Бли-и-ина, я в шоке. Немом. Несколько минут глупо смотрю на телефон с завершенным видосом.
Не могу вот так быстро переварить увиденное. Запускаю клип еще раз. Вырубаю звук и уделяю внимание только подборке трюков, последовательности, качеству, интересное™.
Придраться можно лишь к тому, что меня слишком много, правда, лицо редко где показывается.
Потом вновь включаю клип, но только теперь врубаю звук и отвожу взгляд, чтобы полностью прочувствовать ритм, слова и музыку. Меня пробирает.
Спартак, вот же гаденыш! Мне кажется, что он это сам и написал, и исполнил.
Из тугих мыслей вырывает звук — кликает сигнал, что получено сообщение:
«И?» — Витька.
«Погоди, я в шоке, — честно признаюсь. — Откуда музыка и слова?» — озвучиваю после очередного просмотра видоса.
«Подарок от Спартака».
«Так и подумала», — смайлик «скалю зубы».
«Не понял, тебе не понравилось?»
«Франкшт, ты что?! Я… я… У меня нет слов, как это красиво и здорово!»
«Хм», — хмурый смайл.
«Правда. Динамично… Ярко. Ты точно ничего не шопил?» — улыбочка.
«Оставляем или дальше колдовать?» — смайл «чешу репу».
«Ой, ты что! Оставляем. Это круто! — гурьба смайлов «люблю» и «большой палец вверх». — Только я с тобой не расплачусь!»
«Ничего, натурой возьму».
Молча морщу нос.
«Ну, ладно, — Витька сжаливается — смайл «грусть», — тогда как обещала — обязана победить!».
«Другое дело», — поцелуйчик.
«А-а-а, я уж подумал, себя бантиком обматываешь», — краснеющий смайлик.
Много «ржу-не-могу»:
«Ага, пытаюсь в коробку забраться».
«Ок, не буду мешать — упаковывайся! — совершенная оторва-смайл «секс». — Отправлять?»
«Конечно!»
«Пы. сы: Знаю, что это не мое депо, но Селиверстову не доверяй». — Совсем неожиданное сообщение.
«С чего мне ему доверять?» — после секундной заминки.
«Показалось», — хмурый смайлик.
«Показалось?» — много знаков вопросов.
«Сама думай, но мир СВМА — далеко не идеальный. Каждый будет готов подставить подножку. Все хотят победить».
«А как это связано со мной и Игнатом?»
«Думал, ты знаешь. Верст ведь тоже участвует в турнире. Он там с самого начала. Всегда в топе. Он и придумывал турнир, в прошлом победил».
«Да? — смайл с вытаращенными глазами. — Не видела ни одного ролика на эту тему. Почему в сети ничего нет?»
«Страницу могут смотреть только зарегистрированные. Доступ — лишь по подпискам и промокодам. Зур пытается максимально ограничить проникновение извне, хотя, открой, было бы больше просмотров».
«Видимо, есть причины».
«Одна и самая главная — опасный турнир и желание полностью контролировать освещение мероприятия».
«Это сложно, хакеры всегда ломают, что лакомей. А грязь любят смотреть, поэтому желающих будет в любом случае — вагон и тележка!»
«Так и есть!»
Прижимаю мобильник к груди. Прикусываю губу.
Значит, Игнат в теме. Что ж… очередная игра… Опять будем соперничать. И в этот раз я не сдамся!
Грязь? Ее переживу. Научилась отряхиваться и с гордо поднятой головой шагать дальше. Научилась выживать в школе, и сейчас выживу.
Мне много не нужно, хватит призовых с пары этапов. Я же не стремлюсь к глобальным победам. Лишь заработать на съем квартиры.
Особенно теперь! После ТАКОЙ ночи я еще сильнее желаю избавиться от соседа. Сейчас уже не просто из-за страха, что он будет рядом, и жизнь станет невыносимой, а из-за страха, что мои бастионы неумолимо рушатся, как бы ни пыталась показать Игнату обратное. Я четко осознаю, что проиграю битву с чувствами, потому что на этом поле я — не соперник Селиверстову и крайне не уверена в собственной стойкости. Дала раз! Клятвенно заверяла: «Это все!» Но и глазом не моргнула — дала два… Могу себя убеждать, что поддалась соблазну науки ради — убедиться, что секс — больно и мерзко, но… воспоминания как тела, так и рассудка доказывают — надежды не оправдались. Мне понравилось!
А я не хочу хотеть Селиверстова. Не желаю его видеть, поэтому мне необходимо быть как можно дальше от него!
Но это потом, а сейчас нужно придумать новую стратегию отпугивания соседа. Девственности не испугался, показался заботливым, когда осознал, что случилось. Что, если пойти от обратного — ужаснуть своей распущенностью?..
Глупая мысль, но сбрасывать ее со счетов не стоит…
— Спартак, — звоню другу, как только закрываю страничку в соцсетях.
— Здоров, Королек, — приветствует лениво парень. — Передумала и решила приобщиться к взрослой жизни?
— Дурной, — без злобы констатирую. — Ты меня убил наповал своим треком!
— Да ладно, — хмыкает Спартак, но по голосу слышу, что ему приятно, — даже не напрягался.
— Уж прям, — подхватываю самодовольный тон друга.
— Пользуйся, пока я добрый. Только должна будешь.
— И почему я не удивляюсь?! — коротко смеюсь. — Свистни — отдам.
— Многообещающе, — тянет пошленько Спартак.
— Леонид, — негодую через смех. — Спарта, Леонид! Как не стыдно?
— А я че? Мне предлагают, я не отказываюсь, — безапелляционно через гогот.
— Спасибо, — перестаю шутить.
— Порви их, Птичка! — впервые за время нашего общения слышу столь теплые слова от Спартака. — С меня подписка и море лайков! А еще троллить буду всех твоих противников.
— Уж тебя точно надо бояться, — соглашаюсь, вновь расцветая улыбкой.
— А то…
С мыслями, что после обеда у меня важное мероприятие, погружаюсь в работу. Даже не сразу замечаю Антона, что тенью садится на свое место.
— Привет, — бросает тихо.
— А? — шарахаюсь и тотчас выдыхаю: — Здоров. А где Анька?
— Она… на телефон не отвечает.
— М? — не совсем понимаю, на что намекает парень.
— Вчера убежала рано.
— Ну, я тоже…
— В слезах…
— Случилось что-то, — задумываюсь хмуро. Хватаю телефон и начинаю набирать Аню. Звонки остаются без ответа. — Я к ней заскочу по дороге домой, — решаю после очередного недозвона.
— Ага, было бы неплохо, — кивает Антон.
Гинеколог — очень милая женщина за сорок. Мария Ефимовна Стриженова. Невысокая, статная, с приветливой улыбкой и живыми голубыми глазами.
Мне с ней было довольно просто, поэтому я призналась, что вчера имела незащищенный половой контакт. Дважды. А до этого… петтинг, с этим же партнером, и хотела бы узнать, все ли нормально со мной, так как… была до этого девственницей.
На лице женщины лишь на миг мелькает удивление. Она сначала на словах объясняет, что и как получается с точки зрения нарушения плевы, а потом предлагает пройти на осмотр.
Спасибо ей, — теперь будет моим самым уважаемым гинекологом, — проверяет очень осторожно и тактично. Только одеваюсь и сажусь, Мария Ефимовна заверяет, что все нормально, но теперь мне необходимо следить за циклом особо тщательно; дает рекомендации по противозачаточным средствам и настоятельно советует регулярно проверяться на разные заболевания, передаваемые половым путем. А еще ближайшие сутки воздержаться от полового акта.
Выдает пару направлений на анализы, которые нужно срочно сдать…
Клятвенно заверяю, что с сексом — ни-ни, а уже выходя, с облегчением выдыхаю — процедуру, которую так боюсь, прохожу на удивление легко и быстро.
Еще трачу некоторое время на сдачу анализов, потом сажусь на байк и еду к Нюте.
Подруга дверь не открывает, хотя знаю, что она дома — видела в окне темный силуэт и колыхание шторы. Долго приходится набирать номер квартиры и требовать ответа. Я тоже упертая… Правда, в итоге дожидаюсь открытия двери жильцом дома — пожилой мужчина выходит из подъезда, и я с радостью проникаю внутрь. Размашистыми шагами взбегаю на нужный этаж и начинаю настырно звонить.
Что-что, а Нютка упрямая. Не открывает…
Блина, ну нельзя же так?!!
Видимо, случилось что-то такое, что… Черт! Лишь бы не вздумала глупить!
Начинаю стучать в дверь, да так рьяно, что соседка выглядывает. Миловидная, но хмурая бабуля:
— Чего шум подымаешь? — шлепает полубеззубым ртом.
— Подруга не открывает.
— Можа, нет ее…
— Дома, — бурчу, вновь начиная трезвонить: — Ань, блин, открой!
— О-о-о, так ты, наверное, из этих… Тьфу-ты, — морщится бабка. — Совсем стыд потеряли. Лучше б о мужиках и детях думали. А они… погань разводют…
— Бабуль, вы о чем? — даже забываю, что к подруге пытаюсь достучаться.
— Щас участковому позвоню, — бурчит соседка. — Пусть вас, лезбитянок, посадют за нарушение тишины.
— Э-э-э, — вытаращиваюсь недоуменно. — Мы не лесби… чего вы там навыдумывали? Анютка в универ не пришла, на телефон не отвечает. Вот я и пришла проверить. А участковому звоните. Может, дверь взломать разрешит, а то… блин, вдруг она… там…
Бабка глядит с недоверием, жует губы:
— Че, плохо ей? — все же нарушает молчание.
— Кто знает, — дергаю плечом и вновь начинаю стучать: — Ань, я реально щас полицию позову, пусть квартиру вскроют, — выговариваю громко, близко к двери, чтобы точно услышала. — А потом тебе придется замки менять. Денег стоит… дело на тебя заведут…
— Ну что тебе нужно? — раздается негодующий голос Нютки из-за закрытой двери.
— Уф, — выдыхаю с таким облегчением, словно камень с души падает. — Ань, открой, поговорим…
— Не хочу.
— Зато я хочу! Ты моя подруга. Ты должна выслушать. Мне надо выговориться, у меня… у меня очень много всего случилось, — тороплюсь в страхе, что Сежикова опять умолкнет.
— Ксении позвони.
— Я тебе хочу поплакаться…
Дверь со скрежетом и скрипом чуть открывается:
— Ир, правда, мне не до гостей, — лицо девушки не вижу, только тонкую полосу, но по тону и вибрации понятно, что Анька на грани разреветься.
Не даю больше ничего сказать, впихиваю Сежикову в квартиру, благо, подруга худенькая и мелкая. Затворяю дверь:
— Итак, — смотрю на зареванное лицо: красные глаза, опухший нос, подрагивающие губы, — заканчивай из себя строить сильную личность, которой никто не нужен. Мы