– Узнай, где этот «Шафран» находится.
– Да тут написано, – Бука показал оборот обложки.
– Съезжу. А ты походи по соседям…
– Говорю же, нет никого.
– Не ври. Ты испугался бабушки-ниндзя и сразу сюда прошмыгнул. Надо опросить всех. И на фабрику сходить. Склады, что ей принадлежат…
– Не используются, – оборвал ее Букин. – В них ничего не хранят, поэтому нет сторожа. Камер тоже. Их бы давно снесли, а землю продали какому-нибудь крутому застройщику, но там карстовый провал. Современная пеноблочная коробка не выстоит. Уж если построенная из советского кирпича поплыла. – И указал на склад, который начал «стекать» в яму. – Можно было бы по новым технологиям попробовать возвести таунхаусы, да кто их купит? Рядом фабрика и работяги, которые на ней вкалывают.
– Хватит разглагольствовать, пошли, – она взяла его за руку и вытащила из квартиры.
Бабушки-ниндзя видно не было. Варя проверила, свесив голове между перил. Опера покинули подъезд. Букин пошел к соседнему, а Варя к своей машине. Следующая точка, куда она направится, это «Шафран».
Глава 7
Первое, о чем она узнала, явившись на работу, так это о смерти своего предшественника. О ней ей сообщила сиделка Василия Ивановича. Она открыла дверь, проводила Лану в бытовку, показав, где можно оставить вещи. Когда переодетая Руслана зашла в кухню, Гуля сидела на высоком стуле и попивала из пиалы зеленый чай. Он был горячим, и женщина дула на него, потешно складывая губы дудочкой.
– Твой предшественник умер, – сказала она и шумно втянула чай. – Убит ударом по голове.
– Кем?
– Расследование только началось. Менты вчера приходили, они и сообщили об убийстве.
Лана кивнула. Она не знала, как реагировать на новость о гибели чужого человека. Если б он был родственником или другом Гули, она выразила бы соболезнования, но та, похоже, никаких теплых чувств к повару не испытывала, просто хотела посплетничать.
– А где Мария? – перевела тему Лана. – Мне нужно с ней переговорить.
– Выходной взяла. В кои-то веки. Для нее дел тут не особо много, но она их находит, потому что дома ей, одинокой бабенке, заняться нечем, а тут, как минимум, можно докопаться до меня или Санти.
– Будто ты не одинокая, – немного раздраженно проговорила Руслана.
– Я – нет. У меня дочка, внучка. Они живут в Ялте (мы крымские татары), я работаю, чтобы им помогать. Мария же просто потому, что ей делать нечего.
– Одиноким бабенкам тоже деньги нужны.
– Она богатая. Отец Марии, как и Чапай, дипломатом был. А мать – актриса. В молодости мало снималась, зато сейчас нарасхват. Ты ее могла видеть в сериалах на канале «Россия».
– Я только турецкие смотрю.
– Мне они тоже нравятся. Особенно мужчины в них. Такие красавцы! Кстати, личный помощник нашего Антона турок. И он приедет скоро, чтобы забрать твои документы. Зовут Баттал.
– Симпатичный? – не смогла сдержать любопытства Лана. Разговаривая с Гулей, она прохаживалась по кухне и обнаружила на холодильнике послание от Марии. В нем четкие инструкции, где и что взять для приготовления обеда и ужина. С завтраком домочадцы справились сами.
– Очень. Но ростом не вышел. А на фоне нашего Герасима смотрится гномиком.
– Кто такой Герасим?
– Садовник. Он под два метра. Тебе, кстати, какие мужчины больше нравятся, низенькие или высокие?
– Рост не важен.
– Главное, чтобы человек был хороший?
– Да.
– Совсем отчаялась? – насмешливо проговорила Гуля. – На любого согласна?
«Противная ты баба, – подумала о ней Лана. – Не лучше Санти. А я-то сначала подумала, что Мария к вам цепляется. Она показалась мне высокомерной и придирчивой. А по итогу, она самая приятная тут!»
– Могла бы ты допить чай в другом месте? Мне работать надо.
– Я разве мешаю?
– Очень. – И специально начала выставлять посуду именно на стойку.
– Да не обижайся ты на меня. Не со зла всех подкалываю. Работа с инвалидами тяжелая, на них раздражение не выместишь, поэтому коплю его и становлюсь вредной.
– Ладно, забыли, – Лана не хотела ссориться в самый первый рабочий день. Да и послушать об обитателях квартиры интересно. Особенно о хозяевах. – Как жену Антона зовут? А то всех по именам знаю, а ее нет.
– Аша. Надежда в переводе.
– Значит Ннна-дю-ха, – пропела имя Лана, как делала это героиня Гурченко Раиса Захаровна в фильме «Любовь и голуби».
– Лучше так ее не называй, Санти в глотку вцепится. У нее детей нет, вот и прикипела к хозяйке.
– Она юная?
– Не очень. Двадцать четыре ей.
– А Антону?
– Сорок будет в этом году. – Лана столько ему и дала. – Что ты для Аши сегодня готовить будешь?
– Лепешки с зеленью, чечевичный суп и все тот же рис. Велено каждый день его варить. Есть даже агрегат для этого, – и хлопнула по крышке рисоварки.
– А ты знаешь, что в нашем саду полно зелени?
– В зимнем?
– Да. Там не только экзотические растения, но и наши, родненькие. Редис, огурчики, щавель (Антон любит суп с ним, и Аша его ест). А уж зелени видимо-невидимо. Она и красивая, и полезная в хозяйстве. Сходи, нарви.
– В холодильнике есть зелень, в другой раз.
– Там не такая ароматная, как с грядки. Но тебе лучше знать, с какой готовить.
Лана призадумалась. Пожалуй, Гуля права, лучше свежую зелень добавить. Не в лепешки, так в овощной салат и похлебку.
– Схожу, – решила Лана. Ко всему ей хотелось посмотреть на сад. – В какой части сада мне искать грядки?
– Тебе садовник подскажет, он там.
– Герасим?
– Это прозвищу. Зовут Ильджас.
– Он что, глухонемой?
– Нет, только не говорит. Что-то с ним случилось в молодости такое, что он дар речи потерял. Мычит только.
– Поэтому Герасим, понятно.
Она взяла пластиковый тазик и вышла из кухни.
– Можешь воспользоваться лифтом, – крикнула вслед Гуля.
Лана подивилась тому, что в квартире он есть. В доме нет, а тут, пожалуйста. Потом вспомнила о том, что отец Антона инвалид, и решила, что все ради него. Спальни на втором этаже, столовая на первом, а зимний сад, где старик наверняка бывает, на третьем. Опять же землю для сада, растения, инвентарь легче поднимать, чем тащить по винтовой лестнице.
За три секунды доехав до верха, Лана вышла из лифта и сразу очутилась в зеленом саду. Стены и потолок были укрыты растениями. Они как будто росли из них. Но Лана уже видела такое в Турции и знала, что лианы натянуты на проволочные каркасы, а горшки умело замаскированы. Пройдя по живому коридору из растений, она вышла на более или менее открытое пространство, осмотрелась. Красиво! Тут не только деревья, кустарники и цветы, имеются плетеные кресла, статуи, фонари. Есть прудик и горбатый мостик через него. И клетки с птичками. Они чирикают и поют, погружая в атмосферу живой природы.
Лана не стала звать садовника, решила прогуляться по саду и найти его. Пока шла в глубь, срывала цитрусовые: лайм, лимончик, мандарин. Она не думала, что они вызрели, но можно попробовать использовать хотя бы цедру. Например, в кексы. Или в компот. Был у нее отличный рецепт ягодного, кислинку и особый аромат ему придавали корочки.
Нюхая лайм, Руслана повернула к финиковым пальмам, увидела садовника и замерла. Он стоял спиной к ней и лицом к Санти. Горничную Герасим легко держал на руках. Она подпрыгивала. Ее руки обвивали шею мужчины. Было ясно, эти двое занимаются сексом. Но в полной тишине. Ни стонов, ни возгласов. Не слышно даже порывистого дыхания. И это не удивило бы (занимаясь сексом на работе, не поорешь), если бы не глаза Санти. Они были пустыми. Она покусывала партнера за мочку уха, впивалась ногтями в его кожу, сжимала ногами талию, то есть показывала страсть. Лицо же ее походило на маску.
Лана попятилась. Она была в поле зрения Санти и не хотела попасть ей на глаза. Неудобно как-то!
Но зря Руслана переживала. Даже когда Санти повернулась в ее сторону, не увидела постороннюю. Смотрела сквозь нее. А, скорее, внутрь себя. Лане стало не по себе. Воспользовавшись тем, что Герасим опрокинул партнершу на какой-то ящик, наверное, с новым инструментом, она выбежала вон.
В кухню вернулась ни с чем, даже цитрусовых не принесла, выронила миску, и они рассыпались.
– А где зеленушка? Не дали срезать? – спросила Гуля. Ее глаза хитро посверкивали.
– Ты специально отправила меня туда, чтобы я застукала Санти с Герасимом?
– Нет, что ты, – неубедительно возразила она. – А что они такого делали? Неужто срывали запретный плод?
– Трахались, ты хотела сказать?
– Нет, я о яблочках. В саду есть карликовые деревца.
Лана глянула на часы и поняла, что нужно ускориться. Уже полчаса прошло, а еще, как говорится, конь не валялся. Она хотела еще раз попросить Гулю покинуть кухню, но делать этого не пришлось.
– Тебя дед зовет, – донеслось из столовой. Ярик пересекал ее, устремляясь к холодильнику.
– Чего хочет?
– Не понимаю я его. Сама спроси.
Гуля ушла. Ярослав следом. Он взял сыр-косичку, банку пепси и отправился к себе в комнату играть в приставку. Как она это поняла? На голове подростка оставались наушники, а на руках перчатки для геймеров. Ее двоюродный племянник мечтал об этих дивайсах, показывал их фото в журналах родственникам, надеясь, что ему их подарят.
Оставшись, наконец, одна, Лана взялась за готовку. Пока резала, мешала, накладывала и переворачивала, думала о том, как изменится ее жизнь. Не профессиональная, тут была уверенна на все сто, все пойдет, как надо. Личная! В своем кафе Лана часто с мужчинами знакомилась. И на банкетах, и на раздаче. Ее бойкий язык, широкая улыбка и, конечно же, декольте привлекали внимание мужчин. Бывало, она уезжала с работы с одним из поклонников. Как правило, после юбилеев, поскольку пьяненькие мужчины хотят продолжения банкета. Все они были обычными, не хватающими звезд с неба людьми. С финансовыми проблемами разной степени серьезности, с похожими на ее укладом жизни, интересами, пристрастиями. Даже те, кого о