ГЛАВА 9
- Ты живешь здесь один? Саттер бросил полотенце на спинку кожаного дивана и взъерошил волосы пальцами. - Да. Она застала его прямо после душа. Роб бы даже не заметил, что она стоит у двери, если бы не подошел к окну около лестницы, на втором этаже, и не увидел ее. Кейт, пройдя мимо него, поставила пакет с продуктами на кофейный столик и пересекла огромный зал. - Ого, я никогда по-настоящему не видела озеро с этой стороны, - сказала она, подойдя к окну, которое занимало всю стену. Роб взглянул на заметенный снегом берег чистого озера. Летом вода отражала густо растущие сосны и приобретала изумрудно-зеленый оттенок. Сейчас месяц только начал подниматься над зазубренными вершинами Сотута, окрашивая горы и озеро в светло-серый цвет. - Тебе оно нравится? – спросил Роб, скользя взглядом вниз по пальто и брюкам Кейт до каблуков этих ее феминистских ботинок. Ни одна женщина, кроме его матери, не бывала в его доме. Присутствие здесь Кейт казалось немного неуместным, как будто звезда из твоего любимого порнофильма сошла с экрана и вступила в твою гостиную. Роб так много думал о ней, что это приводило его в замешательство. Словно ему было шестнадцать, а не тридцать шесть. - Оно великолепно, - Кейт заправила прядь волос за ухо. – Когда в детстве я приезжала в Госпел, бабушка обычно брала меня с собой на общественный пляж, - она указала направо в сторону города. Затем, подавшись вперед, прижала ладонь к стеклу, распрямив пальцы. Ее короткие, блестящие ногти были отчетливо видны. – Отсюда я могу увидеть пристань, - Кейт опустила руку и посмотрела на Роба. – Ой, прости, - нахмурившись, она повернулась к Саттеру. – Я оставила отпечаток руки на твоем чистом окне. - Ничего страшного. Значит, у Мейбл будет чем заняться, когда она придет убираться на следующей неделе, - Роб сложил руки на груди и перенес вес тела на одну ногу. Его взгляд охватил гладкие, рыжие волосы, касающиеся стройной шеи. Он знал, что кожа, там, где шея переходит в плечи, была такой же нежной, какой выглядела. - Твой дом прекрасен, Роб, - сказала Кейт. И это был первый раз, когда она назвала его по имени. Конечно, Саттерпредставлял, как она произносит его имя. Но в таком контексте, за который, вероятно, получил бы пощечину. Пригласить Кейт зайти оказалось плохой идеей. Очень плохой. Он должен был указать своей гостье на дверь. А вместо этого услышал, как говорит: - Хочешь увидеть все остальное? - Конечно. Теперь слишком поздно. - Можешь оставить пальто здесь, если хочешь. Он не предложил помочь ей. Он очень хорошо выучил этот урок в последний раз. Кейт сняла пальто и положила его около пакета с продуктами. Она направилась к Робу, и его взгляд остановился на ее свитере, который облегал грудь и застегивался сбоку на пряжку. Черная кожаная пряжка. Такую было бы не сложно расстегнуть.Не думай о пряжках.Роб повернулся, и Кейт последовала за ним наверх. Первая комната, в которую они зашли, оказалась полна штанг и гантелей, и тренажеров. Перед зеркальной стеной стояла беговая дорожка и «Нордик трек»[1]. - Ты действительно пользуешься всем этим? – Кейт закатала рукава, обнажая голубые вены на внутренней стороне изящных запястий. - Почти каждый день. Сначала Роб не мог отвести взгляд от ее шеи, теперь от ее запястий. Он чувствовал себя вампиром. - Как-то раз я ходила в спортзал, - Кейт прошла в комнату и провела рукой по штанге. – «Золото на Фламинго-роуд». Я оплатила годовой абонемент и проходила три месяца. Боюсь, я не очень серьезно отношусь к фитнесу. - Может быть, нужен кто-то, кто тебя бы мотивировал. – Роб смотрел, как ее ладонь и длинные пальцы скользят по лежащим в ряд хромированным гантелям. В своей прежней жизни он бы предложил себя, чтобы мотивировать Кейт. - Нет, моя проблема не в этом. Я ходила со своей подругой Мэрилин, а она – фанатка степа. Она пыталась меня мотивировать, - Кейт покачала головой. – Но когда мои бедра начинали гореть огнем, я просто должна была прекратить тренировку и лечь. Я становлюсь нытиком, когда дело касается боли. Роб засмеялся, хотя предпочел бы, чтобы она не упоминала о горящих бедрах. - Пойдем, - он вывел ее обратно на площадку второго этажа, с которой открывался вид на вход внизу и зал, и сказал, указывая на закрытую дверь: - Это комната моей дочери. - Она часто приезжает? - Амелия никогда не навещала меня здесь. Она живет в Сиэтле с матерью, но когда строился дом, я сделал для нее комнату. - Сколько ей? - Два года. Роб указал на еще одну закрытую дверь. - Это ванная, но не думаю, что ей когда-нибудь пользовались. Они прошли мимо чего-то, что походило на альков с диваном, на котором Роб никогда не сидел, и большим растением, которое он никогда не поливал. - Ты была замужем? - Нет. - А собиралась? - Несколько раз, - Кейт невесело засмеялась. – По крайней мере, я так думала. Хотя они были другого мнения. - Да уж, это проблема. Они подошли к открытой двери в его спальню. Место, где он представлял Кейт обнаженной. Привязанной к его постели или стоящей на коленях в лунном свете. Роб размышлял, должен ли чувствовать себя свиньей из-за того, что столько думал о ее наготе. И спрашивал себя, считалось ли это, ведь Кейт об этом не знала, а он не планировал когда-нибудь что-нибудь делать из того, что представлял. Он прислонился плечом к дверному косяку и засунул руки в передние карманы «Левисов». Глядя, как она молча двигается по его комнате, Роб спросил себя, будет ли он когда-нибудь в состоянии отделить Кейт, смотрящую из окна его спальни, от Кейт, которая хотела заняться с ним сексом в первую их встречу. Он в этом сомневался. В его голове эти две Кейт были так переплетены, что когда Роб смотрел на нее, этот образ всегда был у него перед глазами - Это твоя малышка? – спросила Кейт, остановившись перед развлекательным центром, заставленным фотографиями девочки. - Да. Это Амелия. Кейт наклонилась вперед, чтобы взглянуть на снимки поближе: - Какая симпатичная. И очень похожа на тебя. - Моя мать тоже так считает. Кейт отступила назад, и ее взгляд переместился к огромному телевизору. - Хоккеистам, должно быть, хорошо платят. Итак, она кое-что о нем знала. Хотя это не было секретом. Все в городе знали. - Да, это так. - Какая команда? - «Оттава Сенаторз», «Нью-Йорк Рейнджерс», «Детройт Ред Уингз», «Лос-Анджелес Кингз» и «Сиэтлские Чинуки». Она взглянула на него: - Похоже, ты немало попутешествовал. - Да. На самом деле, ему не нравилось разговаривать о прошлом. Это вызывало слишком много вопросов, на которые он не хотел отвечать. Слишком много воспоминаний, о которых он не хотел думать. Ковер приглушал звук шагов. Кейт подошла и остановилась примерно в футе от Саттера. - Ты был хорош? Его взгляд скользнул к ее губам. - А ты как думаешь? Кейт склонила голову набок, как будто изучая его: - Думаю, ты, скорее всего, был пугающим. - Ты смотришь хоккей? - Достаточно, чтобы понимать, что если бы ты катился на меня, я бы убралась с твоего пути, - она прикусила губу, и зубы скользнули по нежной плоти. – И я видела, как ты разделался с Уорсли. Роб тихо засмеялся. - Пойдем вниз, - сказал он прежде, чем уступил желанию тоже прикусить ее губу. Он указал на еще две закрытые двери. Одна спальня была заполнена инструментами для вязания нимф. В другой стояли коробки с его хоккейными принадлежностями. Роб и Кейт спустились на первый этаж и прошли по дому, через столовую в кухню. На гранитной столешнице и металлической плите лежали листы для охлаждения гранолы. Роб пристрастился к ней и сам ее готовил вот уже несколько лет. Он как раз был близок к тому, чтобы добиться идеального медово-миндального вкуса. Когда Саттер играл в хоккей, все парни высмеивали его за гранолу, но все потихоньку выпрашивали у него эту вкуснятину, когда никого не было поблизости. Кейт остановилась рядом с разделочным столом в центре комнаты и подняла глаза на развешанные на крючках над ее головой кастрюли и сковородки. - Кто пользуется всей этой утварью? - Я. - Роб жил один и давным-давно научился готовить. Постоянные переезды и питание в ресторанах могут сильно надоесть. – Когда я здесь. – Он взял немного гранолы и поднес к губам Кейт. – Открой, – сказал он, держа пальцы перед ее ртом. На лице Кейт появилось скептическое выражение, как будто она собиралась поспорить. - Что в ней? - Овес, льняное семя, мед. – Или, может быть, она просто нервничала. Робу нравилось думать, что он заставляет ее нервничать. – Ты знала, что пчела производит всего полторы чайной ложки меда за свою жизнь? Это потрясающе. А теперь открывай. Роб смотрел Кейт в глаза, когда она откинула голову назад и открыла рот. Кончики его пальцев коснулись ее губ. Он положил гранолу ей в рот, как будто она была птичкой, и отступил назад. Кейт прожевала, затем облизнула уголок губ. - Очень вкусная штука. - У меня от нее зависимость, - Роб пододвинул противень к Кейт: - Угощайся. - Ты точно сам это сделал? - Конечно. Кто же еще? - Не знаю, но ты не производишь впечатление парня, который сам готовит гранолу. У него на кончике языка вертелся вопрос: а впечатление какого парня он производит? Но Роб полагал, что уже и так знает: она думала, что он водит «Хаммер», чтобы компенсировать маленький размер своего члена и импотенцию. – Это потому, что ты меня не знаешь. - Верно, - Кейт, склонив голову набок, изучала его. – Могу я кое-что спросить у тебя? - Можешь, но я не обязан отвечать. - Справедливо, - сказала она и скрестила руки под грудью. – Зачем тебе такой большой дом, ведь ты даже не проводишь здесь много времени?? - Я здесь с марта по сентябрь. Ну, во всяком случае, когда я не в магазине. – Это не было ответом на ее вопрос. Почему он построил большой дом? Роб прислонился бедром к столешнице рядом с Кейт. – Полагаю, потому что я жил в больших домах с бассейнами и джакузи, и игровыми комнатами большую часть своей взрослой жизни. Так что когда пришло время построить этот дом, я просто сделал то, к чему привык. - У тебя и игровая комната есть? - Ага. Она за гостиной, - сказал он, пока Кейт собирала пальцами гранолу, клала ее в рот и наслаждалась вкусом. - Может быть, мы иногда могли бы поиграть в пул. Кейт отряхнула ладони и проглотила гранолу. - Может быть, но должна предупредить тебя: я ни с кем не играю в поддавки. - И в чем здесь прикол? - Я видела, как ты играл в ту ночь. Да я могла бы побить тебя с закрытыми глазами и рукой, привязанной за спиной. - Хвастунишка, - ответил Роб с улыбкой. – Мне бы хотелось увидеть, как ты пытаешься надрать мне задницу. - О, не знаю, надрала ли бы я тебе задницу. Ты