Он вслух отбарабанил координаты, притом они отпечатались в его мозгу в той системе, которая принята на Химендзе. В чём тут суть? Или неизвестный механизм считал необходимую информацию в его сознании и выдал соответствующий ответ. Или гигантский компьютер грандаггоров насасывался информацией о планете и знал о ней всё, в том числе и действующую систему координат.
За спиной Лаврушина марево стало сгущаться, и вскоре на его месте была уже стена, которую не взять и из плазменных орудий.
— Через пару дней мы подготовимся и вывезем вас туда, — сказал Берл рен Карт.
— Вот только как выбраться из Лабиринта? — спросил Степан. — По карнизу я не пойду. Не могу!
— Есть другой путь, — сказал Лаврушин.
Теперь он знал о Лабиринте куда больше себя самого несколькоминутной давности. И гораздо больше Типинуса. И вообще кого бы то ни было на Химендзе за последние тысячелетия. Он уверенно направился в правый коридор, ведущий от площадки.
Лучи фонарей вновь привычно, в такт шагам, прыгали по полу, потолку. Потом стены вновь начали мерцать жёлтым светом, освещение наконец стало настолько ярким, что можно было различить лица.
В эти места Лабиринта не забредали уже давно — Крос был первый за многие годы, кто отважился на подобную экскурсию, и кончил он плохо. Так что «тигров» из дворцовой охраны здесь не найдёшь. Лаврушин был уверен в этом, поэтому держался с недопустимой беспечностью. На чём и погорел. Сюрприз ждал за поворотом, как и все сюрпризы Лабиринта.
Встреча оказалась неожиданной для всех — и для путников, и для пятерых «тигров», стерегущих коридор. Стекловидное покрытие стен гасило звуки шагов, поэтому солдаты не среагировали на приближающихся врагов.
Долю секунды встретившиеся в каменных глубинах древнего сооружения люди безмолвно пялились друг на друга.
У Берла рен Карта единственного оставалось оружие, и он по привычке держал руку на его рукоятке. Он резко рванул стоящего перед ним Лаврушина за шиворот назад. Землянин упал, пребольно стукнувшись мягким местом о пол за спасительным изгибом коридора. Берл рен Карт нажал на спусковой крючок, одновременно уходя в сторону. Двое «тигров» рухнули.
Берл упал на пол, перекатился, дал из-за угла ещё одну очередь. И соратники бросились прочь.
На счастье тут оказалось много развилок, ходов и лестниц. Уйти удалось без труда. Впрочем, вряд ли «тигры» так уж хотели их настичь, законно опасаясь за собственную шкуру.
Берл рен Карт остановился. Он замысловато выругался, окончательно утратив хвалёное спокойствие и тем самым сравнявшись с простыми смертными. Несмотря на недавние травмы, выглядел он прилично — Строн действительно знал толк в лечении наложением рук.
— Откуда они там взялись? — отдышавшись, произнёс Лаврушин.
— Скорее всего Крос для страховки оставил, — предположил Строн. — На возможных путях нашего отхода.
— Всё очень плохо, — сказал Берл рен Карт.
— Почему? — спросил Лаврушин, уловив неприкрытую тревогу в этих словах. — Мы же ушли от них.
— «Тигры» узнали меня. Да и тебя, — Берл рен Карт обернулся к Строну.
— Это нанесёт большой вред нашему движению, — выдал Строн стандартную фразу.
— Кроме того, — продолжил офицер, — теперь наверняка все галереи будут оцеплены по варианту «чужой». Будет поднята по тревоге отдельный дивизион дворцовой стражи, а при необходимости и весь гарнизон столицы.
— Нам нужно добраться до вертолёта, — сказал Лаврушин.
— По плану «чужой» всё воздушное движение в городе блокируется, — «успокоил» Берл рен Карт. — Эх, пробраться бы на среднюю посадочную площадку Святилища.
— Что там?
— Мой гравилет. При его ходовых характеристиках мы бы оторвались в два счёта. Выбрались бы из города.
«Площадка», «средняя площадка», «гравилет» — в голове Лаврушина с какой-то машинной отстранённостью защёлкали эти слова. Возникло ощущение, будто его мозг подключился к компьютеру. Перед глазами замелькали картинки.
— Я вас проведу на среднюю посадочную площадку, — уверенно произнёс Лаврушин.
— Всё перекрыто! — воскликнул Берл рен Карт.
— Кроме этой системы ходов, — произнёс Лаврушин, — есть ещё одна.
— Здесь нет ничего, — сказал Берл рен Карт. — Освоенная часть Лабиринта исхожена вдоль и поперёк.
— Есть. О ней никому не известно.
Теперь Лаврушин понимал, как почти на глазах исчез Типинус. Он мог, хотя и не в полной мере, воспользоваться этой закрытой системой.
— Как туда попасть? — спросил Строн.
— Нет ничего проще, — Лаврушин прикоснулся к стене, и та привычно растворилась, открыв проход.
По запутанности скрытая система ходов могла бы дать сто очков вперёд основной части Лабиринта. Стены там были отделаны тем же материалом, который местами жёлто светился.
— Представляю гнусную физиономию Звездоликого, когда ему доложат обо всём, — сказал офицер второй ступени.
— Может, инфаркт хватит, — с надеждой произнёс Строн.
После получаса скитаний Лаврушин остановился.
— Здесь, — сказал он.
— Что здесь? — спросил непонимающе Строн.
— Здесь выход на площадку.
— Вы уверены?
— Я знаю. За этой стеной — средняя площадка. И там стоит гравилет Берла.
— На площадке минимум трое охранников, — сказал Берл рен Карт. — Так что всё просто — нейтрализовать их. Проникнуть в гравилет. Взлететь.
— У нас один пистолет, — сказал Строн. — Но что поделаешь?.. Эх, сориентироваться бы перед броском на местности.
— Попробуем, — Лаврушин напрягся. И стена стала исчезать, через неё просачивался, всё усиливаясь, солнечный свет.
— Рано! — воскликнул Строн.
— Они нас не видят, — Лаврушин ткнул кулаком в поверхность. — Стена пока не месте.
Квадратная площадка со стороной в сорок метров находилась на северном склоне «Святилища Дзу» на высоте около километра. С неё открывался прекрасный вид на город со шпилями башен, огромной антенной космической связи, с бороздами от прошлых бомбёжек, так и оставшимися на десятилетия, с пиками заводских труб, выбросы из которых локализовывались силовыми полями.
Лаврушин неожиданно ощутил странное чувство привязанности к этому городу. Оно пришло на место злости и неприятию. Он подумал, что будет скучать по Джизентару — ужасному, прекрасному. Он будет скучать и о новых друзьях. А происшедшее станет вспоминать за чашкой чая в творческом беспорядке своей московской квартиры. Только бы добраться до дома.
Со средней площадки в прошлые века сбрасывали вольнодумцев и уголовных преступников. Теперь она была приспособлена для стоянки вертолётов охраны дворца. Сейчас на ней стояло три «Осы» и два тяжёлых «Ящера», прозванных так за внешнее сходство с этими животными, водившимися на Северном Архипелаге.
— Справа, — Берл рен Карт показал пальцем на стоящий у самого обрыва на стартовой позиции красный, с жёлтыми полосами, гравилет, на боку которого гордо сияла голографическая эмблема «тигров».
— Добрая игрушка, — заметил Лаврушин.
— Ещё какая, — с прорвавшейся не к месту гордостью произнёс Берл рен Карт. — Скоростной «Вихрь». Способен выходить в верхние слои атмосферы. Штучная вещь. Таких на планете ещё четыре штуки.
Возле «Ящера» на ступеньках трое охранников играли в «джи-джис» — азартную игру, адскую смесь земных «очко», шашек и лапты. В кабине вертолёта дремал пилот. На среднюю площадку вёл единственный ход, строго охраняемый. Толку в охране самих машин не было никакого, так что этот наряд «тигры» воспринимали как возможность несколько часов предаться дуракавалянию и ничегонеделанью.
— Первым на площадку вырываюсь я, — изложил свой план Берл рен Карт. — Замок машины настроен на мои отпечатки пальцев. За мной — наши гости. Как самые незащищённые, неповоротливые…
— И бесполезные, — хмыкнул Лаврушин.
Не заметив колкости, офицер второй ступени продолжил:
— Строн прикрывает всех из пистолета. Единственного пистолета.
Строн кивнул:
— Думаю, годится.
— Ну, пошли, — сказал Берл рен Карт.
Лаврушин уставился в стену. И она исчезла теперь по-настоящему.
Строн прострочил из пистолета двоих из троих игроков в «джи-дждис». Но в «тигры» подбирались ребята не промах. Третий махнул за корпус вертолёта, одна его рука, пропоротая пулями, обвисла безжизненно, другая сжимала шарик рации.
— Тревога! Нападение — объект тридцать три! Тревога…
Он отбросил шарик, попытался высунуться, но по бронированному корпусу вертолёта рядом с ним забарабанили пули.
Берл рен Карт в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от гравилета. Прижал ладонь к углублению «опознавателя». Внутри машины щёлкнуло, колпак распахнулся. Офицер провалился внутрь.
Строн пускал пулю за пулей, не давая охраннику и лётчику высунуться. Земляне бросились вперёд и неуклюже плюхнулись на сиденья в салоне гравилета.
Когда Строн рванулся к машине, из прохода появились охранники. Берл рен Карт схватил лежавший в гнезде рядом с сиденьем пилота автомат и дал длинную очередь. Воспользовавшись замешательством врагов, Строн преодолел последние метры смертельного открытого пространства, где он был отличной мишенью, и прыгнул в салон. Пули захлопали по бронированному пластику захлопнувшегося колпака.
Времени на разгон систем гравилета не было. Берл рен Карт пробежал пальцами по кнопкам. Машина с тонким комариным писком приподнялась на миг над площадкой, и по пологой кривой понеслась вниз. Лаврушин стиснул зубы, ожидая, что брюхо напорется на край средней площадки.
Уф, проехали!
Гравилет рушился вниз. Комариный писк перешёл в низкий гул. Машина дёрнулась, падение замедлилось, а потом опять убыстрилось.
Гравилет продолжал падать. Он набирал скорость, падая всё быстрее. Впереди замаячили громады небоскрёбов. Несколько секунд — и машина снарядом войдёт в один из них. И тогда в скрежете, звоне, грохоте будут слышны предсмертные человеческие стоны. Падение не могло, казалось, остановить ничто.
Лаврушин зажмурил глаза…
И ощутил, как властная сила вжимает его в спинку кресла. Ускорение! Когда он приоткрыл глаза, то увидел проносившуюся в нескольких сантиметрах зеркальную поверхность. Гравилет так и не воткнулся в небоскрёб компании «Барс» по производству синтезпродовольствия.