется в свободном доступе, однако все было прописано четко и ясно: К. фон Фалендорф владел недвижимостью Керзон-Клоуз без каких-либо ограничений. Шикарный дом номер шесть — особенно учитывая возраст здания — занимал часть территории в один акр. Курт тщательно поддерживал антикварную стоимость здания: любая прогнившая доска заменялась на доску такого же возраста и качества, а каждая деталь кровельной дранки расщеплялась вручную. Крошечный комплекс Керзон-Клоуз, располагающийся в некоем подобии тупика, состоял всего из шести домов, два из которых, не считая дома фон Фалендорфа, принадлежали членам «джентльменского патруля» — Мейсон Новак являлся полноправным владельцем дома номер четыре в Керзон-Клоуз, холеный Дэйв Фейнман жил в доме номер один прямо за углом, на Спрус-стрит. Совпадение?
— Эбенезер Керзон владел пятьюдесятью акрами земли в Кэрью, имел здесь фермерское хозяйство, — поведала Кармайну старший нотариус, с радостью найдя в нем внимательного слушателя. — Земля была большей частью распродана, за исключением самой усадьбы. Дом перестал принадлежать Керзону лишь в тридцатом году — в самое тяжелое время Великой депрессии. Сейчас у земли несколько хозяев; к сожалению, среди них есть иностранцы. — Женщина постучала заостренным ноготком по изображенному на плане пятому дому. — Вот этот дом продали недавно, и владельцы, к моей радости, похоже, настоящие янки. Роберт и Гордон Уорбертоны.
Стараясь не выглядеть слишком заинтересованным — нотариус могла бы говорить весь день не переставая, — Кармайн осторожно переспросил:
— Уорбертоны? Роберт и Гордон?
— Да, они купили дом восемь месяцев назад.
— Они там живут, или это просто вложение денег?
— Точно сказать не могу, капитан. — Она наклонилась к нему с заговорщицким видом: — Однако поднялась жуткая шумиха, когда Уорбертоны начали красить дом.
Заинтригованный Кармайн наклонился к ней в ответ, их лбы практически соприкоснулись.
— Какая шумиха, Эгги? Давай выкладывай, или я должен взамен станцевать для тебя канкан?
Женщина хихикнула.
— Ты не поверишь, Кармайн. Они начали красить дом в белый и черный цвета, досочку за досочкой, в полоску! — Она не удержалась и снова захихикала. — Мне даже пришлось поехать и посмотреть своими глазами. Как зебра, капитан. Естественно, нас засыпали жалобами. Представьте, прямо рядом с Басквошем, где дом нельзя украсить даже рождественской иллюминацией. Кэрью — часть Холломена. Правда, законы и указы нельзя принимать по своему разумению, однако их можно интерпретировать. Полосатая окраска дома была запрещена. Уорбертоны жутко разозлились и затеяли судебную тяжбу, но даже Исаак Левенштейн не смог бы противостоять городским постановлениям. Вы можете представить себе судью Твайтеса, разбирающего эту тяжбу? Уорбертоны сказали, что в Калифорнии вытворять такое с домами можно. Тогда им единодушно посоветовали возвращаться обратно в Калифорнию.