Еще один внук Николая I и Евгения Богарне – Евгений Максимилианович (1847–1901), с рождения будучи записан в гвардию, к двадцати годам получил чин корнета лейб-гвардии Уланского полка. В 1872 году участвовал в походе на Хиву, где удостоился ордена Св. Георгия IV степени и познакомился с будущим знаменитым полководцем М.Д. Скобелевым. В Русско-турецкую войну 1877–1878 годов командовал легендарным Александрийским гусарским полком, получив ряд орденов и чин генерал-майора. Послевоенная его служба шла вполне гладко, а о размерах состояния свидетельствует наличие такой недвижимости, как Мариинский и Румянцевский дворцы в Санкт-Петербурге и дворец Лейхтенбергских в Сергиевке, под Петергофом.
Вступив в 1869 году во Флоренции в морганатический брак с правнучкой фельдмаршала М.И. Кутузова Дарьей Константиновной Опочининой (1844–1870), он добился для нее титула графини Богарне. Супруга родила ему дочь Дарью.
После того как первая жена скончалась при родах, его выбор пал на сестру М.Д. Скобелева Зинаиду (1856–1899). Таким образом, герцог породнился с двумя русскими полководцами, один из которых громил его деда – пасынка Наполеона.
Закончил свою карьеру Евгений Максимилианович в чине генерала от инфантерии.
Первым представителем Дома Романовых, погибшим на поле брани, стал его брат Сергей Максимилианович (1849–1877). Домашнее образование получил под руководством старшего адъютанта Генерального штаба Владимира Николаевича Зубова (1837–1912).
Проходя службу в лейб-гвардии Конном полку, Сергей Максимилианович добровольцем отправился на войну с турками, состоя в свите цесаревича Александра Александровича. За участие во взятии Тырнова получил чин генерал-майора. 12 октября 1877 года во время разведки под местечком Йофан-Чифтлик сражен пулей в голову, находясь буквально в нескольких десятках метров от цесаревича Александра Александровича (будущего Александра III).
Похоронили великого князя в Петропавловской крепости.
Младший из детей Марии Николаевны и Максимилиана – Георгий (1855–1912), человек, старательно избегавший публичности. Получив, подобно брату Николаю, суровое воспитание, заточенное на военную службу, он в то же время был весьма неплохо и разносторонне образован, за что следует сказать спасибо его домашнему учителю Николаю Федоровичу Дьякову (1836–1898) из 2-й Санкт-Петербургской гимназии. Военную карьеру начал в 1872 году в гвардейской пехоте и, не отметившись никакими военными подвигами, к 1910 году дослужился до звания генерал-лейтенанта[225].
Его первый брак с принцессой Терезией Ольденбургской оказался вполне счастливым и был отмечен появлением на свет сына Александра (1881–1942). После кончины в 1883 году супруги он женился на принцессе Анастасии (Стане) Черногорской – дочери князя Черногории Николая I Негоша, которого Александр III как-то назвал единственным другом России. Брак, собственно, был заключен не по любви, а исключительно по воле императора, и ничем хорошим не закончился. Хотя в нем и появились двое детей – Сергей (1890–1974) и Елена (1892–1971; вышла замуж за графа Стефана Тышкевича (1894–1976)), отношения между супругами не складывались. Георгий Максимилианович часто уезжал за границу, демонстративно показывая, что тяготится обществом супруги, и в конце концов добился своего: Анастасия Николаевна потребовала развода с тем, чтобы выйти замуж за другого представителя Царствующего дома – великого князя Николая Николаевича-младшего.
Вероятно, причиной разрыва была разница в темпераментах супругов. Пылкая балканская кровь постоянно толкала Анастасию к политическим интригам и авантюрам. Достаточно сказать, что именно благодаря ее стараниям ко Двору представлен Григорий Распутин, с которым она потом долго и безуспешно враждовала.
Георгий Максимилианович, напротив, тяготел к спокойной жизни и, получив развод, уехал в Париж, где и скончался в мире и покое. Оба его сына наследников не оставили, так что род герцогов Лейхтенбергских, князей Романовских в 1974 году пресекся.
Часть VIАлександр II (1818–1881) – царь-реформатор буржуазной эпохи
«Команда» из родственников
Принявший у Николая I «хозяйство в плохом состоянии» император Александр II ввел Россию в новую эпоху, заплатив за это своей жизнью. И несмотря на широкую известность, величественная и трагическая фигура царя-реформатора до сих пор по достоинству не оценена потомками.
В управлении огромной империи ему помогали многочисленные родственники, отнюдь не все из которых относились к его единомышленникам. Однако Александру II удалось превратить их в помощников, занятых не столько политическими играми, сколько вполне конкретной созидательной работой в разных сферах государственного управления.
Своеобразие сложившейся к середине XIX века внутри правящего семейства ситуации заключалось в том, что ряды Романовых начали расти в геометрической прогрессии.
Собственно, начало этому процессу положил еще Павел Петрович, однако среди его сыновей значительное число законных наследников оставил только Николай I. Что касается дочерей, то сколь бы их ни любили и сколь бы трепетно ни относились к ним родители, это отношение в той или иной степени все равно определялось русской народной поговоркой: «Долг плачу – отца-мать кормлю, в долг даю – сыновей кормлю, а в воду мечу – дочерей ращу».
Будучи выданы замуж, дочери становились, так сказать, российскими «агентами влияния» при иностранных дворах, способствовали укреплению междинастических и межгосударственных связей, работали на статус России, но все же превращались в иностранок. Редкие исключения оказывались связаны со случаями, когда жених, не обладая сколь-нибудь крупными владениями и состоянием, оставался на родине супруги и оказывался на положении приживальщика.
Примерно в таком положении находились семейства Лейхтенбергских, Ольденбургских, Мекленбург-Стрелицких и частично Вюртембергских. Разумеется, вряд ли кто-нибудь, в том числе из Романовых, рискнул бы назвать их «приживальщиками» даже в кулуарном кругу, но именно так они и воспринимались общественным мнением.
Подобное положение, естественно, очень болезненно воспринималось «приживальщиками», которые стремились вести себя безупречно, проявляя (разумеется, за отдельными исключениями) особое рвение как на служебной, так и на благотворительной ниве. Поскольку и осевшие при Николае I в России немецкие родственники, и собственные его сыновья также оставили значительное потомство, представителей этого нового поколения семейства Романовых также пытались приобщить к делам государственного управления.
Конкретные же механизмы того, как именно следует «рулить» огромным правящим семейством, включающим не только детей правящего монарха, но и многочисленных кузенов и кузин, племянников и племянниц, начали отрабатываться именно при императоре Александре II Освободителе.
Антикризисный самодержец
До революции 1917 года никто из российских императоров (включая Петра Великого) не мог сравниться с этим императором по количеству установленных ему памятников, поскольку народ, в общем, принял присвоенное ему официальной пропагандой определение – Освободитель.
В то же время именно Александр II стал и первым российским императором, погибшим даже не в результате дворцового заговора, а от руки подданных, отвергавших сам институт монархии; убитым, а не умершим от «геморроидальных колик» или «апоплексического удара», причем убитым после «охоты на коронованного зверя», во время которой огромная государственная машина не смогла противостоять горстке решительно настроенных революционеров-радикалов.
И все же результаты его правления оказались на удивление впечатляющими, поскольку царь-Освободитель сумел решить или хотя бы приступить к решению едва ли не всех проблем, доставшихся ему от предшественников. В сущности, он оставил после себя другую Россию, заплатив за свои великие реформы собственной жизнью.
Цесаревич Александр Николаевич и принцесса Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария (Мария Александровна)
Великий князь Александр Николаевич родился 17 апреля 1818 года в Москве, где вся императорская семья в эти дни отмечала главный православный праздник Пасхи. Хотя отец его еще не был наследником престола, по причине отсутствия сыновей у Александра I и Константина Павловича окружающие предполагали, что когда-нибудь этот младенец станет императором, а потому появление новорожденного отметили салютом в 201 пушечный залп.
В трагический день 14 декабря 1825 года, в самый напряженный момент, Николай Павлович объявил, что он либо погибнет, либо станет императором, после чего вынес сына во двор Зимнего дворца и, обратившись к солдатам и офицерам лейб-гвардии Саперного батальона, вверил малыша их защите.
После официального получения титула цесаревича воспитанием Александра занялся выдающийся поэт Василий Андреевич Жуковский (1783–1852), рассматривавший доверенную ему миссию как главное дело своей жизни.
Составленный им план можно рассматривать как квинтэссенцию всех существовавших на тот момент педагогических разработок, ориентированную на одну цель – формирование личности идеального правителя[226]. С учетом отнюдь не всегда идеальных личных качеств великого князя можно сказать, что цель эта была достигнута.
Чтобы не воспитать чрезмерного индивидуализма, но одновременно не сформировать и комплекс неполноценности, ему подобрали двух товарищей: на одного из них (способного и обаятельного Иосифа Виельгорского) он должен был ориентироваться как на идеал, а второй (Александр Паткуль), напротив, оказался в положении вечного отстающего.
Не перечисляя всех учителей, достаточно отметить, что законодательство ему преподавал М.М. Сперанский, финансы – министр финансов Е.Ф. Канкрин, внешнюю политику – дипломат Филипп Иванович Бруннов (1797–1875), а военное дело – боевой офицер Карл Карлович Мердер (1787–1834) и сам Николай I