«А вы нашли команду?».
«Типа да. В Первой лиге. „Торпедо“. Но как сели на скамейку запасных, так ни разу еще не играли. Как ветошь какая-то».
Ну надо же, «Торпедо»! Видимо, после вылета в Первую лигу оттуда начался отток игроков. Как тесен мир! Вот так, вроде бы зарплата выше, и Премьер-лига ближе, но перспективы никакой. Что меня туда пытались заманить вратарем, я промолчал, ответил:
«Зато зарплата шесть тысяч и премии».
«Скамейке премии не положены, — я прямо услышал Жекин недовольный голос. — Жлобская команда».
«А коллектив?»
«Говно. Тренер норм, но че-то невзлюбил меня. Слушай, а Сан Саныч, не знаешь, злится на нас с Игнатом? У вас там какие условия?»
Что ж ты так поздно, дурачок? Заявочное окно уже закрыто.
«Не злится Саныч. Все понимает. Приезжай завтра и сам с ним поговори, об условиях — тоже».
— Предложил я.
Не нужно было видеть его лица, чтобы понять, как он там оживился.
«А с Игнатом можно? А то он вообще не у дел остался».
Что и требовалось доказать. Будут проситься в команду. Все хотят на готовенькое.
«А вот приезжайте и выясните. Я ж даже не капитан команды, чтобы такие решения принимать».
«Ну хотя бы подготовишь его?»
«Приезжайте завтра».
Я улыбнулся, поймал вопросительный взгляд сидящего на другом ряду Клыка и громко сказал:
— В нашей команде начались центростремительные процессы.
— Это как? — спросил повернувшийся Димидко.
— Это когда стремятся к центру. Завтра приедут Жека и Игнат.
Сан Саныч помрачнел.
— Вот сучки! Где, спрашивается, они были, когда команда в них нуждалась!
Брать их в команду он точно не хотел, все-таки обиделся. Надеюсь, удастся уговорить взять их хотя бы на испытательный срок, для отработки двусторонки, игроки-то они крутые. Вот только сомневаюсь, что эта парочка прошла бы испытание Льва Витаутовича.
Глава 14Большое, оно ведь начинается с мелочей
Следующий матч, со смоленской «Искрой», был перенесен на конец июня, и до игры с «Соколом», которая запланирована на 6 мая в Саратове, у нашей команды появилось целых десять дней. Хватит ли их, чтобы научиться взламывать оборону противника?
Но даже не это волновало меня больше всего. Меня волновал Саратов. Мой родной город. Я старался не думать, что будет там, где живет и, надеюсь, здравствует мой двойник, но мысли лезли и лезли. Мама, бабушка… Как познакомить Алену со Звягинцевым? Что будет, когда я увижу бывшую любимую жену? Не раскатает ли меня? Мысли так одолевали, что я даже о Лизе стал меньше думать, будто бы во мне проснулся Звягинцев и рвался на волю, силясь выгнать захватчика из разума. То есть меня выгнать.
Снова возникли сомнения, что, может, не стоит ни с кем встречаться? Если бы я был роботом, то посчитал бы, что так логичнее. Я же живой человек и понимаю, что если не встречусь с ними всеми, это будет глодать меня всю жизнь.
Об этом я думал очередным апрельским утром, когда мы с Клыком, Погосяном и Микробом шли на стадион. Что Игнат Тишкин и Жека Воропай уже приехали к Димидко на просмотр, я понял по шикарному белому внедорожнику, припаркованному на обочине недалеко от главных ворот «Северного». Эту машину я запомнил в нашу первую встречу, когда пришлось немножко придушить ее оборзевшего хозяина, Игната.
В принципе, центральных полузащитников нам и не хватало, чтобы взламывать оборону, Погосяна и Рябова явно недостаточно, а Микроб, конечно, сильный игрок, но очень уж легкий. Вот только проблема, что играть в основном составе Жека и Игнат смогут только летом.
Погосян увидел знакомую машину и выдохнул:
— Мотать мой лысый череп, кого я вижу!
Не удержавшись, он постучал в тонированное стекло. Понятное дело, никто ему не ответил, потому что парни приехали раньше и сейчас разговаривали с Димидко.
— Так и думал, что они приползут, когда у нас пойдет игра, — проворчал Микроб. — Я бы их не брал.
Погосян покосился на него и сказал:
— У нас не клан, кровными узами связанный, а команда. То, что одни игроки уходят, а другие приходят — нормально. Место пожирнее искать — тоже нормально. Это мы такие… динозавры.
— На Западе игроков так вовсе продают, — поделился информацией я.
— В натуре, что ли? — вскинул брови Микроб. — Как рабов?
— Скорее как гладиаторов, — уточнил я.
— Хорошо, что у нас не так.
О том, какие деньги зарабатывают футболисты на Западе, я умолчал. Возможно, это закрытая информация.
— Ну ты как вчера родился! — усмехнулся Погосян. — Конечно. Не устроил кто-то — пинка под зад. Но зато они десятки миллионов в год зарабатывают.
Ага, информация, оказывается, все-таки немного открытая, что-то да просачивается сквозь железный занавес.
— А ты откуда знаешь? — спросил Клык.
— Отец говорил. Он у меня в обкоме.
— Все равно не по-человечески, — не согласился Микроб.
Мы переоделись, столпились под дверью тренерской. Клыков шепотом предлагал сделать ставки: примет Димидко Жеку и Игната или даст им пинка под зад. Мнения разделились. Мы с Погосяном поставили на то, что примет, Микроб и Клыков — что нет. Вслед за нами пришли Кошкин и Синяк, а когда на горизонте появился Гусак, дверь вдруг распахнулась, вышел красный блондин Жека и бледный Игнат.
— Ну че? — спросил Клык, отводя их в сторону.
— Хэзэ, — вздохнул Игнат, пожимая наши руки. — Сказал, мяч можем с вами попинать, а он до вечера подумает, с директором посоветуется, это ж финансирование нужно выбить. Бюджет типа не резиновый.
— Полдела сделано, — улыбнулся я. — Вливайтесь.
Мы рванули на поле, побегали, размялись, и началась заруба. Вдохновленные резвыми новенькими, наши запасные играли, как в последний раз.
Витаутович с трибун наблюдал, как самозабвенно рубятся Жека и Игнат, чтобы себя показать: «Смотрите на нашу слаженную игру! Мы красавчики, а защита ваша — дырявая». И мне подумалось, что с ними вопрос решен, хоть Димидко и орал, чтобы помогали защитникам создавать максимальный прессинг, а не лезли на нашу половину поля. Наши тыкались в стену, как слепые котята. Саныч останавливал игру, бегал по полю, водил игроков с места на место, показывая, как надо. В конце концов объявил, что работа над ошибками — после обеда.
Вот так потихоньку и собираются талантливые игроки. Нас уже начинают бояться, а таким составом — и подавно. На вечернем разборе полетов Жека и Игнат сидели напряженные. Так же напряглись Гусак и Кошкин, которых могли попросить из команды. Да и Клыков с Левашовым, полузащитники основного состава, тоже потухли, потому что могли потерять позиции и пересесть к запасным: в атаке Жека с Игнатом смотрелись куда более выигрышно.
Сан Саныч выстроил магниты на магнитной доске, синие — мы, красные — команда соперника. Посмотрел на доску, на нас и начал, тыча в поле противника:
— Суть, значит, в следующем: принять мяч и тут же отдать. Не отбить, не перехватить — отдать! В одно касание — так и вовсе хорошо! — Он на миг задумался. — Но мало отдать — надо отдать в ногу. Вот толпа перед вами. Вот идешь ты на трех защей. И? Что сделаешь? Начнешь финтить, потеряешь мяч, потом красиво упадешь, чтобы или судья, или уж я — штрафной, так? Еще и еще раз: команда проигрывает или в лучшем случае играет вничью когда?
Без особой уверенности ответил Василий Ан, он же Колесо:
— Если никто не проходит к воротам.
— Вот! — Димидко воздел перст. — Еще раз: самый короткий путь к чужим воротам какой? Прямо по центру. Не навесы, не прострелы, не пушка издали — проход и удар. Но как? Да — как?
Все долго молчали. Возбудившийся от собственных речей Димидко вращал глазами. Наконец Матвеич сказал:
— Квадраты…
— Вот! Именно! И вот тут мы с вами разыгрываем квадраты. Но не простые, а по-новому. Значит, суть не в том, чтобы себя показать, чтобы перехватить, отбить, кого-то наказать. — Он уставился на Жеку с Игнатом. — Нет! Суть в том, чтобы, получив мяч, сразу — я подчеркиваю это слово — СРАЗУ отдать этому же игроку на ход.
Он направил на стену трескучий проектор — побежали по полю футболисты.
— Смотрите! Учитесь! Вот защитник выложил тебе мяч на ногу… И? Ты вперед, ты финтишь всяко? Нет! Там стена! Там нас ждут! Ты получил от крайка мяч — тут же отправляй ему же вперед. Двое, трое отрезаны. Он не забьет — он защитник, и не его это дело. Но и ты не стой. Получил, отдал — и вперед. И вот тот защитник обязан отдать тебе обратно еще раз. У них — стена. У нас — стенка. Она двигается. Как в теннисе…
— Че это? — спросил ангелоподобный гопник Левашов.
— Игра такая была в моем детстве, — объяснил Димидко. — Приставка подключалась к телевизору.
Помнится, и у меня была эта советская приставка, правда, недолго — соседи дали поиграть на пару недель.
Ветераны закивали, я улыбнулся — ну откуда молодняку знать? Вон, белорусы как таращатся.
— Ладно, проехали, — махнул рукой Димидко. — Надо просто отдать мяч вовремя. Итак: раз-два-три. Только так! Я буду смотреть, а вы — раз-два-три! Вот вам два претендента. Хорошие ребята, молодые и острые. С ними вместе: раз-два-три. Вратарь или центральный защитник выдает пас по центру. — Он ткнул пальцев в нашего напа Рябова. — Ты бежишь вперед, а там — стена! Понял, да? И ты перед стеной просто отдаешь вправо или влево, где несется наш скоростной Хотеев или наш скоростной Бурак. Вот они, орлы наши, соколы! А вы, крайки, — что?
— Не ведем мяч дальше! — ответил Микроб.
— Да. Потому что при плотной защите бесполезно занимать все свободные зоны. Из свободных, из которые они вам оставили — не забьешь! Это закон! Надо так, чтобы мяч оказался за их спинами! То есть вот ты, Рябов, отдал Хотееву… А дальше — не прекращать движение! Не останавливаться! Это трудно, тут привычка — ясное дело. Но мы же хотим побеждать? — Он говорил и распалялся, заряжался уверенностью и заряжал нас.