Слишком сильно резало в груди, и я не был уверен, что не натворю глупостей, если продолжу этот нелепый диалог.
Девушка безропотно сделала, как я велел.
Я тупо сосредоточился на вождении, постаравшись откинуть от себя все мысли. Остановились мы только раз. У кафе «На колёсах», где взял всё обещанное, даже из машины выходить не пришлось. Вручил крафтовый пакет Василисе. Та взяла, но распаковывать не стала, не спеша пробовать. Привычно отвернулась к боковому окну. Я тоже не спешил заговаривать. Тем более, в скором времени моё внимание привлекло иное. Незнакомый чёрный внедорожник, который следовал за нами от самого ресторана.
Что за нахрен?
Намеренно свернул в первый попавшийся поворот. Автомобиль свернул следом. Так. Ладно. А если иначе? Проехал ещё немного и остановился прямо на обочине. Внедорожник чуть притормозил, но по итогу проехал мимо, а вскоре исчез из зоны видимости. Получается, показалось? Похоже на то. Да только не верилось мне в такие совпадения. Нафига дорогущей тачке ехать в сторону простых деревень? Хотя, как знать. Может родственников кто навещает. Ага, в будний день с утра пораньше. Но машина так и не вернулась, если действительно слежка. Это отчасти успокоило. Хотя номер тачки я всё же решил пробить. Вот и потянулся к бардачку, чтобы достать оттуда то, куда можно записать буквы и цифры, пока не забыл. Там как раз лежало досье на крота. Чёрт! Совсем забыл о нём с этой беременностью. Надо бы Игнату в обед показать.
– У братьев Орловых абсолютно все игрушки одинаковые, да? – прокомментировала мои действия Василиса.
И это она говорила совсем не о файле, который я вытащил. О том, что лежало за ним. Слишком красноречиво уставилась на вложенный в кобуру огнестрел.
Откровенно скривился.
– Забей. Это Игнат. Решил, что мне нужна защита помощнее моих кулаков и биты.
– Только защита?
– Поверь, куколка, если я захочу кому душу выбить, я это сделаю голыми руками. Мне для этого пистолет не нужен. На крайний случай, воспользуюсь сподручными средствами. Предпочитаю контролировать процесс. А эта игрушка… для слабаков, как по мне. По крайней мере, на гражданке – точно.
– Игрушки. Привычки, – скривилась болезненно, а внимание сместилось к бумаге в моей руке.
На созерцании оного она и зависла. Я бы, скорее всего, не обратил никакого особого внимания, если бы не настолько быстро изменилась в лице. Побледнела. Зрачки – расширились. Как шумно вдохнула, до побеления пальцев впившись в крафт, за который держалась, так и не дышала больше, не переставая смотреть. На фото.
– Ты его знаешь.
Не спрашивал. Утверждал.
– Откуда?
Отреагировала Василиса не сразу. Сперва с силой зажмурилась. Потом головой тряхнула, словно погоняла какие-то свои мысли.
– Близкий сподручный Игната. Как не знать?
– Игната, говоришь… И насколько близкий?
А сам призадумался…
Василиса же одарила меня удивлённым взглядом.
– Я ошибаюсь? – пробормотала неуверенно. – Ну, просто я так подумала. Они были вместе, когда… Ну… – замялась. – Я видела, как он поручал ему… Кхм… Совсем не то, что можно доверить первому попавшемуся или рядовому подчинённому, в общем.
Очень интересно.
– Что поручал? – прищурился, пристально глядя на девушку.
Та втянула плечи и сжалась. Отвернулась от бумаг. На меня тоже не смотрела. Лишь перед собой, куда-то за пределы ветрового стекла.
– Избавиться от кое-кого. Двоих.
В ушах зашумело.
– От кого?
Делиться она точно не хотела. Продолжала молча смотреть в неопределенную точку, нервно комкая крафтовую упаковку под пальцами.
– Не думаю, что я могу тебе это рассказывать. Если Игнат не рассказал сам.
– Ладно, спросим у Игната. Всё равно собирался ему звонить, – не стал настаивать.
За мобильник тоже взялся. Только сперва записал номер внедорожника, пока не забыл. И только потом набрал брату. Правда, так и не услышал ни одного гудка. Василиса банально забрала гаджет из моих рук, шустро сбросив вызов.
– Нет! Если спросишь, то он сразу поймёт, что это я проболталась. Нельзя. Ни в коем случае! – заговорила торопливо и сбивчиво. – Там только они и я была. Больше никто не мог узнать, – уставилась на меня умоляюще. – Не говори ему ничего. Пожалуйста.
Та-ак…
– Во-первых, успокойся, я не собирался обсуждать подобное вот так по телефону, – осадил я её строгим тоном, выставив ладонь в требовании возврата моей собственности. – Как и сдавать тебя. Во-вторых, мне перед этим очень интересно послушать твой полный рассказ о произошедшем и том, как ты вообще оказалась втянута в подобное. Так что ты сейчас посидишь смирно пару минут, я позвоню, кому надо, а после мы к этому вернёмся.
Успокоилась она… Да никак!
– Нет, – категорично помотала головой, пряча мой телефон себе за спину. – Если не об этом, о чём тогда разговаривать с ним собрался? И я тебе ничего не скажу. Ни потом. Ни вообще когда-либо. Не могу. Прости. Нельзя. Если он узнает… – прикусила себе язык.
– Господи, Василис, успокойся, говорю. Я ему звонить собирался ещё до твоего признания. Совершенно о другом. Как и об этом, – ткнул в фотографию крота, – совсем с другим человеком собирался поговорить. Дыши глубже.
– И о чём? – протянула недоверчиво.
– Мне показалось, что за нами следили, – пояснил, как можно спокойней. – Я поэтому и свернул на эту дорогу. Тот чёрный внедорожник, что дальше проехал. Об этом и собирался сообщить Игнату. Заодно пробить номер. Хотя, возможно, что это просто совпадение. Но предпочитаю перестраховаться. Всё, успокоилась?
Мой телефон она прятать перестала. Но и не отдала. Безвольно и с тоской уставилась на аппарат связи в своей ладони.
– Я так не могу. Не получается, – скорее самой себе пробормотала, нежели мне.
И такой потерянной она сейчас выглядела, что я не удержался и приобнял её за плечи, прижав к себе.
– Что не получается? – поинтересовался негромко, гладя девушку по голове. – Да ещё и у тебя, – хмыкнул. – У тебя слишком несгибаемая воля для той, у кого не получается. Порой, даже излишне, – отшутился, хотя ни разу не шутил, на самом деле.
Василиса действительно, зачастую, упряма в убыток себе. Совершенно не умеет быть слабой. Наверное, поэтому мы постоянно ссоримся ещё. Оба слишком горды и упрямы.
– Они были мертвы, – вдруг заговорила она через недолгое молчание, продолжая упорно изучать свои ладони. – Те двое. От них Игнат сказал избавиться этому человеку, на фотографии, – замолчала, а по щекам потекли слёзы.
И у меня что-то перещёлкнуло внутри. Нежность к ней сплелась с ненавистью к Игнату и себе. К брату – за то, что втянул её в свои разборки. К себе – за то, что своими неосторожными высказываниями и действиями заставил вспомнить плохое и плакать. Молчать надо было. Просто послать сообщением и о слежке Игнату, и номер знакомому технарю, чтобы тот пробил его по базе. А я вместо этого… Идиот!
– Прости, – прошептал, стирая пальцами солёные капли с прекрасного личика. – Не нужно было при тебе, – озвучил вслух свои мысли. – Не плачь, пожалуйста, – попросил, целуя в макушку. – Всё будет хорошо, обещаю. Только не плачь. Ладно?
Не помогло. Она всё никак не успокаивалась. Наоборот, пуще прежнего разревелась.
Да что же это…
– Лисёныш, – позвал, положил ладонь на щёчку и вынудил посмотреть на меня. – Всё хорошо, слышишь? Верь мне, ладно? Тебя никто не тронет. Ни тебя. Ни ребёнка. Я об этом позабочусь.
Конечно, не тронет. Я из Игната всё дерьмо выбью нахрен, когда увижу сегодня. Чтоб думал в следующий раз головой, а не тем местом, когда решил свозить Василису на свои разборки. Тоже мне властитель жизни, млять! Зато я, наконец, понял, откуда у каждого второго в окружении Игната этот страх берётся.
– Угу… – отозвалась сквозь всхлипывания девушка, отвлекая от невесёлых дум, слабо кивнула, уткнувшись лбом в моё плечо, перехватив мои пальцы, крепко прижимая к себе.
Так и не успокоилась.
А потом и вовсе…
– Он знает. Игнат знает. Что не его. Малыш, – произнесла совсем тихо, с отчаянием снова и снова цепляясь за мой воротник.
– Что сказал?
И очень постарался говорить ровно.
– Аборт. Выкидыш. Выбирай, сказал.
Руки сами по себе крепче прижали её к себе.
– Выкидыш? – повторил, самого себя не слыша. – И как он собрался… – замолчал, вспомнив синяк. – Он поэтому тебя ударил? – отстранился, вглядываясь в заплаканные глаза. Впрочем, ответ мне был не нужен. И так ясно. – Как он… Сама сказала?
А сам принялся перебирать в уме, что делать дальше. Раз уж брату всё известно. Впрочем, я и сам собирался с ним по этому поводу поговорить. Молчать всё равно не имеет смысла больше. Заодно и разберёмся, что к чему уже, наконец.
– Не сказала бы, умолчала бы про беременность, рано или поздно, всё равно понял бы. Ещё больше бы разозлился. С интеллектом у твоего брата всё в порядке, оплодотворение воздушно-капельным путём пока не придумали, – криво улыбнулась Василиса.
И вот тут я завис, да.
А в груди словно вакуум лопнул, позволяя впервые за последние недели нормально вдохнуть.
– Не придумали, – повторил за ней эхом. – То есть вы с ним и правда… не только в разных комнатах спите, но и…
Дальше язык не поворачивался произнести нужное слово.
– Сказала, будет приставать, прирежу его, пока будет спать, – виновато обронила Василиса. – Не он один умеет быть убедительным, – проворчала ещё тише.
Шумно выдохнула. Замерла. Вовсе сжалась вся.
А я… расхохотался. Просто вдруг так отчётливо увидел эту сцену. Понятное дело, что ничего хорошего в ней нет, но стоило только представить лицо брата… и смех сам собой накатывал. Нервы, не иначе.
Вот теперь она отстранилась. И на меня посмотрела. С сомнением в моей адекватности.
– Чёрт, куколка, ты – это нечто, – выдавил сквозь смех. – Прости. Я просто представил, да.
Впрочем, как начал смеяться, так и перестал. Потому что…
– Тогда какого хера ты вообще согласилась замуж пойти за моего брата? Что за херня такая? – отстранился и уставился в глаза девушке.