— Ладно, будем считать, что ты меня всё-таки уговорил, и я к тебе переезжаю. Временно. А мои вещи пока у тебя полежат.
Она положила свиток на стол и бережно его развернула, разгладив замявшиеся края. Это оказалась картина, написанная так талантливо и детально, что могла посоперничать с фотографией, хотя всё-таки состояла из застывших красок. Такой вот интересный гибрид.
С холста на меня смотрели две юные красноволосые девушки, обнявшиеся под цветущим деревом. Краткий миг безмятежного счастья, который удалось запечатлеть при помощи магического искусства. Рина была здесь ещё более худощавой, но не лишённой изящества, хотя сестра ей совсем не уступала. Скорее, наоборот.
Они всё же оказались не близнецами, как я думал, а двойняшками. Хоть и похожими друг на друга, но всё-таки слишком разными в деталях. Теперь понятно, почему она так сильно комплексовала. Рика обладала куда более тонкими чертами лица, которые смотрелись куда миловиднее, чем у сестры с её острым подбородком и слишком широкими крыльями носа. Рина совсем немного выигрывала в росте, зато уступала в районе груди размера этак на два. Не Криста, конечно, и уж понятное дело не Сатания… Ближе к Иве, пожалуй. В целом, будь у Рики острые ушки, та вполне могла бы пойти за представителя народа травы. Зверолюды у них в роду точно имелись.
Только улыбки у сестёр были одинаково язвительными, как будто они щипали друг друга за спиной. Скорее всего, так и было. От них так и веяло юностью и бесшабашным задором.
Рина не сводила с меня прищуренных глаз, внимательно отслеживая мою реакцию. Думаю, если сейчас неудачно пошутить, можно и не увернуться.
— Рамку нужно хорошую, — произнёс я вслух. — А потом решим, где повесим.
— И всё?
— А что ты хотела услышать? Я вообще-то собираюсь жить вместе с тобой, а не с ней, вне зависимости от её статуса и прочих… Нюансов.
— Но если бы…
— Нет. И не стоит всё время примерять её на своё место, это глупо. Она не ты! Пожертвовала ли она собой ради меня? Бросила бы семью? Очень сомневаюсь.
— Звучит, как будто я покорная дурочка, которая лишилась рассудка, — поморщилась Рина.
— Наоборот. Ты со мной не из-за какой-то там ауры. Тем более, у меня её и близко нет. Мы вместе, потому что нам хорошо друг с другом.
— И ещё потому что ты от меня никак не отставал, как настырный баран.
— Я очень вовремя понял, что мне нужна именно вот эта, — указал я на смеющуюся девушку с картины. — А не какая-нибудь другая. Спасибо Кристе, которая меня вразумила.
— Вот почему ты так обрадовался, что она закрутила с Даном?
— Тут скорее было облегчение. И на этом закончим, пожалуй. Лучше расскажи, как тебе удалось раздобыть полотно?
— Оно всегда со мной, — спокойно ответила Рина. — Когда мы плыли на Двипах, я выкинула за борт всё, кроме него. Родители быстро избавились от прочих ненужных вещей, когда её не стало… Даже от меня. Поэтому я привыкла быть налегке.
— Значит, у нас не будет изнурительных походов по швейным лавкам и скупки остального барахла?
Девушка со зловещим смехом потёрла руки.
— Ещё чего! Раз я обязана вжиться в роль твоей новой пассии, то готовься раскошелиться, Дутвайн!
Глава 17
— Что вас так радует, командир? — не выдержал Кислый примерно на четвёртый час полёта.
Сидящий с ним по соседству Коракс пнул его по ноге, и выразительно посмотрел в мою сторону, извиняясь за подчинённого. Целитель догадывался о причине моего хорошего настроения, ведь нам с Риной в конце концов пришлось воспользоваться его помощью. Рана оказалась куда серьёзнее, чем хотела меня убедить моя будущая сожительница. Сборщики ценной информации обычно такие травмы не получают, однако сжечь виновного я к сожалению не мог. Он скоропостижно покинул этот мир, подавившись собственной кровью. Скорее всего, в муках.
Вряд ли Коракс подозревал, что вскоре будет видеться с бывшим офицером гораздо чаще. Пока такую информацию стоило держать в секрете, хоть меня и распирало изнутри. Поэтому я постарался ответить максимально расплывчато:
— Жду подарка ко дню рождения.
— Так вы уже не ребёнок! — удивилась Балка.
— А он не в честь него, просто в конце зимы.
— Дожить бы до неё… — вздохнул Кислый.
— Ну ты-то чего ворчишь? — укорил я ветерана. — Вернулся с Темного континента, теперь и на Центральном побываешь. Вряд ли за ближайшую тысячу лет кому-нибудь это удавалось.
— В Пекло такие достижения, — буркнул он. — Да и вряд ли о том трубить будут на каждом углу.
— Смотря как справимся с задачей.
— А вам не кажется, командир, что вас нарочно в самое гиблое место отправили? — встрял в разговор единственный новичок в отряде по имени Орберт.
Целый суб-мастер, как и Коракс нынче, однако я взял парня в качестве простого бойца поддержки. У нас в ордене не такие строгие порядки, и группы формируют исходя прежде всего из личных качеств Стражей. Мне с моим званием можно и полк возглавить, а не урезанную «руку». Однако чаще всего приходилось командовать именно горсткой людей. Честно сказать, так даже проще.
Фамилия у парня тоже была примечательная — Стокад. Эта семья управляла кланом «Грифон», ныне пониженном до И-класса, то есть на целую ступень. И это ещё не самый худший исход для бывших-то мятежников. Можно сказать, отделались малой кровью, часть из которой летела сейчас вместе с нами. Так сказать, плата за дерзость. Хотя родня вряд ли рассталась с самым одарённым среди уцелевшей молодёжи — всего лишь второй круг. У меня озорная племяшка Иона уже к середине курса достигла этой отметки.
Кстати, его собственный младший племянник — Линнар — учился на Двипахе в той самой первой группе с Кортом, и был одним из тех, кто предпочёл покинуть академию до выпуска. Правда, ему это не сильно помогло — он погиб при обороне клановой вотчины. А так глядишь, ещё один однокурсник оказался бы у меня в подчинении.
— Почти уверен, что так и есть, — ответил я взволнованному суб-мастеру. — Но по-настоящему гиблым оно станет, когда мы туда доберёмся.
— Прошу прощения, командир.
— Не дрейфь, пока я не прикажу, и всё будет хорошо.
— Так точно!
Помимо бывшего «Грифона» и моей сработанной четвёрки я в довесок прихватил всего пару специалистов, чтобы не набивать кораблик до предела. Первый был живым сканером с даром видящего вглубь, который раньше прозябал в столичном гарнизоне, второй и вовсе являлся давним узником ордена. Если не сильно приглядываться, он не сильно и отличался от обычного человека, разве что растительность на теле зашкаливала, да уши выделялись повышенной остротой. Ничего примечательного. Полукровок в этом мире предостаточно, только вот глаза у них чаще всего не имеют ярко выраженного вертикального зрачка с красной радужкой.
Видимо, поэтому его и прозвали Зверем. Ещё во младенчестве он оказался подкинутым на порог приюта, а чуть позже уже вполне официально передан Серой Страже. У паренька прорезалась редкая способность к некромантии, что является в империи вовсе не даром, а совсем наоборот. В ордене ему предложили нехитрый выбор — либо умереть сразу, либо поработать на благо человечества и немного пожить. Разумеется, он выбрал второе, и большую часть жизни провёл в казематах, оттачивая мастерство. К миссиям его привлекали не так уж и часто, и чтобы совсем не сойти с ума, заклинатель Смерти занимался творчеством. Мастерил костяные поделки, довольно неплохо вышивал, а ещё писал стихи. Без шуток, у него даже томик имелся, куда попадали наиболее удачные работы.
Грянувшую контрреволюцию Зверь благополучно пересидел в подземелье, и без проблем пошёл на сотрудничество с новым начальством. За это его премировали собственным жилищем на поверхности. Пусть аскетичным и крохотным, но радости вечного узника не было предела. Теперь он мог спокойно ходить в библиотеку и столовую, как полноценный член ордена. В принципе, с магической Печатью на спине устраивать побег не имело смысла, и посадили его скорее для порядка. Как и всех прочих «проклятых». Некоторые сошли с ума в заключении, окончательно потеряв рассудок. Нам не осталось ничего, кроме как прекратить их мучения.
Зверь был самым перспективным из подневольных сотрудников. Несмотря свой на мрачный дар, в нём чувствовался интерес к жизни, а вот гнили не ощущалось. Возможно, сыграло роль не совсем человеческое происхождение, либо просто врождённая стойкость характера.
В любом случае, взять такого специалиста с собой имело смысл, раз мы отправлялись в обитель нежити. Даже если оно покинуто, лишним он не будет. Император мог сколько угодно строить из себя крутого перца, но пророчество искусственного ректора его всё-таки беспокоило. Сгинем здесь мы — следом отправится целая армада, которая должна не оставить камня на камне.
Кстати о них, о камнях. Более угрюмого пейзажа мне до сих пор не доводилось видеть. Спустя девять с лишним часов полёта над океаном наше судёнышко наконец-то достигло мёртвого берега. Ни травники, ни какого-либо пятнышка тепла — только скалы, галька да песок. И так на многие километры вглубь, докуда хватало взгляда с высоты.
Здесь даже рельеф был неуловимо чужим, будто мы очутились на другой планете. Никаких внезапных подъёмов или острых перепадов высот. Безжизненные пустыни сменялись не менее стерильными водоёмами, хотя хватало и высохших русел, превратившихся со временем в широкие овраги. Когда-то здесь возвышался ледниковый панцирь, но с годами он отступил на северную часть континента, сгладив местность словно утюгом.
Да, теперь стороны света вновь стали непривычными. Нас занесло на другое полушарие, примерно в умеренные широты. Дальше климат потихоньку холодал до самой приполярной шапки, где наверняка тоже гнездилась нечисть, подобно южному полюсу. Так это или нет, нам предстояло проверить. А в идеале — найти цели для полноценной экспедиции. Главнокомандующий хотел расфигачить большую часть костяков с воздуха, приготовив им какой-то загадочный сюрприз. Надеюсь, не атомную бомбу — с него станется.