Генерал А.В. Самсонов
Когда в странах Антанты возобладали благодушные настроения, а тамошние политики и генералы начали разъезжаться по курортам, австрийцы предъявили ультиматум, выполнение которого фактически означало отказ сербов от своей независимости. Пытаясь воздействовать на Австрию, Николай II объявил в России начало мобилизации. Германский император Вильгельм II, в свою очередь, выразил готовность заступиться за «обиженную» Австрию. Пытаясь оттянуть время, необходимое для концентрации своих армий, он слал в Петербург «кузену Ники» успокаивающие телеграммы, сообщив в последней из них, что его «вынуждают вести войну», а сам он «чист перед Богом»[354].
Вильгельма мог бы отрезвить совместный дипломатический демарш России, Англии и Франции, но в момент кризиса французский президент Эмиль Лубэ находился в морском вояже. Что же касается британского правительства, то оно занимало подчеркнуто нейтральную позицию и тем самым подталкивало немцев в восточном направлении. В результате 28 июля Германия объявила войну России. Лавина тронулась.
В ходе Первой мировой войны Россия терпела такие крупные поражения, как разгром 2-й армии генерала Самсонова в Восточной Пруссии (август-сентябрь 1914 г.) и Горлицкий прорыв немцев (в июне 1915 г.), однако они вполне компенсировались успешными операциями против Австро-Венгрии в ходе Галицийского наступления (август-сентябрь 1914 г.) и Брусиловского прорыва (июнь 1916-го). На Кавказском фронте в 1914–1916 годах войска генерала Н.Н. Юденича неизменно громили превосходящие силы турок.
На море сравнительно слабый по сравнению с германцами русский Балтийский флот надежно охранял фланги сухопутной армии и время от времени делал набеги из-за минных ограждений, причем эта тактика оказалась настолько удачной, что потери немцев превысили наши почти вдвое. На суше контраст между русскими и вражескими потерями выглядел не столь разительным: к началу 1917 года убитыми и умершими от ран Россия потеряла около 600 тыс., Германия – 1 млн 50 тыс. Правда, в плену находилось 2 млн 600 тыс. русских солдат и офицеров, а в России австрийских и германских пленных – менее 2 млн.
Генерал Н.Н. Юдения
Между тем, в тылу оппозиция, первоначально почти единодушно поддержавшая войну против Германии, Австро-Венгрии и Турции, все чаще выступала с жесткой критикой правительства и лично Николая II. Царь же, принявший 23 августа 1915 года должность Верховного Главнокомандующего, проводил большую часть времени в ставке и не всегда четко представлял, какие интриги плетутся против него в столице[355].
Многие представители элиты, в зависимости от собственных вкусов, хотели бы видеть на троне либо «сильную личность» (сторонники дяди царя великого князя Николая Николаевича), либо марионетку (вроде царского брата Михаила), но только не действующего монарха. Придворная и думская оппозиция приложили максимум усилий, чтобы создать легенду о всемогуществе Григория Распутина, который благодаря близости к царской семье якобы определял всю политику государства. Итогом этих интриг стало убийство Распутина 17 декабря 1916 года.
Тем не менее, когда в конце 1916 года у самого авторитетного русского военачальника А.Н. Брусилова журналисты поинтересовались, когда наконец война будет выиграна, этот не склонный к легковесным суждениям человек ответил: «Она, в сущности, уже выиграна!»[356].
Численное превосходство Антанты над неприятелем было почти двойным – 14 миллионов штыков и сабель против 7,3 миллионов. За время участия в войне производственный потенциал России вырос на 40 %. Пулеметов по сравнению с 1914 годом выпускалось больше в восемь раз, пушек – в десять, винтовок – в тринадцать. В России в 1916 году собрали 60 миллионов тонн зерна, что примерно на 3–5 миллионов уступало среднегодовым показателям.
Уинстон Черчилль писал: «Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Она уже перетерпела бурю, когда все обрушилось. Все жертвы были уже принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладела властью, когда задача была уже выполнена. Долгие отступления окончились, снарядный голод побежден; вооружение притекало широким потоком; более сильная, более многочисленная, лучше снабженная армия сторожила огромный фронт; тыловые сборные пункты были переполнены людьми. Алексеев руководил армией и Колчак – флотом. Кроме этого, никаких трудных действий больше не требовалось: удерживать, не проявляя особой активности слабеющие силы противника на своем фронте; иными словами – держаться; вот и все, что стояло между Россией и плодами общей победы. Царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна»[357].
По стечению обстоятельств, три глубоко враждебные друг другу силы – придворная оппозиция, либералы и радикальные революционеры – действовали в одном направлении и весьма преуспели в своих попытках убедить общество в том, что высшая власть в лице Николая II не способна управлять государством. И при этом ими манипулировали иностранные спецслужбы, которые были заинтересованы в том, чтобы раскачать ситуацию в России.
25 февраля 1917 года царь узнал о начавшихся в столице беспорядках, поводом для которых стали перебои с поставками хлеба. Николай II санкционировал роспуск Государственной Думы и приказал принять решительные меры для восстановления спокойствия. Однако затем пришли вести о переходе на сторону восставших петроградского гарнизона.
Беспокоясь за семью, Николай II выехал в столицу, но из-за саботажа железнодорожников царскому составу пришлось отправиться на станцию Дно (под Псковом), где находился штаб Северного фронта. Здесь Николай II узнал, что за его отречение от престола выступают большинство командующих фронтами, армиями и флотами. Прибывшие 2 марта представители Государственной Думы А.И. Гучков и В.В. Шульгин также настаивали, что этот выход является единственно возможным.
В 23 часа 40 минут царь передал им Манифест об отречении, в котором отказывался от прав на престол не только от собственного имени, но и от имени своего сына Алексея в пользу брата Михаила Александровича[358].
Тот находился в Петрограде и на следующий день также отказался от прав на престол, после чего на роль единственного легитимного носителя власти стало претендовать созданное из наиболее известных политиков Государственной Думы Временное Правительство. Николай II превратился в гражданина Романова и жил под арестом сначала в Царском Селе, затем – в Тобольске, затем – в Екатеринбурге, где 17 июля 1918 года в подвале дома купца Ипатьева был зверски убит вместе со своей семьей и несколькими приближенными[359]. Еще раньше, 13 июня 1918 года, недалеко от Перми от рук большевиков погиб и Михаил Александрович.
Российская монархия прекратила свое существование, и с ней рухнула Российская империя. Начался новый этап отечественной истории – во многих отношениях еще более трагический и величественный, чем тот, что уже пережила Россия.
История продолжалась.
Общие итоги. Николай II
История царствования Николая II представляет собой странную череду явных и многочисленных успехов с «обнуляющими» их катастрофическими неудачами.
В течение всего царствования экономика страны развивалась весьма динамично и в целом более быстрыми темпами, чем в других великих державах, отставание от которых явно сокращалось.
Периодически наблюдались кризисы, но их глубина никогда не достигала критических показателей, а причины лежали не столько внутри страны, сколько в колебаниях мировой конъюнктуры.
Рекордным организационным и техническим достижением стало успешное завершение Транссибирской магистрали, которая превратилась в своеобразный «костяк» железнодорожной системы России. Были заложены основы ряда принципиально новых отраслей – автомобилестроения, самолетостроения, нефтяной переработки, электроэнергетики, гидроэнергетики и ряда других. Хотя, лидируя по целому ряду научных направлений, Россия отставала в деле практического внедрения инновационных разработок.
С именем самого выдающегося из царских премьеров – П.А. Столыпина – связана завершившаяся частичным успехом попытка «переформатирования» аграрного сектора с разрушением общины и ставкой на крепкие хозяйства фермерского типа. Незавершенность реформы оставляет открытым вопрос о том, насколько пригодной была данная система для России.
В любом случае, в период самых тяжелых испытаний Первой мировой войны отечественная экономика продемонстрировала способность оперативно перестраиваться исходя из потребностей времени. При этом прочность хозяйственной системы обеспечивалась стабильностью финансов, достигнутой благодаря денежной реформе С.Ю. Витте.
Успехи экономики находили продолжение и в культурной сфере. Для русской литературы, театра, живописи это был Серебряный век, уступающий по своему значению только Золотому веку, но распространявшийся теперь не только на поэзию, но и на другие сферы искусства.
Первые внешнеполитические шаги Николая II были на редкость успешными. Гаагская конференция и активное участие в подавлении «боксерского восстания» в Китае укрепили престиж России на мировой арене. Однако поражение России в войне с Японией загубило перспективы Дальневосточной экспансии и снизило ценность империи Романовых как участника «европейского концерта». Лишь Первая мировая война снова повысила значимость России как союзника. Причем царское правительство выжало из этой ситуации максимум возможного, «забронировав» обладание средиземноморскими проливами.
С именем Николая II связано такое судьбоносное событие, как Манифест 17 октября 1905 года, ставший первым шагом к превращению самодержавной монархии в конституционную. Двигаться по этому пути власти и обществу следовало вместе, но в конечном счете стороны так и не сумели достигнуть компромисса, выглядевшего в определенные исторические моменты вполне реальным.