Он вошел в квартиру и захлопнул дверь.
– Грейси?
– Иди прямо, я в спальне.
Она провела рукой по груди, и соски напряглись. Да, она любила секс, а что в этом такого?
Он вошел, снова закрыв за собой дверь, приблизился к ней и, наклонившись, поцеловал в шею.
– Привет, Грейси.
Она протянула ему свой бокал.
– Ты просила меня прийти… нет, ты велела мне прийти, – сказал Чак. – Можем поболтать о старых временах и остаться друзьями, или я уйду. В любом случае ты никто и не имеешь права указывать мне, что делать. Когда мы были вместе, я никогда ничего тебе не обещал. Мне нечего было тебе предложить. И ты это знала.
Его тон удивил Грейси.
– Нет, не знала.
– Ну да, конечно…
– Я слышала, ты устроился на работу к Дахону. Будешь работать с Эйнджелом. Зачем тебе это? Ты же понимаешь, он тебя ненавидит.
– Там хорошо платят.
– Ах да, конечно, деньги.
Чака всегда интересовали только деньги.
Он положил руки ей на плечи. Грейси не пошевелилась.
– Зайдем с другой стороны, – сказала она. – Зачем Эйнджел тебя нанял?
Чак хмыкнул:
– Наверное, чтобы держать меня в поле зрения. Мне наплевать. Он не помешает мне сделать то, что я собираюсь.
– И что же это?
– То, что мне нужно. Не забивай себе голову.
Он допил вино и швырнул бокал на пол. Тот ударился о стену и разлетелся на мелкие осколки.
– Черт побери, зачем ты это сделал? – закричала Грейси.
– Потому что я могу это сделать. Я хочу, чтобы ты помнила всегда, каждый день твоей жизни, что я могу сломать тебя, если захочу.
Грейси знала, что Чаку свойственны резкие перемены настроения. Он схватил ее за плечи и поставил перед собой.
– На твоем месте, – сказала Грейси, – я бы не стала со мной так обращаться. Если хочешь остаться в этом городе, не расстраивай меня, я ведь могу кое-что рассказать о тебе.
Рассмеявшись, Чак грубо притянул ее к себе и впился в ее губы. Несмотря на все данные себе обещания, Грейси ощутила возбуждение. А ведь она собиралась проучить его, заставить его сожалеть о том, что он потерял.
– Если бы ты хотела меня утопить, то сделала бы это давным-давно, – сказал Чак.
Грейси скривила губы.
– Ты имеешь в виду, если бы я могла сделать это, не навредив себе? Ты прав, – ответила она и плюнула ему в лицо.
Она не собиралась этого делать, но не смогла удержаться. Чак размахнулся и влепил ей пощечину.
– Это было глупо, но чего от тебя ждать? Ты – дура. Ладно, хватит болтать, пора переходить к делу.
Подцепив одним пальцем поясок ее халата, Чак потянул его на себя, и халат соскользнул на пол.
– Помнишь, как мы развлекались раньше? – прошептал Чак, проводя языком по губам Грейси.
– Ты перечеркнул все, что между нами было, когда бросил меня, – сказала Грейси. – Мне от тебя нужно только одно – уважение. Когда ты увидишь меня в городе, ты будешь относиться ко мне как к леди, понял?
Чак фыркнул:
– Леди? Не смеши меня.
– Смейся, смейся. Если ты надеешься снова подкатить к Эйлин, тебе бы лучше позаботиться, чтобы никто не узнал о нашем с тобой прошлом.
– Обо мне не беспокойся. Да, я не могу позволить, чтобы обо мне ходили слухи, но и тебе это не нужно. Так что заткнись и слушай. У меня в этом городе хорошая репутация, и я хочу, чтобы она такой оставалась.
Чак ударил ее в плечо, и Грейси отшатнулась, потирая ушибленное место.
– Ты поняла?
Она нагнулась, чтобы поднять халат, но Чак вырвал его из ее рук и швырнул на постель, а потом так шлепнул ее по ягодице, что у Грейси из глаз брызнули слезы.
– Ну как ты? – поинтересовался Чак. – Все еще любишь жесткий секс?
Еще один удар по другой ягодице – и Грейси застыла, ощущая нарастающее возбуждение.
– Прекрати, – прошептала она, – меня в этом городе уважают, у меня есть друзья. Ты вылетишь из города как пробка, если кто-нибудь узнает об этом.
– Об этом? – улыбнулся Чак и, наклонившись, укусил ее за сосок. – Кстати, если увидишь меня в городе – все равно где, – кивнешь, поняла? Как будто мы просто знакомые и между нами ничего не было.
Чак стянул рубашку.
– Убирайся, – прошипела Грейси.
Она хотела, чтобы Чак пришел, хотела заняться с ним любовью, но сейчас он заставлял ее нервничать.
Он скинул ботинки, потом джинсы, оставил только черные плавки. Грейси задрожала. Чак ухмыльнулся:
– Надо отдать тебе должное – ты всегда знала, чего хочешь. Я и не знал, как соскучился по тебе, пока не пришел сюда.
– Я хочу, чтобы ты ушел. Я серьезно, Чак. Если у меня будут из-за тебя проблемы, я не стану держать рот на замке.
– Ну, конечно. Только учти, это ударит по нам обоим. Все узнают, что ты встречалась со мной за спиной Эйлин.
Грейси захлестнула ярость.
– Когда мы познакомились, ты сказал, что не женат.
– Что-то ты не поспешила уйти, когда узнала, что у меня есть жена.
– Ты правда приехал сюда только ради Аарона?
– Нет, – ответил он, – у меня большие планы.
Конечно, подумала Грейси, кто бы сомневался.
– А Эйлин отлично живет без тебя, – сказала она. – Ты не ожидал этого, правда?
Лицо Чака потемнело.
– Нет, почему же, ожидал. Эйлин – умная девочка. Отдаю ей должное.
– И ты собираешься вернуться и наложить лапу на все, что она теперь имеет?
Удар в солнечное сплетение заставил Грейси согнуться от боли. Она упала на колени и застонала. Борясь с болью, она ждала следующего удара, но его не последовало. Она открыла полные слез глаза.
– Свинья, – пробормотала она сквозь зубы и попыталась встать. – Я хочу забыть о тебе, вычеркнуть тебя из своей жизни.
– Но ты не можешь забыть то, что так любишь, правда? – сказал Чак, подошел, обхватил ее за талию и потащил к постели. – И ты не сможешь забыть того, кто дает тебе то, что ты любишь.
– Оставь меня в покое.
– Ударь меня, – потребовал Чак.
Кожа Грейси покрылась мурашками. Чак схватил ее за горло и потащил к себе.
– Я велел тебе ударить меня.
Он отпустил ее и сделал шаг назад. Кровь стучала у Грейси в висках, в ушах шумело. Подняв руки, она толкнула Чака, но он даже не пошатнулся.
– Это не та женщина, которую я знал, – сказал он, ухмыльнувшись. – Женщина, которую я знал, била так, что дух вон. Она сводила меня с ума, мне хотелось разорвать ее на части. И нам обоим это нравилось.
– Рада, что могу сделать тебя счастливым.
Согнув сильную ногу, Грейси нанесла удар по ребрам. Чака передернуло от боли, но уже через мгновение он улыбался.
Грейси ударила его в бок сначала правой рукой, потом левой. Они старались наносить удары только в те части тела, которые скрывала одежда, чтобы не было видно синяков. После одного из ударов Грейси, не удержавшись на ногах, упала на колени. Чак схватил ее за запястья.
– Ты знаешь, что делать, приступай, – сказал он, и его бедра оказались у ее лица.
Грейси взглянула на Чака – он откинул голову, и вены на его шее напряглись.
Она трудилась над его мужским достоинством, пока его дыхание не стало прерывистым. Внезапно он отпустил ее запястья, отступил назад и стянул плавки. Потом поднял Грейси и швырнул на постель.
– Иди ко мне, Чак, – простонала она, не в силах больше сдерживать возбуждение.
Он перевернул ее на живот и принялся хлестать по ягодицам.
– Не останавливайся! – закричала она.
– Не волнуйся, детка, я только начал.
– Я помогу тебе получить то, что ты хочешь, – прошептала она. – Скажи, что тебе нужно, и я все для тебя сделаю. Я всегда буду делать то, что ты хочешь.
Чак широко улыбнулся:
– Вот теперь мы с тобой поем одну песню. И мне это нравится. А теперь иди ко мне.
Смех Грейси перешел в крик.
Глава 16
Что ж, кажется, настало время изменить соотношение сил.
Покинув офис Финна на третьем этаже, Эйлин спустилась на лифте на первый этаж и взбежала по лестнице на открытый балкон, опоясывающий второй этаж. На этом этаже располагались маленькие магазинчики, офисы, кафе и закусочная.
Сидя за столиком кафе у самого балкона, Эйлин прекрасно видела вход в здание и дверцы лифта Финна.
Вспомнив то, что она рассказала про обстоятельства произошедшего в доме Эйнджела, Эйлин покраснела. Эйнджел и Финн должны были остановить ее, ну Эйнджел уж точно.
Его мотоцикл стоял на парковке у здания. Очень удобно. Даже если ей придется просидеть здесь до утра, она не двинется с места, пока ей не представится возможность встретиться с Эйнджелом наедине.
Слишком уж он самоуверен и много себе позволяет. Сегодня, заманив ее в офис Финна, он перешел все границы. Эйлин не сомневалась, что это была его идея. Она пнула балконное ограждение и поморщилась от боли.
Официантка Мэри-Джо налила Эйлин еще кофе.
– Мне нравится это время года, – сказала женщина, разглаживая ярко-оранжевый фартук, – здесь прямо как на Северном полюсе и эта музыка…
В центре первого этажа стояла большая рождественская елка, перила обвивала переливающаяся гирлянда, повсюду сверкала мишура.
– Да, очень мило, – ответила Эйлин, радуясь, что может отвлечься от своих мыслей.
– На следующей неделе ярмарка, – заметила Мэри-Джо, и широкая улыбка осветила ее круглое румяное лицо. – Я видела вашего мальчика на Мэйн-стрит, он помогал украшать дома. Это будет настоящий праздник. Они собираются построить рождественскую деревню.
– Этим занимается Эмма Дахон, значит, и правда будет что-то выдающееся. Я рада, что Аарон занимается делом.
– Он хороший мальчик. – Мэри-Джо похлопала Эйлин по плечу.
– Спасибо.
– Он симпатичный и выглядит совсем взрослым, и не скажешь, что ему шестнадцать. Хорошо, что он пошел в вашу родню.
– Не говорите этого Аарону, а то зазнается.
Мэри-Джо отошла к другому столику, а Эйлин задумалась. Ее беспокоило появление Чака и его желание быть рядом с сыном. И еще она хотела дать сыну хорошее образование, а Чак видел его будущее совсем по-другому. «Закончишь школу и иди работать на буровую, – часто говорил он сыну. – Учеба – пустая трата времени, когда можно заколачивать большие деньги».