Она ответно оттопыривает задницу, стремясь потереться о мое и без того готовое хозяйство. Хорошая, послушная девочка…
***
На пляж с Егором и остальными, но на разном транспорте, приезжаем, опоздав на жеребьевку. Верка выговаривает свое «фу» и «как обычно». Ксения хмурится:
— Ты что, гулял всю ночь? — подбоченивается, пиля недовольным взглядом.
— И трахался, подробности рассказать? — бурчу, потирая глаза и зевая.
— Уволь, — закатывает очи Бравина. — Если будешь спать на ходу, я тебя мячом взгрею, усек?
— Мгм, — равнодушно киваю и кошусь на Королька.
На меня не смотрит вообще, словно не замечает — натянуто улыбается Егору. Это злит. Откровенно. Бесит.
Литовцев чешет затылок, оправдываясь, что-то бубнит и выглядит до тошнотиков виновато. Бл*", такое впечатление, что только мы с ним опоздали. Да почти все участники гуляли, так что общее опоздание — не может считаться опозданием! Скорее, турнир назначен на неудобное время…
— Пока вас не было, мы сами провели жеребьевку, — отчитывается с неудовольствием Ксения.
— Молодцы, — безразлично дергаю плечом.
— У нас первая игра, — продолжает Бравина. — Так что совесть подбери, причиндалы в узел, мозги встряхни и на площадку, — чеканит и порывисто отворачивается.
— Есть, капитан, — криво улыбаюсь. Лень-матушка, а так бы еще и козырнул.
***
— Слушай, — смешливо жалуется Егор, прохаживаясь по кромке воды около меня; у наших пар как раз «окно» между играми. — Мне даже играть не приходится. Птичка сама все делает.
— Мгм, — встряхиваю головой, чтобы волосы просушить. Постоянно бегаю в воду. Даже уже свыкаюсь с этим странным состоянием вечного «стояния» и промерзания до костей. Нормально так… контраст полезен. — Стоп, какая птичка? — уставляюсь на Литовцева.
— Ну, Ируня, — поясняя, широко лыбится парень.
— Бл”*, Ируня… Птичка… что за телячьи нежности? — завожусь с полоборота. — Королек она и… Ирка!
— Ты чего злишься? — серьезнеет парень. — Я же так… Подошел сказать «спасибо», что классную девчонку подогнал. Играть с ней — здорово. В финале точно будет горячо.
— Я ее не подгонял, — мрачнею, найдя взглядом стройную фигуру Королька, которая лежит на локтях, да с Ксенией болтает. Ножкой песочек ковыряет, нет-нет, да щурится от солнышка. Около девчат еще несколько парней сгрудились, прям смотрины устроили, что б их! Развлекают. А Королькова и Бравина им подыгрывают.
Смеются, к идиотской игре в "бросание плавок" присоединяются, с визгом подрываются с песка и удирают от «гиббонов» местного разведения — бл*”, вот у кого реально брачные игры, да гормоны бушуют. Коршун в главных ролях. Петух недорезанный, я ему потом крылья подрублю, после турнира. Видать, вчера мало во время встречи отвесил… мячом в лицо. Тупой, придется на словах объяснить, где ему летать стоит, а где нет.
— Но в финале точняк поборемся, — уверенно киваю, еле вспомнив суть разговора. — Ты, давай, осторожно, — предостерегаю по-дружески. — Глаза не сломай, а то играть не сможешь…
— Это, Верст, скорее к тебе, — значимо хмыкает парень.
— Ты о чем? — сухо уточняю.
— Из нас двоих ты куда больше глаза ломаешь, — лупит правдой, но без язвительности или укора, просто констатируя.
— Ты сейчас о чем? — повторяю с угрозой.
— Э-э-э, не рычи, — выставляет примирительно руки парень. — Но ты взгляда от нее не отводишь.
— Так заметно? — стараюсь держать себя в руках, говорю ровно и сухо.
— Угу, — коротко кивает Егор. — Я к вам не лезу — ваши разборки.
— Да по х”’, что ты там себе надумал, — чеканю морозным тоном. — Просто я люблю смотреть, когда красиво играют, а она это делает мастерски.
— Это точно, — соглашается парень, но в голосе прорезываются снисходительные нотки.
— Не накручивай того, чего нет, — хлопаю Егора по плечу. — Нравится Ирка — подкатывай. Зуб даю, мне плевать!
— Мда? — все еще сомневается Литовцев.
— Мгм, — безлико подтверждаю. — Правда, еще Коршун кончал от мысли, что к ней подрулит, так что…
— Ах-ах, прям массовое помутнение, — мотает головой Егор.
— Че? — недопонимаю юмора. И гаденько так на душе, аж в животе екает. — А еще кто? — настороженно уточняю, и даже голос грубеет.
— Да нет, эт я так, — отмахивается парень. — Мысли вслух. Кстати, клятвенно обещаю, жалости на площадке не жди, — это уже добавляет с деланной кровожадностью.
Криво хмыкаю, принимая вызов.
— Литовец, Верст, — наш разговор нарушает окрик Верки. — Вам бы не задницы морозить, а размяться. Следующие игры ваши, девчата ждут!
Мы с Литовцевым расходимся в разные стороны, но к своим парам.
***
Миксы[1] протекают куда веселее. Еще бы, играть с девчатами приятней. Глаз радуют, да и стараются; улыбками одаривают, иногда колкими замечаниями. Переживают так органично, чувственно, а порой и зло, что ржать охота.
Мы с Ксенией легко проходим сначала в 1\6 финала, потом в 1\3 и до полуфинала, ну и, конечно, финала.
Королек и Егор с такой же простотой выбивают соперников из турнирной таблицы, забираясь наверх топа своей подгруппы.
Прямо все по моему скромному, гроссмейстерски просчитанному плану… Кроме собственного самоощущения.
Хочу сосредоточиться, да плохо выходит. Я бы и рад не смотреть на Ирку, да не могу… взгляд прилипает к ней. Порядком злюсь, так как осознавать, что не только я слюни пускаю по Корольку, бесит до умопомрачения. Навязчиво перед глазами мелькает ее тэту, что на лопатке. Мог бы отвернуться — да нет, уже и зажмурившись вижу, как наяву, картинку «пара наложенных друг на друга колес в огне». Как понимаю, символично — Ирка, судя по всему, гоняет на мотоцикле и велике.
Взгляд сам собой опускается на плавки соседки, которые нагло обтягивают ее зад и развилку ног, но скрывают другую наколку, а вот ее жуть как хочу лицезреть. Меня потряхивает от желания узнать, какая хрень там набита! И чем больше об этом думаю, тем сильнее укрепляюсь в маниакальной жажде всенепременно туда заглянуть!
— Как дела? — скромно улыбается Юлька. Настолько увлечен созерцанием игры будущих соперников, что не замечаю, как подходит Самойлова.
— Норма, — бурчу, сложив руки на груди, следя за финальными очками партии игры Королька и Литовцева. В их подгруппе это итоговый матч, как раз за выход в финал.
— А мы вылетели, — робко бросает Самойлова. Даже не гляжу, остается несколько очков, и Королек с Егором — победят. — Сегодня что делаешь после игр?
— Мгм, — киваю отстраненно.
— Что «мгм», Игнат? — чуть настойчивее жужжит Юлька. Перевожу на нее недоуменный взгляд:
— Что говоришь?
— Ну и гад ты, Селиверстов, — подрагивают губы Самойловой, в глазах плещется обида. — Мог хотя бы чуть уважения проявить, мы же…
— Юль, — тихо чеканю, чтобы другие не слышали. — Что ты выдумываешь? Ну, переспали, весело было, хорошо. Давай не будем портить отношения из-за фигни.
— Сам ты фигня, Игнат, — опускает глаза и чуть пинает песок девушка. — Я, между прочим, парню своему изменила… А ты.
— Я не настаивал, — отрезаю ровно. — Да мне пох на самом деле. Дала — круто, но это все, малыш.
Девушка порывисто отворачивается, и я тоже, но в последнюю секунду хватаю за ее руку и притягиваю к себе:
— Юль, правда, не накручивай, — шепчу на ухо, слегка виновато и миролюбиво. Не хочу разбегаться со скандалом. — Нам было хорошо. Прости, если дал поверить, что мне нужно нечто большее.
Юлька тяжко выдыхает:
— Пусти.
— Юль, не глупи, — добавляю мягко. — Не бросай своего из-за этого, и сотню раз подумай, рассказывать ли…
Девушка уходит, больше на меня не глядя. В этот самый момент раздается финальный свисток, болельщики орут, хлопают в ладоши, свистят. Королька и Егора противники поздравляют с победой.
***
— Думаю, ты не умением играть соперников вышибаешь, а видом своего зада. — кидаю значимо, специально для ушей Иры. вместо приветствия, когда пожимаем друг другу руки. Она застывает, в синих глазах разгорается негодование.
— Опять мой зад тебе покоя не дает, — махом разрывает рукопожатие Королек. — Не моя вина, что ты любишь девиц с плоскими задницами. А мой, — беззастенчиво кладет ладони на свою тяжесть и чуть сжимает- отпускает, — пусть глаза других радует. Мне же дотации для лаборатории
нужны…
Бл’”! Ирка только что меня уела?! Вот так… совершенно не покраснев и сделав далеко не невинный жест?
В паху сразу становится жутко больно. Внутренности стягиваются в тугой ком. Клянусь, если бы не народ, трахнул бы соседку на месте, наплевав на песок и прочую хрень!
От развязной мысли в голове появляется гул, муть какая-то перед глазами пошлая крутится. Могу только порадоваться, что под шортами плавки, плотно обтягивающие тело, а так бы… мое неуправляемое хозяйство выдало меня с потрохами.
Стоп, стоп, что там про дотации… и лабораторию? От ревности мозг совершенно отказывается работать. Плохо соображаю, но Ирку подгребаю рывком за затылок, только теперь еще и другой рукой пригвоздив к себе, чтобы не рыпалась:
— Мелкая, что ты сказала? — чуть слышно, но грозно над ухом. Хотя в данной ситуации глупо шептаться и прикидываться мило обнимающимися. На нас уже смотрят все, даже соседняя площадка, на которой кидают мяч любители, перестает играть. Еще бы — зевак, обожающих хлеба и зрелищ, во всем времена хоть отбавляй. А тут, прямо на глазах, нешуточные страсти.
Плевать, как наша сценка выглядит со стороны, но я должен разобраться.
— Да что ты меня хапаешь, как приятеля все время?.. — беленится нешуточно Ирка.
— Что ты петушишься, просто ответь!.. — требую приглушенно.
— Ну, как же, — пыхтит девушка, ерзая змеей и ударяя то ладонями, то кулаками по мне, куда придется, но упорно терплю, — с Вирзиным-то я сплю, а мой зад таков… — Тут в ход и локти, и коленки идут, ступни, но я уже в курсе, на что способна колючка, поэтому ловко блокирую самые опасные атаки, не позволяя отбить ценное. — Мой зад так амбициозен, — цедит сквозь зубы Ирка, — еще бы — в ректорскую метит… ну и до спонсора снизойти готов…