Я кратко взглянула на него и спросила совсем не то, что собиралась спросить:
– Где камень?
– На мне, – признался маг.
– Хорошо… – я на секунду замолчала, а потом продолжила: – Итак, признавайся. Моя детка выпила частичку твоей души или просто хорошенько стукнула?
Он и признался, когда ответил:
– Не знаю.
– Но ведь ты лежал на траве. Без сил. Ты же не мог просто так завалиться в обморок, да? Понимаю, монстряшка – дама не самой приятной наружности… Но это ведь не повод лежать на земле и безвольно небо разглядывать. Так что?
– Яна, – произнес Ярослав, поворачиваясь ко мне. Я тоже повернулась к нему, и наши взгляды пересеклись. – Я не могу ответить на твой вопрос, потому что я действительно не знаю. – И вдруг спросил серьезно: – Где ты была? Встречалась с ней, да?
Оставив его вопрос без ответа, я продолжила добиваться своего:
– Это могу узнать я. Всего лишь заглянув в твою душу. Но вот что-то мне подсказывает, что ты будешь против.
– Яна, – повторил он.
– Отстань. Я все равно не скажу, где была. О таком позоре рассказывать стыдно, – пробормотала еле слышно. – Так что там с душой?
Конечно, в Ярикову душу я могла заглянуть и без разрешений. Это гораздо легче, чем стянуть кусочек души, даже если он нужен для фонарика. Но поступать так в отношении Ярослава сейчас показалось мне некрасивым.
Ведьминской этики и всего такого прочего у нас, черных, не существовало, но я вдруг решила придумать ее себе.
– Загляни, – не отличался многословием Ярослав.
– Нет, – я качнула головой. – Чтобы все было по правилам, нужно сказать одно определенное словечко. И ты знаешь какое.
Я пытливо смотрела на него, а Яр со странным выражением лица глядел на меня.
– Да, – произнес он наконец. – Загляни, если это так важно. Может, когда-нибудь ты доверишься мне настолько, что сможешь поведать о своих неудачах.
Последнее предложение прозвучало отдаленно, и я мигом выбросила его из головы, чтобы в ней не осталось почвы для ненужных размышлений. Услышав заветное «да», я сразу принялась за дело. Ну а вдруг передумает?
Я оказалась в эфемерно-голубом киселе. То есть, нет, я до сих пор продолжала сидеть на Яриковой кровати, но ощущения были именно такие. Что-то голубое, с белыми бликами, и такое вязкое…
А впереди – солнце. Солнце, которое я жутко не люблю. Но тогда оно показалось мне до невозможного ласковым, нежным, как лепестки цветов. Солнце. Надо же, придумал. Светило, которое находится прямо на поверхности Яриковой души.
Я коснулась лишь первого ее слоя. То, что волнует Ярослава именно сейчас. И увидела солнце. Тепло.
Это он так относится ко мне? С теплотой? Белый маг к черной ведьме? Вот не в жизнь не поверила бы. А сейчас – верю.
Тепло… И неважно, что происходит снаружи. Важно, что творится внутри. Солнце. И зачем нужна какая-то нечисть, зачем нужна борьба, вечное сопротивление, если можно просто быть счастливой?..
Я знаю зачем.
И я двинулась вперед, еле-еле пробираясь через кисель, который, казалось, стал ещё плотнее. Я шла мимо солнца, куда-то наискосок. Но лучше так, чем сгореть под его лучами, что на первый взгляд кажутся такими безобидными. Такими желанными.
А потом солнце погасло, плотность окружающей среды уменьшилась, и я оказалась в помещении с голубыми стенами. Новый уровень: не сокровенные желания и жгучие воспоминания, но и не проблемы, которые волнуют Ярослава вот прямо сейчас. Что-то между.
И здесь, в одной из стен, на таком месте, где, может, когда-то должно было находиться окно, зияла черная дыра, обвал в каменном полотне. Я приблизилась к ней и замерла.
За дырой расстилалась непроглядная тьма.
Сердце на секунду замерло. Вот и они, проделки нечисти. Бедный, бедный Ярослав! А не бедные ли мы, черные? Мы ведь добровольно создаем в своей душе такие дыры.
Я протянула руку, попробовав прикоснуться к тьме, но она отбросила меня назад, и я поняла, что падаю. А в следующую секунду открыла глаза.
Яр держал меня в объятиях: я облокотилась на его плечи, как тряпичная кукла. Но тряпичная кукла Яна оказалась ну очень чувствительной. Она с легкостью почувствовала тепло Ярикового тела, тут же пришла в себя и подскочила с кровати.
Ярослав внимательно посмотрел на меня.
И я произнесла, решив не концентрировать на этом маленьком происшествии внимание:
– Да. То есть, она забрала.
– И как ты это определила? – поинтересовался Яр.
– Есть у души несколько уровней, – начала занудным тоном я. – Первый у тебя – голубой кисель, и он в порядке. А вот со вторым проблемы. Там голубые стены, и в одной из них – дыра. Я решила ее немного изучить, но вот случилось что-то не то.
– Поэтому ты и упала?
– Я упала? Ох, – покачала головой. – Тогда спасибо, что словил. Кстати, о деле. Можешь не переживать – эта частичка души обязательно к тебе вернется…
В отличие от множества моих частичек души.
– …когда я закончу то, что должна. Спасибо за помощь и все такое.
И я пристально взглянула на Ярика.
– Ты уходишь? – спросил он.
Ох, бесстыжий! Одеяло так и не поправил. Я, конечно, понимаю, что он не невинная девица, чтобы делать себе домик из одеяла, но мог хотя бы немного постесняться меня! Никакого уважения к черным ведьмам.
– Ухожу, естественно, – отозвалась я.
– Далеко?
– Да…
«Леко» застряло в горле, и я так его и не произнесла. Зато вытащила из объемного кармана джинсов черный фонарик, найденный ночью, и протянула его Ярославу.
– Это, насколько я помню, твое.
– Откуда? – удивился он.
Я коварно улыбнулась и направилась к окну, по пути приметив кеды и способ их возвращения.
В тот же момент одеяло свалилось с Ярослава полностью, благо, на нем были хотя бы длинные пижамные штаны. Это я заметила, когда села на подоконник, прижимая к себе кеды, как самое сокровенное. Ой, простите мой невинный разум, но торс и камень, камень и… Ладно. Если что, отмахнусь тапками. Яр приблизился ко мне, ради приличия решил надеть ту самую футболку-поло. Так он и проиграл, даже не надев ее.
За это время я уже успела соскользнуть на землю.
Ярослав, держащий в руках футболку, почти бросился следом за мной. Босиком. Дурачок! Я, правда, тоже босиком, но у меня хотя бы кеды есть в руках.
Вернее, уже на ногах. Почти.
Яр не успел. Дверь в комнату распахнулась, и прозвучал мелодичный голос:
– Ярослав? Что ты делаешь?
– Бабушка, – отозвался он. Развернулся, неловко сминая в руках футболку – я заметила это краем взгляда, и отозвался: – Дышу воздухом.
Шнурок на левой кеде, как назло, развязался, и мне пришлось срочно завязывать новый бантик. А в такой нервный момент это сложнее, чем плести какое-нибудь мудреное заклинание.
– Правда? – не поверила Валентина Викторовна. – Мне показалось, что ты с кем-то разговариваешь.
Я вновь посмотрела наверх: все внимание Ярослава сосредоточилось на бабушке. Можно потихоньку ретироваться. Главное, в нужный момент не наступить на какую-нибудь особо музыкальную соломинку. А я такое могу.
– Сам с собой, – отозвался Яр. Его голос прозвучал отдаленно. Ещё бы! Ведь шпион Яна мастерски умеет сматывать, прежде чем ее разоблачат. – Подожди ещё секунду, баб, ладно?
И он повернулся к окну.
Мне даже показалось, что шепнул мое имя.
Но, конечно, увидеть меня беленький не смог. Я скрылась за пышным кустом, растущим у забора. И замерла. Голоса в комнате стихли, но, выждав для приличия ещё минуту, я лихо перескочила через забор и побежала к дому тети.
Небо надо мной было такое нежно-розовое, что, будь у меня парочка лишних минут, я бы провела их с поднятой головой.
Лишних минут не обнаружилось.
Я и так много времени потратила на эту ночь. Несколько часов – о ужас – проспала и только тогда сходила до нечисти, после неудачи походила рядом, а потом и вовсе сидела у реки, отмахиваясь от таких же бодрых комаров. Еле дождалась рассвета, чтобы навестить Ярослава.
Интересно, чем он сейчас займется? Станет спать дальше? Время-то ещё раннее.
Что ж, тогда спокойного утра тебе, дорогой белый маг. А у меня дел – завались… И, похоже, придется разбудить ещё одного человека, оставив все наши недомолвки в прошлом.
Хотя бы на время.
Как, однако, хорошо, что утро уже все-таки наступило! Если кто-то вдруг захочет возмутиться, я могу сообщить недовольному этот прискорбный факт. Но факта нет прискорбнее на свете, чем факт о черной ведьме и рассвете. На пудру променяла силу мрака и прет вперед, как дикая собака.
Ну и ладно. Я же не виновата, что ночи летом такие короткие.
***
Я устроилась на родненькой лавочке во дворе тетиного дома. Когда-то давным-давно – аж около недели назад! – я сидела на ней, размышляя о ритуале. Тогда было жарко и ветрено. Сейчас я тоже о нем размышляла, но на этот раз куталась в теплую кофту – на улице неожиданно похолодало. И о проблемах насущных я думать собиралась не в одиночестве.
Не знаю, стоило ли радоваться тому, что порядочный, дисциплинированный человек, который никогда не заставляет собеседника нервничать, принимая звонок на первом гудке, ответил мне только со второго раза. Я бы, может, и порадовалась, что Влад теряет свою порядочность. Но оставался шанс, да ещё какой, огроменный шанс, что он до сих пор на меня обижается.
Впрочем, Влад бы так просто не показал свою обиду.
Наверное, кто-то просто любит поспать. Я тоже люблю, но… Но.
– Яна? – пробормотал колдун неразборчиво.
– Да, – согласилась я. – После сна зрение ещё четкость не обрело, ага?
Я старалась вести себя так, будто ничего не произошло. Но ведь и в самом деле не было ничего!
Ничего, что я смогла бы так просто забыть… Что смог бы так просто забыть Влад. Но он перенял правила моей игры и отозвался привычным занудным тоном:
– Похоже. В половину шестого я предпочитаю спать.
– А во сколько предпочитаешь пробуждаться?
– В шесть десять.