— Меня пустишь? — зазывно улыбается блондинка.
Шумно выдыхаю, но девушка не позволяет отказать, ловко юркает ко мне.
— Ты куда? — удивленно тянет, скользя ладошками по моим плечам. — Я с тобой хочу, — придерживает, не позволяя выйти. Прижимается откровенней. Ластится голым телом. Трется большой грудью. Умело и проворно меня наглаживает: — Очень хочу, — шепчет с чувством.
— Я не хочу, мойся сама, — одергиваю ровно, скидывая с себя распутные руки красотки.
Уже в комнате, стоя возле постели, с неудовольствием отмечаю, где разбросаны мои вещи.
Вчера, видать, сильно приспичило трахаться, раз скидывал, что и как придется, во все стороны.
То же можно и про девичьи шмотки сказать. Трусики, лифчики, платья… Обувь.
— Игнат, — мурчит вторая, она только начинает шевелиться на постели. Точно ленивая кошка, увидавшая вожделенную сметану. Медленно и эротично ползет к краю, где стою:
— А завтрак?.. — Откровенно облизнув губы.
— Слушай, вам бы домой, — очень достойная речь обрывается — девушка совершенно беззастенчиво дергает за полотенце, оголяя меня. Оценивающе глядит на мое хозяйство, вновь облизывается:
— Ага, только по йогурту пройдусь… — возразить не успеваю, блондинка подцепляет языком плоть. — М-м-м, — мычит, жадно посасывая, точно сладкую карамель на палочке.
Совру, если скажу, что противно. Это очень приятно. Обжигающие волны удовольствия прокатываются с ног до головы. Даже глаза закрываю, прислушиваясь к ощущениям, старательно думаю о получаемом наслаждении…
Вот только уже через несколько секунд понимаю, что это не то… Все не то: не те губы, не те зубы, не тот язык, не те звуки, не тот голос, прикосновения — не те! И уж тем более не те ощущения!
Безрадостно и пресно. Голый, пустой отсос.
Дрочить, думая об Ирке, и то фееричней.
Я, черт возьми, не горю!
Твою мать! Нет желания отдаться во власть похоти и траха.
Мысль обрывается — со спины меня нежно обнимают. Опять чувствую трение голой груди. Вторая блондинка принимается меня наглаживать, при этом покусывая, да полизывая. Она честно старается меня растормошить, но мне противно. Мерзко, и в первую очередь от себя.
Как же я так опустился, что от обиды на одну красотку, решаю трахаться с другими, лишь бы забыть первую? Полнейшее опускалово!
Ирка во всем виновата! Суч***!
Отравила мое существование.
Я понимаю, что девчата ждут, стараются доставить удовольствие, но ведь, судя по резинкам, было, и не один раз, так что пора заканчивать разврат.
Передергиваю плечами, ясно давая понять, что не хочу ласк, и рывком за волосы отстраняю девушку от своего хозяйства:
— У вас со слухом туго? Я же сказал, валите домой! — получается совершенно недружелюбно, но уж как выходит в данных обстоятельствах. Я правда стараюсь быть вежливым и милым. На кой хрен меня доставать? На кой навязываться?
— Верст, ты чего? — шипит первая, облизывая блестящие от слюней губы. Вот же мерзкая картина! — Совсем дикий, — ладонью смахивает влагу со рта.
— Мог бы и по-нормальному сказать, — обиженно выговаривает вторая, обходя со спины.
— Я сказал, — бурчу недовольно. — В дýше дал понять, что не хочу. Твоей копии тоже сказал, что домой пора, а вы…
Бл***, да вообще, почему я должен оправдываться?
— Мы думали ты выносливей и искусней, — это, конечно, откровенный плевок, но ничего, переживу.
— Старею, — роняю зло, подбирая свои шмотки. — А теперь валите. Мне по делам надо!
Пока молча облачаемся, ловлю себя на том, что ощущаю грязь. Реальную, вот будто в болото заныриваю, а потом не знаю, как отмыться.
Что за х***?
Я натуральная бл***ща…
Черт, вот что имел в виду Зур, когда говорил про телок, секс и воздержание. Он прав, уж лучше вообще от траха отказаться, чем потом вот так себя чувствовать!
— Ну, вы готовы? — окидываю девчат хмурым взглядом.
— Да пошел ты! — отмахивается первая, когда тянусь, чтобы помочь с выходом.
— Козел! — шипит вторая. — И, кстати, — выплевывает негодование уже на ступенях подъезда, пока закрываю дверь в квартиру. — Я не Ира, а Инга. У тебя и с памятью туго.
Это даже не удар под дых, а пенальти промеж ног.
— Это ты к чему? — настороженно уточняю, брякая ключами.
— Всю ночь нас с сестрой Ирами называл, му***. Я даже устала поправлять, — гневается праведно на пролете ниже. — Лечись!
— Еб*** классно, а вот му*** му*** оказался — обидно, — поддакивает копия.
Вот правда, мне глубоко пофиг до их претензий, а имя Ира — аж до трясучки доводит. Даже кулаком в дверь ударяю от злости:
— Су***!
— Во-во, — ляпает испуганно вторая блондинка, торопясь за сестрой. — Больной. И угораздило же нас с дебилом связаться…
Несколько минут матерюсь на все лады. Как так получается, что Ирка проникает во все, что у меня есть? В голову, в жизнь, в работу, в увлечения, в секс?
Я даже трахаться не могу без тени Королька!
Белобрысая опоясала мой мозг, точно паутина жертву. Она отравила весь смысл моего существования. Бл***, мне нужен антидот!
Мне! Су***! Нужен! Антидот!
От унылых мыслей отрывает звонок. На экране высвечивается «Темыч»:
— Да, братан, — перекидываю через плечо рюкзак и неспешно сбегаю по ступеням.
— Я денег достал за Славку.
На миг замираю:
— Круто, встречаемся у клуба?
— Неа, за мной кати, я дома.
— Ок, скоро буду.
Сажусь в машину и еду к Зуру, хотя он живет чуть ли не на другом краю города.
— Где колеса? — озадачиваюсь, как только братан садится в тачку.
— А деньги по-твоему откуда? — мрачнее тучи Зур.
— Бл***, - выдыхаю зло и по рулю ударяю.
— Она самая, — соглашается горько Темыч. — Сначала думал ключи и документы лысому вручить, а потом… — отворачивается, — хрен ему, а не мою машину. Пыжову слил, он давно на нее кончал. Сумма гораздо меньше номинальной цены, зато деньги на руках.
— Как теперь будешь? Могу свою отдать, а сам на мотике…
— Не, у родителей возьму.
— Ну, смотри…
— А-а-а, химик и мажор, — Голем сидит на диване в зале своего клуба. Как всегда, в компании головорезов. Неспешно кушают, пьют. — Неужели бабло привезли?
Темыч бросает стопку наличных:
— Три, — озвучивает сумму.
— Где остальное? — холодно с прищуром.
— Квартиру заберешь, — поясняет Зур, — а это первоначальный взнос за Славку. Отпусти его…
— Как у вас все быстро и просто. Он мне должен…
— Так ведь Ромыч за него подписался отрабатывать, — вставляю пять копеек.
— Шибко умный ты, химик, — хмыкает лысый. Кивает Варягу на увесистую стопку зеленых.
«Правая рука» неспешно выуживает из кармана брелок. Включает мелкий фонарик, светящий ультрафиолетом. Луч направляет на купюры. Несколько секунд изучает; идиотом быть не надо — проверяет на помеченность. Вдруг мы, такие гении, в полицию обратились и сейчас подставить хотим честного хозяина клуба. Когда убеждается, что все чисто, загребает купюры и начинает пересчет.
— Как думаешь, сколько ему придется этот долг отрабатывать? — кривит губы Голем.
Ублюдок! Наживающийся на таких, как я, Штык, Зур, Морж.
— Вот-вот, — кивает своим мыслям лысый, холодный взгляд останавливается на мне. — Ты бы лучше подумал, как нам товар синтезировать. Чтобы меньше затрат, а выхлоп больше.
Не готов я опять закон нарушать. Бл***, лучше тоже морду подставлять на боях, чем народ наркотой травить!
— А то подумываю бабу вернуть. С нее прибыль существенней пойдет.
— Лера не баба.
— Согласен. Но, думаю, она согласится нам помочь…
Мне аж трудно дышать становится. Сощуриваюсь:
— Не тронь ее! — больше смахивает на угрозу, и даже глаза Голема блестят в предвкушении драки. Его мордовороты начинают шевелиться, напоминая оживающие изваяния греческих богов. Такие же огромные, мускулистые, безэмоциональные.
— А вот это уже не твое дело… — верхняя губа мужика приподнимается, точно у зверя, скалящего зубы. — Калмык, чмыря притащи. Пусть выдохнет свободней.
Громила молча покидает наш коллектив и скрывается в мрачных недрах клуба.
— Так что подумай. Хорошенько… — наставляет Голем, пока есть время. — А ты, мажор, пару-тройку клипаков для моих парней сваргань к турниру. Им же тоже охота быть на виду, ну и публику развлечь. Брат тебе пришлет материал.
— Сделаю, — мрачно кивает Зур. В этот момент из дальнего угла появляется Калмык, толкающий перед собой Моржа.
Парень затравленно поглядывает по сторонам, вздрагивает, втягивает голову в плечи. А когда глазами натыкается на нас, аж всхлипывает:
— Верст, Зур… я знал, что вы меня…
— Да-да, все, — отрезаю безрадостно. Еще бы — синюшная морда Славки пугает. Крепко ему досталось. Оно и понятно. Хорошо, что не убили. Под горячую руку Голема ему лучше не попадаться.
За шею подгребаю другана ближе.
— Все нормально будет, — бормочу на ухо. Хлопаю по плечу: — Разберемся.
— Ага, — кивает нервно Морж, утыкаясь в мое плечо носом; шмыгает: — Бл***, клянусь, я этого не делал!
— Разберемся… — бормочу чуть слышно. — Ключи и документы на квартиру привезем, как только вещи скинем, — отчитываюсь перед Големом.
— Пару дней, — дает сухо срок мужик. — А потом вытряхну.
— Мгм, — киваю ровно.
— Даже не знаю, как будем выбираться из того дерьма, в котором увязли по самое не балуй, — ворчит Темыч, плюхаясь на переднее сидение.
— Я тоже, — соглашаюсь хмуро; мельком гляжу на Славку, что на заднем сидении сворачивается калачиком и бездумно глядит в окно.
— Морж, ты это… не падай духом.
Друг не отвечает, глядит в никуда.
— Пару дней есть, где перекантоваться, а потом… — рассуждаю спокойно, — либо с Леркой попробуем договориться, и ты на ее хате побудешь, либо Темыч…
— Да, мне его еще дома не хватает, — едва не плюется Артем.
— Бл***, Зур. Я бы его к себе взял, да мой дом сгорел, — тычу в жестокую правду друга, которого, к слову сказать, прекрасно понимаю. И злость его, и негодование — разделяю полностью.