потому, что не хватило здоровья в условиях запредельной радиации. Совсем другое – он умер из-за того, что Брилёв отказался пойти навстречу ее требованиям. Это может вызвать у Снегирёвой затаенную агрессию, и она убьет его во время биорегенерации. И никто не в силах это предотвратить, других врачей у него нет. Их даже у фээсбэшников нет, как назло! Да и кто сказал, что на высокой скорости Варяг сам не врежется в препятствие, которое появится на пути неожиданно?
– Не знаю, – Миронов пожал плечами. – Это вам решать. На высокой скорости, когда пройденное за секунду расстояние превышает видимость, врежется и автопилот, и Варяг, и кто угодно. Произойдет это неожиданно, и вся колонна столкнется, отвернуть никто не успеет. Наиболее вероятно, что в результате такого столкновения мы потеряем всю технику или почти всю. Но какова вероятность столкновения, мы прогнозировать не беремся. Порфирьев говорит, что с тех пор, как отработал маршрут, больше ни с чем не сталкивался. Как долго это будет продолжаться, мы не знаем. Может, десятилетиями, а может, в первую же поездку автопилот разнесет колонну.
– Готовьте устройство! – решил Брилёв. – Вернется Варяг – обсудим детали. Придется рискнуть, без продовольствия не выживем!
– Оно уже готово. Осталось провести ходовые испытания и доработку. Можно поставить его на тягач, но лучше сразу испытывать на воздушной подушке. Тягач гусеничный, у него есть отвал, но без путепрокладчика он все равно быстрее пяти километров в час не пойдет. А у путепрокладчика бак пустой. Надо ждать возвращения экспедиции. Вдруг автопилот нам уже не нужен…
– Сплюнь, твою мать! – вскинулся полковник. – Накаркаешь! Они уже опоздали к первичному сроку! У них точно все сработает?
– Техника сработает точно! – обиделся Миронов. – Мы двадцать раз все перепроверили! Там нечему отказывать, электроники нет, только механика! Потянул за рычаг – и кузов отвалился! Взрыватели и капсюль-замедлитель электрические, но блок надежно экранирован и имеет автономное питание с подогревом! Это стоило нам редких компонентов!
– Если все получится, то это окупится десятикратно! – веско парировал Брилёв. – Ты не хуже меня понимаешь, что мы хотим предотвратить! Нам хватило восстаний!
– Согласен, – вздохнул Миронов. – Разрешите идти? Третий уровень опять трясло, водные скважины сложились все сразу, сейчас бурим новые, работы много. У буровой установки ресурс расходуется слишком быстро!
– Это проблема? – напрягся полковник.
– Пока нет, – заверил его капитан. – Мы к ней никого не подпускаем, сами работаем и сами обслуживаем. Должно хватить надолго.
– О’кей, – расслабился Брилёв. – Тогда не задерживаю. Занимайся!
Миронов ушел, и полковник вызвал помощника:
– Соколянскую ко мне, с полным докладом о состоянии временного стационара!
– Есть! – Карен отключился.
Итак, проблему с автопилотированием можно считать решенной. Если Порфирьев отработал маршрут и ходит по нему без столкновений, то пройдет и техника на автопилоте. Да, риск есть, но сейчас без риска не делается ничего. В целом доклад Миронова позитивен, и это радует. Сейчас все зависит от того, как его спецназ провел операцию по ликвидации угрозы. По идее, все должно было уже произойти, Абрек не станет тянуть резину. Все эти тридцать коек посреди коридора в медицинском подуровне не нужны. Население быстро узнает, сколько выживших было спасено, и это еще больше укрепит его власть. Толпа прочувствует разницу, что лучше: жить в наскоро организованных хостелах внутри надежного бункера или быть крутыми и независимыми поедателями антирада на поверхности.
А для того чтобы закрепить успех, Брилёв проведет давно запланированный аукцион. Идея устроить распродажу оставшихся от ликвидированных террористов вещей возникла у него еще в момент подавления мятежа. Но до сих пор реализовать ее не получалось. Не было понятно, какую плату взимать с населения. Решение ему подсказала Снегирёва. Пусть толпа рассчитывается за шмотки нелегальными медикаментами и вообще всем незаконным. На время аукциона будет объявлена амнистия, если у кого-то осталось оружие, пусть меняют его на шмотки. Он убьет этим двух зайцев: понизит степень вооруженности оппозиции, если вдруг на втором уровне уже есть оппозиция, у которой все еще есть оружие. И возьмет на карандаш тех, у кого оно было. Раз не сдали сразу, значит, их благонадежность под вопросом. За такими необходимо следить пристальней. Это кандидаты в боевики противника.
– Товарищ полковник! Соколянская будет у вас через пять минут! – доложил Карен.
– Принято! – подтвердил Брилёв и принялся выводить на экраны многочисленные сводки о состоянии дел в Центре. Агентесса должна видеть, что ему не до нее, у него полно дел. Пусть мотивирует его уделить ей больше минуты. В прошлый раз это получилось у нее небезынтересно.
Экспедиция появилась в эфире к исходу второго часа сто двадцатых суток после катастрофы, почти посредине их четвертого цикла антирада. Шли пятые сутки ожидания, и Брилёв нервничал, несмотря на то что данная задержка предполагалась заранее. Слишком многое поставлено на карту, как тут сохранять спокойствие?! Едва узел связи доложил об установлении связи с Варягом, полковник вызвал охрану и направился во входной блок выяснять подробности лично. Тем более что Варяг сообщил в эфире, что один из грузовиков поврежден, а экспедиция имеет на борту десяток выживших в тяжелом состоянии, и потребовал подготовить для встречи вспомогательную группу. Достигнута истинная цель операции или нет, из его доклада понятно не было, тем более учитывая то, что Порфирьева держали подальше от плана уничтожения угрозы.
Текущая смена ЭК была направлена наверх в полном составе, и спустя десять минут в шлюз начали заносить тела людей в армейских скафандрах. По видеоизображению Брилёв не смог отличить, свои это или чужие, и нервный мандраж начал отпускать полковника только тогда, когда в лифтовую кабину одна за другой скользнули расплывчатые пятна бойцов в фотохромных комбинезонах. Его спецназ вернулся весь, это главное. Остальное можно порешать, даже если план провалился. Были бы преданные исполнители! Но вскоре Брилёв с облегчением понял, что фортуна наконец-то повернулась к нему лицом. Вышедший из помещения дегазации Абрек коротко доложил, что спасательная операция увенчалась успехом лишь частично, и это служило условной фразой о полной победе.
После этого доклада Брилёв ощутил себя настолько уставшим, что не стал возиться со всем этим лично, перепоручил все помощнику и удалился к себе в кабинет. Там он блаженно пролежал в массажном кресле до появления спецназовцев, столь же блаженно наблюдая, как на экранах видеонаблюдения вспомогательная группа заносит в грузовой лифт штурмовые комплекты, оружие и ящики с боеприпасами. Спецназ прибыл на доклад почти сразу, потому что Снегирёва бросилась заниматься полумертвыми фээсбэшниками и отодвинула всех, кроме Варяга, на два часа. Брилёв лично связался с ней и приказал заняться Порфирьевым при первой же возможности, ибо опасается за состояние его здоровья. Уловка ожидаемо сработала, и Снегирёва велела Варягу явиться в медотсек через час. Пока же здоровяк пришел на доклад к полковнику вместе с людьми Абрека, так как для всех являлся командиром экспедиции. Помимо них Брилёв вызвал на совещание всю инженерную команду Миронова. Для остальных он проведет менее секретный брифинг позже, как только разберется в ситуации.
– Первый отрезок пути прошел как обычно, – начал доклад Порфирьев. – С ураганами повезло. Сильный буран был всего один, во время остальных удавалось двигаться. За цикл антирада прошли триста километров. Когда погода позволяла, я шел на высокой скорости вслепую, маршрут был надежен. – Он хмуро покосился на Абрека и добавил: – Не знаю, как теперь.
– Мы неслись в сплошной ночной пыли, видимость – ноль! – ухмыльнулся тот. – Я каждую секунду ждал, что размажемся обо что-нибудь! Как только не поседел – один Аллах знает! На обратном пути старался в окна вообще не смотреть! – Абрек насупился: – Наверное, поэтому попали под роботов! Остальные, походу, тоже старались не смотреть в иллюминаторы!
– Ты везучий, – по лицу Варяга скользнула гримаса недоверия, но тут же исчезла. – Кузов разнесло подчистую вместе с десантом, а вас в кабине не зацепило. Грузовик даже ход не потерял. Я думал, от такого удара вас сорвет с курса. Как только удержались…
– Волею Аллаха! – уверенно заявил Абрек. – Но ты все равно псих, Варяг! Лететь под девяносто вслепую наугад! Это полный писец!
– Я шел по отработанному маршруту, – физиономия Варяга вернулась к своему обычному выражению полнейшего безразличия. – Там был прямой участок в пятьдесят километров, можно было разогнаться. Зато оторвались.
– Это точно! – подхватил Абрек. – У вас реально отличный уровень слаженности! Ни одна машина от тебя не отстала! Думал, потеряемся на хрен в этой шайтановой заднице! Обошлось!
– Давайте по порядку! – Брилёв с трудом унял нервозное волнение. – Варяг?
– Прошли триста километров, развернули базу, – продолжил доклад Порфирьев. – Суточная стоянка прошла без происшествий. Ураганов не было. Продолжили движение. Почти сразу установился штиль, и до Росрезерва добрались за три часа. Там оказалось, что фээсбэшники уже не держат оборону у въездных ворот. У них была еще одна стычка с роботами, они потеряли шестерых и предположительно уничтожили одного робота. Роботы ответным огнем срезали ЛСУ кабину начисто, вместе с экипажем, но после этого отступили. От ЛСУ осталась одна платформа. Реактор уцелел чудом, иначе не скажешь. В общем, без тяжелого вооружения фээсбэшники отступили внутрь складов и решили обороняться там. Надеялись взорвать потолки и завалить роботов обрушением. И себя заодно.
Варяг одобрительно кивнул, мол, лично он бы на их месте тоже так поступил. Брилёв сделал понимающее лицо и мысленно ухмыльнулся: я знаю, что ты упертый баран, можешь не напоминать.
– Мы приблизились к воротам вплотную и выпустили в радиоэфир Пиджака, – продолжил рассказ Порфирьев. – К тому времени фээсбэшников осталось ровно двадцать, кроме шестерых двухсотых в бою с роботами еще семеро умерли от антирада в разное время. Остальным совсем хреново, еле шевелятся. Они очень удивились, когда поняли, что Пиджак жив. Мы объяснили, что роботы не наши, и ввели их в курс того, что вообще происходит. Воевать с нами никто не стал, всех так обрадовала возможность выжить, что они вообще ни с чем не спорили. Генералы немного напряглись, увидев фотохромные комбинезоны, но когда поняли, что мы заберем всех в «Подземстрой» прямо сейчас и надо торопиться, чтобы не попасть под роботов, сами приказали своим обезвредить мины.