— Быстро тащи эту дуру домой! — грубо отрезаю и спешу навстречу мужику, который как раз в этот момент к девчатам с нижнего этажа бежит.
— Я не дура, — возмущается Бравина, но Королек благоразумно рычит:
— Заткнись, Ксю. Уже людей выводишь…
— Это тот урод, что мне сегодня чуть бутылки не разбил, — обвинительно тявкает Ксения.
— Су***, лучше бы разбил! — еще больше распыляется мужик. Невысокий, коренастый, за тридцать. В футболке и спортивных штанах, домашних тапочках.
— Стой-стой, — выставляю руки, усмиряя жильца. — Прости, мужик. Правда. У девчат сложный период. Стресс, экзамены, личная жизнь не клеится, помаду в тон не купили, сумка брендовая не досталась, ПМС…
— А ты, бл***, кто, их сутенер?
— Давай без наездов! — стараюсь быть воспитанным и мирно настроенным, и даже хамский выпад пропускаю мимо ушей. Если тупо махать кулаками, так мозгов не наживешь. А они мне нужны. Так что умение договориться — сильное качество волевых разумных людей, хотя знаю, что для ботана неплохо дерусь.
— Девчата перебрали. Редко, но бывает. Неужели сам с таким не сталкивался? — давлю на понимание.
— Так ты им объясни, чтобы пасти свои держали на замке, а то шавкают…
— Мужик, ты прав, они очень громкие, борзые, но и ты… выбирай слова. Это мои знакомые! Как бы ни были не правы, как бы себя похабно ни вели, я за них отвечаю. И сейчас я пытаюсь с тобой по-человечески говорить, так что, будь добр… обороты скрути.
— С девками со своими справься и заткни, а не то вызову кого нужно, или сам усмирю.
Шумно выдыхаю. Очередную наглость проглатываю — мужик злой, его понять можно. Если бы меня посреди ночи разбудили, еще и послали, я бы тоже горел желанием поквитаться.
— Сейчас лягут, — заверяю спокойно, но твердо.
— Хорошо, — кивает мужик, заметно сдав позиции. — Бл***, хуже пьяной бабы могут быть только две пьяные бабы, — неспешно начинает спуск, нет-нет, да и поглядывая на меня.
— Мгм, а у меня их трое, — роняю уже от жалости к себе — полностью согласен с жильцом дома.
— Хреново…
Когда поднимаюсь на нужный этаж, Ирка с Ксенией уже не воюет — голос второй раздается из открытой квартиры, а первая пытается разбудить Нютку, все еще сидящую у стеночки. Тактично и виновато взывает:
— Ань, пожалуйста, вставай, — тянет за руку. — На полу сидеть опасно. Простудишься, детей не сможешь иметь.
Меня не замечает, и даже всхлипывает от расстройства.
Поднимаю голову к потолку — епт***!
Ступаю к Ирке:
— Дай, — отстраняю. Рывком поднимаю Аньку и заношу в квартиру. Несколько шагов в комнату. Взглядом окидываю скромную обстановку, не убранный после попойки стол; миную его и кладу девушку на ветхий диван.
— Я понимаю, что у вас веселье и т. д., но уже поздно, и на вас мечтают полицию натравить, так что… угомонитесь ради бога. Спать! — наставляю без лишней грубости, но строго.
— О, а ты не останешься? — растекается по креслу Ксения, припадая к бокалу со светлой жидкостью.
— Нет, — иду на выход и, не оборачиваясь, кидаю: — Всем пока!
— Пока, — слышу пьяное раздосадованное прощание Бравиной и Иркино сопение за спиной — девчонка явно торопится меня выпроводить.
Решительно переступаю порог, делаю несколько шагов к лестнице.
— Прости, — робкий голос Ирки рвет к чертям собачьим мою непоколебимость; останавливаюсь так резко, точно на стену налетаю. — Спасибо, — мямлит она, а мое дыхание прерывается и легкие сводит.
Даже упускаю момент, как подступаю обратно к Корольку. Она, бедная, так шарахается, что спиной и затылком гулко в стену врезается. Упираюсь рукой над головой Ирки, чуть нависаю, понимая, вот-вот сорвусь и начну глупости говорить. Отвратительные, романтические, от которых тошнит уже заранее.
Черт, в глаза смотреть не могу — меня как магнитом тянет поцеловать соседку, а я сильнее простой похоти и неуместной нежности.
Должен быть!
— Предлагать вернуться домой бессмысленно, так ведь? — нарушаю повисшее молчание.
— Я не могу, — шуршит Ирка удушливо. — Я не могу их бросить, — мнется несколько секунд. — Но, правда, спасибо. Если бы не ты…
— Проехали, — продолжаю говорить в лоб, мне так пока легче дается общение. Нахожу силы… отлепиться от стены, но в последнюю секунду сдаюсь:
— Надеюсь, я заслужил правду? — вроде получается не совсем сопливо, хотя меня терзает неутешительная и горькая мысль, как низко опускаюсь.
— По поводу? — бормочет настороженно Королек.
— Зачем ты в машине… это сделала, если было так противно?..
Ирка вздрагивает. Заметно напрягается. Голову опускает, и теперь я могу себе позволить рассмотреть светлую макушку, не боясь утонуть в беспробудной синеве глаз.
— Я надеялась, что ты… ну… подумаешь, что я… распущенная… и…
— Ладно, пока, — больше не хочу слышать то, что оскорбляет мои высокие чувства по отношению к Корольку. То, что зарождало крохотную надежду — я ей нравлюсь.
Расчетливая суч***!
Вот что придумала, чтобы избавиться от меня. В принципе, неплохой ход, но, бл***, мне нужна Ирка… еще пока… И ее выходка совершенно не отвратила от цели заполучить желаемое. Даже скорее наоборот укрепила — любой нормальный парень мечтает о раскрепощенной любовнице!
Вот только бесит, что Королек делает все это лишь назло.
Не потому, что хочет, не для того, чтобы угодить, а тупо для того, чтобы избавиться от меня!
Домой не хочу. Выуживаю из бардачка ключи от квартиры Моржа — запасной сделал, когда у Славки начались неприятности. И раз квартира пустует, переночую у него.
Уже лежа в постели и закинув руку за голову, долго перевариваю случившееся, услышанное и, как бы больно не было, прихожу к единственной правильной мысли: надо забыть Ирку. Отстану от нее… Пусть живет, как хочет, а я… найду успокоение. Развлекаться я умею, вот завтра сдам экзамен последний и оторвусь!
Просыпаюсь резко, аж подскакиваю на постели. В лабораторию! Нужно срочно в лабораторию! Кажется, придумал последний штрих в проекте. Контрольный! Способный ускорить итог, да так, что проект завершим в кратчайшие сроки! Дотации будут наши!
Клятвенно заверяю, завтра будет еще кусочек!!!! С любовью и уважением, Александра
Часть 3 Глава 18 (Козел ты, Селиверстов…)
(День двенадцатый, ночь тринадцатая)
Ира
Все утро меня съедает стыд. За вчерашнее. За свое поведение, а еще больше за слова.
Ксения отказывается идти в колледж. Натягивает одеяло на голову и хнычет, что ненавидит весь свет. Так что Анютку дома оставляю под неусыпным контролем неадекватной Ксю, но беру клятву, что как только они проснутся, обязательно мне позвонят. Маразм, знаю, но мне нужно в лабораторию. Срочно! Кажется, нащупываю важный элемент для работы. И так почти не сплю, всю руку исписываю схемами и формулами.
В рот засовываю мятную жвачку, чтобы если меня остановят, перегара не ощутили, и еду в универ. Еще взбегая по ступеням, набираю родственников. Нужно сообщить, что у меня все отлично и я на учебе.
Сегодня нет ни зачета, ни экзамена, поэтому сразу же беру ключи от лаборатории. Несколько часов кручусь, погруженная в работу: записываю новое, откладываю нужные образцы, распределяя материал по пробиркам, а когда натыкаюсь на проблему, даже губу прикусываю.
У меня нет важного компонента. Черт, для получения нужно оформлять заявление, подписывать его у зав. кафедрой, и только потом идти за ним в соседнюю лабораторию. Обычно таким у нас Антоха занимается, но так как его нет, тяжко выдыхаю и звоню Вирзину:
— Здравствуйте, Андрей Юрьевич, — учтиво здороваюсь.
— Здравствуй, Ирина, — отстраненно отзывается мужчина, сразу же узнав. — Что-то случилось?
— Да мне бы подпись вашу, это сейчас возможно?
— На тему?
— Реагента не хватает.
— А, ты в лаборатории? Корпишь над проектом? — оживляется мужчина.
— Ага, и мне очень нужно…
— Я на месте, только быстрее, скоро уйду, — перебивает Вирзин и сбрасывает вызов.
Даже не снимая белого халата, хватаю бланк заявления и бегу в нужный корпус.
— Здравствуйте, — заглядываю в приемную и вижу уже знакомую темную макушку. Лера на меня поднимает недовольный взгляд. Одна бровь изгибается:
— И? — явно ждет продолжения.
— Я к зав. кафедрой, — прохожу в помещение и киваю в сторону двери начальства.
— Секунду, — звучит заносчиво-надменно. Брюнетка покидает свое место и, цокая каблучками, останавливается возле кабинета Вирзина.
— Андрей Юрьевич, — стучит, но, не дожидаясь ответа, заглядывает: — К вам Королькова.
— А, да-да, — слышится его голос. — Пусть пройдет.
Девушка обращает на меня взор:
— Проходи, — выдавливает лживую любезность, и когда оказываюсь в кабинете, с недовольным лицом закрывает за мной дверь.
— Что там у тебя? — нетерпеливым жестом приглашает Вирзин.
— М-м-м, вот, — делаю пару шажков к столу и протягиваю заявление. — Подпишите.
Вирзин забирает лист, пробегается глазами по написанному:
— Ого, это зачем тебе такой сильный реагент? — поправляет очки на переносице.
— Так для работы ведь, — неопределенно дергаю плечом. — Мне кажется, я нащупала нить, вот и хочу проверить.
— Молодец, Ириш, работаешь, не покладая рук. Как и отец! Рад, что ты с нами, — мужчина быстро ставит резолюцию и возвращает заявление. — В главной лаборатории у Селиверстова спроси. Он как раз на месте.
Непроизвольно отступаю, сердце принимается ухать в ненормальном темпе:
— А у других нет?
— Игнат работает в главной, где и хранятся различные реагенты, химические элементы и прочие соединения, — поясняет торопливо зав. кафедрой, уже увлекаясь бумагами на столе. — Я не понял, — одаривает хмурым взглядом из-под бровей, — это какая-то проблема?
— Н-нет, — мотаю головой, — просто уточнила.
— Нет, так нет, — опять занимается изучением и перекладыванием бумажек Вирзин. — Игнат все лето у нас будет корпеть, помимо главной стажировки на предприятии, так что вам долго работать плечом к плечу.