— А последний что еще за черт?
— Ну, — мотает головой Ксения, — из вампирской саги «Сумерки».
— Вампир? — у меня не только глазной тик сейчас начнется, мозговые судороги от женской логики в стадию хронические перекочуют. — Бл**, мне кровь нужно было из нее выкачивать?
— Ой, — отмахивается Ксения, давясь не то смешком, не то собственной нелепостью, — вот это ты сделал отлично. Крови ей попортил…
— Я таким не был, — упорно отстаиваю право пребывать в большем шоке. — Она что, так меня и охарактеризовала? — туго доходит.
— Нет, но по конвульсиям ее эмоций… ты произвел впечатление невменяемого и глубоко-озабоченного сексом парня.
— Охренеть, — порываюсь на затылке по привычке взъерошить волосы, да пальцы скользят по мягкой щетине.
Твою мать! Зло чешу и напоследок ударяюсь о спинку дивана.
— Да ты так не психуй, — успокаивающим жестом подается вперед Бравина, на лице желание меня приободрить. Чуть кривится: — Я же не сказала, что ей это не понравилось, — огорошивает секретом.
— Бл***, ты меня импотентом сделаешь! — цежу сквозь зубы.
— Этого не хочу, но пыл бы тебе поумерить, — все же вставляет пять копеек. — К заскокам и новшествам человека готовить нужно, а не хватать, душить и насиловать…
— Но ты же сказала… ей понравилось? — если вначале начинаю с утверждения, то на последнем слове интонация все же перетекает в дикое желание еще раз услышать этому подтверждение.
Бравина закатывает глаза:
— Да.
Аж от сердца отмирает, кровь буянить от счастья начинает. Пизд***, мне бы секса! Бурного! Немедля! И с Иркой, чтобы еще и на практике самоутвердиться.
— Верст, — требует внимания Ксения, словно прочитав мои узкоплоскостные мысли. — Тебе не семнадцать лет. Вроде уже и нагуляться должен был… Я так надеялась, что ты… смягчишься, потеплеешь, на романтику созреешь, поймешь, как это круто быть в отношениях…
— И, — вопросительная пауза, — это круто? — жду правдивой реакции от человека «в отношениях».
— Да, — звучит с легким сомнением. Во взгляде печаль. — И я уверена, каким бы ты ни был козлом, ты умеешь любить!
Не сдерживаю смешка.
— Спасибо за лестную оценку, но, бл***, этот козел, — ладонями в свою грудь, — не искал любви. И не искал Королька. Я был рад, что ее нет. А с тех пор, как она свалилась на мою пустую голову, каждый день, каждый божий день я думаю об ее убийстве. Это ненормально, понимаю, но какая может быть нежность и романтика к девушке, которую хочется убить?
— Ее любить нужно, Верст…
— Я не могу, — перехватываю чуть больше кислорода, потому что мне его катастрофически не хватает. Да и признания даются с боем и скрипом — выдавливаю из себя по слову. — Просто, нет четкого определения моим чувствам. Слишком раздрайвовые, на грани и обострены.
— Тогда, может вам и правда лучше держаться друг от друга подальше? — с сомнением в голосе и пугающей задумчивостью.
— Я пытался, — нарушаю повисшее молчание. — Бог видит, я пытался! Но мы везде пересекаемся. Во всем, что нас окружает… ВО ВСеМ! Это рок… проклятие.
— Хорошо, а если она выберет Лианга, — осторожничает Ксения и глаза на меня со страхом и ожиданием бури устремляет, — ты ее отпустишь?
— Вопрос на миллион, — растягиваю губы в улыбке, но она горечью отдает. — Боюсь, нет. Это одержимость — ты правильно меня раскусила, — а это ляпаю опустошенно и с безнадеги.
— Тогда почему не решаешься на признание?
— Каждый раз, когда пытаюсь разложить по полочкам ситуацию и свои чувства, возвращаюсь к неутешительной и в то же время волнительной мысли — я бы хотел попробовать с ней отношения.
— Взрослеешь, — в голосе Ксении прорезается гордость.
— И даже больше, я собирался ей это предложить, но, к сожалению, случился Лианг. В ее лаборатории… И у меня язык не повернулся поговорить на такую для меня сложную тему с девушкой, которая целуется с другим.
— Капец! — на несколько долгих секунд Бравина застывает с широко открытыми глазами.
— Он самый, — руки на стол и прокручиваю в руках мобильный. — Но видимо, хорошо, что не рискнул. Ты сама сказала, Ирка-то не хочет.
— Ты опять из контекста вырываешь то, что хочешь услышать. Суть, Игнат. Ловить суть нужно. Ирка — твоя! Но ты себя неправильно ведешь. Она не доверяет тебе. И конечно бежит. Она не хочет боли, а ты ее причиняешь.
— А Китаеза ее в любви купает, впрочем, как и Шляхер…
— Она выбирает меньшее из зол.
— Я мегазло? — меня аж распирает от едких смешков. Даже показательно слезу утираю.
— Для нее — да! — насупливается Ксения, не разделяя моего юмора. — Она лучше будет мучиться с Шуваловым, вытаскивая его из очередного угара и убеждать себя, что вот-вот это закончится. Или допустит мысль остаться с Лиангом — он мучитель, но выгорает быстрее нее.
— А я?.. — на полном серьезе, недопонимая своего статуса «мерзкий тип».
— Ты ее уничтожаешь…
Теперь мне тошно. Я психологический агрессор. Мучитель… ну и растлитель… Мерзкий тип.
— Но Иришка в этом тебе не признается. Она слишком сильная для такой слабости. Будет подыхать, но молчать. Будет ломаться, но молчать. Бороться до последнего… Поэтому, если сейчас влезешь в эти разборки, ты сделаешь Ирку уязвимой. Она этого не переживет — и так на грани срыва. Она из-за тебя пошла на конфликт с монстрами. Не мешай ей самой разобраться. Пусть будет свободна от тебя хотя бы на время!
Теперь начинаю желчно посмеиваться — нервы.
— Ты же понимаешь, что не могу! — перестаю зубоскалить, и это почти рыком выходит.
— Ира не хочет жертв.
— Бабы — вы удивительный народ. Слушаете, советы даете, продуманно переоцениваете услышанное и сделанное. Так логично просчитаны, что не подкопаться. Мэри Сью рядом с вашими изысканиями и подвигами — серая мышь, обделенная какими-либо талантами. Боюсь представить, что происходит в ваших гениальных головах, когда вы общаетесь между собой. Наверное, Вселенные сталкиваются, сук***, да планеты расщепляются-создаются! Вы эмоциональны, когда не надо, и убийственно хладнокровны, когда стоило бы чуток дать драйва и чувств. И в таком простом вопросе не может быть иного решения, как устроить Лиангу бурные проводы в Китай, Шумахеру — в очередной раз, в клинику для наркозависимых. И остаться со мной… А там мы уже решим, насколько болезненными будут наши… отношения.
— Ты слишком все упрощаешь.
— А вы усложняете. Как по мне, Ирке нужно оставить разборки на меня, а самой больше думать о том, как свить гнездышко для нашей бурной совместной жизни, чем о других, почему-то устраивая с ними оргии.
— У тебя от ревности крышу рвет. Ни с кем она…
— И мне почаще давать, — меня несет. Но раз разговор завернул в такие дебри откровенности, почему бы не высказать наболевшее?
— Опять все сексом меряешь! — негодующе бурчит Ксения.
— Потому, что это единственное, что еще как-то заставляет цепляться за желание ее заполучить. Моему мозгу сложно, больно и непонятно, какого х*** происходит?!. Ему не нравятся такие приключения. И если бы не дикое желание спариваться именно с этой «неотдатливой» самкой, я бы жил своей прекрасной разнузданной молодой жизнью и дальше. Вкушал прелести миллионов девчат и наслаждался эфемерным счастьем — отдыхал и телом, и душой. Ублажал и мозг, и плоть, а мне устраивают еб*** с претензиями. Причем еб*** мозга, а не плоти, поэтому страдает и то, и другое.
— Думаю, на сегодня хватит общения, — взгляд Бравиной становится колючим, лицо надменным. — Ты опять перестал слышать или меня слушал невнимательно! — Девушка встает, но я ее грозным жестом, — повелительным перстом указываю на сидение, — вынуждаю сесть на место.
— У меня нет со слухом и памятью проблем. Просто не смогу стоять в стороне, пока Ирка…
— Если она может, значит, и ты сможешь… — непробиваемая женская логика. — И воздерживаться придется…
— Я Зура подключу, еще связи покопошим, — бормочу, уперев локти в стол и подбородком по замку из ладоней и пальцев ерзая. — Подумаем, как гостя за пределы страны свадить. Если за ним шлейф всяко-разного, может, найдется зацепка, — устало на Ксению смотрю.
— С этим можешь поколдовать, — заметно смягчается и задумчиво кивает девушка. — Только не слишком, а то языки везде у врагов найдутся. Нашепчут Лиангу, что под него копают, и войны не миновать.
— Да ну на х***! — опять смех разбирает. — Какой-то китаеза? Да будь он трижды триадовец, думаешь, просто так тут устроит массовые убийства? Наши бандиты ради принципа ему уйти не дадут — в чужой дом со своим уставом не лезут.
— Да я-то, по сути, вообще его не знаю, но если верить словам Иры… — на миг умолкает, — он опасный человек.
— Бред какой-то, — мое негодование тихое, спокойное. — Ирка и бандит китайского разлива… Год вместе были? — не могу поверить, вырывая из рассказа Бравиной цитату. — Он лихой… она тоже Лихо еще то…
— Я так поняла, он ее многому учил, — вновь воодушевляется Бравина — доверительно и головой качая в такт словам. — У него помимо миллионного бизнеса родителей, для души есть частная школа вождения… ну, этого, — взмах длани, — которое непростое…
— Волшебное? На метле? — вскидываю в притворном удивлении брови.
— Дурак! — отмахивается Ксения, подавившись смешком. — Ну, для крутых, кто опасность любит…
— Экстремального, — подсказываю, хотя было уже понятно с первых наводящих слов и жестов. Просто хотелось подцепить.
— Оно самое. Богатый, властный, увлеченный. Как по мне, перспективный жених, — зараза, специально для моих ушей. Чтобы уколоть.
— Жених! — вторю уязвленно. — Видать не очень жених, раз она девственницей осталась.
— Ну, — мимолетно взлетают брови Ксении, глаза в сторону, — вот этот вопрос вообще не ко мне, — и жест «нет слов». — Иришка ого-го-го страстная натура и как не поддалась его очарованию, не знаю. А какая она женственная…
Бравина еще что-то говорит, а я никак не могу усмирить грохот крови в голове. Убрать китайского муд***, и большая часть проблем уляжется.