– Ой, да брось, ничего тебе не будет. Если уж Ярослава приставили к тебе защитником, и он согласился с этим, то точно защитит, – непоколебимо продолжала стоять на своём подруга.
Я же вспомнила о недавней унизительной сцене в его спальне. Точно также холодно враз стало.
– Всего лишь выполняет просьбу брата, – покачала я головой. – А ты видишь то, чего нет. Никакой любви нет. Отношений тоже нет. Чувств нет. Если только ненависть. Его. Ко мне. Всё. Закончилось.
– Конечно, он тебя ненавидит. Ты бы сама как себя ощущала на его месте? Потому и говорю, расскажи. Не просто же так он тебе делать предложение собирался? – поиграла бровями. – И ненависть – тоже чувство. Главное, что не равнодушие, – подняла вверх указательный палец.
– Это было до того, как он неделю трахал всё, что движется, – высказалась куда резче, нежели планировала.
А на душе так пагано…
Лишь боль.
– Ок, всё, я поняла, тебя не переупрямить. Больше не буду. Пойду морально готовиться к вечеру со своей бледной молью. Как что узнаю, позвоню на телефон Ярослава, если ты мне раньше сама не позвонишь.
– А готовиться как будешь? За новым комплектом белья собралась что ли? – хмыкнула с толикой издёвки.
– А что, со мной хочешь? – парировала та. – Так давай сходим, в чём проблема? Заодно проверим твоего «нелюбимого» на стойкость, – подмигнула, расплывшись в широкой ухмылке.
– Спасибо. На этот раз воздержусь, – подняла я ладони в примирительном жесте. – Иди уже, буду ждать вестей.
– Угу, пошла, – наигранно трагически вздохнула Милена, поднимаясь из-за стола и снимая с вешалки пальто. – Счёт оплачен, кстати, так что чтобы всё съела! – наказала напоследок.
А я и не спешила вставать на ноги. Сидела дальше, изучала, как тает мороженое, ковыряла в нём десертной ложечкой. И… не думала. Ни о чём. Нужно было время просто пережить. Боль. Тоску. Щемящее чувство в душе.
– Ты либо ешь, либо поехали домой. Игнат и без того недоволен, что я без разрешения вывез тебя из дома, – сообщил Ярослав, усевшись на то место, где прежде сидела Милена.
Не ответила. Воспользовалась данным временем, запихнув ложку с мороженым в рот. Вкуса на самом деле не чувствовала. Просто ела. Игнорируя то, как холод в груди сменяется пеклом. Делая вид, будто не существует тяжёлого порицательного взгляда, выворачивающего наизнанку. И так до тех пор, пока не затошнило от сладкого, от самой себя. Только потом остановилась.
– Прости, – произнесла совсем тихо, поднимаясь со стула. – Я не хотела причинять тебе боль. И ты прав. Будет лучше, если Игнат узнает. От тебя.
Так и не взглянула на него ни разу. На выход пошла.
Он догнал почти сразу. Накинул на мои плечи пальто, привычно обернул вокруг моей шеи свой шарф и пошёл рядом. При этом о чём-то сосредоточенно думал. Дверцу автомобиля для меня открывал тоже на автомате. И пока ехали, больше пребывал в своих мыслях. И лишь перед въездом в посёлок, задал вопрос:
– Если не хотела, зачем до этого довела?
И что ему ответить?
Что ради него сделала.
Не поверит.
Я бы не поверила.
Да и звучит жалко.
Совсем не исправит. Ничего.
Вот и промолчала.
К тому же, нас уже ждали.
Игнат, пребывающий явно не в лучшем расположении духа, стоял на крыльце центрального входа. Без верхней одежды, лишь в рубашке и брюках, он не замечал пронизывающего холодом ветра, как и падающих снежинок. Исключительно на меня смотрел. И не просто смотрел: прожигал полным тихой ярости взором. А как машина остановилась, в несколько скорых шагов поравнялся, открыл дверцу с моей стороны, едва сдержался, чтоб не вытащить насильно, с такой силой сжал приставленный к стеклу кулак.
– Выходи, – процедил сквозь зубы.
И сама собиралась. Несмотря на то, что инстинктивно вжалась спиной в сиденье. А на протянутую им в приглашающем жесте ладонь уставилась, как на орудие будущих пыток. Впрочем, не сказать, что моё воображение преувеличивало. Едва я покинула салон машины, мужские пальцы сдавили запястье, как те же средневековые колодки, даря не только пронзающую боль, но и парочку свежих синяков.
– Выкинешь такой номер ещё раз и я не буду столь же терпеливым, – обозначил Орлов-старший уже будучи в спальне, едва дверь с шумом захлопнулась за нашими спинами.
Гулко сглотнула. Нет, не потому, что мужчина передо мной – злющий, как тысяча чертей. Всё дело в галстуке, за который он уцепился, стаскивая офисную удавку с шеи. Бросил его прямо на пол, себе под ноги, тут же забыл о его существовании, принявшись за избавление от запонок на манжетах рубашки.
– Какой номер? – с трудом, но вернулась к разговору, делая несколько осторожных шагов назад, подальше от Игната. – Я просто увиделась с подругой. Что в этом такого преступного? Сколько ещё я должна сидеть тут, как в какой-нибудь тюремной камере? У меня даже телефона нет.
Запонки оказались сняты, манжеты – расстёгнуты, как и большая часть его рубашки. Остановился, окинув меня напоказ заинтересованным взглядом с головы до ног.
– Будет. У тебя всё будет, моя дорогая будущая жёнушка. Как только заслужишь. Моё доверие, – усмехнулся, в два шага стремительно сократил то жалкое расстояние, что я успела создать.
Не успела отреагировать. Опомнилась, лишь в тот момент, когда его ладонь сомкнулась на моём затылке, притягивая меня к нему ещё ближе.
– Хочешь свободы и доверия? – скатился на шёпот.
Губ коснулось горячее дыхание. Дёрнулась. Да только это никак не помогло избежать последующего прикосновения. Другая его ладонь издевательски ласково провела тыльной стороной по моим волосам. Она же – собрала каждую прядку, а потом… потом мои волосы оказались намотаны на кулак. Ему не нужен был ответ на заданный вопрос. Он сам уже всё решил. За меня.
– Хочешь, заслужи…
Затылок отпустил, но лишь за тем, чтобы надавить на плечо, вместе с тем потянув за волосы вниз. В синем взоре, пылающем всё той же скрытой яростью, вспыхнуло что-то ещё – голодное, хищное, то, отчего моё сердце вовсе отказывалось биться, пока меня опускали на колени, неотрывно и алчно глядя сверху-вниз.
– Игнат… – только это и сумела произнести, судорожно и безуспешно соображая, как бы остановить намечающееся безумие.
Ясно, как день, банальное сопротивление не поможет. Как бы ещё хуже не стало. Слишком уж решительно, отпустив моё плечо, он потянулся к ремню на брюках, расстёгивая пряжку.
Но и это не самое худшее!
В тот же миг раздался стук в дверь, а затем она открылась.
– Игнат, слушай, я…
Ярослав.
Так и застыл на входе, не договорив, наверняка глядя на меня, стоящую на коленях перед его братом, которого вовсе не смутило текущее положение.
– Ты не вовремя, – отчеканил бесстрастно Игнат, ни разу не взглянув на вторгшегося.
Только на меня и смотрел. Пока я, пребывая в ступоре, раз за разом мысленно умирала, представляя, что именно видит Ярослав.
– Вижу. Виноват. Не подумал.
Дверь за ним захлопнулась громче нужного.
Глава 19
Ярослав
Блядь!
Это ж надо так!
Пришёл поговорить с братом, называется.
Стоило догадаться, что тот не один.
И почему я решил иначе?
Хотя кому я вру? Я просто хотел своими глазами убедиться в очевидном. Чтобы надежда на то, что я всё не так понял, перестала душить глотку. Ведь сложно не заметить ту грусть и отчаяние, которые поселились с некоторых пор в зелёном взоре, из-за чего я и согласился помочь Василисе встретиться с подругой. Вот и… убедился. И что делать с этим всем теперь не знал ещё больше.
В прошлый раз едва душу не выбил из брата, застав его со своей девушкой. А в этот… отошёл, да. На кой хрен позориться повторно, когда итог един? В конце концов, если уж один раз переборол, то и второй смогу. Просто нужно время. И расстояние. Правда, по итогу, так и не уехал никуда. Засел в кабинете первого этажа с бутылкой дорогущего вискаря, который хлебал прямо из горла. Но долбанная картина, засевшая в мозгах, снова и снова прокручивалась в памяти, с каждым разом разрастаясь всё большими подробностями. И продолжением. И это хуже, чем раньше. Ведь правда думал, если увижу, то отпустит. Смогу вытравить из себя ту ночь. Саму Василису. Не вышло. Сам себя подставил. А перед глазами вновь этот её горящий взгляд с расширенными зрачками. И приоткрытые в немом призыве губы. Влажные. Манящие. Ждущие. Вот только не меня. Хотя мой член и считал обратное. Никак не желал успокаиваться. Ещё один наивный идиот. А мне всё больше хотелось вернуться и прервать их общение, забрать куколку себе. Запереть. И плевать, что она обо мне подумает. Плевать, что, возможно, будет ненавидеть. Да и вряд ли эта ненависть будет сильнее моей. Хотя нет, снова лгу. Не ненависть меня душит. Нет. То, что гораздо глубже. Острее. Занозой поселилось в сердце, не достать. А если я кого и ненавижу, то это себя. Что сижу здесь и предаюсь жалости к самому себе. Бездействую. Но даже осознавая всё это, я продолжал сидеть. Усилием воли сдерживал никому ненужные порывы. А в горле тошнота. В венах смертельный холод. В сознании жгучий яд. А всё эта…
– Сука! – швырнул недопитую бутылку об стену.
Та на удивление выдержала. Не разбилась. Упала на пол. Откатилась на середину кабинета, но ни капли не пролилось. Конечно, там ведь и нечему уже проливаться. Я всё выпил.
Нет, нужно что-то с этим делать. Не буду же я теперь постоянно заливаться алкоголем? Тем более, всё равно ни черта не помогло. Только ещё отвратней на душе.
Зря я всё-таки позволил брату привезти меня сюда. Как и зря остался. Надо было, как вернул Василису в усадьбу, сразу уехать обратно в город. Точно, так и сделаю. Вот прямо сейчас. К тому же, скорость – неплохой способ сбросить напряжение. А то ещё немного и точно начну бросаться на людей. Опять. Желательно на Василису. Припечатать её к стене и выбить всю правду, на кой хрен она всё это затеяла. Только не был уверен, что хочу знать эту самую правду.