– Ногиев, отправляйся на собачьей упряжке в дозор по побережью. Осмотришь выброшенные морем мины и постарайся их обезвредить. Выполняй!
К ним подбежал, запыхавшийся, Бухтияров и крикнул:
– Разреши и мне в дозор?
– Валяй, вдвоём будет веселее, – ухмыльнулся Уткин.
Начальник станции Поблодзинский в знак одобрения только кивнул головой.
Глава 38. Операция «Грейф»
А ночью на 25 сентября 1944 года в домик метеостанции «Мыс Стерлигова» неожиданно ворвались немцы и скрутили руки полярникам. Их допросили и, угрожая оружием, потребовали от начальника станции Поблодзинского книгу радиокодов, а радисту Венцковскому приказали передать ложную информацию. Сбитый с толку Поблодзинский, через переводчика-латыша, говорил немецкому офицеру:
– У меня нет книги кодов, это не положено по уставу, – а сам недоумевал: «Неужели наша доблестная охрана проспала этот налёт? Ведь говорил же Уткину, что нужен постоянный дозор за морем».
Настырный же переводчик знай своё:
– Где коды?
– Я же уже говорил, что мы простые метеорологи и передаём сводки о погоде и всё, – отнекивался Поблодзинский и судорожно соображал: «Как же предупредить Бухтиярова с Ногиевым о захвате станции немцами, ведь они вчера на собачьей упряжке ушли на побережье? Как бы они по возвращению на станцию не попали в плен к фрицам».
И услышал переводчика:
– Теперь вы, господин начальник, начинайте «радиоигру».
– Что?
– Передавайте на Диксон метеоданные, которые мы назовём.
Опытный Поблодзинский во время передачи несколько раз отправлял на Диксон зашифрованные сообщения с «SOS», сообщая о том, что станция захвачена фашистами, но всё было безрезультатно. Ответа не было. Тогда переводчик со злостью закричал на него и велел взяться «за ключ» другому радисту Венцковскому.
И опять неудача, потому что на принимающем «ключе» оказался неопытный радист, который не только ничего не понял, но и стал в ответных передачах уточнять: «О каких немцах идёт речь?». Переводчик понял, что происходит, и наотмашь ударил Венцковского. И в этот момент дверь станции вдруг открылась, и появился сияющий Григорий Бухтияров. Он размахивал куском медвежатины и закричал с порога:
– Мы с мясом … – и осёкся, увидев немцев.
Немцы тоже онемели от неожиданности, но быстро опомнились и скрутили Бухтиярова. Когда они узнали, что он прибыл на собачьей упряжке, то заставили его перевозить награбленное оборудование к месту стоянки субмарин в бухту Ложные огни. Немцы забрали даже постельное бельё и Бухтияров с конвоиром, погрузив всё это на нарты, отправился в бухту. По дороге он постоянно прикидывал, как бы ему сбежать. Улучив момент, он сбросил с нарт тюки с бельём, оттолкнул конвоира и заорал на собак. Те бешено побежали в сторону реки Ленивой, впадающей в море. Река была покрыта тонким льдом и собаки потащили Бухтиярова по льду волоком, а он, ухватившись за спинку нарт, еле удерживался. Это произошло так быстро и неожиданно, что немец растерялся, а когда стал стрелять, то было уже поздно. Вскоре на побережье Бухтияров нашел Ногиева, оставленного сторожить тушу убитого медведя, и рассказал о случившимся.
Немцы, как узнали о бегстве полярников, то решили побыстрее убраться со станции, опасаясь налёта авиации русских. Они разделили пленных на две группы и загрузили на субмарины. В первой группе с Подлодзинским оказались Венцковский, Уткин и Кондрашов. Подплывая на резиновой лодке к немецкой субмарине, Верцковский заметил что-то и прошептал:
– Я прочитал на рубке немецкой подлодки – U-711.
– Нам-то какая разница? – ответил его начальник. – Лучше готовься к допросу, бить будут.
И действительно, их поставили на палубу субмарины, и морской офицер, тряся пистолетом, стал допрашивать и требовать от полярников шифры.
– У нас нет шифров, – продолжал отнекиваться Поблодзинский. – нам запрещено их иметь.
Переводчик злился, а офицер, устав от непривычных для него допросов, остыл и велел по очереди заталкивать пленных в рубку подлодки. Полярники оглянулись и увидели, как полыхает их метеостанция.
«Сволочи, эти немцы! Сожгли станцию, да и Уткин подвёл …», – думал Венцковский, и его затолкнули в рубку субмарины. Дизеля загудели, и немецкая подводная лодка ушла в море. Попав на камбуз, пленные боялись, что будут побои и издевательства, но этого не произошло. Их отставили в покое, и они спокойно спали на матрасах между койками матросов. Венцковский переживал за своих друзей Ковалёва и Быстрову: «Как они там, на полярных станциях? А вдруг на них тоже нападут немецкие подлодки? Как их предупредить?»
Он ворочался на матрасе и никак не мог заснуть.
«Впрочем, на Диксоне поняли, что «Мыс Стерлигова» захвачен немцами, – наконец, успокоился Венцковский. – И они, конечно, примут меры!»
Он приподнялся на локтях, огляделся и увидев, что начальник не спит, заметил:
– Нас даже кормят той же пищей, что и матросов.
– Конечно, – ответил Поблодзинский, – выполнив задание, они в прекрасном расположении духа и теперь возвращаются в Норвегию на свою плавбазу в Тронхейм. А нас – в тюрьму в Осло, и если будем кочевряжеться, то нас отправят в концентрационный лагерь в Польше, это я узнал от переводчика.
***
В Карском море в эти дни должен пройти конвой с четырьмя транспортами и были приняты все меры безопасности. А тут со станции «Мыс Стерлигова» шли слишком частые запросы о движении судов. Эта странная активность вызвала у командующего Беломорской флотилией контр-адмирала Пантелеева некоторые подозрения.
«Неужели, – подумал он, – это действительно немцы? Надо проверить!»
Вначале на разведку он направил туда гидросамолёт, пилот которого уже на втором круге обнаружил обгорелые останки станции, а в тундре увидел бегущих полярников. Он по рации доложил о том, что станция «Мыс Стерлигова» уничтожена, а в тундре заметил двух оставшихся в живых полярников. Срочно на мыс Стерлигова был отправлен тральщик и, вскоре, спасённые Бухтияров и Ногаев доложили руководству о трагедии, произошедшей с ними и их товарищами.
Бухтияров рассказывал всё по порядку и, вдруг хлопнул себя по лбу
– Вспомнил! Я нечаянно узнал о гибели судна «Норд».
– Как? Откуда?
– Немецкий латыш-переводчик оказался словоохотливым и намёками поделился со мной действиями немецких подлодок в Карском море. Ну, и слегка поведал, как они геройски потопили судно «Норд», а ведь тот был с нашими сменщиками.
Глава 39. Подвиг экипажа СКР-24 «Бриллиант»
Ещё один бой произошёл в Карском море. Конвой ВД-1 (Вилькицкий-Диксон), в составе транспортных судов «Комсомолец», «Кингисепп», «Будённый», и «Революционер» с командиром каравана на борту, охранялся шестью сторожевиками и тральщиками, в состав которых входил и сторожевик СКР-24 «Бриллиант». На этот раз немецкая разведка не ошиблась, и нацистские субмарины, затаившись в засаде у кромки льда в проливе Вилькицкого, ожидали прибытия конвоя. 21 сентября 1944 года они атаковали караван судов, но видимость была плохой и поэтому торпеды прошли мимо цели. Одна из торпед врезалась в лёд, и прозвучал мощный взрыв.
– Что это? – вскричал командир конвоя. – Акустик, есть шумы подлодки?
– Никак нет, – был чёткий ответ.
– Может мина ударилась о лёд? – пробормотал командир и сам ответил. – Значит мина!
Так командир конвоя, не обнаружив подводной лодки противника, посчитал, что взорвалась дрейфующая мина, которых на маршруте было много, а зря! Нужно было бы насторожиться и послать тральщики на поиски возможных субмарин противника, но этого не случилось, и конвой ВД-1 продолжал свой путь на восток.
23 сентября 1944 года в 1час 31 минуту акустик СКР-24 прокричал:
– Слышу шум винтов.
Не успел командир «Бриллианта» старший лейтенант Михаил Махоньков передать по радио: «Обнаружена подлодка», как сразу после передачи с борта сторожевика сигнальщик Алексей Астахов прокричал:
– Вижу след от торпеды. Идёт на транспорт.
Командир «Бриллианта» мгновенно принял решение:
– Лево руля! Полный ход!
И сторожевик прикрыл флагмана каравана с ценнейшими грузами, приняв на себя удар немецкой торпеды. Раздался оглушительный взрыв. В это время второй механик Николай Носуля был на борту своего сторожевика и увидел в бинокль немецкую субмарину.
– Ё, моё! Немецкая подлодка под номером U-957.
И в тот же момент он увидел след выпущенной ею торпеды:
– Бьёт по транспорту «Комсомолец», – выкрикнул он и, заметил, как «Бриллиант» закрыл собой это транспортное судно.
– «Комсомолец» спасён, – закричал он и ужаснулся. – Но какой ценой!?
Через мгновение Николай Носуля увидел, как в клочья разнесённый «Бриллиант» мгновенно затонул.
Он вытер пот с лица и горестно сказал, окружившим его морякам:
– А ведь Махонькову, командиру СКР-24 «Бриллианта», сегодня исполнилось 26 лет, и ценой своей жизни спас «Комсомолец».Он со своим экипажем будут вечными героями!
И он со злостью выкрикнул в море:
– А тебе U-957 от расплаты не уйти!
Тем временем к месту гибели «Бриллианта» прибыл сторожевик СКР-29 и поднял из воды одного обгорелого моряка, который на палубе скончался.
Глава 40. Последняя жертва
Сразу в район гибели «Бриллианта» был отправлен тральщик Т-120 для поиска и уничтожения вражеской подлодки, а остальные корабли конвоя ВД-1 должны были отправиться в бухту Михайлова, но из-за тумана караван пошёл к острову Диксона. Сопровождающий корабли тральщик Т-64 заметил и атаковал подводную лодку противника, но из-за густого тумана его торпеды прошли мимо.
Погода стала резко меняться и поднялась свирепая буря. В 10 часов 30 минут тральщик Т-64 вблизи от конвоя вновь обнаружил немецкую подводную лодку в надводном положении. Тральщик стал преследовать её, но вражеская подлодка, имея большую скорость, скрылась в снежном ненастье.
На следующий день в 7 часов 30 минут для встречи с конвоем ВД-1 вышли с острова Диксон миноносцы «Достойный» и «Жёсткий», и в 14 часов 20 минут присоединились к нему. Сразу подлодки немцев отстали, и вскоре караван прибыл на рейд Диксона, а тральщик Т-111 был направлен на смену к тральщику Т-120, оставленному в районе гибели СКР- 24 «Бриллиант».