«…Стоит комод, на комоде – бегемот, на бегемоте – обормот, на обормоте – шапка» – это о конном памятнике Александру III работы Павла (Паоло) Петровича Трубецкого (1866–1938). Сам скульптор говорил, что «…всего лишь изобразил одно животное верхом на другом», но многие видели в монументе не политическую сатиру, а подлинно самобытное, высокохудожественное произведение, воспевающее мощь России и ее самодержца.
Историки отмечают странное чередование «либеральных» и «реакционных», «хороших» и «плохих» российских самодержцев – Екатерина II и Павел I, Александр I и Николай I, Александр II и Александр III. С одной стороны, какой-то внутренний инстинкт самосохранения ставил в нужное время на российский престол тех, кто мог исправить слишком «левые» или слишком «правые» перегибы своих предшественников. С другой – не было среди Романовых фигур однозначных, неслучайно при «либеральном» Александре II казненных политических преступников оказалось в несколько раз больше, чем при его «реакционных» отце и сыне – Николае I и Александре III.
Смерть Александра II, убитого террористами-народовольцами, действительно ознаменовала собой окончание «эпохи реформ». И нет ничего удивительного в том, что, забывая о положительном эффекте преобразований, его сын видел лишь маячившую перед глазами бездну, в которую Россия, казалось, уже начала скатываться. Для человека, склонного к мыслям прямым и несколько упрощенным, сворачивание реформ в такой обстановке представлялось неизбежным…
Великий князь Александр Александрович родился 26 февраля 1845 года в Аничковом дворце в Петербурге. Его образование, просто блестящее по меркам современным, применительно к наследнику престола считалось едва ли не поверхностным. Однако наследником престола он стал только в 20-летнем возрасте, после кончины в 1865 году старшего брата и своего самого доверенного друга великого князя Николая Александровича (1843–1865)[297].
Помимо титула цесаревича он унаследовал от брата и его невесту. Принцесса Мария-София-Фредерика-Дагмара (18471928) – дочь короля Дании Христиана IX (1818–1906), монарха страны, которая ни разу в истории не воевала с Россией[298].
Став цесаревичем, Александр Александрович прошел дополнительный курс наук, необходимых для управления государством. Так, профессор Сергей Михайлович Соловьев (1820–1879) великому князю прочитал курс русской истории, а учивший его праву Константин Петрович Победоносцев (1827–1907) в дальнейшем не только возглавил Святейший Синод, но и стал главным идеологом царствования.
Александр Александрович и Мария Федоровна
После женитьбы на Дагмаре (28 октября 1866 г.), получившей при переходе в православие имя Мария Федоровна, цесаревич стал участвовать в заседаниях Государственного комитета и Совета министров. Первой задачей, которую ему пришлось решать самостоятельно, стало руководство Особым комитетом по сбору и распределению пособий голодающим от неурожая.
В Русско-турецкую войну 1877–1878 годов Александр Александрович командовал Рущукским отрядом, и хотя вверенная ему группировка оказалась на периферии боевых действий, распоряжался он толково и вполне профессионально. Близкое знакомство с военными реалиями научило его ценить солдатские жизни. И еще он узнал, что можно заставить противника отступить, просто испугав его своей мощью. Тем не менее при жизни Александра II роль его сына и в армейских, и в гражданских делах была весьма незначительной.
Все разом переменилось 1 марта 1881 года.
Реакционер или прагматик?
Став императором, он резко отказался от либерального курса своего отца.
На заседании 8 марта планы М.Т. Лорис-Меликова встретили решительное неодобрение нового государя и его ближайших советников во главе с К.П. Победоносцевым. Наиболее энергично за продолжение реформ ратовал военный министр граф Д.А. Милютин, но все его усилия убедить императора, что в проектах Лорис-Меликова «не о конституции идет речь, нет ее и тени», не имели успеха. Одного за другим прогрессивных и склонных к самостоятельным действиям министров заменяли на добросовестных исполнителей. Александр III намеревался править самостоятельно. Только самодержавие, по его мнению, гарантировало стабильность и нерушимость империи, что вовсе не означает, будто он исключал возможность использования новых технологий при ремонте государственного здания.
Своеобразным кредо его царствования стал опубликованный 30 апреля 1881 года Манифест о незыблемости самодержавия, в котором говорилось: «Глас Божий повелевает НАМ стать бодро на дело Правления, в уповании на Божественный Промысл, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую МЫ призваны утверждать и охранять для блага народнаго от всяких на нее поползновений». Манифест призывал «всех верных подданных служить верой и правдой к искоренению гнусной крамолы, позорящей землю Русскую, к утверждению веры и нравственности, к доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению порядка и правды в действии всех уч-реждений»[299].
Виновников покушения на Александра II арестовали и казнили, «Народная воля» была практически разгромлена. Группа последователей народовольцев планировала убить Александра III в годовщину очередной смерти его отца (1 марта 1887 г.), но покушение предотвратили, причем среди отправленных на виселицу пяти заговорщиков оказался и брат будущего вождя большевистской революции Александр Ильич Ульянов (1866–1887).
Заложенные в земской реформе выборные начала подверглись существенным ограничениям. В 1899 году для усиления надзора за крестьянами ввели должности земских начальников, назначаемых из местных дворян-землевладельцев. Путем повышения финансового ценза уменьшилось число горожан, участвовавших в выборах местного самоуправления.
В 1882–1884 годах вышли правила о печати, библиотеках и кабинетах для чтения, существенно ужесточившие цензуру и правила распространения печатной продукции.
Начальные школы переходили в ведение Святейшего Синода, а университетскую автономию ликвидировали. Так называемый «циркуляр о кухаркиных детях» (1887 г.) ограничил доступ представителей нижних слоев общества к высшему образованию.
В судебной сфере поколебался принцип несменяемости судей, сузился круг дел, подлежащих рассмотрению суда присяжных.
Прокатившиеся по стране после гибели его отца еврейские погромы дали повод для осуществления мероприятий, призванных ужесточить соблюдение закона о черте оседлости.
В Царстве Польском более жестко и последовательно проводилась политика русификации. Великое герцогство Финляндское также лишилось ряда своих привилегий, причем поводом для начала этого «периода угнетения» стал случай, когда на финской почте у самого царя или кого-то из его приближенных отказались принимать вместо финских марок рубли, да еще посоветовали отправляться с ними обратно в Россию[300].
В то же время многие мероприятия, и прежде всего снижение выкупных платежей, позволили смягчить негативные для крестьян последствия реформы 1861 года. При отмене бившей прежде всего по бедным слоям населения подушной подати выросло косвенное налогообложение.
Для более активного развития капиталистических отношений в деревне учрежден Крестьянский поземельный банк, выдававший крестьянам-собственникам кредиты под незначительные проценты. Для сохранения политического равновесия император организовал еще и Дворянский банк, существенно замедливший отмирание паразитического помещичьего класса.
Император Александр III
Благодаря возврату к принципам протекционизма и мерам государственной поддержки резко выросли темпы развития промышленности.
Частичная национализация железных дорог, осуществлявшаяся под руководством Сергея Юльевича Витте (1849–1815), позволила рационализировать систему управления магистралями и ликвидировать естественным путем связи между железнодорожными магнатами и коррумпированными чиновниками. Длиннейшая в мире Транссибирская магистраль (достроенная при Николае II) связала российский Дальний Восток с Европой[301]. Масштабные государственные заказы дали новый импульс развитию промышленности. Недавние крестьяне становились пролетариями и уже начали мечтать о статусе «гегемона».
Бесспорно, дворяне оставались для Александра III наиболее близким его сердцу сословием, однако личные пристрастия не заставляли царя забывать и об интересах других классов общества. Для защиты пролетариев появились фабрично-заводские инспекции и начало разрабатываться рабочее законодательство, которое впоследствии президент Франции Пуанкаре назвал самым совершенным рабочим законодательством в мире.
При наличии старших по возрасту родственников Александр III твердо выполнял обязанности главы Дома Романовых и упорядочил дела внутри самого семейства, связанные с резким увеличением его численности.
Если на момент принятия в апреле 1797 года Павлом I Акта о престолонаследии вся Императорская фамилия состояла из царствующих супругов и девяти их детей, то к концу XIX века количество Романовых перевалило за полусотню.
Указом от 24 января 1885 года царь ограничил присвоение звания великих князей и великих княжон только внуками императора (по Учреждению 1797 г. эти титулы присваивались и правнукам, и даже праправнукам), прочие же становились князьями императорской крови[302].
Разумеется, подобное снижение статуса сказывалось и на денежном содержании, однако, несмотря на скрытое недовольство, сильного противодействия государь не встретил. При этом, в соответствии с семейной традицией, всех родственников он стремился пристроить к делу, хотя и не всегда это завершалось успехом.