— Елена Сергеевна, я тут подумал: зачем вам вообще увольняться? Что вас не устраивает? Вы скажите, мы всё исправим, — тихо так, вкрадчиво и греховно-сексуально сказал начальник.
Еще один шаг ко мне. Я — шаг назад. Скоро будет стена. Нужно менять траекторию отступления, а то загонит в угол, и не убежишь.
— Меня всё устраивает, просто хочу что-то поменять в жизни. Вот решила начать с работы, — деловым тоном ответила я.
Жаловаться и говорить правду о своем увольнении совсем расхотелось. Только не после поцелуя, от которого до сих пор губы горят! Это сколько я уже не целовалась? Вечность?
— Зачем же так кардинально и категорично?
— Только так и нужно, — маневр по смене направления я благополучно осуществила. До заветной двери осталась всего пара шагов. Свобода, жди меня! Я медленно, но верно иду к тебе.
— И не стыдно вам оставлять меня одного с этими двумя хищницами?!
Я от негодования и удивления аж остановилась. Даже рот приоткрыла, но заслуженной брани так и не успела высказать. Соколов одним стремительным движением преодолел расстояние между нами и, крепко обняв за талию, попытался поцеловать. На этот раз я успела отвернуть голову. Поцелуй получился вскользь, но душу будоражил. Или это всё сложившаяся ситуация волнительна такая? Адреналин в крови из-за длительного застоя? Или всё-таки из-за мужчины?
— Николай Викторович, отпустите меня, — тихо попросила я.
Мою просьбу Соколов проигнорировал, только подтолкнул меня к закрытой двери и сильно прижал к ней. Дыхание тяжелое, глубокое. Неужели из-за меня? Никогда не замечала симпатии со стороны начальника. Что изменилось? Или я просто была такой невнимательной?
— Лен, я только поймал тебя, и отпускать точно не намерен, — откровение, произнесенное хриплым, проникновенным голосом, заставило сердце пропустить удар. И я ответила на поцелуй: страстный, напористый и возбуждающий.
Чем бы это всё закончилось, нетрудно догадаться. Учитывая то, что одна рука начальника уже хозяйничала у меня под блузкой, а вторая уже мяла мою пятую точку. Да и я не отставала от него. Дорвалась, как говорится. Пуговицы на мужской рубашке практически все расстегнуты и рука моя, шалунья, спускается к ремню…
Прервал нас стук в дверь. Громкий такой стук. Похоже, кто-то сначала пытался войти цивилизованно, а когда не получилось, стал ломиться. Соколов разочарованно выдохнул, но отпускать меня не спешил.
— Кто? — спокойным, деловым тоном, спросил он, хотя дышал прерывисто и часто.
— Николай Викторович, вы обещали уделить мне минутку после совещания, — пропищала Виктория.
Начальник скривился, будто съел лимон. Я злорадно улыбнулась. Решил гульнуть на два фронта?
— Виктория Алексеевна, приготовьте пока кофе, я сейчас подойду.
Виктория удалилась. Я хотела было высвободиться из объятий начальника, но он мне не дал. Зафиксировал мое лицо так, чтобы я смотрела прямо в глаза, и проникновенно сообщил:
— Не стоит видеть то, чего и в помине нет. Я прошу тебя подождать меня в моей машине. Десять минут, и мы серьезно поговорим.
Я кивнула. Лучше согласиться, чем препираться, а после можно будет уйти тихо и спокойно. Соколов будто прочитав мои мысли, вновь поцеловал, но на этот раз нежно и томно. Но, увы, непродолжительно. Нехотя отстранился, поправил одежду: сначала на мне, после на себе. И вручив мне ключи от своей машины, еще раз попросил его обязательно дождаться.
Мысли мои расползлись кто куда. Машинально забрала сумочку, в гардеробной надела свое любимое бежевое пальто и медленно вышла на парковку. Все остальные нужные для меня вещи я забрала еще вчера. Сегодня у меня был, так сказать, сокращенный день, чтобы подписать акт передачи дел и обходной лист. Всё сделала. Теперь стою возле шикарной машины начальника и прихожу в себя. На раскрытой ладони лежат ключи. Внимательно их рассматриваю, и… И пусто в голове. Я в растерянности. Зачем позволила ему целовать себя? Зачем позволила этому урагану захлестнуть меня? Зачем взяла у него ключи? Почему я вообще ответила на поцелуй и так бурно на всё отреагировала?..
Отнести ключи, что ли, на рессепшен? А после со спокойной совестью поехать домой? А она, эта совесть, разве сможет быть спокойной после всего случившегося?
Пока я предавалась умозаключениям, на парковке появился Соколов. Стремительным шагом подошел, забрал ключи, и помог мне сесть в машину. Взгляд был сосредоточенным и холодным. Что опять не так? Может всё же стоило убежать?
— Куда поедем? К тебе или ко мне? — выезжая с парковки, деловито спросил Соколов. Почему-то просто по имени, даже про себя, я не могла его назвать.
— А почему не в кафе? Там тоже можно спокойно поговорить.
— Лена, я уже не в том возрасте, чтобы ходить вокруг да около. Не хочешь к тебе, значит, едем ко мне, — спокойным тоном поставил меня в известность о своем решении начальник и развернул машину в другую сторону.
Я же решила промолчать. Спорить и выяснять отношения не хочется, а умные мысли в голову не лезут, чтобы их озвучить. Я, в принципе, не конфликтный человек, а очень любопытный. Вот и посмотрим, к чему это всё приведет. Как вообще всё это могло со мной случиться?
Поразмыслить над данным вопросом у меня не получилось. Машина плавно остановилась возле элитной новостройки, и Соколов помог мне выйти из неё. Молчаливый подъем на седьмой этаж, и мы вошли в квартиру. Я оглянулась. Интересный такой интерьер, под названием «Я только въехал в новую квартиру». А чего это наш любимый начальник не выставился за новоселье?
Пока я рассматривала все жилые помещения квартиры, мой бывший начальник сварил нам кофе и предложил расположиться на кухне. Я согласилась. Кухня оказалась самой обжитой и меблированной. Второе место по обустроенности занимала ванная. Далее шла гостиная, практически вся заставленная коробками. И две комнаты. Первая совсем пустая. Вторая, явно хозяйская спальня, обставлена, но скупо: двуспальная кровать, шкаф-купе с зеркальной поверхностью, и стул. По всей видимости, переехал он недавно. Или просто лень обживаться. Может, думает, как и большинство из мужчин: «А, и так сойдет». Хотя, если с другой стороны посмотреть, у бывшего начальника не тот характер, чтобы жить в спартанских условиях. По крайней мере, мне так кажется.
Кофе, на удивление, оказался безумно вкусным: со специями и довольно крепкий. Всё в меру, как я люблю. На стол Николай Викторович поставил еще тарелку с бутербродами и вазочку с печеньем. Гостеприимный какой!
Сидим, маленькими глотками пьем кофе, и пристально смотрим друг на друга. То, что мой бывший начальник — импозантный и привлекательный мужчина, я с первой нашей встречи заметила. Но никогда до сегодняшнего дня не рассматривала его как мужчину, а не начальника. У меня всегда было четкое правило: женатый мужчина — не мужчина. А на момент нашего знакомства он был женат. Развелся три года назад. Насколько я помню, у него есть дочка лет восьми — десяти. И с женой они прожили в браке лет десять точно. Причину развода не знаю. Но развелись они тихо-мирно и без претензий друг к другу. По крайней мере, сор из избы они не выносили. И это большой плюс.
Вернувшись из воспоминаний в реальность, стала внимательно рассматривать сидящего напротив мужчину. А посмотреть было на что: высокий, с подтянутой, спортивной фигурой. Волосы коротко стриженые, темно-русого цвета. Глаза темно-серые, черные, густые брови и среднего размера губы. В общем, довольно привлекательный мужчина. Уж простите, но описывать детально внешность не умею. Но больше всего меня в нем покорили руки. Большие, с длинными, ухоженными пальцами и правильной формой ногтей. М-мм, слабость моя!
Как выгляжу я в его глазах, не знаю. Но думаю, что тоже привлекательно, раз полез целоваться (и не только) и заставил приехать в гости. Сомневаюсь, что с поиском партнерши для секса у него трудности. В свои тридцать пять уж очень он хорош собой.
Сидит себе спокойненько напротив меня и сканирует пристальным взглядом. Что пытается во мне отыскать? Черт его знает.
— И долго мы будем так играть в молчанку? — деловым тоном интересуюсь я, отставляя от себя пустую чашку. Соколов усмехается краешками губ. — Николай Викторович, или говорите, или я пошла домой.
— А нам обязательно разговаривать? — с улыбкой змея-искусителя спрашивает бывший начальник.
— Не беси меня, Соколов! Хочешь секса — иди к Лебедевой. Уж она точно тебе не откажет, — я говорила четко, но тихо и спокойно.
Улыбка растаяла. Взгляд серьезный и решительный. Мужчина медленно поднялся со своего места, обошел стол и присел передо мной на корточки. Я по инерции повернулась к нему. Взяв мои руки в свои ладони, он заговорил четко и официально:
— Елена Сергеевна, официально прошу вас стать моей девушкой.
Спасибо стулу, удержал меня от падения. Легкий шок и ступор.
Слегка улыбнувшись, начальник продолжил:
— Лена, ты мне давно нравишься. Но я всегда был против служебных романов. А тут твое внезапное увольнение… Я понял, что не хочу отпускать тебя. Мне нравится начинать рабочий день с твоей улыбки. Нравится, как ты ставишь на место зажравшихся клиентов — мило улыбаясь, но пресекая любые скандалы. Нравится наблюдать, как не замечаешь восхищенных или похотливых взглядов мужчин. И как в обеденный перерыв, выходя на улицу, радуешься солнцу…
Сердце затрепетало. Румянец покрыл не только мои щеки, но, кажется, и всё тело. И ладони в руках Соколова задрожали. Признание… Как же давно это было в моей непродолжительной жизни. Да и не было оно таким нежным, романтическим. Просто банальное: «Ленка, ты мне нравишься». Ну, может, пара ласковых слов перед и после секса. И всё. Не везло мне как-то на романтиков. А тут…
Я глубоко вдохнула. Несмело улыбнулась и сказала первое, что пришло на ум:
— А почему ты с женой развелся?
Боже, какой глупый вопрос в данной ситуации!
Но ничего умнее мой мозг не придумал. Да и не верил он во всё происходящее. Или это всё мне снится? И если нет, если это всё же реальность, то, с какого перепуга я перешла на «ты». Неужели я рассматриваю возможность наших отношений?