– О Генри? – опешила я.
Совсем не думала, что разговор пойдет о нем.
– Генри? – поморщилась Тамара. – Ну да. Генри.
– Ничего не думаю. Я этого координатора даже и не видела.
– Серьезно?! – удивилась Тамара.
– Ну да. Хотя наслышана от Никиты – выше крыши.
– На это чудо стоит посмотреть, – недовольно усмехнулась Тамара.
Чем этот Генри успел ей насолить?
– Обязательно познакомлюсь.
– Рекомендую. А ваш Никита? Что он говорит?
– Ну-у… Никита говорит, что благодаря Генри он отлично подтянул французский.
– Вот как.
– Угу.
– И все?
– Ну… да. А что?
Тамара смотрела на меня изучающе. Словно я пыталась скрыть от нее какие-то важные факты. Не хотела делиться, утаивала. А я ничего не утаивала. Да, мой любимый теперь всегда берет с собой в командировку Генри. И с ним общается гораздо больше, чем со мной. Я смирилась с этим фактом, работа есть работа. Генри – часть контракта с французским концерном «Шато»… А меня даже на семейный ужин, организованный в честь Генри, не пригласили. Это ужасно обидно. Но я ведь не стану жаловаться Тамаре.
Мадам выглядела неудовлетворенной. Будто планировала перемыть косточки французику, но не получила поддержки в моем лице. Я же предпочла перевести разговор на бутик «Грегори». Парочка комплиментов ее бизнесу не взбодрила Тамару. Она автоматически поблагодарила, но мыслями оставалась далеко – наверное, где-то в районе французского координатора.
Дался он ей!
Что же там за Генри такой?
Обязательно надо познакомиться.
– Ваша подруга Нонна Кратова перестала бывать в «Грегори», – машинально отметила Тамара. – Она у нас в числе ВИП-клиентов.
– Да, у нее сейчас сложная ситуация. Ей не до нарядов, – покачала я головой…
К счастью, Тамара не стала сражаться за право оплатить мой сок. Не хотелось пререкаться с ней из-за денег. Каприз гранд-дамы, пожелавшей обсудить Генри, был довольно накладен: в этом ресторане апельсиновый фреш стоил в два раза дороже, чем в простой кофейне…
И только вечером я поняла, чем объясняется пристальный интерес госпожи Мельник к персоне заезжего француза.
Ну я и тормоз!
Ее пренебрежительный тон, язвительная ремарка «на это чудо стоит посмотреть» заставили меня думать, что Тамара имеет зуб на Генри. Он в чем-то успел перебежать ей дорогу, он ее раздражает… Вовсе нет! Да она влюбилась в этого французика! Она очарована им, и ей хочется постоянно говорить о нем. Поэтому Тамара и завлекала меня столь настойчиво на террасу ресторана. Надеялась в беседе утолить нереализованную страсть. Но я не сумела быть полезной.
М-да… Говорят, французские мужчины – это что-то необыкновенное. Мелкие, но шустрые. Вот и Тамара не устояла. А ей нельзя сдаваться. Она замужняя дама, мать большого семейства…
Ситуация – не позавидуешь.
Глава 6Гений лицемерия
Вероятно, Никита решил насмерть умотать французского координатора. Или продемонстрировать ему, как умеют работать русские. Да, мы умеем работать. Я тоже, как обычно, всю ночь провела у компа, сочиняя новую статью…
Зато французы умеют отстаивать свои права. Едва, по их мнению, запросы работодателей входят в противоречие с желанием французов наслаждаться жизнью, как пролетарии устраивают забастовку. Самолеты не летают, поезда вмерзают в рельсы. Работодатели идут на уступки, служащие получают прибавку к зарплате и дополнительные дни к отпуску. В результате по количеству выходных дней в году французы переплюнули даже нас. Хотя мы весь январь и май не работаем, а страдаем от похмелья… Да, они молодцы, умеют сражаться! Да здравствуют устрицы и бургундское, долой эксплуатацию трудящихся!
Не знаю, как выстроил Никита отношения с Генри, пытался ли француз оспаривать нечеловеческие условия труда и ходил ли с гневным транспарантом вокруг моего бойфренда. Скорее всего, нет. А если и пытался, то Никита, должно быть, подавил сопротивление. Так как сегодня он в очередной раз встал рано и отправился в путешествие на крайний север нашей области, проинспектировать вместе с Генри какую-то фабрику. Не приходя в сознание, я пожарила омлет, засушила тост, сварила сосиски и рухнула обратно в постель…
– Ты не могла бы сейчас больше времени проводить с Ириной? – хмуро спросил Коля. – Она совсем извелась.
Мы сидели в его автомобиле, спрятавшись от дождя. Внезапный ливень налетел в одиннадцать, он обрушился так внезапно, словно в небе опрокинули гигантское ведро с водой. Но через пять минут тучи рассеялись и засияло солнце.
Я грустно покачала головой – мое присутствие, конечно, приносило какое-то облегчение Ирине, но кардинально вернуть ее к жизни могло только одно – возвращение мужа.
– Кажется, я достаточно много времени провожу рядом с ней.
– Разве?
– Не могу же я сидеть в ее поселке постоянно. У меня работа.
– Понятно.
– А туда пока доедешь на автобусе по жаре – опупеешь, – стала оправдываться я.
– Ты разве без машины? – удивился Коля.
– У меня нет машины.
– Как странно.
– Ничего странного. Ты думаешь, перламутровыми «ниссанами» и «пежо» владеют сто процентов россиянок? Чудовищное заблуждение!
– Не, автобус – это ужасно… Сто лет на нем не ездил. Как же без машины? А почему не купишь в кредит?
– В кредит я купила квартиру. Теперь отдуваюсь. Коля, ну что ты привязался? Ну нет машины. Так и прав у меня тоже нет.
– Серьезно?! У тебя нет водительских прав?
– Нет! Отвяжись.
– Ну, Юля, удивила.
– Да что в этом необычного?!
– Просто ты вся из себя такая деловая, современная… И не на колесах. Выпадаешь из образа. А хочешь, я буду возить тебя в поселок к Ирине и обратно?
Какое роскошное предложение!
– Твоя начальница Лариса Петровна наверняка с восторгом воспримет эту идею. Пару часов в день будешь наматывать километры – и отнюдь не во благо компании «Лидер».
– Тогда что же нам делать с Ириной? Она с ума сойдет. – Коля подпер челюсть кулаком, как роденовский мыслитель.
– Не сойдет, – мрачно заверила я. – У нее ребенок. Ради дочери она возьмет себя в руки. Постепенно.
Мы выбрались из автомобиля и по асфальту, покрытому лужами, направились к черной махине фабрики «Лидер».
– Я всегда завидовал Льву. Его романы разворачивались на моих глазах. Начинались, заканчивались. И ни разу ему не попалась стерва, которая бы доила его кошелек и мотала нервы.
– А у Льва было много романов?
Мы стояли на крыльце, солнце радостно сияло и отражалось в бесчисленных лужах и зеркальной обшивке здания.
– Ну, он парень симпатичный и обеспеченный. Конечно, романов у него было достаточно. Но у меня больше. И что? Никакого удовольствия! Разборки, обвинения и неприятный осадок после каждой интрижки.
– Сочувствую, – лицемерно кивнула я, хотя никакой жалости к неудачливому донжуану не испытывала.
Если девушки вытирают о мужчину ноги, значит: 1) он того и заслуживает; 2) ему нравится подобное обращение. Это не Коле из-за прихоти фортуны попадаются одни стервы, это он сам из всего разнообразия женских натур кропотливо отбирает монстров.
– А с Ириной Льву как повезло! – продолжал рассуждать Николаша. – Оказывается, и у красавиц бывает ангельский характер. Я не знал. Привык: если фигура и личико у девушки удались, то с мозгами и нравом обязательно будет полный капут. Непомерные запросы, капризы, истерики. Невероятное самомнение, сплошные понты.
– Да, Коля, вижу, ты настрадался от женщин. А сейчас у тебя кто-нибудь есть?
– Не-а. Сейчас я взял тайм-аут – восстанавливаю нервы после предыдущего романа.
– Наверное, роман был с невероятно красивой девицей?
– Угадала, – страдальчески улыбнулся Коля. – Голубые глаза, пшеничные волосы до попы, загорелые плечи… Первые три месяца я никак не мог налюбоваться этой роскошью. Пока был в нирване, успел купить ей автомобиль, две шубы. Платья там какие-то страшно дорогие. А украшения из ювелирного она выносила совковой лопатой. Потом, сев за руль автомобиля и напялив две шубы, она, видимо, ощутила себя слишком крутой. И поехала на поиски нового спонсора – более богатого, способного удовлетворить ее возросшие запросы.
– А когда более богатый покровитель пересадит красотку на машину покруче, она уже сможет претендовать на внимание какого-нибудь олигарха?
– Наверное. Ладно, девочке надо спешить. Еще три года – и количество мужиков, теряющих голову от одного ее вздоха, катастрофически сократится.
Да…
Что же там за красота такая неземная?
Взглянуть бы одним глазком.
Я-то никогда не выстраивала с мужчинами подобных меркантильных отношений. Никита, правда, собирался в прошлом году купить мне автомобиль, рассчитывая на щедрые дивиденды от контракта с французами. Но так как любимый не вспоминает о своей затее, я тоже молчу. И так же молча выплачиваю проценты по ипотечному кредиту, не пытаясь взвалить свои долги на плечи бойфренда.
Вот такая я независимая.
Правда, у меня нет пшеничных волос до попы. Да, глаза голубые. Но не радикально. Поэтому я привыкла рассчитывать на собственные силы, а не тормозить около каждого богатого мужика с протянутой рукой…
Слова Николаши подвигли меня на мысленный экскурс в историю. Я подумала о том, что женщины, выгодно обменивающие красоту и молодость на мужское внимание и звонкую монету, существовали во все века. А изменились ли профессиональные требования к куртизанке за это время? Отличаются ли современные представительницы жанра от своих «прародительниц» – французских куртизанок XVII–XVIII веков, являвшихся «голубой кровью» проституции?
Чем цепляли жертву француженки? Разумеется, они обладали красотой, шармом и сексуальной притягательностью. Но главным орудием являлись бесстыдство и ум, а также способность отвергнуть условности общественной морали.
Бесстыдство и раскрепощенность в те времена наверняка имели совершенно другой вид, нежели теперь. На фоне бронированных корсетов и многослойных юбок обнаженная грудь или бедро являлись верхом откровения. Достаточно было продемонстрировать их графу или барону, и клиент падал замертво. Да, в этом плане современным содержанкам нелегко. Чем удивить и привлечь спонсора, если даже пятилетние дети (спасибо нашему бесцензурному телевидению!) уже пресытились обнаженной натурой? Ну и что, скажет богатенький покровитель, отодвигая в сторону ваше все. Подумаешь, голые сиськи, попа. Как банально! А придумай-ка ты, зайка, нечто особенное…