л его в полном объеме.
Он что-то говорит, я не слушаю. Отвлекаюсь на детей на площадке, смотрю в приложение, где едет такси. Оно уже за домом, я выдыхаю. Спокойно. Я просто уеду отсюда, и все будет хорошо, а назад…
В голове возникают слова Громова о том, что он сможет помочь даже на расстоянии. Обычно моя гордость не дала бы мне просить о помощи незнакомого мужчину, но сейчас эту гордость я сама топчу ногами. Сажусь в такси, выдыхаю и первым делом открываю диалог с Виктором, написав туда самое первое сообщение.
Марина: Вы долетели?
Не решаюсь наглеть и начинать диалог сразу с просьбы, тем более что понадобится она мне еще не скоро, а в конце рабочего дня. Ну… и мне правда интересно, долетели ли, несмотря на то что двадцать минут назад мне пришла эсэмэска от Димы, что да.
Громов: Марина? Всё в порядке?
Мне становится так смешно от его сообщения, что я вдруг перестаю тревожиться и хихикаю вслух прямо в такси. Что за заботливый такой мужчина? Это потому что он многодетный отец. Родная дочь и целая команда великовозрастных детей! Просто так это не проходит, у него забота об окружающих уже как базовая настройка.
Марина: Так долетели, да? Всё в порядке?:)
Громов: А. Да. Так все хорошо?
Мне становится неловко, что наше общение начинается сразу с просьбы о помощи, но выхода нет, да и сам Виктор активно интересуется. Поэтому я отбрасываю все формальности и пишу ему сразу суть.
Марина: Да, я… Ты просто говорил, что у тебя будет возможность помочь при случае. В общем, проблема та же, что и вчера. Конечно, парнем притворяться не нужно, но мне бы до квартиры сопровождение, страшно очень. Прости, что гружу! Но племянник уехал, начальник тоже – с тобой, и мне совершенно некуда, я… Черт, неловко. Забей, всё! Я доеду на такси и быстро добегу до дома. Прости!
Отправляю, а потом понимаю, как все это глупо звучит! Я как подросток… Удаляю быстро сообщение и пишу следом короткое.
Марина: Всё в порядке!
Громов: Минуту мне дай.
Его ответ немного пугает. И следующий тоже…
Громов: И не удаляй сообщения больше.
Черт! Вот и что теперь? Выгляжу еще большей дурой, чем была до этого. Зачем вообще написала ему? Испугалась просто! И что значит эта его «минута»?
Приезжаю на работу, сразу настроение становится лучше, потому что тут мне спокойнее всего. Иду в кабинет, поправляю макияж, меняю обувь, сажусь за стол и вздрагиваю от сообщения.
Громов: *фотография*
Громов: Вот по этому номеру наберешь за полчаса до окончания рабочего дня. Это Влад, один из моих пацанов, тренер женской команды. На этот вечер он свободен для тебя, я договорился.
Громов: А, и забыл сказать. Напиши мне, пожалуйста, когда будешь дома.
Ох, черт…
Это неловко. Да. Но это, безусловно, очень приятно. Он и правда решил все за пару минут, будучи в тысячах километров отсюда?
А я в десять лет имела хороший вкус на мужчин! Определенно.
Рабочий день подходит к концу, и мне с каждой секундой становится все больше и больше неловко, что приходится напрягать чужих людей из-за своих призраков прошлого. Написала Виктору, он своим каким-то знакомым… Вот нужно им всем возиться с тридцатилетней Мариной, которая просто банально запуталась в жизни и не может найти в себе твердости одним словом послать бывшего, который ее преследует?
Я, честно признаться, даже думаю, что доеду все-таки на такси. Поэтому по указанному Громовым номером звоню, чтобы сказать спасибо и извиниться за беспокойство. Человек, конечно, судя по всему, планы из-за меня поменял, но в любом случае я извинюсь!
Набираю номер с фото, со второго гудка берут трубку, словно сидели у телефона и ждали звонка.
– Слушаю, – раздается там мужской голос.
– Добрый вечер, Влад? Это Марина, вам, кажется, Виктор Громов обо мне говорил. Я хотела сказать, что…
– Я уже у ресторана, жду, не волнуйтесь, – слышу в его голосе улыбку и сама невольно улыбаюсь. Они все в его окружении такие, да? Или это Громов долю своей гиперопеки этому парню передал?
– Ладно, – сдаюсь я. Сейчас-то уж точно не скажешь, что приезжать за мной не нужно, а потом перед носом человека уезжать на такси. Некрасиво. – Выйду через двадцать минут, хорошо?
– Жду вас, – говорит он и отключается.
А я, как только смотрю на экран, вижу тут же сообщение. Улыбаюсь.
Громов: Юрский на месте, ждет.
Марина: Как раз секунду назад поговорила с ним по телефону. Спасибо тебе за помощь. Ценю.
Громов: Жду отчет из дома, чтобы удостовериться, что ты в безопасности.
Марина: Тебе фотоотчет или на словах поверишь?)
Отправляю сообщение и тут же замираю с телефоном в руках прямо посреди зала ресторана.
Я много что написала ему? Я серьезно это?
Горина, да ты флиртуешь! С ума сошла…
У меня нет ни единой причины на флирт с ним. Во-первых, я перестала по нему сохнуть еще в шестнадцать, и, несмотря на то что он довольно интересный мужчина, это были исключительно детские чувства. Во-вторых, я пообещала себе, что больше никогда не вступлю в ад под названием «отношения», по крайней мере добровольно. А флирт – прямая дорога к ним. Не то чтобы я думаю, что Громов завтра же прилетит с цветами и позовет меня замуж, что для меня тоже табу, но в целом нужно переставать даже флирт практиковать. Ни к чему хорошему в конечном итоге это не приведет. Я-то знаю.
Сообщение пока не прочитано, и я думаю о том, чтобы удалить его и написать что-то короткое и лаконичное, но то утреннее «не удаляй больше сообщения» словно не дает мне это сделать. А вдруг он уже видел уведомление, но просто не успел зайти в диалог? Тогда он поймет, что я удалила, и теперь совершенно точно решит, что я слетела с катушек. Как сложно!
Я решаю подождать еще минуту и, если он к тому времени не появится в сети и не прочитает – таки удалю. И все шестьдесят секунд я сверлю глазами экран телефона, до сих пор не сдвигаясь с места, но как только в моей голове уже идет отсчет после пятидесятой секунды – он заходит в сеть и читает сообщение. Черт!
Я миллион лет не чувствовала себя такой глупой. У меня ощущение, что мне снова пятнадцать и я не знаю, что правильно сказать или сделать, чтобы не казаться глупой в новой компании друзей.
Он набирает сообщение, и мне кажется, что сейчас будут либо смешки, либо какой-то ответ, который покажет мне всю его незаинтересованность.
И ведь дело в том, что у меня ее тоже нет! Я до сих пор не понимаю, почему написала ему то, что написала.
Громов: Смотря какие будут фотки.
Этот ответ убивает меня на сто сорок семь баллов по десятибалльной шкале. В конце сообщения стоит подмигивающий смайлик, и я совершенно не понимаю, когда мы успели перейти на такое общение.
Еще вчера все было немного неловко, мы нормально-то разговорились только к концу вечера, а тут такое! Хотя что скрывать – начала это я, а он подхватил. Вместо того чтобы промолчать!
Решаю прикрыть эту лавочку, поэтому пишу ему, что имела в виду фото с видом из окна квартиры, и убираю телефон куда подальше, чтобы непослушные пальцы не настрочили ему еще чего подобного.
Прощаюсь со всем персоналом, ставлю сигнализацию, закрываю ресторан и вижу у входа молодую пару, парня и девушку. Они о чем-то болтают, а по тому, как пару раз смотрят на меня, понимаю, что это за мной. Я рада, что парень не один! Было бы жутко неловко.
– Марина? – спрашивает он, подтверждая мои догадки. Киваю. – Я Влад, это – Карина, – кивает он на девушку. – Подскажете адрес, куда ехать?
Киваю, и мы идем к его машине, где я просто отлично располагаюсь на заднем сиденье.
Смотрю в окно, замечая знакомый седан. Он никогда не отстанет… И придется мне всю жизнь жить с этим «хвостом», а еще с чувством вины, которое возникает во мне сразу же при виде Паши. Я так устала от этого…
Мы едем в комфортной обстановке, негромко играет музыка, парочка о чем-то болтает. Не подслушиваю. Смотрю в окно и думаю исключительно о своем.
Они провожают меня до квартиры, я тепло благодарю их, спрашиваю, должна ли что-то, но ответ, конечно же, меня даже не удивляет:
– Виктор Палыч все решил.
Смотрите на него! Решил он…
А еще этот самый Виктор Палыч просил ему написать. Хотя я более чем уверена, что ему уже отзвонился как раз Влад. Возможно, он звонит ему даже сейчас. Но то Влад… А он просил меня!
Именно поэтому я перебарываю откуда-то внезапно взявшееся смущение, беру в руки телефон и пишу ему эсэмэску.
Марина: Я дома. Спасибо за помощь!
Громов: А фотоотчет где?)
Он шутит, наверное, но авантюристка внутри меня, которая проснулась едва ли не первый раз за тридцать лет, решает немного подыграть. Я быстро щелкаю вид из окна и отправляю ему фотку. Там в отражении немного видно мой силуэт, то есть не перепутать, что картинка не из интернета.
Марина: *фотография*
Марина: Вот тебе вид из окна.
Громов: Я вижу знакомую тачку. Марин, с этим тоже можно разобраться, ты только скажи.
«Ты только скажи» – это что-то на мужском. Я таких слов в своей жизни, к сожалению, не встречала…
Хотя вру. Мне было четыре года, когда соседский парнишка меня обидел и я побежала плакать к маме, которая как раз сидела в гостях у Громовых. Виктору тогда было уже целых одиннадцать, и он присел передо мной на корточки и сказал точно так же: «Ты только скажи, если кто-то будет обижать, я со всеми разберусь».
Но, к сожалению, ситуация разительно отличается от той, что была в мои четыре. Только его слова вызывают такую же улыбку.