Уничтожение токсического влияния сеятелей страха в обществе означало, что надо непременно лишать контроля над информацией тех, кто получал выгоду от страха. Однако, несмотря на то, что россказни о вреде вакцины были лишены всякого основания, эмоциональная, энергичная подача материала по-прежнему воздействовала на общественное сознание. Для того, чтобы окончательно переломить ситуацию, требовался чрезвычайно сильный рассказ, который открыл бы людям неприкрашенную правду о необходимости и пользе вакцинации. Службе здравоохранения не пришлось специально искать нечто подходящее; все получилось само собой. Лоре Бреннан было всего двадцать пять лет, когда у нее диагностировали рак шейки матки с метастазами. Столкнувшись с неблагоприятным прогнозом, она решила публично поделиться своим опытом, чтобы помочь другим. Лучшего сторонника нам было не сыскать. Красноречивая, харизматичная, красивая Лора стала настоящим антидотом облаку ядовитой лжи, окутавшему правду о вакцинации; слова Лоры услышала вся Ирландия:
В 24 года мне поставили диагноз рака шейки матки в стадии 2B. Я не теряла оптимизма, так как с этим можно было что-то сделать. Применение химиотерапии и облучения могло привести к излечению. Но через два месяца болезнь вернулась. Теперь у меня нет надежды на излечение; врачи могут лишь продлить мою жизнь. Не знаю, как у меня это получится, но я надеюсь, что родители услышат меня и убедят своих дочерей сделать прививку. Вакцина спасает жизни, она могла бы спасти и мою.
Честность и мужество Лоры мало кого могли оставить равнодушным. Она говорила о вакцине не как об опасности, а как о средстве предотвращения трагедии и, главное, не просто противостояла эмоциональным филиппикам голосистых антипрививочников, но и представляла то, чего у них не было, – научные факты. Кампанию Лоры подкрепили своими мнениями эксперты, оказав эмоциональному рассказу молодой женщины мощную поддержку, способную остановить сеятелей паники, позиция которых доминировала прежде в общественном сознании. До выступления Лоры в словах врачей и ученых отсутствовал столь необходимый гуманистический элемент, а ведь именно его и следовало противопоставить эмоциональному преимуществу сеятелей страха и паники; таким образом, мужество и душевная стойкость Лоры стали бастионом на пути потока дезинформации: Лора смогла сильными, берущими за душу словами донести до людей важность вакцинации. Этот подход оказался настолько эффективным, что международные органы здравоохранения в конечном счете взяли его на вооружение, и Лора оказалась на переднем крае всемирной кампании ВОЗ за повсеместное внедрение вакцинации от вируса папилломы.
Конечно, от этого антипирививочные подстрекатели не исчезли бесследно, но их позиции оказались поколеблены. В июле 2018 года основным докладчиком на очередной встрече был один из изобретателей вакцины Иэн Фрейзер; выступили там также Лора и я. Активисты REGRET устроили на улице акцию протеста, но прежней общественной поддержки у них уже не было. Впервые с тех пор как началась связанная с вакцинацией паника, журналисты, присутствовавшие на встрече, больше интересовались содержанием встречи, чем странными людьми на улице. Большую роль в этом сыграла история Лоры. Когда мы вышли из здания, нас окружила толпа протестующих, которые сыпали обвинениями и каверзными вопросами. Сохранив полное спокойствие, Лора ответила им: “Если бы я сделала прививку, у меня не было бы рака”. Возразить на это было нечего: ее рак вызвал штамм ВПЧ-16, против которого действует вакцина. Так что Лора сказала истинную правду.
Очень важно изменить образ мыслей, однако душевное состояние значит не меньше; мы с вами не интеллектуальные автоматы, а эмоциональные существа, которые сначала чувствуют, а потом думают. Все факты, аргументы и логика ничего не стоят, если нет контакта на эмоциональном уровне. История Лоры спасла больше жизней, чем самая лучшая подборка научных статей. Вклад этой молодой женщины в увеличение охвата населения вакцинацией был признан всеми – от ирландского Королевского колледжа врачей до ВОЗ; историю Лоры активно использовали в кампании в защиту вакцинации. Стойкое и мужественное поведение Лоры достойно всяческого восхищения, особенно принимая во внимание тот поток клеветы и даже грязных сексуальных намеков, с которым ей пришлось столкнуться. Вот что сказала мне Лора:
Это просто невероятно, что у нас есть вакцина, защищающая от рака. Дезинформация сильно расстраивает меня, потому что ведь это научный факт, что вакцина безопасна и спасает жизни. Если моя история изменит мнение хотя бы одного родителя насчет вакцинации, то это, возможно, убережет чью-то жизнь от ужаса, который приходится переживать мне. Я буду и дальше возвышать свой голос в надежде, что следующее поколение не будет страдать, как я и многие другие. У меня терминальная стадия рака, я умираю от него – от болезни, которую теперь можно предотвратить. Так почему вы не хотите защитить своего ребенка от этого? – вот вопрос, который должен задать себе каждый родитель.
Мне выпали честь и привилегия считать Лору своим близким другом. Она ушла от нас 20 марта 2019 года в возрасте 26 лет. Ее смерть вызвала всеобщую скорбь, обнажив трагедию, которую могла бы предотвратить вакцина. Кампания против вакцины от ВПЧ поднимает на поверхность множество набивших оскомину тем: торжество отрывочных сведений над фактами; влияние СМИ и социальных сетей на общественное восприятие; влияние мотивированного мышления. И все это еще раз напоминает нам: факты, доказательства и мышление несомненно очень важны, но не менее важна и эмоциональная составляющая. Для того чтобы менять мышление и чувства, мы должны прибегать не только к логичной аргументации, но и на эмоциональном, нутряном уровне объяснять людям, почему это имеет большое значение. Выступление Лоры сфокусировало внимание общественности именно на том, почему так важна вакцина. За 18 месяцев нашей кампании охват прививками увеличился на 20 процентов; своим бескорыстным сотрудничеством с органами ирландского здравоохранения и ВОЗ она оказала огромное влияние на весь мир – таково наследие этой великой женщины. Даже после смерти она продолжает спасать бесчисленное количество жизней[98].
Не следует забывать, что мы – общественные животные и что мнения и позиции окружающих нас людей оказывают на нас огромное влияние. Мы объединяемся в “племена”, спаянные общим мировоззрением – даже если это мировоззрение глубоко ошибочно. Например, поборники конспирологии склонны действовать в поляризованных эхокамерах, отгораживая их от других источников информации, так как это помогает сделать теорию более убедительной. Это не просто вера, не просто убеждение – это часть чего-то неизмеримо большего: идентичности, чувства причастности к сокровенному знанию и контролю, пусть даже все это не более чем иллюзия. Уверовавшие не только упрощают для себя сложности мира, но и повышают значимость собственного “я”. Исследования показывают, что такие люди считают себя членами группы избранных, возвышающихся над введенной в заблуждение массой и стремящихся выделиться из стада “баранов”. При этом не имеет значения, насколько образованными и опытными являются не согласные с ними – ультракрепидарий[99] всегда убежден в своей правоте и говорит с уверенностью, обратно пропорциональной знанию предмета, о котором идет речь.
Пребывание в окружении единомышленников укрепляет уверенность такого человека, ограждает его от критики. В этом тигле вера становится объединяющим элементом. Оспаривать даже отдельные детали доктрины рискованно – это грозит остракизмом и изгнанием из племени; те, кто находит в себе мужество отказаться от теории заговора, часто становятся объектами физического насилия со стороны прежних сотоварищей. Мрачная реальность состоит в том, что всегда существуют группы людей, настолько закоренелых в своем идеологическом фанатизме, что они становятся глухими и слепыми к любым фактам. Такое положение вещей может показаться безнадежным – ведь если есть люди, для которых свидетельства и доказательства ничего не значат, то как можно прийти с ними к консенсусу?
Это чувство отчаяния усугубляется всякий раз, когда отваживаешься погрузиться в водоворот комментариев, – но потом, впрочем, непременно убеждаешься в мудрости старой поговорки о пустой бочке, от которой много звона: анализ комментариев на сайте газеты The Guardian показал, что комментарии оставляют самое большее 0,7 процента читателей, а 17 процентов всех комментариев написаны 0,0037 процента всех читателей. Результаты другого анализа демонстрируют, что многие комментаторы не удосуживаются даже прочесть комментируемый ими материал. Такие крошечные, хотя и голосистые группки не могут представлять широкое общественное мнение; адское состояние сетевого дискурса создает впечатление, будто все его участники пребывают на войне, но на самом деле это лишь крайние случаи. Тот факт, что громче всех вопят наименее информированные персонажи, далеко не нов и отлично подтверждается горькими строками поэта Йейтса: “У добрых сила правоты иссякла, а злые будто бы остервенились…”[100]
Большинство из нас не ощущает себя в осажденной врагами крепости и не поддерживает поляризацию мнений. Конечно, всегда найдутся те, кто настолько сильно привержен своей религиозной или политической идеологии, что скорее проигнорирует реальность, чем пересмотрит свои взгляды; те, кто будет назло всему пропагандировать свой миф и ни за что не признает его ошибочность. Слепота сильнее всего поражает тех, кто не желает видеть; спорить с такими людьми – даром тратить время и силы. Но большинство из нас все же открыто для разумного общения и готово прислушаться к голосу разума и присмотреться к нюансам. Необходимость перемен не равна необходимости опрокидывать мир: от нас требуется лишь перевод разговора в русло доказательного мышления. Самое главное – уметь отличать надежную информацию от сведений, к которым надо относиться настороженно. Комментарии, сопровождающие мои статьи, часто приобретают вид гладиаторских боев между теми, кто согласен с содержанием, и теми, кто решительно не желает разобраться в представленных доводах. Однако выразители двух этих полюсов мнений не являются моей целевой аудиторией: я стремлюсь достучаться до молчаливого большинства, до тех, кто хочет понять, до тех, кто в хаосе сомнительных источников разыскивает что-нибудь приличное и надежное.