— Мотоциклы — моя дисциплина, — заверяю без особой радости, потому что до сих пор не могу взять в толк, какого лешего Лава делает в моем универе? И как узнал, что я тут? — Прости, — винюсь без вины. — Мне сейчас некогда говорить. По делам нужно…
— Да-да, конечно, — кивает рьяно Вадим.
— Еще не все! — прямо с ходу отмахиваюсь от Антона и Нютки, которые аж подскакивают, только оказываюсь в лаборатории. — Журнал, — нетерпеливый жест рукой Яровичу. Парень как раз его держит. Торопливо отдает:
— Вирзин злобствует? — сочувствующе.
— Нет, он ангел по сравнению с будущим спонсором.
— Он что? — чуть не роняет очки Анька, — с вами?
— Угу, нагрянул с проверкой и требует неопровержимых доказательств нашей состоятельности. Скоро буду, — заверяю категорично и, прижав журнал к груди, спешу обратно.
Бегом по корпусам, перемахивая через ступени на второй этаж, где кафедра. Но уже в приемной застываю на пороге кабинета зав. кафедрой, так и не постучавшись — дверь чуть приоткрыта. Изнутри льются голоса.
— Я буду за свой проект сражаться любыми способами, — решителен голос Игната, — но Иркина работа… она другого уровня. Нас нельзя сравнивать и выбирать между нами — ошибочно и безбожно неправильно. У нее прорыв мирового уровня, и вы сделаете ошибку, не поддержав ее. Сейчас я конкурент, но, бл***, если бы передо мной положили наши проекты, я бы…
— Селиверстов, — предостерегает Вирзин, — ты прекрасно знаешь, как я трепетно отношусь к Корольковой и ее работе, но сейчас мы говорим, что придется выбирать!
— А что, если поделить бюджет?.. — неожиданно огорошивает Игнат, а сердечко в такт словам благодарно екает.
— Это не рационально и не позволит в достаточной мере обеспечить финансирование по каждой работе в отдельности. Как погоня за два зайца, — рассуждает спокойно Лианг.
— А если все же допустить такой вариант, — упирается сосед в глубокой, но неуверенной задумчивости. — Всего год… — ляпает навскидку, — ну, полгода ужиматься, а там… я найду еще финансирование, — довольно убедительно.
— Откуда? — едко усмехается Джи Линь. — Вы хорошо знаком с нужный люди?
— Пока нет, но если так обстоит дело, найду.
— Ваша бравада похвальна, господин Селиверстов, но боюсь, куда перспективнее вложиться в вас. Ваша работа, по сути, завершена.
Сердце прыгает, точно выстрел дробью.
Завершена?
Почему я не знаю об этом?
Селиверстов ничего не говорил… Даже слова… Язвы, колючки, чтобы уязвить и попытаться меня сломать.
Или… не хотел сделать больно?
— По мой подсчетам на получение всех документ уйти не больше пара месяц. Если я подключить знакомства — и того меньше. Расширить штат, докупить оборудований… В течение года вы выйти на передовую. Получений патента и продажи. Я вас продать! И как раз полученный на вас деньги смочь вложить в проект Ирины. Она вряд ли двигаться далеко за это время, но зато я уже раскрутить вас.
Умение разложить по полкам финансовую составную у Лианга явно от родителей. Они тоже быстро просчитывают выгоду и возможные риски.
Подслушивать некультурно, пристыженно натыкаюсь на понимающий взгляд Леры. Впервые она не пытается ужалить, уколоть, скорее сочувствует. Запоздало вспоминаю о друзьях Лианга, сидящих в мягких креслах в углу приемной, но за моей спиной.
Набираюсь сил, хотя уже и смысла не вижу в том, чтобы журнал показывать. Но все же стучу:
— Можно? — окидываю мужчин взглядом. Вирзин с зардевшими щеками, потным лицом. Лианг задумчив, Игнат тотчас становится надменным.
— Конечно, — жестом подзывает зав. кафедрой.
Прохожу в кабинет и кладу перед Лиангом журнал. Остаюсь на месте. Жду…
Джи Линь лениво ворочает листы до разворота с итоговой, усовершенствованной формулой. Несколько минут изучает, проверяет наше решение…
— Не много ли этот молодой человек знает о твоем проекте? — на китайском вводит в ступор Лианг, не отрывая глаз от журнала.
— Мы знакомы с работами друг друга, — в тон парирую. Он не смутит меня. Не этим и не сейчас. — Мы обязаны знать проекты, с которыми конкурируем. В этом нет ничего удивительного.
— Возможно, но он знает то, чего не знал ваш непосредственный руководитель.
— Вам не кажется, что в коллективе неприлично говорить на языке, который не все понимают? — ворчит Игнат, испепеляя недовольством.
— А вам бы стоило подучить китайский, — холоден Лианг. — Язык будущий бизнес.
— Если понадобится — выучу, — отрезает Селиверстов, окатив презрением.
— Вы слишком самонадеянны, — губы Лианга растягиваются в улыбке, и я благодарна бывшему, что не ведется на детские выпады Игната. — Я не говорить, что это плохо. Я уважать самонадеянный человек, главное, чтобы она не быть пустой.
— Свои слова подкрепляю делом, — не остается в долгу Селиверстов. — Мой проект тому подтверждение.
— Над ним работать много людей, — напоминает Джи Линь.
— Что доказывает: я не только непростительно умен, редкостно красив, но и чрезвычайно прекрасный руководитель, — с еще большим самолюбованием разводит руки Селиверстов. От закатывания глаз меня останавливает голос Вирзина:
— Игнат, заканчивай паясничать, — одергивает зав. кафедрой в конец оборзевшего парня.
— И все же он мне нравится, — прищуривается Лианг. — Интересный, наглый, талантливый.
— Только без интима, — морщится Игнат.
— А вот это точно исключим, — темные глаза вновь обращаются колючками, да так откровенно впиваются в меня, что оседаю на стул, будто жертва после прицельного выстрела снайпера.
Лианг поднимается, на лице ни намека на мягкость, которою стелил совсем недавно.
— На будущей неделя, во вторник, я организовать мероприятие. Вы подготовить презентация свой проекты. О подробностях сообщить чуть позже. Всего хорошего, — кивает Джи Линь всем и никому конкретно, без лишних слов покидая кабинет и застывшего, точно истукан, рядом со столом Вирзина.
— Я не понял, — отмирает зав. кафедрой, только дверь закрывается за Лиангом. — Он хочет оба ваши проекта?
— Не знаю, — дергаю плечом. Я растеряна, подавлена, обескуражена.
— Хер его…
— Не матерись, — мотает нетерпеливо головой Андрей Юрьевич, обрывая Игната. — Мы с тобой еще поговорим об умении себя вести в обществе! — грозно и не обещая ничего хорошего. — Но если вы знакомы, — теперь внимание на меня, и настойчивое желание начальника проникнуть ко мне в душу вынуждает пристально смотреть на Вирзина, — ты можешь на его решение как-то повлиять? — звучит настолько двусмысленно, что краснею.
— Даже боюсь предположить, на что вы намекаете, — с укором. Рядом жарко дышит Игнат, но мне плевать на его амбиции и злость.
— Дьявол тебя побери, девочка, — вспыхивает и зав. кафедрой. — Я просто уточняю, есть ли у тебя шанс…
— Повлиять на него? — заканчиваю фразу.
— Да, — кивает Андрей Юрьевич. Садится за свой стол. В прострации пролистывает мой журнал.
— Не возьмусь сказать. Лианг Джи Линь непредсказуемый человек, но слово всегда держит, — решаюсь на признание.
— Надеюсь, — захлопывает журнал Вирзин и двигает на край стола в мою сторону. — Материал шикарный, если только удастся синтезировать, и оно заиграет… Ко вторнику вы подготовитесь во всеоружии! — строго и категорично меняет тему зав. кафедрой. — Отгрохаете такие презентации, чтобы этот китаец нашел средства на вас обоих! И никак иначе!!! Ступайте, — нетерпеливым жестом выпроваживает. — Валерия, да уберите уже поднос, — недовольно бурчит в селектор.
Мне не надо повторять дважды, да и компания не самая приятная. И я сейчас не о зав. кафедрой, а о пышущем гневом соседе. Правда, Селиверстов расторопнее, и видимо, моя компания его тяготит не меньше. Игнат покидает кабинет без должного уважения и воспитания:
— Пока, — скрывается в приемной, чуть дверью Леру не пришибив, и уже через секунду хлопает входной. С облегчением выдыхаю:
— Всего хорошего.
— Ирин, — догоняет мягкое в спину, когда уже на пороге стою. Оборачиваюсь. — У тебя есть то, чего нет у Селиверстова. Ты можешь кичиться умом, упертостью, талантом, но ты… красивая женщина…
Реально страшно представить, к чему ведет Вирзин.
— Не стесняйся этим пользоваться. Мы живем в жутком мире, где красоте с большей радостью открывают двери. И пока она у тебя есть… не упускай шанс.
— Будем считать, я этого не слышала, — не громкие слова, не пафос. Мне всего двадцать, а человек, которого до недавнего времени уважала, в глаза советует, чтобы я обольстила мецената.
Чуть отступаю, пропуская Леру с подносом, на миг обменявшись солидарными ЖЕНСКИМИ взглядами. Она меня поддерживает, и вероятно, за все время нашего знакомства в девушке впервые ко мне колыхнулось уважение.
— Я не ханжа, но и не настолько еще в отчаянном положении, — прижимая журнал к груди, покидаю и кабинет, и приемную: — До свидания, — это Лере, прежде, чем выйти в коридор.
На миг замираю, перевожу дух и успокаиваю взыгравшие нервишки. Паниковать раньше времени не стоит. Лианг мерзавец, но… я не лгала — он человек слова. Если решит дать шанс — даст. И вот тут уже все будет зависеть от меня.
Глазами обшариваю полупустой коридор, лишь пара одиноких студентов шаркают по полу в сторону лестницы, о чем-то мирно переговариваясь.
Радуясь тишине и одиночеству, иду прочь.
Я себе напоминаю червяка, сидящего на крючке — конвульсивно дергаюсь в надежде соскочить, при этом четко осознаю, что обречена подыхать в муках.
А вот в этом больше человек.
Лучше уж замереть и привыкнуть к одной боли, чем телепаться и причинять все более мучительную. Но нет!!! Я же ЧЕЛОВЕК — гордое животное, верующее до последнего на лучший исход. Бьюсь об стену — а вдруг! Гребу против течения — авось! Бегу по лезвию… была не была.
Но сейчас я уже борюсь не столь за победу, сколь пытаюсь продаться дороже. Лианг любит дорогое, любит самое лучшее и достойное… Достойное ЕГО. Сыграть на обратном не получится — скорее он меня раздавит и отдаст на поругание в бордель.