На Диксоне с тральщика Т-111 получили радиограмму:
«Тральщика Т-120 не нашёл. Прошу разрешения вернуться».
– Куда же делся 120-ый? – забеспокоилось командование на Диксоне, и приказало радисту. – Передай 111-му, ещё раз обследовать район гибели «Бриллианта» и пусть возвращается.
Так ничего не обнаружив, в 15 часов 45 минут тральщик вернулся на Диксон. В тот же день в порт Диксон вернулся, отставший от конвоя, тральщик Т-64-тый. Он из-за плохой погоды не смог обнаружить подводную лодку противника.
И только спустя несколько суток в первых числах октября 1944 года на Диксон прибыли моряки с исчезнувшего тральщика Т-120. Спасшиеся моряки доложили начальству о случившемся и стали делиться своими переживаниями, а боцман подробно рассказал об этой трагедии:
– Наш Т-120-ый был оставлен для поиска и уничтожения немецкой подлодки, потопившей «Бриллиант». Не найдя её, по приказу командования тральщик пошёл к Диксону. 24 сентября был сильный туман, и вдруг совершенно неожиданно в наш борт врезалась вражеская торпеда. От взрыва руль и винты тральщика вывернулись, и корабль потерял ход. Командир тральщика капитан-лейтенант Лысов, спокойно оценив обстановку, отправил 46 моряков на катере с понтоном к берегу. А сам с четырьмя офицерами и 30-ю моряками остался на разбитом корабле и стал артиллерийским огнём прикрывать, уходящих к берегу моряков. А наш тральщик стали добивать сразу две подлодки немцев. Номера подлодок мы не разглядели, но видели, как одна подлодка ушла с разбитой рубкой.
– Нет, нет! – закричал молоденький моряк, стоявший рядом с боцманом. – Я на всю свою жизнь запомнил номера. Это была U -278, а другая U-379.
– Не ошибся? – спросил боцман. – Мы же, со слезами на глазах, видели повторную и последнюю торпедную атаку по нашему Т-120-ому, и всё было кончено! Все погибли, как герои!
Наконец, Карское море покрылось льдами и встало, а потопленные в 1944 году СКР-24 и Т-120, кажется, стали последними жертвами немецких подлодок в советском Заполярье.
Глава 41. Встреча на Диксоне
Нас с тобою море разлучило,
Нас с тобою время сблизит вновь.
Только бы меня ты не забыла,
Лишь бы сохранила ты любовь.
А. Мельников
В первых числах октября 1944 года полярница Ирина Быстрова, дождавшись смены, возвращалась со своей метеостанции Мыс Челюскина в Архангельск. Вместе с ней с этой станции возвращался с красноармейцами старшина 2-ой статьи Александр Бакин. Из его рассказов, она знала о его непростой судьбе и очень жалела его:
– Не переживай Александр, правда всё равно восторжествует, – успокаивала она его. – Ведь на войне всё бывает.
– Что я хотел бы, – говорил ей Бакин, – так это похоронить погибших товарищей из отряда Юневича.
– И что?
– Пока война, не разрешают!
И теперь Быстрова, несмотря на кашель, стояла с Бакиным на палубе ледокольного парохода «Садко» и они вместе всматривались в суровые дали Карского моря. Она страшно волновалась, словно чувствуя, что впереди её ждёт что-то неизведанное и невероятное.
– Ты хоть оденься потеплее, – участливо уговарил ей Бакин.
Но Быстрова только отмахивалась.
– Подходим к Диксону! – услышала она возглас боцмана. – Здесь встанем на заправку углём.
Какое же было удивление, а затем дикая радость, когда на Диксоне Ирина встретила любимого ею Ковалёва.
– Ваня, как ты попал сюда?
– Нашу станцию «Остров Правды» 18 сентября в 43-ем атаковала немецкая подводная лодка, – стал, волнуясь, рассказывать Ковалёв. – Мы еле спаслись, а потом нас на гидросамолёте доставили на Диксон. С нами долго разбирались особисты, но всё уже позади. Потом я болел, а теперь дожидаюсь парохода на Архангельск.
Ирина бросилась на шею Ковалёву со словами:
– Я тоже направляюсь в Архангельск на пароходе «Садко».
– Здорово, тогда отбываем вместе!
– Что за суета на острове? – оглядываясь, спросила Ирина. – Всё время в воздухе летают самолёты и люди снуют.
Ковалёв съёжился, как от озноба, и тихо заговорил:
– Эти гидросамолёты занимаются поисками шлюпок с пассажирами и моряками, которые остались в живых после атаки немецкой подводной лодки на караван судов БД-5. Два дня назад летчик Козлов отыскал шлюпку с тральщика Т-116, в которой находилось 25 человек, и забрал на борт своей «Каталины», потом благополучно доставил их на Диксон.
У Ирины от ужаса расширились глаза, а Ковалёв продолжал:
– Слушай дальше. Среди спасённых, оказалось 9 военных моряков с тральщика Т-114, штурман и механик с парохода «Марина Раскова» и ещё 14 пассажиров.
– Какой ужас!
– Так вот, я со слов спасённого штурмана расскажу, как было, – продолжал Ковалёв. – 10 августа 1944 года конвой БД-5, пройдя Югорский Шар, вышел в свободное ото льдов Карское море. У острова Белый между 2-ым и -3-им трюмами транспортного парохода «Марина Раскова» вдруг раздался глухой взрыв. Командир конвоя Шмелёв приказал тральщикам идти к транспорту и спасать пассажиров. Как вдруг один за другим два тральщика конвоя были атакованы подлодкой немцев и потоплены. А третий тральщик Т-116 под командой капитана Бабанова принял на борт 186 спасённых пассажиров и, сразу потеряв свою боеспособность, ушёл на Диксон. Транспорт «Марина Раскова» получил в борт ещё две торпеды и затонул.
– Ужас то какой! Я вся дрожу!
– После такой жуткой трагедии все бросились спасать, разбросанные по морю шлюпки с пассажирами, а Бабанову было велено искать ту немецкую подлодку – найти и уничтожить! Но как говорят, пока безрезультатно, а я уверен он найдёт эту «подлую», найдёт!
Взволнованная Ирина долго ещё молчала, наконец, она очнулась и, широко раскрыв глаза, посмотрела на Ковалёва.
– Ваня, я так мечтала тебя увидеть, и вот ты передо мной. Да, на тебе лица нет. Куда же пропала твоя жизнерадостность?
– Ирочка, давай хоть на время забудем об этой страшной войне, – проговорил Иван и притянул к себе Ирину.
Вначале нежно, а затем страстно Ирина стала целовать его, да так, что шапка упала с Ковалёва.
– Ого! Как сладко! – покраснел Ковалёв. – Хочу ещё! Идём же, у меня есть комнатка, в которой ночую.
И они почти бегом поспешили в жилой барак, а Ирина, всхлипывая, на ходу говорила Ивану:
– Теперь, мой милый, я тебя не отпущу! Были у меня два любимых мальчика, а теперь остался только ты. Где сейчас Лёва Венцковский? Я ещё на станции «Мыс Челюскина» узнала, что всех полярников станции «Мыс Стерлигова», в том числе и Лёву, немцы забрали на свои подводные лодки, и их дальнейшая судьба неизвестна.
– Жаль Лёву, но жизнь продолжается …– Иван остановился и, крепко обняв её, поцеловал. – А теперь бежим, Иринка!
Ночь для влюблённых прошла незаметно, а ранним утром Ирина, закашлявшись, поднялась с лежанки и вышла на свежий воздух. Иван, услышав сухой кашель, тоже вышел на улицу.
– Что с тобой? – забеспокоился он.
– У меня озноб и кашель, и чтобы тебе не мешать я вышла, – ответила Ирина.
– Да, у тебя температура! – вскричал Иван. – Ну, ничего, прибудем в Архангельск, там тебя вылечат! Идём, ведь спать нам остался всего один час.
Ледокольный пароход «Садко» вышел из порта и сразу попал в плен льдин. Они как вампиры впились в борта парохода и не давали ему ходу.
– Околоть судно! – послышалась команда боцмана.
Матросы дружно стали работать пешнями, скалывая лёд, им помогал и Бакин со своими красноармейцами.
Затем послышался оклик капитана:
– Задний ход … Полный ход. Навались!
Пароход «Садко», наваливаясь на льдины, дрожал от бессилия и, наконец, успех – он вывалился на чистую воду. Матросы вздохнули с облегчением и заговорили:
– Надо бы в море выходить.
– Ага, а там тебя немцы поджидают, – проговорил боцман. – Нет уж, лучше мы во льдах потрудимся, чем рыб кормить!
– Так оно так!
– Авось отобьёмся ото льдов. Пока вроде удаётся, – прохрипел боцман, – а там видно будет!
– Вот так и пойдём! – улыбнулся капитан и сказал боцману. – Позови в кают-компанию лекаря. Что-то нашей симпатичной полярнице нездоровиться, кашляет.
– Как пить дать, у неё явная чахотка! – ответил боцман. – Наш доктор не поможет, а вот придём в Архангельск, там её вылечат.
– Иди, иди, – приказал капитан.
Когда пароход «Садко» пришёл в порт Архангельска, то Бакин с матросами бережно отнесли на носилках Ирину Быстрову прямо в военный госпиталь. Ковалёв уныло сопровождал свою возлюбленную и успокаивал её:
– Не боись, столько невзгод пережили, и эту преодолеем!
В Управлении Главморсевфлота Ковалёву, на его прошение об отправке для восстановления станции на острове Правды с Ириной Быстровой, резко отказали:
– Откланяется.
– Почему?
– Её комиссовали на берег и отправляют в Москву на лечение. Вам же предписано отправиться радистом на полярную станцию «Уединения».
– Так её немецкая подлодка разрушила в 42-ом.
– Жертв среди полярников станции не было, радиостанция не пострадала, так что езжай туда на подмену!
– Что же, я больше никогда не увижу свою Ирину?
– Милок, ведь идёт война, ничего не попишешь!
В ноябре 1944 года в Архангельске из Управления Главморсевфлота Бакива с красноармейцами, ожидавшего нового назначения, отправили в воинскую часть.
Глава 42. На лечение в Москву
Бойцы Карельского фронта ещё 23 июня 44-го года перешли в наступление, и освободили Медвежьегорск, 28 июня – Кондопогу, и тогда Москва салютовала войскам Карельского фронта, освободившим Петрозаводск.
Сразу была поставлена задача восстановить Кировскую железную дорогу и срочно! И две группы железнодорожников и солдат строительных батальонов, восстанавливая пути, пошли навстречу друг другу. К 16-тому июля было открыто сквозное движение на всём протяжении Кировской железной дороги от Мурманска до Ленинграда и обратно. И сразу товарные поезда из Мурманска с военным оборудование и провизией понеслись в голодный Ленинград.