Ксения почти утыкается носом в мою грудь. Шепчет так, чтобы слышал только я:
— Сперма тебе в голову бьет, а не солнце. Мозги включи и обуздай уже свое хозяйство, а не то я тебе его сама к чертям собачьим оторву, усек?
— Ого, — хмыкаю без обиды, скорее удивленно. — Ты такая решительная
злюка…
— Поверь, — сощуривается девушка, одна бровь чуть приподнята, — тебе лучше не знать, какая я… — С размаху, и явно намерено сделать как можно больнее, наступает на ногу, а потом сильно щипает одновременно двумя руками. Одной — за сосок, а другой — за живот, а напоследок еще волосики пучком дергает, да так, что реально Адски неприятно становится. Аж искры из глаз…
Скулю, точно побитый пес, растирая поврежденное место: «Бл”’, а ведь срабатывает!»
Мне становится очень хорошо. Интересный подход к приглушению желания. Возбудился — получи порцию телесной боли… Вот только, так недалеко и до самоистязания добраться.
— Спасибо, — скриплю зубами, лишь перестаю подвывать.
— Обращайся, — театрально кривит личико Ксения.
Счет 19:19 — равный, хотя партия короткая и должна быть до пятнадцати очков, но разница в два — обязательна.
Ирка подает… и подает, гадина, в зону Ксении. Траектория полета мяча неудобна. Подача планирующая. Даже начинаю дергаться, сомневаясь, что Бравина достанет, но напарница — красотка. Хоть и заваливается, выкарабкивая мяч, но зато как поднимает…
Я и так не собирался пас давать, а теперь и подавно. Мяч зависает над сеткой. Выпрыгиваю…
Пофиг на блок Егора, его вижу хорошо, а кистью управляю отлично. Мощно пробиваю по линии пушечным ударом.
Ирка реагирует, но увернуться не успевает — мяч с глухим стуком попадает прямо ей в грудь… Королек болезненно ахает… Мяч отлетает в сторону, за ним ныряет Егор, умудряется поднять, вот только жуть как неудобно… Соседка заваливается, стараясь перебить…
Этот розыгрыш был обречен, но соперники сражались до последнего. Болельщики ревут, свистят, подбадривают, хлопают в ладоши. Я тоже… хлопаю. Красиво ведь играют.
Егор спешит к напарнице. Руку подает, помогая встать. Отряхивает… так вольно касаясь тела Королька, что меня вновь наполняет ярость вкупе с необузданной ревностью. Руки чешутся морду Литовцеву набить. Не смеет он трогать Ирку… За такие места…
— Ты как? — волнуется Егор, кивая на грудь Королька. Она чуть кривится, растирает:
— Нормально…
Литовец тянется, словно собирается помочь с процедурой, а меня аж распирает от злости:
— Ага, ты еще ей сиськи пожмякай, чтобы уж наверняка… — осекаюсь; на меня уставляются если не все, то точно большая часть народа. И самый шокировано уничижающий взгляд, естественно, Иркин.
Обреченно мотаю головой и отворачиваюсь. Лучше не созерцать общей картины. Да и вообще делать вид, что мне похрен.
— Идиот ты, — укоряет беззлобно Ксения, остановившись рядом. Ее взгляд мне совершенно не нравится, прямо категорически — словно Бравина знает то, чего не ведаю, и уже заранее жалеет убогого.
— Мгм, — киваю неопределенно, отводя глаза. А зачем отрицать очевидное? Молчу, жду свистка продолжить партию.
Счет 20:19 в нашу пользу.
Как только соперники готовы, занимаем свои места на площадке.
— Ира моя подруга, но это игра, — шикает Бравина со спортивной злостью. — И я хочу… Выиграть! — грубоватым толчком передает мяч. — Добей их!
Ловлю и наконец позволяю себе расслабиться и усмехнуться. Гы-гы, да я готов в Ксеньку влюбиться! Как раньше ее не замечал?!
Иду на подачу. Несколько секунд обдумываю дальнейший план действий. Литовец слабее в приеме, но мощнее в нападении. Королек — хороша во всем… Так-с…
Подаю короткий — мяч летит под сетку между номерами. Егор падает, но кое-как поднимает. Ирка, просчитав, что парень не успевает вскочить, атакует сама. Бедная, из такого неудобного положения, далеко из аута, и даже не с первой линии…
Короче, прыжок с переподвыподвертом. Направляет удар в Ксению. Блок не ставлю, ведь и так атака непонятно какая. Мяч запинается о сетку, несколько секунд балансирует «туда-сюда», катится по верхнему тросу. Покачивается в нашу сторону… и падает…
Ксения не успевает, зато я все вижу — ныряю рыбкой, цепляю у самого песка. Подскакиваю, точно заведенный, Бравина в затяжном падении подбивает двумя руками мяч из-за спины, сильно направляя к сетке — видимо, если не успею, так хоть чтобы он туда перевалился, но я прыгаю. Уверен в себе и своих силах, да и с координацией на «ура». В воздухе чуть прокручиваюсь, сопровождая пас, и с разворота колочу, обводя не поспевающий за мной блок Егора.
Вбиваю кистью, вкладывая в атаку остатки сил — больше не смогу и с места сдвинуться. Я просто выдыхаюсь. Выжат, как лимон!
Едва не висну на сетке и от бессилия даже на колени оседаю.
Такие мячи не достаются, они считаются «мертвыми», вот только Корольку плевать на это. Мяч уже почти втыкается в песок… но непонятно откуда и как Ирка поспевает! С пластикой гимнастки, сноровкой футболиста, в скользящем падении умудряется подставить ногу.
И все бы ничего, но то, как Королек заваливается дальше, как развратно ее ноги описывают полукруг, вводит в ступор.
Ирка, надсадно выдохнув, распластывается на песке с широко расставленными ногами. Шэрон Стоун со своим знаменитым движением нервно курит в сторонке… да и пора молодых пропустить в топ эротики! Сексо-мозго-выеб'”но!
Не я один на это засматриваюсь — на мое счастье, и Литовец тоже, правда, жалкую попытку спасти мяч все же предпринимает, и вроде даже цепляет его… Тот летит к нам… Но мне уже пох! Я под гипнозом порнодвижений Королька. Они меня буквально пригвождают к месту.
И только дружеский удар, точнее, пинок в область почек, а после — прыжок на спину выводят из очередного ступора. Бравина визжит от счастья, скача на мне, как на семинаристе Хоме Бруте — ведьма из советского ужастика "Вий".
— Урааа! — Прямо на ухо. Я не против — лучше так, чем зависать в прострации и таращиться на Ирку, едва не кончая от возбуждения.
Еле поднимаюсь, наплевав, что Ксенька на мне висит.
— Урааа! — каким-то образом Бравина перекочевывает со спины вперед и осыпает мое лицо поцелуями. Бл”* мартышка, не меньше! Даже нахожу силы ответить. Натягиваю довольную улыбку:
— Коль уж ты на мне, и рада настолько, что целуешь, может, тогда сексом займемся?
— Дурак, — тотчас шикает Ксения, но беззлобно, со смехом, и опять бьет, только теперь кулаком в плечо. Она всегда отличалась адекватностью!
Ловко спрыгивает, ее губы хитро змеятся в подобии улыбки:
— Знаю я, от какого солнышка у тебя перегрев.
Вот такое замечание мне уже не нравится. Напрягает. Хмурюсь:
— И от какого?
— Синеглазого, блондинистого, мега-круто-умного, — подмигивает уличающе Бравина.
— Глупость, я всех девчат люблю, особенно в таких плавках и топиках, — окатываю откровенным взглядом фигурку Ксении. — И перегрев из-за любой может случиться — гормоны, что б их… Летнее обострение, — отшучиваюсь как можно небрежней.
— Ой, да. У тебя же воздержание несколькочасовое… Так затянулось, что из-за всех разом всплеск гормонов? — не прикрыто потешается Бравина.
— Мгм, — тупой звук, но больше нечего ответить.
— Игнат, — подталкивает плечом Ксения, смотря со снисходительной жалостью. — Не знаю, что у вас случилось, и по какому поводу была потасовка вначале, но если Ирку обидишь, я тебя собственноручно кастрирую, — по тону понятно, что не шутит.
— Ого, значит, уже к хозяйству моему все же примеряешься? — перевожу разговор в интимную плоскость.
— Заканчивай идиота разыгрывать, — фыркает Бравина брезгливо, — я тебя со школы знаю! Ира… это святое… — это уже без тени улыбки, да так вкрадчиво, что мерзкие мурашки по коже несутся.
— Э-э-эй, ребят! — окриком опять вклинивается Верка в разговор. Я ей даже признателен, ведь понятия не имею, как избежать щепетильной темы.
Пожимаем руки соперникам и выстраиваемся на награждение. После поздравляем друг друга более открыто, со смехуечками. Опять обнимаемся… Егору жму руку, хлопаю по плечу:
— Круто было, Литовец. Спасибо тебе!
— И тебе, — хмыкает парень.
Пока он обменивается телячьими нежностями с Бравиной и другими призерами, останавливаюсь напротив Ирки.
Королек даже отшатывается, будто от чумы, но я быстрее — хватаю за запястье и сжимаю… мягко, но почему-то девчонка свирепеет и порывается освободиться, словно навязываюсь. Бесит такая реакция. Опять не выдерживаю ни близости — с ума схожу, ни расстояния — рывком к себе притягиваю:
— Прости за удар, — бормочу в висок, непостижимо дурея от Королька все сильнее. — Не хотел… И за сплетни…
Если соседка до этого и старается вырваться из объятий, то в следующую секунду затихает.
Молчим затянуто долго. Ничего не слышу и не вижу — поглощен нашими эмоциями и стихией, что витает вокруг. Оба жадно пыхтим, будто кислорода не хватает, но не отлепляемся друг от друга.
— Угу, — кивает Ирка и утыкается лбом в мое плечо, вводя в ступор неожиданной реакцией. Вот теперь мне вообще никак. Трясет ли? Не то слово… Дыхание спирает в зобу, сердце пропускает удар, а горло тотчас сушит, да так, что даже не могу избитого «мгм» выдавить. — Не понимаю, за что ты так со мной… — ее губы, прерывистое дыхание обжигают кожу. Я все там же — в непонятном столбняке от переизбытка новых чувств.
Стоим. Молчим. А что сказать? Я и сам не знаю. X'** мне.
«Слишком независима… — мрачно признаю жуткую истину про себя. — От меня». — Отступаю, так и не глядя на Ирку.
[1] Микс-турнир с участием смешанных команд (мужчина, женщина)
Часть 2 Глава 33 (Горячие будни, сонные выходные — опять скукотища)
Глава 33
Ира
Несмотря на веселый настрой молодежи продолжать гулять и праздновать открытие «пляжки», мы с Ксю собираемся домой.
— И что это было? — только садимся в авто, Бравина все же нарушает негласную тишину, в которой мы добрели до машины. Я боюсь этого вопроса. Было видно, что еще на пляже подругу внутренне раздирало все узнать, но она благоразумно и терпеливо ждала.