Я молчала. Иногда это самый простой способ, чтобы человек понял, что его любопытство неуместно.
— Не хочешь рассказывать? — наконец догадалась Маруся.
— В точку.
— А почему?
— Потому что таков мой замысел.
— Ну Лера!
— До завтра. И не забудь проверить отчетные данные челябинского минстроя, они их час назад прислали и ждут ответа. Им, как обычно, надо еще вчера.
Судя по бегающим глазам Маруси, она про это благополучно забыла. И если бы я не напомнила, разгребать бы пришлось мне.
— Всего хорошего! — сверкнула я очаровательной улыбкой акулы и отправилась навстречу своим сегодняшним приключениям.
Ник уже приехал и рассеянно курил, опершись на капот машины. Одет он был, как игрок — в берцы и камуфляж, и смотрелся во всем этом так классно, что я невольно им залюбовалась. И ощутила внутри совершенно однозначный женский интерес, который мгновенно пресекла. «Дружить! — раздраженно напомнила я себе. — Не надо свой недоёб сваливать на тех, кто к этому отношения не имеет. Вот вернется завтра Саша — будешь к нему приставать».
— Нереальная! — Ник с явным удовольствием обвел меня взглядом. — Классно выглядишь!
— Ты тоже, — неосторожно отозвалась я. Только когда Ник как-то уж слишком довольно усмехнулся, я сообразила, что эту мысль можно было вообще-то оставить при себе. Ну блин.
— А где остальные? — попыталась я перевести тему.
— К первой локе подъедут. Там с ними договорились встретиться. Будешь курить или сразу можем ехать?
— Поехали, — при мысли о сигарете засосало под ложечкой, но я мужественно сдержалась. — Я вообще-то бросаю.
— Молодец, — Ник привычным жестом завел машину и выехал с парковки, — а я не могу. Нравится мне эта дурная привычка, и я не готов от нее отказываться. Опять же думать помогает.
— Да мне тоже нравится, — призналась я неожиданно, — но надо бросать. Мы планируем ребенка, а тут сам понимаешь, сигареты навредить могут.
— Здорово, рад за вас, — голос Ника звучал очень ровно и даже доброжелательно, вот только пальцы так сильно сжали руль, что, казалось, сейчас раскрошат пластик в пыль. Прости, мой хороший, правда — она такая. Неприятная. Но мне надо об этом напомнить. И тебе, и, в первую очередь, себе.
— А ты? — спросила я вдруг.
— Что я? — криво ухмыльнулся Ник. — Я не планирую ребенка.
— Ну ты сейчас один или с кем-то встречаешься?
На конкурсе хамских вопросов мои могли бы уверенно занять место в призовой тройке. Я это прекрасно понимала, но почему-то чувствовала, что могу Ника об этом спросить. И он мне ответит, а не пошлет, хотя сто процентов сделал бы так, спроси его об этом кто другой.
— Я один. И иногда с кем-то встречаюсь. В кровати, — хмыкнул Ник, — устроит такой ответ?
— Главное, чтобы тебя все устраивало, — через силу улыбнулась я. Почему-то наличие у него «кого-то», а главное то, как легко он об этом говорил, несколько подбешивало.
— Более чем. И потребности удовлетворены, и мозг никто не выедает.
— Ты просто еще не встретил ту, с которой захочешь настоящих отношений, — ляпнула я.
— Ага, — Ник бросил на меня странный взгляд из-под длинных темных ресниц, — не встретил…
В машине повисло неловкое молчание. И он вдруг досадливо поморщился:
— Блин, Нереальная, вот с порога берешь и без мыла в душу залазишь. То про работу, то про личную жизнь. Как это у тебя получается?
— С удовольствием, — отозвалась я, прячась за привычную иронию. Я сама не очень понимала, почему так цепляюсь к Нику. Но его непроницаемое лицо и появившаяся за эти два года закрытость словно бросали мне вызов. Хотелось расковырять этот панцирь и узнать, что там внутри — за этим непробиваемым фасадом всесильного орга. Там все тот же вспыльчивый, эмоциональный парень, которого я могла развести на перепалку одним движением бровей, или кто-то другой — незнакомый мне?
— Приехали, — Ник резко затормозил у знакомого мне здания.
— Ух ты, да это же пятиэтажка! — восторженно завопила я. — Я думала, её снесли давно!
— Пока нет, как видишь, — усмехнулся он, — к нашему энкаунтеровскому счастью.
Это была одна из самых известных городских локаций. Одно время её использовали каждую игру, пока мы не пригрозили, что скоро будем приезжать туда сразу, даже не разгадывая штабное задание. И авторы немного поутихли.
— Ник, ну пятиэтажка — это же баян! Скучно! Ничего интереснее не нашлось?
— Не учи батьку, — хмыкнул он, — у меня в загашнике столько интересных локаций, сколько тебе и не снилось. Просто эта игра корпоративная: мне фирма заказала сделать что-то типа тимбилдинга для сотрудников. Ребята вообще не в теме игры, так что поверь: они эту пятиэтажку точно первый раз увидят.
— Дай бог, чтобы не в последний, — пробормотала я, вспоминая недавнюю Никовскую игру, — а что ты тут для них приготовил?
— Увидишь, — многообещающе улыбнулся Ник, вылез из машины и пошел к уже ожидавшим нас ребятам: рыжему Стрэнджеру и невысокому угрюмому мужику с охапкой каких-то веревок в руках.
Они обменялись рукопожатиями.
— Так, ну Стрэнджера ты знаешь…
Рыжий мальчик тут же засопел, видимо, вспоминая наш разговор на финише.
Неловко пробормотал приветствие и умчался к машине.
— А это Патрик, — представил Ник меня незнакомому мужику. — Патрик, это Нереальная.
— Очень приятно, — решила я быть вежливой.
Тот что-то пробурчал и, моментально потеряв ко мне интерес, обратился к Нику:
— Страховку на крыше я закрепил, сейчас натянем основной трос, и можно пробовать. И в темпе, пацаны! А то, бляха муха, скоро темнеть начнет.
— Погнали, — кивнул Ник и повернулся ко мне. — Лер, можешь погулять пока, нам минут тридцать на все надо.
Действительно, самое же место тут для прогулок. Окраина, пустырь, недострой — красота!
— Я с вами пойду, — дернула я плечом.
Ник подхватил у Патрика часть веревок, и они быстрым шагом двинули к пятиэтажке. Их уже догонял Стрэнджер, тоже с какими-то пакетами в руках.
Мы поднялись на четвертый этаж, и мужики стали что-то ввинчивать в стены, крепить, вязать и бегать туда-сюда. Я же уселась на подоконник с твердым намерением использовать это время с пользой и ответить на кучу писем в рабочей почте. Но… но так хорошо было сидеть тут — в полной тишине, прерываемой лишь редкими мужскими матами — что я сдалась и просто бездумно смотрела на пустырь.
Очнулась уже с сигаретой в руках. Когда я успела её вытащить из сумочки — фиг знает.
Наверное, она сама выпрыгнула. Что ж, оставалось смириться с этим и наслаждаться легким головокружением от первой за сегодня порции никотина.
Парни тем временем что-то делали прямо за соседней стеной, и я хорошо слышала их голоса.
— Слышь, Ник, — вдруг спросил Стрэнджер с плохо скрываемым любопытством, — а у вас что ли с Нереальной это…
— Что «это»? — ледяной тон орга должен был навести паренька на мысль, что тему для расспросов он выбрал не самую удачную, но тактичность, видимо, не была сильной стороной Стрэнджера.
— Ну типа мутите вы с ней? Это баба твоя?
— Еще раз её так назовешь, я тебе язык вырву, — спокойно пообещал Ник. — Лера — мой друг, понятно?
Стрэнджер хохотнул и что-то проговорил совсем тихо, я даже слов не разобрала.
Зато прекрасно услышала, как он внезапно сдавленно прохрипел:
— Твою мать, Ник, больно же…
— Так и планировалось, — ответил тот безмятежно, — будем учить тебя так, раз словами не понимаешь.
— Да понял я, понял.
Я тихонько улыбнулась. Меня совсем не обижало то, что паренек молотит языком что попало — тут и возраст, и попытка утвердить свое превосходство надо мной, но черт, как же было приятно, что Ник так рьяно лезет меня защищать. Даже если я в этом не нуждаюсь.
Очень хороший у меня… друг. Да, именно так.
Минут через десять работа была завершена.
— Лера!!! — заорал Ник. — Иди к нам, все готово!
Наконец-то.
Я пришла к ним в комнату, и Патрик хмуро осмотрел меня с ног до головы:
— Альпинизмом занималась?
— Нет, — честно ответила я. Мне всегда хотелось попробовать, но до секции я так и не дошла. А в то время, когда я играла в Энкаунтер, такие задания там не делали.
Если куда-то и надо было залезть, то исключительно с помощью рук, ног и товарищей — без всякой снаряги. Так что сейчас любопытно было ужасно!
— Тогда помогу тебе с обвязкой, — вздохнул он и взял с пола несколько широких ремней, соединенных между собой.
— Я сам, Патрик, — вдруг бросил Ник и забрал у него снаряжение.
— Вот сюда ноги просовывай, — он распутал две петли и придержал их, чтобы мне было удобнее. А потом осторожно подтянул вверх и закрепил на талии. Движения его рук были четкими, уверенными, он не пытался как-то специально меня облапать — все касания были только по делу. Но я вдруг смутилась, как школьница. Мне казалось, что у меня кожа горит в тех местах, где Ник до меня дотрагивался.
— И куда теперь? — нарочито громко спросила я, пытаясь скрыть смущение.
— Давай сюда, к окошку, — скомандовал Патрик, подвел меня ближе и закрепил у меня на поясе с помощью карабина длинную веревку, которая свешивалась с верхнего этажа.
— Это страховка, — объяснил Ник, — если вдруг упадешь, она тебя удержит. А теперь смотри, что надо сделать…
Я выглянула из окна и увидела трос, натянутый вдоль стены здания. Да-да, на уровне четвертого этажа. И кроме этого троса, собственно, там ничего больше не было.
— Тебе надо дойти по веревке вон до того окна, — рассказывал Ник спокойно, будто предлагал мне в соседний магазин за хлебом сбегать, — найти там код, а потом вернуться. Шагай осторожно. Если надо, опирайся руками о стену, можешь еще за страховочный трос держаться.
Ух ты! Я не ссыкло, конечно, но даже мой напрочь атрофированный инстинкт самосохранения как-то нехорошо заныл.
— Понял-принял, — бодро сообщила я всем и, встав на подоконник, шагнула на веревку. Ого. Шатается. Я сделала еще один шаг на пробу. Меня тут же закачало, и я, едва не соскользнув ногой со своего импровизированного каната, еле успела ухватиться за страховку. Умом я понимала, что если я упаду, ничего страшного не будет: просто повисну на веревке и все. Но телу было невозможно это объяснить — оно боялось. Боялось, но шло вперед. Шажок, еще шажок. Внутри будто пузырьки бегали от щекочущего нервы адреналина. Мне было страшно и одновременно классно. Как на аттракционе!