Every fucking day is a fucking adventure». Два года Вазген ошивался в калифорнийском Лос-Анджелесе и перебрался в Бостон. Там родились сыновья: младший учится на физико-математическом в Гарварде, и, по словам Вазгена, университет платит ему 105 тыс. долларов.
Чтобы описать свою жизнь в СССР, Вазген вспоминает перестроечные анекдоты, и я начинаю понимать, за что его выгнали из Страны Советов:
Заходит мужик в магазин, спрашивает:
– У вас мяса нет?
– Нет, – отвечает продавщица, – у нас нет рыбы, а магазин, в котором нет мяса, – через улицу.
Среди знакомых Вазгена много мормонов – последователей американской церкви Святых последних дней (СПД), которые повадились приезжать в Армению, чтобы «сделать людей счастливыми».
Армянский борец с сектами, ныне покойный Александр Амарян, называл церковь СПД в Армении «полушпионской структурой», которая располагает свои штабы в тех местах, где есть военные части, – в Арташате (Гюмри), в 200 метрах от места дислокации российских войск[91]: «Мормонов превосходно используют все разведывательные службы. И знаете почему? Потому что их везде принимают с распростертыми объятиями. Они учат и хорошо знают армянский, изучают наши обычаи и вписываются в них, информированы о том, что происходит в Армении. Для разведчика подобный кадр просто находка»[92].
Священник Шмавон Гевондян заявлял, что «цель мормонов – это американская разведка», а собранная мормонами информация якобы используется «Госдепартаментом США для ежегодных докладов по Армении»[93].
В маленькой Армении, если верить общественникам, уместилось до 300 тыс. последователей различных сект, большинство из которых якобы финансируется из-за рубежа. Это десятая часть всего населения государства (в Армянской апостольской церкви цифру считают завышенной)[94].
Эта бомба, заложенная в основание страны, не могла не рвануть. Так и рванула, уверен эксперт по религиозным сектам Артур Вердиян. Его версия: последователи сект приняли активное участие в протестном движении в Армении 2018-го и обеспечили успех «бархатной революции» и приход к власти Никола Пашиняна[95]:
«Когда я наблюдал за Пашиняном на митингах в апреле – мае 2018 года, мне казалось, что я нахожусь на сектантских собраниях и вижу действия опытного пастора – „ловца душ“, умело манипулирующего людьми».
Так это или нет, однако же в июне 2020-го Армения присоединилась к Международному альянсу за свободу вероисповедания, сформированному по инициативе США[96].
Военный эксперт Айк Нагапетян считает, что команда Пашиняна ведет скрытую войну против Армянской апостольской церкви и традиционных ценностей в стране, дабы ослабить армянскую идентичность и активизировать в обществе антироссийские настроения, а затем – «оторвать» Армению от России: вывести ее из ЕАЭС и ОДКБ и закрыть военную базу в Гюмри[97].
На пути к возвышающемуся над горными ущельями тысячелетнему монастырю Татев останавливаем на сельской асфальтовке фермера Рафика. Спрашивает, есть ли деньги. Отвечаю отрицательно, говорю: мало.
– Хитрый русский, – отмечает Рафик, но соглашается нас подвести. Интересуется, какая у нас вера.
– Ты христианин?.. Не мусульман? – с опаской выведывает водила.
Достаю крестик из-под футболки и показываю Рафику. Он одобрительно кивает. Говорит, Армения в Закавказье – последний оплот христианства на пути на юг и единственный союзник России в вопросе веры. «Кроме нас, здесь христиан нет».
– Знаешь, что такое? – спрашивает Рафик, указывая на деревянный крест на вершине холма. И сам с улыбкой протяжно отвечает: – Хач («крест». – Авт.).
Глава 8Карабах, непризнанная страна и неоконченная война
Въезжаем в лесистое ущелье, где укрывается пошарпанный погранпункт, будто наскоро сваленный из бетонных плит. На руки выдают крошечный бумажный пропуск размером с магазинный чек.
Мы в Нагорном Карабахе. За эту землю сто лет идет война. По одну сторону – Армения и карабахские армяне, по другую – Азербайджан.
30-летний парень Ашот со светло-карими глазами на щетинистом лице родом из окрестностей карабахской столицы – Степанакерта. Учился в филиале РАНХиГС в Петербурге, на вечернем. Изучал управление. И, похоже, историю.
– Вы знаете, почему в Армении стали говорить «мерси»?.. После геноцида армян в Османской империи они бежали в Сирию. Сама Сирия тогда стала французской колонией. Вернувшись в страну, сирийские армяне принесли несколько слов, в том числе «мерси». Оно прижилось: его проще использовать, чем наше «шноракалутюн» («спасибо». – Авт.).
Предки Ашота восходят к карабахскому роду Дэрюц – священнослужителей. Род прервался при советской власти. Возможно, за ним числились землевладения, но теперь наследникам уж точно ничего не светит. Ашот считает советское прошлое противоречивым, но неотъемлемым. «Нельзя просто выбросить семьдесят лет».
Будущее своей республики парень видит в составе армянского государства: «Карабах не может жить без Армении, это одно целое!»
Чей Карабах? Этому вопросу – сто лет. С начала прошлого века армяне с азербайджанцами ведут спор за Карабах: то словесно, то с оружием в руках… Карабах давно стал символом нескончаемой войны… Но было иначе… В 1805 году регион вошел в состав Российской империи и оказался под ее защитой. Сотню лет Карабах не видел кровопролитий…
Война за Карабах началась с погромов татарами (азербайджанцами) армянских сел и наоборот. Результатом вражды стало разрушение сотен поселков и гибель до 10 тыс. человек с обеих сторон. Но эта трагедия оказалась лишь репетицией полномасштабной войны: после революции и распада могучей многонациональной Российской империи на ее умирающем теле черными язвами стали разбухать кровавые межэтнические конфликты[98].
Освободившись из-под «русского ига», Закавказье вдруг стало территорией хаоса, беспредела и войны всех против всех. Азербайджанцы враждовали с армянами и грузинами, армяне – с азербайджанцами, грузинами и турками, а грузины – с армянами, азербайджанцами, абхазами, да еще пошли войной на русских и захватили все черноморское побережье с городами Сочи и Туапсе.
Предметами спора армян и азербайджанцев были сразу несколько регионов: граничащие с современным Ираном Нахичевань и Зангезур и расположенный ровно посередине между Арменией и Азербайджаном Нагорный Карабах[99].
В 1918-м во вражду армян, азербайджанцев и грузин вмешалась Османская империя. Турецкие войска, воспользовавшись раздробленностью Закавказья и исчезновением с политической карты своего главного противника, Российской империи, в считаные месяцы захватили большую часть Закавказья: территории Армении, Грузии, Дагестана и Азербайджана, – опираясь на поддержку последнего. Турки решили «карабахский вопрос» в пользу близких им азербайджанцев. Армяне ответили партизанской войной[100].
Турецкая оккупация вскоре кончилась – с капитуляцией империи в Первой мировой. Османы вынужденно выводят войска с Закавказья, оставляя младшего партнера – Азербайджан – на растерзание Армении, которая поначалу ведет успешное наступление. Боевые действия продолжаются полтора года, но окончательно разбить противника ни одной из сторон не удается. Весной 1920-го на горизонте появляется возрожденная из пепла русская армия (11-я), теперь – Красная.
Группу войск тайно забрасывают бронепоездами под Баку. Всего за один день при поддержке азербайджанских коммунистов город переходит под контроль русских. Азербайджан объявляется советским[101].
«Советизировать» Армению удается со второго раза, после того как страна ввязывается в войну с Турцией и проигрывает ее, оказавшись на грани катастрофы. Тут-то республику и берет под свой «зонтик» (пока не ядерный) Советская Россия. Но большевики и с Турцией отношения портить не готовы – туркам решено оставить завоеванную ими Западную Армению[102].
Вопрос спорных армяно-азербайджанских территорий советское правительство решило следующим образом: Азербайджанской ССР передали в подчинение две региональные единицы – Нахичевань и Нагорный Карабах. Последний – с «широкой областной автономией с административным центром в городе Шуше». Армения в свою очередь получила Зангезур, который отрезал от Азербайджана вверенную ему Нахичевань. В таком виде конфликт был «заморожен» на семьдесят лет – пока империя снова не стала распадаться, на этот раз – Советская[103].
И в этот раз все началось с погромов. Еще до начала боевых действий тысячи людей уже стали жертвами нападений, грабежей, убийств, были лишены жилья и изгнаны из родных домов… Самой известной страницей этой истории стала Сумгаитская бойня 1988-го – массовое насилие в городе-спутнике Баку. Проживающим в селах в Армении азербайджанцам досталось не меньше: 200 тыс. человек были выдворены из своих родовых сел[104].
Для горбачевского политбюро вопрос Карабаха стал незаживающей раной, захватывающей уйму времени и внимания властей и требующей принятия все новых и новых решений: представители Москвы не вылезали из враждующих республик, менялись их руководители, принимались все новые и новые попытки провести переговоры и примирить конфликтующие стороны, чтобы удержать армян и азербайджанцев от столкновений, в Карабах забросили батальон мотопехоты 160-го полка внутренних войск МВД СССР. Но всех этих мер оказалось недостаточно. На глазах руководства СССР разгорался пожар карабахского кризиса, грозящий охватить всю страну пламенем гражданских войн