– То есть, это мне хорёчки? – недоверчиво уставилась на меня. – Правда мне? – округлила глаза со счастливой улыбкой, а немного погодя и вовсе запрыгала от радости. – Хорёчки! Хорёчки! Такие замечательные хорёчки! Ур-ра!
И только потом решилась потянуться к одному из зверьков. Сперва затронула, потом погладила. Я же, понаблюдав ещё немного, поняв, что те ведут себя вполне прилично для животных, действительно сосредоточился на собирании для них клетки. Тем более, заняло это не так уж много времени.
– Готово, – оповестил весело смеющуюся девочку, усевшись прямо на пол рядом.
Животные уже вовсю бегали по ней, стремясь зарыться в её длинные волосы, отчего девочка изредка повизгивали и тискала их в ответ.
– Ой, так здорово! – зелёные глаза по-прежнему горели радостью и восторгом. А ещё через секунду меня крепко обняли за шею. – Спасибо! – выдохнула Полина.
– Да не за что. Но сделай милость, не таскай их с собой по всему дому, ладно? Играй с ними в комнате. А то ж точно секир башка будет. Причём, мне в первую очередь.
– Половником огреют, да? – грустно вздохнула Полина.
– И им тоже, – хмыкнул. – Надо просто подготовить народ к такой новости. Чтоб не пугались. И не прибили малышей с испуга. Кстати, имена уже придумала? Два мальчика это, если что.
– Хм… – протянула Полина. – Братья, получается, да?
– Да. Потому и не стал разлучать. За второго обидно стало, – погладил пальцем одного из хорьков, по-прежнему сидящего на её плече, в то время как второй с присущим ему природой любопытством принялся изучать комнату.
– Если братья, тогда и назову, как тебя и Игната! Чтоб такие же неразлучные были! – сообщила гордо. – Вот этот – будет в честь тебя, – ткнула пальцем в того, которого я только погладил. – А там – Игнат!
Вот тут я закашлялся. Воздухом подавился.
– Спасибо, – поблагодарил за оказанную честь.
– А что? Вдруг Василисе тоже понравится, и она тогда их точно разрешит оставить? Она же любит Игната. И этого тоже полюбит тогда!
Внутренне передёрнулся от её слов. Но на деле просто улыбнулся и погладил девочку по голове.
– Ладно, малыш, мне нужно к брату. Я же могу тебе доверить этих хомячков, да? – поддел её.
– Это же не хомячки, – меня одарили таким взглядом, словно я несусветную глупость сморозил.
– Хомячки, хорьки, один фиг грызуны, – щёлкнул малышку по носу. – Ладно, пойду я, – поднялся на ноги.
– А можно я их сразу к себе отнесу? – посмотрела на меня с надеждой.
– М-м… А Василиса? – протянул с сомнением, как никогда ярко представив себе её реакцию на такое соседство.
– Она спит! Я ей утром всё-всё сама расскажу! – сложила ладошки вместе перед собой в умоляющем жесте. – Ну, пожа-алуйста!
И я слабак, да. Потому что сдался. Просто невозможно смотреть в эти большие зелёные глаза и отказать. Хоть в чём-то. Как у куколки только получается?
– Ладно. Но если они её разбудят, кричи на весь дом. Я лучше сразу в город свалю. А то твоя сестра из меня сама того же хорька, чую, сделает. Так и представляю себе эту картину, – с губ сорвался смешок.
Ответом мне послужил заливистый девчачий хохот.
Я снова потрепал Полину по волосам, и вместе мы направились на выход.
– Ты такой большой, а Василиса такая маленькая в сравнении с тобой, но ты её боишься! – пояснила своё веселье восьмилетка.
– Мне моя тачка ещё дорога, знаешь ли. А она вдруг снова разрисует её, и на этот раз какими-нибудь ромашками с сердечками розовыми… Нет уж, – передёрнул плечами.
– Ого… – тоже впечатлилась Полина.
– Хотя… Как думаешь, розовый цвет волос твоей сестре пойдёт? – призадумался, открывая дверь и ловя одного из хорьков, который решился прошмыгнуть в коридор самостоятельно.
– Не зна-а-аю… – реально призадумалась.
– Тогда надо узнать! – постановил я. – Завтра куплю краску, посмотрим!
На меня уставились с непередаваемым ужасом.
– Серьёзно? – разинула рот.
– А ты думала, откуда у твоей сестры зелёный цвет волос? – ухмыльнулся.
Не ответила. Скосилась на меня с опаской, нервным жестом пряча свою косу за спину.
– Не боись, малая, будешь любить мой джип, я буду любить твои волосы, – заверил я её.
Малышка вздохнула.
– Папа тоже любил свой джип больше, чем нас с сестрой, – покачала головой, подхватила обоих хорьков и поплелась в комнату напротив.
– А у нас папа любил больше всего работу. У каждого свои тараканы, не расстраивайся. Зато у тебя замечательная сестра, которая любит тебя сразу за всех.
– Я не расстраиваюсь. Василиса сказала, что больше нашей мамы нас всё равно невозможно никому любить. Так сильно она нас любила, – улыбнулась, хотя вышло грустно.
– И это правда, – приобнял Полину за плечи, открывая перед ней дверь спальни Игната, где сладко продолжала спать Василиса. – Ладно, малыш, спокойной ночи тебе. Вам обеим.
Улыбнулся ещё раз ей на прощание и направился, наконец, к брату. Тот пребывал на прежнем месте, где я его оставил полчаса назад. Пьянее прежнего.
– Ну, теперь ты рассказывай, что и где болит, – вздохнул, закрывая за собой дверь и подходя к столу. – Или нет, – добавил через паузу, поняв, что Игнат банально спит уже.
С недопитой бутылкой в обнимку.
И вот что с ним делать?
Помогать, не помогать?
Или придушить, пока есть такая возможность?
Но совесть так некстати напомнила, что так поступать бесчестно, особенно, с тем, кто тебе так доверяет, что не боится и спину подставить под удар. И вот последний факт вынудил со вздохом признать поражение. Скорее всего, я совершал ошибку, но и иначе не мог. Всё же прав он был, говоря про мою тягу к справедливости.
Правда, на телефон такую картину запечатлел. Сделал в редакторе приписку «Игрушки бывают разные» и отправил ему на почту. Пусть утром полюбуется на себя. После убрал телефон обратно в карман, примерился, присел, закинул брата себе на плечо, с кряхтением поднялся и направился прочь из кабинета.
– Как ребёнка, ей-богу, – проворчал, тяжело дыша. – Только вместо ребёнка, бочонок с ножками, полный алкоголя.
Брат даже что-то попытался ответить.
– Спи уже, – отмахнулся я от него.
Медленно поднялся по лестнице, дошёл до нужной спальни, там и сгрудил свою ношу прямо на кровать. Чуть подумал и стащил с него одежду. Ещё и одеяльцем заботливо прикрыл весь срам.
– Ну, прям как в наши девятнадцать, – горько усмехнулся при виде такой картины.
Жаль, нам давно не девятнадцать, и мы далеко не те, кем были раньше. Хуже. Намного хуже. Всё. И как разгрести теперь это всё безболезненно для нас с ним, я так и не придумал. Потому что невозможно это. А жаль…
Глава 31
Василиса
День выдался особенно тяжёлым. И это при том, что на этот раз меня никто не мучил, не угрожал и не доставал. Никаких нагрузок, как физических, так и моральных. Наоборот. Орлов-старший буквально источал доброжелательность, заботу и благодушие, постоянно улыбался и подшучивал в компании моей младшей сестрёнки. Но я, глядя на них, чувствовала лишь то, как сильнее разрастается зияющая дыра пустоты в моей душе.
Что происходит?
Неудивительно, что так саму себя измотала противоречиями, что уснула почти сразу после ужина. Единственное, что ещё сделала – позвонила Жанне. Но та не взяла трубку. А проснулась я уже после полуночи. Полина спала рядышком, подложив ладошки под щёку. И не одна! К ней прижалась парочка пушистых комочков. Как котятки к кошке-маме. Вот только Полина им явно не мама. А котятки… Хорьки!
– Да вы издеваетесь… – проворчала, поднимаясь на ноги.
Даже гадалкой быть не надо, чтоб знать наверняка, чьих это рук дело! Вот и направилась прямиком к виновнику. Правда, дальше порога спальни так и не продвинулась. Притормозила у двери. Призадумалась. Вернулась. В ванную. Сперва требовалось немножечко подготовки… А уже потом в самом деле заявилась в спальню к Ярославу. Без стука. Благо, дверь не была заперта.
А он…
Нагло дрых!
Бессовестный…
И это после того, что я ему днём в сообщении написала!
Что ж…
– Я пришла ругаться! – заявила громко.
Дверь за собой заперла.
– Угу. Ругайся, – стало мне неосознанным ответом.
И продолжил не менее нагло опять спать!
Хм…
Ну ладно, сам напросился!
Прошла дальше, остановилась в полушаге от постели.
– Кто приволок в дом этих недокотят? – спросила, но ответа дожидаться не стала. – Точно знаю, что это ты! – бросила в обвинении. – Так что буду ругать тебя минимум минут десять, спать тебе всё равно не дам… – обозначила, развязывая пояс халата. – Хм… Десять, – окинула его демонстративно заинтересованным взглядом с головы до ног и обратно, потянув за атласную полоску ткани. – Знаешь, с некоторых пор люблю это число, – усмехнулась.
Пояс выскользнул из моих пальцев. Халат упал на пол. А на мне из одеяния осталась только тонкая золотая цепочка, с нанизанным на неё кольцом. Тем самым, что когда-то оставил в моих руках Ярослав. Последний, к слову, глаза всё же открыл. И ответил куда бодрее прежнего.
– Тогда уж десять часов, – хмыкнул, приподнимаясь на локтях, скользя по мне жадным, но всё ещё немного сонным взором. – Минут точно не хватит. И чем тебе не нравятся хорьки? Вполне милые зверёныши, оказывается. Твою сестру напоминают поведением. Такие же любопытные.
– Разве я сказала, что они мне не нравятся? – выгнула бровь.
– Тогда вообще не вижу причины для скандала, – уселся на постели, а затем незаметным быстрым движением ухватился за моё запястье и уронил на себя. – Вечно ты всем недовольна, – пробурчал, упав обратно на подушки, так и не выпустив меня из рук.
На нём были самые обычные домашние штаны. И только. Так что исходящий от мужчины жар я буквально кожей ощущала.
– Должна же я была найти благопристойный повод для того, чтобы прийти сюда? – усмехнулась заново, чуть поёрзав на нём, устраиваясь поудобнее. – Тем более, что у меня и без хорьков есть что тебе предъявить. Полночь настала, Ярослав.