– Пардон, – говорит все тот же Захаров, – даму всеотца только по имени-отчеству – принято, обработано.
Даму всеотца? Про всеотца я шутку оценила, но про даму…
Господи, куда я попала?
Смотрю на Витю и вижу, что он взглядом отвешивает подзатыльник ему, заставляя наконец-то замолчать.
– Прости, – шепчет мне на ухо, – они немного идиоты.
– Хорошие же, – отвечаю ему.
Тему с «дамой» мы решаем никак не комментировать. Но больше всего меня волнует тот факт, что мы это даже никак не опровергли. Они же не начнут думать, что мы вместе, правда?!
Время в этой шумной и просто восхитительной компании летит слишком быстро. Я случайно обращаю внимание на то, что прошло уже целых три часа после того, как мы пришли, и за окном уже совсем темно.
Усталости парней как и не было: они шутят, смеются и даже поют песни под гитару. Сережа и Тимур Давидович частенько поют на сцене у нас в ресторане, мне нравится их слушать. Атмосфера тут очень классная…
Но я примерно два часа уже краем глаза наблюдаю, что между Димой и Дианой словно пробежала какая-то кошка. Я не знаю, что между ними, но подозреваю, что что-то есть, раз они спали вчера, обнимаясь в его комнате. Но сейчас… Что-то не то. Мое сердце, конечно, не материнское, но все чувствует. Дианка тихая совсем, и Дима молчаливый, хотя это в целом очень редкое явление, я пару раз за все годы такое застала.
И лезть в их отношения не хочется, и спросить охота… Женское любопытство! И у Виктора не узнаешь, потому что он очень ревностно к этому всему относится, невооруженным взглядом видно. Интересно…
Спустя еще полчаса все потихоньку начинают собираться домой. Время уже позднее, у всех свои заботы и дела, а у парней завтра тренировка, послезавтра игра, нужны силы! Виктор по очереди провожает всех, и я становлюсь зрителем интересной картины… Мой Димка пытается утащить Диану гулять, судя по обрывкам того, что я слышу, но она сопротивляется и что-то очень грозно ему шепчет. Мне, как человеку, воспитавшему этого оболтуса, очень забавно наблюдать, как он влюбляется и сам этого немного побаивается. Так интересно!
А потом он подходит ко мне, а Диана убегает в комнату.
– Марина, – говорит негромко, оглядываясь по сторонам. Подозреваю, ищет Витю, – если я ее украду, он меня грохнет?
– Определенно, – киваю и сдерживаю улыбку. От вида счастья этого засранца та самая травинка внутри моей души начинает шевелиться активнее!
– Хреново… А мне очень надо ее украсть.
– Попроси разрешения у него, – пожимаю плечами. – Он оценит это гораздо больше, чем если ты просто ее утянешь у него из-под носа.
– Да он не отпустит никогда в жизни.
– Скорее всего. Но просьбу оценит, понимаешь?
– Понимаю. Но мне нужна не его оценка, а разговор с ней. Он перебесится.
– Горин, я кого воспитывала вообще, а? – рычу на него. – Уважай ее родителей.
– Я уважаю Палыча.
– Как тренера. А постарайся еще и как ее папу. Это очень важно, слышишь? Важнее, чем может казаться в двадцать лет, просто поверь мне.
Вздыхает. Но слова мои слышит, уже хорошо. Я вижу краем глаза, как к нам возвращается Витя, но Димка стоит к нему спиной и не видит.
Прости, племянник, это только ради тебя!
– О чем ты хочешь с ней поговорить? Возможно, если ты скажешь это Виктору, он поймет и отпустит вас погулять, – говорю я так, чтобы Громов услышал. Он тормозит сразу же, не показывая Диме своего присутствия. А я что? Личной жизни нет и вряд ли будет, так пусть хотя бы племянник будет счастлив. Он заслужил. Дурик, конечно, но мальчик хороший.
– Никогда не отпустит, если скажу, – усмехается Дима и поднимает глаза к потолку. – Я втрескался в нее, прикинь? Первый раз в жизни по-настоящему так шибануло, что не могу даже на минуту о ней перестать думать. И хочется чего-то… не знаю. Рядом быть просто, за руку держать, обнимать. А она не хочет. Я заставлять ее не собираюсь, но признаться нормально хочется, чтобы знала просто, и…
– Горин, – говорит Витя, не дослушав до конца. – Иди домой, а?
– Да, Виктор Палыч, – поворачивается Дима, понимая, что тот все слышал. – Ну чем я вам так не угодил, а? Ну что мне еще сделать?
– Уймись, болезный, – спокойно говорит он, мне даже странно, что такая спокойная реакция. – Если Мышка пока не готова, то лучше молчи. Она у меня дама с характером, оттолкнет так, что назад даже в качестве подданного не примет. Смекаешь?
– Не особо, – признается Дима.
– Говорю, что не всегда женщине надо в лоб говорить, что влюбился. Зачастую, когда ответных чувств пока нет, это может оттолкнуть. Гораздо логичнее молча любить и быть терпеливым.
– Или вы говорите это, чтобы я отвалил от вашей дочери, – щурится Дима, начиная психовать.
– Несмотря на то что я не в восторге от сложившейся ситуации, я говорю не для этого. Дельный совет даю, пользуйся.
Он молчит. Эмоциональный мальчик, ему нужно учиться сдерживаться, но он не умеет! Молчит и смотрит на Виктора, а потом шумно вздыхает и уходит в прихожую.
– Дим, ты куда?
– Прогуляюсь, – ворчит, натягивая кроссовки. – Надо подышать.
– Остановись, я вас отвезу, – говорит Витя.
– Отвезите Марину, я пешком дойду, – отвечает он и быстро сбегает, оставляя нас двоих в недоумении.
Ох черт… Некрасиво вышло. Мне снова жутко неловко!
– А я еще думаю, – говорит вдруг Витя, – что он так хорошо ловить стал? А он влюбился, значит, и показательные выступления перед ней устраивал. Так и знал!
– Не злись на него, – пытаюсь защитить я племянника.
– Да не злюсь я на него. На себя злюсь. Проехали. Главное, чтобы по пути не встрял никуда, я устал делать вид, что верю в его истории про то, что он постоянно куда-то падает, когда приходит после своих драк.
– Он хороший… – снова защищаю родню.
– Да хороший, кто спорит-то? Болезный только. Но это пройдет.
– Ушел?! – внезапно громко звучит голос Дианы. Она на взводе, еще одна эмоциональная зажигалка, как и Дима. У нее, кажется, глаза на мокром месте и немного дрожит подбородок. Если ей все равно на Диму и его чувства, то почему плакала? Эти дети…
Витя кивает.
– Ушел.
– Ну и хорошо! – говорит она и с каждым словом все ближе и ближе подбирается к слезам. – Ну и пусть катится, правильно сделал!
Она снова убегает в комнату, хлопая дверью, а Витя просто пустым взглядом уже смотрит в стену, абсолютно вымотанный этим нереально сложным днем.
– Что делать с ней сейчас? Подскажи как девушка.
– Ничего, – говорю ему правду, – они сами разберутся, дай им время.
– Я не понимаю, какого черта разговариваю о каких-то отношениях своей дочери, если ей только вчера исполнилось три, – все тем же пустым голосом, заставляя меня хихикать. Очень хороший отец! Безумно просто.
В квартире не остается никого, кроме нас и нервной Дианки в своей комнате. Я помогаю Виктору убрать все со стола и помыть несколько тарелок. В основном все было в одноразовой посуде, что значительно упростило нам уборку.
Только сейчас, когда нет толпы и хаоса, мне удается увидеть, какая квартира просторная и светлая, и почему-то первая ассоциация идет с тем, что она очень похожа на душу хозяина этого жилья. Она тоже очень светлая и порой кажется, что необъятная.
Я замечаю, как Виктор устал, он зевает и все чаще ищет, куда присесть. Мне не хватает наглости просить его отвезти меня домой, это слишком.
– Я вызову такси, – говорю ему, доставая телефон и открывая приложение, но тут же мою руку накрывает большая и теплая ладонь, не давая ничего сделать в телефоне.
– Не придумывай, я тебя отвезу.
– Вить, нет! Ты устал, я тебя за руль не пущу в таком сонном состоянии.
– А я тебя не пущу ночью на такси, особенно зная, что за тобой ходит маньяк.
– Его не было сегодня, – пытаюсь я отговориться.
– Не аргумент абсолютно, – отвечает он. – Утром не было, а вечером будет, что мешает ему?
– Громов, без шуток, я не пущу тебя за руль таким уставшим, это опасно, пощади хотя бы мои нервы, если не готов щадить свое здоровье.
– Мне нужно проветрить мозги, – признается он, потирая пальцами глаза. – Я немного в ужасе, что у меня уже взрослая дочь, веришь?
– Верю. Тогда, если тебе не терпится меня проводить, идем пешком. Минут сорок всего выйдет, а от меня уедешь на такси.
«Или останешься переночевать», – чуть не вырывается из моего рта, я успеваю вовремя прикусить язык и заставить себя замолчать. Совсем с ума сошла…
– Идет, – кивает он. – Дианку предупрежу, что ушел.
Киваю ему. Так все это неожиданно, резко, быстро. Не могу объяснить. Моя жизнь была монотонно ужасной долгие годы, бесконечные месяцы! А теперь все стремительно обрастает хорошими эмоциями. И я питаюсь ими, живу! Но все это так быстро, что мне банально страшно, что оно так же быстро и закончится…
Мы выходим из квартиры уже буквально через пару минут, спускаемся, выходим, и…
– Горин, – вздыхает Витя, глядя на сидящего на лавке Димку. Хмурый, задумчивый. – Нагулялся?
– Не гуляется, – бормочет он.
– Господи, как скоро я пожалею об этом? – говорит Громов, поднимая голову к небу, а потом, удивляя вообще всех тут присутствующих, достает из кармана ключи и протягивает их Димке. – Но пальцем ее тронешь…
– Не трону, Виктор Палыч, обещаю! – тут же расцветает Дима, хватает ключи и через две секунды скрывается от нас в подъезде.
– У тебя есть какое-нибудь успокоительное? – спрашивает Виктор у меня таким голосом, словно в него уже вкачали пару ампул.
Смеюсь и киваю.
– Ромашковый чай есть.
– Отлично. Идем.
Я отчего-то улыбаюсь. Это все так… мило, что ли! Мой влюбленный племянник, ревнующий, но понимающий отец Громов, пока еще ничего не понимающая Дианка и даже искренняя улыбка на моем лице! Это все делает остаток этого вечера каким-то особенным, а прогулка до дома удивительно теплым вечером дарит надежду на то, что все будет хорошо…
Мы приходим ко мне домой, Виктор провожает меня до двери, как и всегда, но я не собираюсь с ним прощаться: в конце концов, я обещала ему чай.