тности, все равно написать можно было бы, пусть Бог меня простит, и ты прости. Итак, через 6–7 месяцев мы уже наверняка увидимся, я буду рад. И хотя я уже пожилой человек, но во мне, как и во всяком человеке, есть что-то неподвижно постоянное, простое, счастливое и юное. Это во мне еще живо, и это чувство обращается к тебе, а пережить пришлось столько, что от сердца отваливались целые, окоченелые мертвые куски. У нас растет дочка, которую я люблю не только отцовской любовью, но и человеческой». М? Это другой язык.
К. ЛАРИНА: Здесь еще большой архив фотографий, как собирались для этой книжки. Немного давайте про это расскажем.
Е. ШУБИНА: По-разному собирался.
Н. КОРНИЕНКО: По-разному, у нас ответственный есть.
Е. ШУБИНА: Во-первых, конечно, это домашний архив. Случилось великое счастье, что несколько лет назад домашний архив пришел в ИМЛИ. Дальше нам помогали наши коллеги в Литературном государственном музее.
Н. КОРНИЕНКО: Личные архивы, внучка Пильняка. Потом удивительно, мы же нашли, вот там есть человек, Прозоров, инженер Наркомата земледелия, и его внука Елена Викторовна Антонова нашла, она готовила этот блок, и фотографии. Лица еще очень важны в этой фотографии.
М. ПЕШКОВА: Мария Андреевна тщательно занималась архивом, дочь?
Н. КОРНИЕНКО: Она хранитель архива была.
К. ЛАРИНА: А вот фотография как раз перед арестом.
Н. КОРНИЕНКО: Ну, да, 38-й, его арестуют.
М. ПЕШКОВА: А кто оформил книгу? Потрясающая ведь обложка.
Н. КОРНИЕНКО: Это Елена Викторовна.
М. ПЕШКОВА: Художник.
Е. ШУБИНА: Это Андрей Бондаренко, замечательный художник-дизайнер. Это тот случай, когда он мне позвонил после выхода книги, и сказал, что для него было честью заниматься этой книгой. Он великолепно оформил вкладки, лица, о которых мы узнали в письмах, они там просто ожили, автографы, уникального воронежского периода, исторический фото старого Воронежа, старой Москвы. Лица семья, дочери, жены.
К. ЛАРИНА: Вот 42 год, семейная фотография.
Н. КОРНИЕНКО: Это уже перед самой смертью Платона.
К. ЛАРИНА: Здесь Андрей, Платон, Мария Александровна. Это удивительно, как читается печать невыносимого страдания на всех трех лицах, это просто поразительно.
Тут надо, наверное. Надо напомнить, что Платон просидел 2 года, почти 3, заболел туберкулезом…
Н. КОРНИЕНКО: А дальше вернулся жить, женился, ребенок НРЗБ, а там простыл…
Е. ШУБИНА: Собственно, он женился, на той же девочке, школьной приятельнице, которая была в школьной компании, когда его арестовали. Там еще родился ребенок.
Н. КОРНИЕНКО: Там эта история в письмах хорошо освещается.
К. ЛАРИНА: Лен, вопрос такой попсовый, что называется, насколько эта книга, хотя я ответ на этот вопрос уже поняла, хотела, чтоб вы сказали, интересна как литературное произведение, а не как еще одно свидетельство, касающееся жизни еще одного конкретного писателя.
Е. ШУБИНА: Нет, она, безусловно, интересна как единое художественное произведение, т. к. сам язык Платонова делает ее единым литературным произведением. И что еще очень важно именно сейчас, она оставляет такое ощущение подлинности — к своему литературному труду, к профессии, к стране, к любви. Эта книга в этом смысле высокоморальный учебник. Это абсолютно в контексте его художественной прозы. Кстати, приятно, что не только мы, Наташа очень давно занимается Платоновым, в 94 году мы выпустили книгу о Платонове. Потом еще и драматургию Платонова. Но, тем не менее, сколько прошло? 2 месяца? З-тысячный тираж улетел. Сейчас мы допечатываем. Это очень важно, т. к. хотелось бы, чтобы по всем этим выше обозначенным причинам в эту книгу влезли, почувствовали.
Н. КОРНИЕНКО: Мы здесь не вмешивались, мы шли, и каждое слово его, каждое письмо было, а мы где-то в комментариях подсказать-рассказать. Пусть он сам рассказывает.
К. ЛАРИНА: Да, отдельная книга, сюжетная.
М. ПЕШКОВА: А дальше что? Что сейчас делает комиссия ваша? Группа?
Н. КОРНИЕНКО: Продолжаем работать.
М. ПЕШКОВА: Какие книги готовите?
Н. КОРНИЕНКО: Если в этом году не выйдет, т. к. издательский процесс, второй том мы уже закончили, идет работа над ним редакторская. У нас собрание. Понимаете, всегда письма печатаются в конце тома, но дело в том, что я благодарная Лене, если бы не она, мы бы не пошли на этот проект.
Е. ШУБИНА: Нас еще поддержала Федеральное агентство по печати, спасибо им.
Н. КОРНИЕНКО: Я уверена, когда группа дойдет до конца собрания сочинений, то мы еще найдем письма. Ведь после этого издания, я знаю, куда еще мы не ходили. А потом, может быть, что-то выплывет.
М. ПЕШКОВА: Это академическое издание собрания сочинений?
Н. КОРНИЕНКО: Оно прошло подтверждение, утверждение…
К. ЛАРИНА: Давайте не будем пугать наших слушателей, это литературное издание, я настаиваю на этом. Давайте я вопрос задам. Вам нужно назвать единственный прижизненный сборник стихов Андрея Платонова? +7-4950363-36-59. А Лена Шубина пока скажет по порядку о всех книгах Битова.
Е. ШУБИНА: Это такое авторское собрание, которое сам Андрей Георгиевич называет измерениями. Естественно, это начинается с бестселлера «Пушкинский дом», дальше идет «Аптекарский остров», далее роман «Оглашенный», «Пятое измерение: на границе времени и пространства», «Книга путешествий из России». Я надеюсь, мы продолжим это собрание, впереди 3 или даже 4 тома.
К. ЛАРИНА: Т. е. будет полное собрание.
Е. ШУБИНА: Ну, почти — да. И оно очень элегантно оформлено. На самом деле, это 1-е издание, которое издано так, мягко намекая, что это собрание сочинений, скорое всего, это такая оригинальная серия в мягком оформлении. Кстати, Битов поучаствовал, т. к. он вносил какие-то уточнения, правки, т. е. в каком-то смысле это новая редакция.
К. ЛАРИНА: Итак. Как назывался единственный прижизненный сборник стихов Андрея Платонова? Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. «Голубая глубина».
К. ЛАРИНА: Совершенно верно, вас как зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня Катя зовут.
К. ЛАРИНА: Вам творчество Платонова вообще интересно?
СЛУШАТЕЛЬ: Очень интересно.
К. ЛАРИНА: Ну, все тогда, получите Платонова и Битова к нему.
СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо.
К. ЛАРИНА: А что касается рукописей Платонова именно литературных? Все ли издано?
Н. КОРНИЕНКО: Основной корпус издан. Есть редакции, есть варианты, наброски, это все идет в собрании нашем.
К. ЛАРИНА: Вам еще есть чем заниматься?
Н. КОРНИЕНКО: Еще не все выявлено.
К. ЛАРИНА: Лен, еще не могу не задать вопрос по поводу редакции Елены Шубиной. Что в ближайшее время выходит? Я, например, одну книгу ждала очень, это Александр Подрабинек «Диссиденты».
Е. ШУБИНА: Да.
К. ЛАРИНА: Но мы обязательно о ней поговорим отдельно. Она когда выходит?
Е. ШУБИНА: Недели через 2. А сейчас уже поступает в магазины книга театрального критика Марины Токаревой.
К. ЛАРИНА: Театральный обозреватель «Новой газеты».
Е. ШУБИНА: Совершенно верно. Это книга о театре, это называется «Театральные дневники. Последние 12 лет». Там герои Додин, Фоменко, Фокин.
К. ЛАРИНА: Там интервью или тексты?
Е. ШУБИНА: Главы, посвященные конкретным режиссерам. Книга просто великолепна, очень хорошо оформлена, богата сценами из спектаклей.
Дальше у нас новая книга нашего любимого Дениса Драгунского «Мастер Чень», автор интеллектуальных детективов с восточным акцентом.
Майя Кучерская сборник рассказов «Плачь по исчезнувшей учительнице рисования». И то, что еще готовится. Алексей Иванов «Ёбург», про Екатеринбург. Я не могу назвать художественным произведением, все это основано на документе. На потрясающем феномене этого города. Там главы про их уникальный рок: там и музыканты, и бандиты, и губернаторы. «Город храбрых» — такой подзаголовок. И потом я сейчас готовлю роман, который недавно к нам поступил, новый роман Захара Прилепина «Обитель», больший роман, очень интересный, коротко тема Соловки, 20-е гг.
К. ЛАРИНА: Наша любимая тема. Как всегда. На этом мы завершаем передачу выпуском Книжных Новостей. Спасибо вам огромное.
Интервью с Александром Генисом(26 ЯНВАРЯ 2014)
М. ПЕШКОВА: Делюсь я радостями ярмарки нон-фикшн. Встречами с авторами и представленными ими книгами. Одна из них — «Уроки чтения. Камасутра книжника» Александра Гениса, приехавшего на ярмарку из Нью-Йорка, где живет уже более трех с половиной десятилетий. Скрою свой восторг по поводу этой книги, сославшись на отзыв читателей. «Все 35 уроков литературного гедонизма наглядны, увлекательны и полезны. Освоив их, каждый окончит школу чтения, которая, по твердому убеждению Гениса, сулит общедоступное ежедневное счастье для всех и даром». Последние слова — это слова А. Гениса. В программе «Непрошедшее время» А. Генис.
Книга писалась много лет?
А. ГЕНИС: Эта книга придумывалась лет 50, может быть, и 55, если учесть, что мне сегодня 60. Это было давно. Писалась она 4 года. Я мечтал ее написать всегда, и все время откладывал по одной простой причине — из суеверия. Была у меня такая идея, когда я стану старым, выйду на пенсию, кончится моя жизнь, тогда я всласть поговорю о том, что я люблю больше всего, о книжках. Я мечтал написать любовные истории почти, как «Тысяча и одна ночь». Любовные истории об отношениях читателя с его библиотекой. Поскольку я абсолютно уверен, что каждая библиотека абсолютно индивидуальна, и книжка, которая не просто прочитана. Она вся измазюкана карандашом, пятна от борща, переплет оторван. Это уже не автора книга, а читателя. Об этом я хотел написать. В какой-то момент пришло мне в голову, это и пришло, когда на потом оставляете, это потом пришло. Я стал ее сочинять. Интересно, что у меня был конкретный повод. Книжка долго готовится, готовится. У меня так часто бывает, когда вдруг что-то происходит в жизни, какой-то моментик такой, звоночек сверху. И все, пришла пора. У меня такой момент наступил у дантиста. Я пришел к дантисту, приемная зубного врача, они все одинаковые. Там всегда лежат журналы, люди приходят со своими книгами, ждут, читают. Никто больше не читает в приемной у дантиста. И в любой другой приемной тоже. Стоит экран телевизора, и все смотрят телевизор. Раньше читали каждый свое, теперь телевизор смотрят один на всех. Я подумал, что что-то изменилось в мире. Чтение перестало быть естественным и необходимым. Это стало роскошью и причудой барской. В нем появился аристократический момент, как бальные танцы, или кататься на лошадях, или под парусами. Это приятное и необходимое. Тогда я решил, что не только мне важно рассказать, как стоит, почему это стоит делать. Почему нам нужны книги. Не потому, что с ними и легче жить, лучше жить. Только по одной причине: с ними приятнее жить. Вся эта книжка — это рас