Меня так и подмывает узнать про значимость Родиона, но я воспитанно молчу. Если захочет — сам расскажет.
— Гардероб, — кивает в сторону Шувалов, намекая, что нужно сдать верхнюю одежду. Придерживает мою куртку, помогая раздеться.
На миг затаиваюсь, когда он за спиной сдавленно выдыхает. Не дура, понимаю, что реакция — на мой вид сзади. Нарочито спокойно оборачиваюсь, излучая обворожительную, самую что ни на есть непринужденную улыбку. На деле — понятия не имею, какая получается, но старательно выдавливаю именно ее. Я же — сама уверенность! Не должна краснеть и смущаться. Прямой взгляд, даже дерзкий:
— Спасибо! — вроде хорошо выходит. Надо в ощущениях зафиксировать и как шаблоном пользоваться весь вечер.
Лицо Шувалова становится серьезно-задумчивым, в глазах застывает немой вопрос. Но парень быстро берет себя в руки:
— Ты выглядишь, — окидывает красноречивым взглядом, блеснув холодом глаз, — невероятно, — протягивает куртку работнице гардероба.
— Спасибо! — вторю, стискивая клатч. Видать, у меня начинается нервный тик. Ноги дрожат, а мне еще весь вечер воевать с собственными предрассудками и вниманием голодных до самок самцов. Не то чтобы дико хотелось, но меня вынуждают на такую откровенность. Если Лианг следит, буду его провоцировать и путать.
Он сам хотел играть… Мышка подана! Пищит от ужаса, но с котиком повоевать готова…
Получив номерок, Родион его передает мне. Прячу в сумочку и застываю. Патовая ситуация, не знаю, что делать и говорить… как себя дальше вести. Еще чуть-чуть, и буду с ноги на ноги переминаться. А этого ну никак нельзя допустить. Я же плохая девочка, а они раскрепощенные и легкие в общении и поведении.
Идеальный вариант в таких случаях включить «блондинку». Их не очень любят, но им все прощается… Даже начинаю перебирать варианты основных шаблонов поведения.
— Я бы тебя пригласил… — спасает щекотливую ситуацию Родион, но его затыкает звучный крик:
— Ирка!!! — из зала выныривает Светка. Почти оттолкнув Шувалова, набрасывается на меня и буквально виснет на шее.
Она среднего роста и без каблуков, поэтому я для нее как стойка-вешалка.
У меня шок. Никогда староста не была столь эмоциональна. Полагаю, сказывается радость от удачного окончания курса, и большое, а это, как пить дать, большое количество выпитого алкоголя.
Девушка пошатывается, поднимая на меня восторженные глаза и растягивая дурную улыбку-ухмылку:
— Ты все же пришла!
— Конечно, — неловко похлопываю по спине девушку, до сих пор не сообразив, что делают в подобной ситуации. Виновато перевожу взгляд на застывшего рядом Шумахера. Он пристально смотрит, руки в карманах. Кивает на лестницу:
— Я пошел.
— Спасибо, — одними губами, чтобы не нарушать вопиюще странную идиллию старосты.
Шувалов подмигивает:
— Если что… я в клубе, — роняет безлико и неспешно поднимается по ступеням, вскоре скрываясь за поворотом.
— Ты очень, — кивает пьяно-заторможенно Светка, наконец, от меня отлипнув, — очень красивая.
— Спасибо, — сегодня это будет дежурная фраза. Получается неплохо, главное не забывать улыбаться.
— Нечестно, — продолжает странную речь староста. — Ты решила всех парней в клубе с ума свести? А другим девчатам что делать?
— Не забивать свою голову глупостями и отдыхать! — Светка задумчиво хмурит брови, и я перестаю улыбаться: — Мне уйти?
— Не-е-ет, — трясет неопределенно головой. — Но, чур, Володина не соблазнять. Он мой! — категорически заявляет. — А еще было бы неплохо Юльку Смирнову проучить. Она, суч***, думает, что самая сногсшибательная барби. Пусть она от злобы и ревности позеленеет. Так что я тебя не отпущу, даже если к горлу нож приставят!
— Такие жертвы ни к чему, — плохо понимаю всю глубину проблемы Светы и, признаться, совершенно не собираюсь дружить с ее тараканами. Мне бы своих приручить, а они у меня последнее время неадекватные и сексуально-озабоченные. — Володин — твой, в его сторону даже не гляну, но Юльку… мне на нее плевать, если честно. Так что давай не заморачиваться лишним, просто проведем хорошо вечер. Потанцуем… Выпьем. Поболтаем… Все, как ты хотела. Группа. Дружно! Единое целое! — словно агитатор-комсомолка, настраиваю старосту на путь истинный.
— Ладно, Юльку — ну ее, — отмахивается Света. — Но Володин — мой! — грозит пальцем.
Заверяю рьяным кивком:
— Заметано!
— Пошли, там ребята заждались, — тянет за руку к распахнутой двери в зал, где бушует музыка и толпится народ.
Пару часов проходят довольно сносно, несмотря на то, что группа меня тискает, как любимого пупса. Не разом, но каждый член нашей дружной семьи, особенно мужская часть, считает себя обязанным меня обнять, поцеловать и пошленьких комплиментов отвалить. Дежурную фразу слегка приходится разнообразить: «Банально! Скудненько! Знаю! Тебя заносит!»
В остальном — вечер удается. У нас несколько столов: выпивка, закуска. Настроение покутить… Общие темы разговоров — учеба. В общем, все не так плохо, как я себе представляла. Я даже расслабляюсь, да так, что позволяю себе несколько танцев, хотя ноги с непривычки жутко болят. От медляков меня тихо потряхивает — количество желающих меня пощупать во время танца переваливает за все мыслимые пределы. Поэтому благородным порывом соглашаюсь лишь на несколько, остальным отказываю — я же не робот.
Во время банального шагания право-лево с небольшим поворотом, постоянно одергиваю партнера:
— Руки!..
Имена не запоминаю, и мусор, который они выливают в надежде меня заинтересовать — тем более. Механически двигаюсь, натянуто улыбаюсь.
А вот от обниманий с Генкой отбиться не получается:
— Ты меня обманула! — он, пожалуй, единственный из группы, кто еще не высказался в мой адрес. Да и обвинительный тон, с которым начинается наезд, мягко сказать, забавляет.
— И когда это?
Приятно удивлена: парень ведет в танце довольно умело и даже прокручивает меня, ловко возвращая в свои объятия и не позволяя распущенности.
— Я ведь сразу тебя узнал, а ты… — покачивает головой типа «ай-яй-яй», но на лице ни грамма упрека.
— Ген, мне слава не нужна, вот и отмахиваюсь.
— Тогда зачем снимала?
— Детские амбиции.
— А в турнире тогда зачем?
Этой фразой шокирует, даже с ритма сбиваюсь.
— Только не говори «это не я»! — беззлобно ехидничает.
— Я, — жму плечами, продолжая танец. — Только кричать об этом не стоит, очень прошу, — впервые себе позволяю мягко заигрывать.
— Почему? — удивляется парень. — Это было эпически. Я на стол и ору на весь зал: «Сегодня с нами зажигает единственная участница СВМА женского пола. Дамы и господа, — так зычно тянет, словно заправский ринг-анонсер, — поприветствуем, «Bird»!!!» — поигрывает бровями.
— Да тихо ты, шут гороховый, — ладошкой рот затыкаю парню. — Подписки мне нужны, но сегодня, давай, по-тихому, лан?
— Ну, не знаю, — принимает флирт одногруппик. — А что мне за это будет? — видимо, мое лицо дает понять, что меня сейчас тик хватит, и Генка, посмеиваясь, уточняет: — Не, я от свиданки, конечно, не отказался бы и от секса, но пары автографов и на страничке сайте СВМА несколько нежных слов в мой адрес, плюс благодарность за поддержку, было бы вполне достаточно.
— А не жирно? — тоже улыбаюсь; почему-то ощущаю какую-то сестринскую симпатию к наглому типу с такой обаятельной харизмой. Прям питбуль — очаровашка с клыками убийцы.
— Самое то, я ведь этого заслуживаю, — улыбка Генки становится шире. Вздергиваю брови в недоумении. — Я тебе народ подтягиваю. Рекламирую…
Вот правда, даже в глазах щиплет.
— Спасибо, — уже оскомину набивает, но реплика на этот раз не лживая.
— Ну, так что? — нарушает повисшее молчание сокурсник.
Ну, что еще ответить?!
— С меня причитается.
Несколько раз мучаюсь ощущением пристального взгляда на мне. Глазами обвожу зал в поиске следящего и… нахожу. Шумахер. Он на втором этаже, подпирает перила и смотрит на меня. Пристально, изучающе, задумчиво.
Нет, он не один. Компания большая. Много парней и девчат. Одна особенно выделяется. Искусственная блондинка в крохотном серебристом платьице. Как пиявка на Родионе висит, с поцелуями лезет. Шувалов не отбивается, не прогоняет, даже отвечает, но с меня глаз не сводит.
Глупость какая-то, пытается на ревность вывести? Смехотворно. Мне плевать, с кем у него и что… Поэтому вновь возвращаюсь к пустозвону со своей группой и веселью.
Когда заканчивается очередной «Космополитен», — не знаю почему, но сегодня сижу на нем, — пробираюсь к барной стойке, желая заказать еще. Протискиваюсь между сидящими спиной друг к другу, а это для меня знак, что не помешаю общению, и оформляю заказ:
— Космополитен, — оставляю на стойке пару сотен и постукиваю коготками в ожидании.
— Малышка, тебе не говорили, что обманывать нехорошо? — мерзкий голос приставучего заставляет мысленно скривиться, а на деле обернуться.
— Простите? — высокомерно вздергиваю бровь.
— Сказала, что не одна… а сама, — уличающе. — И Шувалова отшила.
— Я не одна! — повторяю тверже. Не хочу спорить, но зачем-то отзываюсь. — Я с группой. Нас двадцать один человек. А теперь простите, — вновь поворачиваюсь к бару, где меня ждет коктейль.
— Денег не надо, я уже говорил, за вас уплачено! — без улыбки, но наставительно напоминает бармен, двигая купюры обратно и возвращаясь к натираю бокала. Милый парень эту фразу уже третий раз говорит, но я тоже упрямая:
— Нет уж! Свою гулянку люблю оплачивать сама!
Бармен мажет по мне недовольным взглядом:
— У меня неприятности будут, неужели непонятно? — тихо, чуть придвинувшись.
— Тогда, — нахожу выход из положения, — это чаевые!
Подхватываю бокал и поворачиваюсь.
Борзый стоит впритык и не спешит меня пропускать.
— Малышка, тебе стоит расслабиться, — обнимает за талию и тянет к себе.
— Я и так расслаблялась, а вы меня напрягаете, — приподняв бокал, ловко выкручиваюсь из плена, но так, чтобы не зацепить никого вокруг и не пролить выпивку.