Джон Аллан не без оснований считал, что своим поведением Эдгар лишил себя права на дальнейшее образование и на службу в семейной кампании — таковой, по его мнению, должна быть неизменная расплата за извечный путь греха. Возможно, тогда Эдгар еще не осознавал, на какие жизненные страдания обрекает себя разрывом с Алланом. Впоследствии ему придется еще множество раз, ломая гордость и достоинство, униженно молить опекуна о вспомоществовании, а ныне впервые в жизни ему довелось испытать двойное и совершенно непереносимое страдание — отлучение от семьи Алланов и «предательство» невесты. Внезапно Эдгар оказался на улице без гроша в кармане, без образования и один на один с суровой жизнью тогдашней Америки. Фактически отчим безжалостно вышвырнул Эдгара из дома, а позже, уже умирая, даже не упомянул его имени в завещании.
Ко всем бедам Эдгару грозила обычная по тем временам долговая тюрьма. Дабы избежать наказания, пришлось бежать, скрываться, менять имена — именно тогда на свет появились Эдгар А. Перри и Генри Ле Рене… Тюрьма за неуплату долгов будет грозить Эдгару По еще несколько раз в жизни, и отдадим должное его опекуну, который даже после изгнания блудного сына несколько раз откликался на его душераздирающие призывы о спасении.
В апреле 1827 года мы обнаруживаем Эдгара в Бостоне, центре американской культуры. Оказавшись без материальной поддержки, Эдгар решил заняться литературой — издал первую книжечку своих ранних, еще подражательных стихов, отмеченных явной печатью меланхолии и желания смерти, а также поэму «Тамерлан». Образ Сары Эльмиры витал над этими страницами, выдававшими следы восторженного чтения создателя «восточных» поэм Байрона. Тираж первой книжечки По составил… 40 экземпляров, позже сделав первую пробу пера юного Эдгара уникальным и дорогостоящим раритетом. Издание взял на себя такой же молодой дилетант без имени и связей. В результате весь мизерный тираж оказался на руках неудачливого автора — судя по всему, тогда продать так ничего и не удалось…
Поэзия в те времена занимала очень скромное место в прагматичных душах американцев, все усилия которых были направлены на освоение огромного континента и борьбу за существование. Испытывая глубинную страсть к поэзии, Эдгар По не мог не испытывать горечи полного непонимания, отчуждения, собственной ненужности.
Подобно Китсу или Шелли, По начал писать очень рано. Первыми пробами пера были преимущественно любовные стансы, обращенные к многочисленным подругам сестры. Любвеобильность Эдгара проявилась так же рано, как и поэтический дар. В жизни Эдгара По было много женщин, и все они стали музами-вдохновительницами его гения.
В 1829-м в Балтиморе вышла в свет вторая книга Эдгара По «Аль-Аараф, Тамерлан и малые стихотворения». Несколько малых поэм из нее вошло и в позднейшие издания, а одно из стихотворений примечательно тем, что в нем, почти дословно, встречается четырнадцать строк, которые потом были переделаны в стихотворение «Сон во сне», напечатанное через год после его смерти.
Новой поэме, которую он в ту пору писал, было дано заглавие «Аль-Аараф», так назван и второй сборник. Согласно Корану, Аль-Аараф — преддверие рая. Свой нимб По расположил на таинственной звезде, открытой в XVI веке Тихо Браге и затем угасшей. Быть может, ему казалось, что к этому мистическому нимбу приблизилась его собственная душа.
В «Аль-Аарафе» нет даже намека на тяготы жизни поэта: сермяжная и суровая жизненная правда сокрыта аллегорически представленной философией духовной красоты. Хотя поэму нельзя считать подражательской, в ней можно почувствовать влияния Мильтона и «Королевы Маб» Шелли, как и некоторые реминисценции Байрона и Мура. Тем не менее, это вполне зрелое произведение, в котором есть такие строки:
Наш мир — мир слов, и мы зовем «молчаньем»
Спокойствие, гордясь простым названьем.
Чтобы выжить без помощи семьи Алланов и спастись от давящей нищеты, юноша не нашел иного выхода, кроме вербовки в армию — легко себе представить состояние ажурной души поэта на армейском плацу или в казарме, где ему довелось провести долгих два года.
Уже через год поэт начал хлопотать об увольнении из армии — задача нелегкая по тем временам, а без помощи опекуна и вовсе неразрешимая. Ко всем его бедам в феврале 1829 года умерла приемная мать Фрэнсис Аллан. Ее смерть стала для Эдгара одним из самых страшных ударов, которые с тех пор сыпались на его голову будто бы из развергшихся врат ада. На похоронах он рухнул на могилу Фрэнсис, потеряв сознание.
Со смертью приемной матери нить, связывающая Эдгара с семьей Алланов, оборвалась. Правда, ему удалось убедить опекуна ходатайствовать об увольнении из армии для поступления в Вест-Пойнт, военную академию США. Теперь начальство не препятствовало, и в апреле 1829-го Эдгар временно оказался на свободе, начав изнурительную борьбу за литературное признание.
1831 год стал переломным годом в биографии писателя: после разрыва с Алланом ему ничего не оставалось, как с головой уйти в литературную работу. В Нью-Йорке вышла его третья книга «Стихотворения» («Poems»), а свои первые рассказы он опубликовал в филадельфийском журнале «Сатердей курьер».
Можно сказать, что поэтическое мастерство Эдгара По расцветало на глазах. По словам Гаррисона, «за три года наступило удивительное усиление точности, определенности, ясной четкости и музыкальности». Быстро исчезли юношеская неловкость и неуклюжесть. От первой книжки томик 1831 года отделяют только три года, но здесь уже зримо видно рождение великого поэта с невероятной тонкостью восприятия и остротой чувств.
Лишь там я мог любить душою,
Где Смерть смешалась с красотою —
Иль Брак, Судьба, и Пропасть дней,
Восстали между мной и ей.
Трехстраничный рассказ совсем юного Эдгара По «Тень» или стихотворение «Червь победитель», в котором несколько строф были полновеснее, чем собрание сочинений иного другого писателя. Ныне не вызывает сомнений, что многие издания, публиковавшие стихи и рассказы По, именно благодаря этому получили известность, чего нельзя сказать о самом авторе, всю жизнь прожившем в нищете.
Первые три книги не сделали По известным, по словам одного из биографов, — «словно провалились в темноту». Только энтузиазм гения и неистребимая жажда творчества поддерживали начинающего писателя в самые темные годы жизни. Но работа на износ вместе с неустойчивой психикой вели к ухудшению физического и духовного состояния — постоянным хворям и постепенному помутнению рассудка.
В жизни Эдгара По есть годы почти полного провала информации о нем (1829–1836), давшие впоследствии обильную пищу для небылиц и фантазий, вплоть до россказней о поездках поэта в Европу и Россию. Здесь я вижу трансформацию фантазий гения в романтические или драматические мифы, которыми была наполнена его жизнь. На самом деле это были тяжелейшие годы бесприютности и безденежья — те «жизненные университеты», когда он формировался как поэт и литератор. В телеграфном стиле перечислю главные события этих лет:
— переезд в Балтимор, где Эдгар жил у своей тетки Марии Клемм (1829);
— неудавшаяся служба в Военной академии в Вест-Пойнте (1830–1831);
— просьба, адресованная полковнику Тэйеру о поддержке так и не состоявшегося переезда в Европу (1831);
— публикация первых рассказов (1831–1833);
— смерть опекуна Джона Аллана (1834);
— переселение Эдгара в Ричмонд и редактирование журнал «Сазерн литерери мессенджер» (1835);
— женитьба на Вирджинии Клемм (1836).
После скандального отчисления из академии в январе 1831 года Эдгару По ничего не оставалось, кроме как вернуться в Балтимор к Марии Клемм, которая на протяжении многих лет оставалась его второй матерью и ангелом-хранителем. Поскольку он больше не мог рассчитывать на помощь Аллана, с весны 1831-го начались поиски литературной работы. Тогда Эдгару было 22 года, но этот процесс с переменным успехом затянулся до конца его жизни.
В 1833 году из-под пера нищего поэта вышел блистательный рассказ «Манускрипт, найденный в бутылке», отмеченный гением начинающего писателя. Рассказ был замечен и даже получил премию газеты «Субботний гость». Неизвестного автора пригласил в гости председатель конкурсной комиссии Д. Кеннеди, но неожиданно получил от автора отказ, великолепно передающий ужасное материальное положение начинающего писателя: «Ваше приглашение к обеду ранило меня остро. Я не могу прийти по причине самого унизительного свойства — мой внешний вид. Вы можете представить себе мое унижение, когда я открываю Вам это, но сделать это необходимо».
Д. Кеннеди немедленно отыскал юношу и, как записал в своем дневнике, нашел его одиноким и умирающим от голода. После этого случая он навсегда остался искренним, бескорыстным и благожелательным другом Эдгара По.
Я не могу сказать, что рассказ «Манускрипт, найденный в бутылке» сделал 24-летнего Эдгара известным, но он воодушевил литературного поденщика надеждой на успех и на лучшую жизнь. Премия за рассказ и забота Д. Кеннеди временно выручили голодающего Эдгара и, главное, позволили ему выйти на писательскую стезю. Поэт не кривил душой и не преувеличивал, когда писал новому ангелу-хранителю, что «ему обязан жизнью».
Всё это время Эдгар жил в доме на улице North Amity Street у тетушки Клемм, благодаря которой ему удавалось раз за разом преодолевать часто повторяющиеся периоды нищеты. Именно в доме тетушки в Балтиморе зародилась взаимная любовь Эдгара По и ее дочери, двоюродной сестры Эдгара, Вирджинии Клемм. Оба были молоды, красивы, но бедность Эдгара По и молодость его двоюродной сестры препятствовали их браку.
Он знал Вирджинию еще ребенком, поскольку был на 13 лет старше нее. Любовь зародилась, когда Эдгар посетил Балтимор, завершив свое неудачное кадетство — ей тогда было всего тринадцать лет. Естественно, семья воспротивилась раннему браку, но мать Вирджинии согласилась на него при условии, что Эдгар сделает годовую отсрочку и побудет в разлуке со своей невестой-ребенком. Венчание происходило дважды — тайно в присутствии только ее матери миссис Клемм (22 сентября 1835 г.), и через год (16 мая 1836 г.), теперь уже официально, но и тогда для регистрации пришлось найти лжесвидетеля, согласившегося под присягой подтвердить совершеннолетие невесты.